– Бывала я в этом «Бору», – призналась та. – Контингент вполне приличный, ну там и ценник такой, что голытьба его не тянет. Так что можешь не переживать, там тусят весьма обеспеченные люди.
– Да я не про деньги, Саш, – сказала Агата.
– И я не про деньги. Я про то, что богатые люди, особенно самостоятельно сколотившие свой капитал, редко бывают скучными. И твоя… как там Стас сказал… отталкивающая красота придется им впору. Так что езжай и не парься. Жизнь одна, а в ментовский санаторий в следующий раз сгоняешь. Или не сгоняешь. Тебе помочь собраться?
– Я сама, не совсем же контуженая, – рассмеялась Агата и повесила трубку.
Здание санатория было старым, это Агата поняла сразу, как только вкатила в фойе свой чемодан. Модерновый, излишне выбеленный интерьер в самом центре зала, у стойки ресепшен украшал вполне себе советский барельеф – с космонавтами, гипсовыми пионерами, голубями и гвоздиками, который сделали явно до распада СССР. Подобное варварское великолепие в большинстве зданий давным-давно убрали за ненадобностью или же прикрыли декорпанелями из разных материалов, но тут оставили, более того, расписали в причудливом стиле, где одновременно угадывались и Кандинский, и Ван Гог. Получилось вполне стильно, особенно удались гипсовые гвоздики, которые в воображении декоратора стали подсолнухами. Уставшую с дороги Агату с всевозможными реверансами сопроводили в отдельный номер, где она сразу бухнулась в постель и проспала до самого утра. По привычке проснувшись рано утром, Агата приняла душ, почистила зубы и понесла свою отталкивающую красоту в столовую на завтрак.
В санатории работал вполне обычный шведский стол, однако еще и официанты сновали туда-сюда, помогая обитателям, которым было трудно себя обслужить. Столовая оказалась небольшой, и пустых столиков не нашлось. С кавалерами тут было туговато: одни старики. Агата огляделась в растерянности. К ней тут же подскочила крепкая, как репка, девочка в белом до синевы фартуке, с настолько туго завязанными косичками, что кожа у глаз оказалась стянута до легкой раскосости.
– Доброе утро. Вы из триста второго?
– Да, – мрачно подтвердила Агата, уже предполагая, что здесь имеется распределение по столам и ей, с извечным везением, достанется бабка, пускающая слюни, или шаловливый дед, который будет щипать ее за попу.
Девочка поманила ее за собой.
– Вы у нас ходячая? – спросила она.
– Как видите, – язвительно ответила Агата, которой по непонятной причине захотелось нахамить ни в чем не виноватой сотруднице.
Та и ухом не повела.
– Ваш столик номер шесть, – сказала девочка и указала рукой. – Вас не затруднит воспользоваться шведским столом самостоятельно или к вам прикрепить официанта?
– Нас не затруднит, – буркнула Агата, набрала себе разной снеди и прошла обратно к столу, за которым уже сидело несколько человек.
Принужденно улыбнувшись, она поставила тарелку и представилась:
– Доброе утро. Меня зовут Агата.
Сидящие вразнобой поздоровались. За столом, рассчитанным на восемь человек, сидели всего пятеро: женщина лет тридцати пяти с двумя мальчишками-близнецами, лысоватый мужчина лет сорока, читавший журнал, и девушка с пепельными волосами, которой было не больше двадцати.
– Доброе утро, – любезно представилась женщина. – Меня Ирина зовут, а это мои сыновья, Леша и Боря.
– Лёлек и Болек, – хихикнул лысоватый мужчина, поднялся и шаркнул ножкой. – Мы их так зовем. А я Павел Ильич Носов. Но можно просто Павел, я еще не настолько стар.
Он лукаво подмигнул Агате. Девушка с серыми волосами, чуть заметно вздохнула, закатила глаза и представилась:
– Полина.
– Вы кушайте, – предложил Носов. – Здесь хорошо кормят, питание усиленное, еще со старых времен.
Пока Агата расправлялась с сырниками, которые и впрямь были хороши, ее собеседники быстро рассказали о себе. Ирина оказалась цирковым акробатом, она восстанавливалась после падения, Павел работал в художественной галерее, а Полина была менеджером в конторе по продаже светодиодной продукции.
Тем временем у дверей началась непонятная суета. Сотрудники со всех ног бросились к входящей пожилой даме в невероятно пестром, как павлиний хвост, одеянии, с прической-башней и в мягких тапках. На руках у нее сидел пушистый персидский кот, глядящий на людей с нескрываемым презрением. Сопровождал даму юноша лет двадцати, субтильный, пухлогубый, с каштановыми кудряшками явно искусственного происхождения. Лицо юноши покрывала россыпь красноватых прыщей. Ходить дама явно могла самостоятельно, но почему-то и юноша, и давешняя официантка поддерживали ее под локоть. Но если на лице официантки читалась лишь тщательно отрепетированная учтивость, парень явно был раздражен происходящим. Почему-то ни он, ни девушка не попытались взять кота, чтобы хоть как-то облегчить передвижение дамы. Агате это показалось странным.
– Где-то я видела этого парня, – сказала она.
