Когда дернул поводья, конь сорвался с места, словно ему подпалили хвост. Ивара откинуло назад, он едва удержался в седле. Когда распрямился, то обнаружил, что земля под копытами слилась в серый ковер, а горячий ветер хлещет в лицо, выжимая слезы.
Сбоку выдвинулся Харек. Глаза его были выпучены, руки судорожно сжимали поводья. Ноги его лошади мелькали с такой скоростью, что было видно только смазанное движение.
Из-за горизонта будто выпрыгнула роща. Деревья стояли мертвые, с пожелтевшими от жары листьями. Раскоряченные ветви казались вскинутыми в муке руками.
Не успел Ивар как следует разглядеть ее, как роща осталась позади. Зачарованные эрилем, кони чуть сбавили ход, но все равно мчались словно разогнавшийся драккар. Бока жеребца, на котором сидел конунг, сжимались с частотой кузнечных мехов, с удил срывало белую пену.
Ивар ухитрился повернуться в седле, едва не свалившись при этом. Туча пыли еще виднелась на горизонте, но выглядела совсем крошечной. Степняки постепенно отставали.
Солнце лило с неба потоки обжигающего жара. Когда миновало зенит, еще одно пылевое облако замаячило на юге, а другое – на востоке. Явившихся в степной край северян окружали по всем правилам.
– Идут наперерез! – прокричал Лычко, его голос уносило ветром, слова было слышно едва-едва, – Успеем ли проскочить?
Ивар ничего не ответил.
Пылевая туча с востока надвинулась, стали различимы силуэты всадников. Они приближались с невероятной быстротой – казалось, что поджарые скакуны просто летят над выжженной степью. Под солнцем блистали остроконечные шлемы, виднелись обнаженные сабли.
Ивар вытащил меч, снял с седла шит. Знал, что его движение повторят скачущие позади дружинники. Видел, как степняки в первых рядах поднимали луки, проворно спускали тетиву. Но слишком быстро мчались викинги, и стрелы, разочарованно визжа, пролетали мимо.
– Давай-давай!.. – Нерейд издевательски помахал врагам рукой с зажатым в ней мечом, постучал себя по лбу. – В седле научитесь держаться!..
Удивление и гнев отразились на скуластом лице переднего воина, чья кольчуга сверкала позолотой, а сабля была длинной, почти как мечи у викингов. Только тут Ивар смекнул, что видит оскаленные морды степных коней и что до тех еще полсотни шагов.
Маленький отряд проскочил под самым носом у врагов. Те спешно поворачивали. Позади послышались крики и раздраженное ржание.
– Ушли!.. Ушли!.. – возбужденно орал Лычко. Ивар оглянулся. Преследователи еще скакали за ними, но их фигурки удалялись, словно волочились на разматываемом аркане. Лучшие кони Степи не могли тягаться с заговоренными животными.
Но радоваться было рано. Пылевые столбы, похожие на дымы от громадных костров, теперь поднимались со всех сторон. Отряды степняков как-то сообщались между собой и теперь стягивались туда, где по мертвой траве летел маленький отряд.
Черный Камень нарисовался впереди, когда солнце коснулось горизонта. До этого момента викинги еще дважды уходили из-под самого носа преследователей, один раз пробивались с боем. Ивар успел срубить двоих, и кричащие люди с саблями в руках остались за спиной.
Они никак не ожидали, что схватка будет столь быстротечной.
– Вот он! – радостно выкрикнул Лычко, и тут же конь под ним зашатался, захрипел и со всего размаху грянулся оземь.
Ивар ощутил, как что-то хрустнуло в груди его скакуна. Едва успел выдернуть ноги из стремян, когда земля стремительно бросилась навстречу. Удар был такой силы, что зубы клацнули, а из глаз посыпались искры. В голове загудело, словно приложился лбом к котлу Эгира.
Перекатившись через плечо, Ивар вскочил на ноги. Его мотало, а перед глазами все плыло, как после доброй порции пива. Его жеребец распластался неподвижно, поодаль дергался в конвульсиях еще один, и к его шее склонился Ингьяльд с ножом в руке.
– Вот и все, – сказал он, ударом прерывая муки животного, – руны перестали действовать.
– А Камень-то вон он, далеко! – возмутился Скафти.
– Ничего… бегом доберемся!.. – Ивар постарался придать голосу интонации непреклонной решимости. Из-за обветрившихся губ, сухих и потрескавшихся, как земля под ногами, говорить было трудно. – Берите груз… быстро!.. У тех, кто гонится за нами, кони еще не пали!..
Пыльные вихри надвигались с нескольких сторон, но самый большой неторопливо рос позади, откуда их настигали сразу несколько отрядов степняков.
– А может, Ингьяльд нанесет руны на нас?.. – спросил Кари, почесывая лоб. – Чтобы мы бежали так же шибко…
– Ага, а потом сдохли на ходу, словно те же кони! – Нерейд вскинул на плечи снятый с лошадиной спины мешок, скривился. – Нет уж, лучше так порезвимся!.
Бежать было тяжело. Сухая трава хлестала по ногам, накаленный, словно в устье печи, воздух обжигал горло, едкая пыль лезла в рот, вызывая мучительный кашель.
Черный Камень, похожий на исполинское темное яйцо, рос, приближался. Ивар бежал, зацепившись взглядом за несущегося впереди Нерейда. Ноги отдирались от земли с трудом, словно нацепил сапоги с каменными подошвами, мешок нещадно колотил по спине, притороченные сверху него ножны с мечом норовили садануть по затылку.