– А, это певец Анатолий Капитонов, – небрежно заметил Павел. Его тон был полон презрения. Полина метнула на него гневный взгляд, но промолчала. – Выкидыш какой-то «Фабрики грез». Недолго пел в мальчуковой группе, потом решил работать сольно, а может, турнули его. Но карьера как-то не заладилась. Творческая личность, к суровой жизни не приспособленная. Нам он о своей загубленной карьере все уши прожужжал, говорил, что на сцену его не пускают закостенелые звезды, которые боятся конкуренции, а средств для раскрутки и съемок клипа у него нет. Да и какая сольная карьера? Вы только послушайте, как это звучит: Анатолий Капитонов! Для такого имени нужна корпулентность, а не эта бледная немощь. Тут нужен псевдоним как минимум…
Парочка с котом тем временем уверенно направлялась к столику Агаты. Дама щурилась и разглядывала свежее лицо, но на ее вежливую улыбку не ответила. Несостоявшийся певец глянул на Агату без всякого интереса сонными, какими-то рыбьими глазами. Полина слабо улыбнулась, а потом, нашарив в кармане таблетки, торопливо сунула одну в рот.
– И что же, он здесь лечит свой творческий кризис? – спросила Агата Павла.
Тот хихикнул.
– Что вы, он мать сопровождает. Узнали ее?
– Честно говоря, нет.
– Ну как же, – изумился он. – Это детская писательница Елена Капитонова, по ее книгам клепают мультсериалы, так что она сейчас на волне успеха. Говорят, наша Джоан Роулинг и все такое. Ее очень хвалят власти, недавно она сочинила сказку о губернаторе, как он сажал волшебные яблоки. Даже какую-то премию получила. Это во всех новостях было. На следующих выборах собирается баллотироваться в Госдуму, и не удивлюсь, если ее изберут. Очень деятельная мадам.
В словах Носова звучала откровенная зависть. Агата посмотрела на писательницу с интересом. Кот на руках у Капитоновой поднял голову и вопросительно мяукнул. Хозяйка подарила ему нежный взгляд и поцеловала в плоскую морду. Кот уперся лапами в ее щеку и отвернулся, зажмурившись. Видимо, эти телячьи нежности были ему глубоко не по нутру.
– Разве сюда можно с домашними животными? – спросила Агата.
Носов скривился.
– Нет, конечно, но кто ей запретит? Это же танк, она своими гусеницами кого хочешь передавит. Вон, сынок страдает, она его с поводка не спускает. Еще неизвестно, кого больше любит: сына или эту пушистую тварь.
– Ну как такую красоту не любить. Котик вполне милый, – неискренне вступилась за животное Агата.
Павел торопливо сделал знак молчать, и она притихла. Складывалось впечатление, что писательницу тут побаиваются, и это ее забавляло. Агата невольно задумалась о Сашкиных словах: каким образом она отразится в этих незнакомых людях?
Капитонова неуклюже уселась за стол, посадив на свободный стул кота. Полина дважды чихнула. Один из близнецов потянулся, намереваясь погладить. Кот зашипел и ударил мальчишку лапой, тот охнул.
– До крови прямо, не когти, а бритвы, просто Крюгер какой-то! – всхлипнул Лёлик, а может, Болек.
Агата торопливо взяла назад свои слова насчет милоты пушистого зверя. Персы никогда не казались ей дружелюбными, а эта зверюга, поблескивая сердитыми глазами, и вовсе выглядела демоническим гремлином. Со своего места кот тем не менее не ушел, отвернулся от обидчика и посмотрел на стол, осторожно вдыхая ароматы завтрака.
– Здравствуйте, господа и дамы, – сказала Капитонова трубным голосом. – Толик, что ты стоишь, возьми свободный стул… Девушка, здравствуйте, мы, кажется, еще не представлены. Меня зовут Елена Михайловна Капитонова. Я – писательница, вы ведь наверняка уже знаете… А это мой сын Толик, он выдающийся артист. Толик, поздоровайся с девушкой.
– Здравствуйте, – глухо сказал певец Толик, не поднимая глаз.
Придвинув стул, он уселся рядом с матерью и церемонно бросил салфетку себе на колени. В отличие от всех остальных Капитоновы не стали самостоятельно набирать еду со шведского стола – вокруг них проворно сновали официанты и даже коту поставили на стул мисочку. Агата наблюдала за этим с интересом.
– А меня зовут Агата, – сказала она. – Во мне нет ничего выдающегося. И работа у меня самая обычная.
– Да-да, вы же нам не сказали, – вскинулся Носов. – Дайте угадаю. Вы наверняка диктор? Или актриса? У вас очень знакомое лицо…
– Нет, я работаю в Следственном комитете, – дружелюбно ответила Агата.
Носов закашлялся и покраснел, спрятав лицо в салфетку. Агата метнула на него быстрый взгляд и постучала по спине.
– Спасибо, – прохрипел тот.
– Как интересно, – протянула Капитонова. – Толик, не сутулься и положи себе сметаны, не ешь всухомятку, запивай чаем… Вы, Агата, там, наверное, в бухгалтерии? Или в секретариате? А может, в пресс-службе? Небось вчера увлекательно рассказывали журналистам про какие-то махинации жуликов из мэрии, да?
– Нет, вчера мы с операми из реки багром жмуров доставали, – ответила Агата. – Тоже было в некоторой степени увлекательно. Но эта история совсем не к столу.
– Ах! – воскликнула Капитонова. – Боже! Боже! Это так интересно! Но почему вы здесь? Неужели у вас спецоперация? Вы под прикрытием?