За спиной тяжело бухал сапожищами Кари.
– Живее! – прохрипел Ивар. Когда последний раз оглядывался, то на самой грани видимости уже скользили крошечные черные фигурки. Степняки миновали место, где пали кони викингов, и теперь мчались так, что чуть трава под копытами не дымилась, – А то получим по стреле в задницу…
Ивар не думал, что может бежать быстрее, но оказалось, что очень даже может. Страх подстегнул не хуже кнута. Дышал с хрипами, словно загнанный конь, но не замедлял бега. Даже чуть приблизился к быстроногому Хареку, который вырвался далеко вперед.
Ингьяльд споткнулся, покатился кувырком. Сердце Ивара захолодело – расшибется эриль, что без него делать? Только в плен сдаваться. Но тот вскочил резво, точно играющий котенок, дальше бежал, чуть прихрамывая.
Черный Камень надвинулся, навис над головой. Стало понятно, что если его снесла птица, то размерами она была с дворец императоров в Миклагарде, а то и побольше.
Ивар не сумел вовремя остановиться, врезался в черную, почему-то прохладную поверхность, едва не повис на Камне.
– Где… твоя… яма? – Слова с трудом вырывались среди горячих хрипов, Ивар сам едва себя понимал.
– Вон, – ответил Ингьяльд.
В десятке шагов к востоку от черного монолита виднелся круглый провал с неестественно гладкими краями.
– Давай открывай проход! – рявкнул Нерейд. Он с тревогой смотрел туда, откуда приближались степняки, Лицо было измученное, страдальческое.
– Я не знаю как! – отчаянно выкрикнул Ингьяльд.
– Тот рыжий сказал, что это просто, – просипел Эйрик. Он, несмотря на возраст, держался наравне с молодыми, но по его запавшим глазам было видно, как нелегко это ему дается, – Так что трудись!
– Не успеет, – сказал Ивар, отлепившись от камня. Дыхание восстановилось, и конунг с удивлением обнаружил, что в теле еще остались какие-то силы. – Они будут здесь раньше!
На северо-западе можно было различить отдельных всадников.
– Что же делать? – растерянно прошептал Харек.
– Сражаться! – кровожадно прорычал Нерейд. – Если мне суждено тут пасть, то я захвачу с собой немало врагов!
– Возьмем оружие, – сказал Ивар, – и дадим эрилю немного времени!
Ингьяльд возился около ямы. что-то бормотал. Ивар на мгновение заглянул в провал. Дна не было видно, все заполняла тягучая тьма, похожая на густую смолу. Казалось, что кто-то смотрит из нее – не враждебно, но с неприятным пристальным интересом.
Спину подернуло морозцем. Ивар поспешно отпрянул, поудобнее перехватил рукоять меча.
– Бей!
– Палица Кари смела наиболее шустрого степняка вместе с конем. Раздался чмокающий звук, на боку Черного Камня расплылась громадная кровавая лепешка.
За спиной Ивара тренькали тетивы Нерейда и Харека. Один из низкорослых воинов в кожаных доспехах вылетел из седла. Другой ухватился за стрелу, вонзившуюся в плечо. Третьему летучий снаряд ударил в глаз, он навалился на шею коня, и тот с испуганным ржанием понесся в степь.
Последний уцелевший закружился на месте, из-под копыт его обезумевшей от страха лошади взбивалась пыль. Лычко швырнул щит, словно плоский камень – за ребро. Раздался глухой удар, треск. Степняк с проломленной грудью опрокинулся на бок, ноги его медленно вылезли из стремян.
– Что, уже закончились? – спросил Эйрик недоверчиво.
– Это были самые шустрые, – ответил Ивар, так и не окровавивший клинок. Дружинники прекрасно справились без конунга. – Будут еще, не беспокойся.
И только тут обратил внимание, что земля под ногами подрагивает.
Нерейд предостерегающе крикнул, указывая на Черный Камень. Тот словно пульсировал, по его смоляным бокам прокатывалась сладострастная дрожь. Прозвучало хлюпанье, и кровавое пятно исчезло, словно его всосало внутрь монолита.
– Кровушку любит, – захлопал глазами Харек.
– Когда-то три степных племени принесли здесь обильную человеческую жертву в честь заключения мира, – сообщил Лычко, – а Камень поставили в память об этом.
Никто уже не помнит имен сгинувших народов, а Камень не забыл вкус горячей крови…
– Мы, слава богам, тоже! – твердо сказал Ивар. – Теснее ряды! Сейчас так легко не отделаемся!
Топот копыт нарастал, всадники надвигались сплошной стеной, напоминая несущуюся по степи волну. За их спинами к небу поднимался хвост из пыли. Ивар видел злые лица, занесенные для ударов копья.
– Долго еще? – спросил Эйрик, не поворачивая головы.
– Пока никак, – отчаянным голосом ответил Ингьяльд. – Стараюсь…
– Ну-ну!
Вновь запели луки, стрелы понеслись навстречу нападавшим. То один, то другой падал под копыта, но степняков было слишком много.
– Одину слава!.. – Ивар обрушил меч на морду ближайшего коня. Тот замолотил копытами, взвился в воздух. Когда рухнул вместе с всадником, хрустнули кости.