— Подавала прошение в совет города о признании древнего робота Бонделея разумным существом? — спросила Ира.
— Подавала — не стала увиливать Саша: — Значит это ты будешь выяснять степень его разумности? Хорошо!
— Что хорошего? — кисло улыбнулась Ира.
— Ты веришь в его разумность?
— Нет.
— Поэтому ты будешь особенно тщательна, а результаты получаться объективными — удовлетворённо сказала Саша.
Ира скривилась, будто съела лимон и запила свежевыжатым лимонным соком.
— Бонделей разумен? Подруга, прошу тебя, когда подсыпаешь особенно ядовитые удобрения в гидропонику — пользуйся воздушным фильтром.
— Смешно — сказала Саша.
— Грустно — возразила Ира.
Денис хотел что-то сказать, но Ира знаком попросила позволить ей закончить разговор. Кораблёв кивнул и погладил короткий ёжик Ириных волос.
— Он учится у окружающих людей — сказала Саша.
— Конструкты, собираемые студентами, способны обучаться в определённых пределах. Хочешь сказать искусственный мозг Бонделея сравним по вычислительной мощности с суперкомпьютером «Луна-1» — если собрать весь сарказм из Ириных интонаций и слов, то набралась бы здоровенная такая бутыль.
— Мне ли тебе объяснять, что вычислительная мощность ещё не всё и разум может быть разных типов? — спросила Саша.
— Не надо объяснять — ответила Ира: — Я составлю отчёт. Очень тщательный, взвешенный и скептический отчёт.
— Пожалуйста будь честной с самой собой — попросила Саша: — Это единственное, что я хотела бы попросить.
— Постараюсь — пообещала Ира.
— Спасибо — улыбнулась Саша. Зачем благодарила? Как будто быть честным человеком не нормальное состояние, а невесть какое достижением, за которое даже нужно благодарить отдельно.
Едва она закончила разговор, как Денис сказал: — Слышала насчёт статуи? Кто бы мог подумать, что так получится?!
— Не начинай — взмолилась Ира: — Я так устала. А ещё на мне древние роботы, претендующие на статус полноценноразумных и разгадывание тайн инопланетных технологий. Хорошо ещё, что текучку удалось спустить на Андрея и Владимира. Хотя бы с поломанными роботами меня какое-то время не станут доставать.
— Я немного ревную — признался Денис. Видимо пока Ира жаловалась, любимый не слушал думая о чём-то своём.
— Ревность это атавизм — сказала Ира.
— Вся солнечная обсуждает твои ноги — пожаловался Денис.
Ира согласилась: — Это отличные ноги.
Он рассмеялся.
— Что, разве не так?
— Конечно так — согласился Кораблёв: — Субъективно самые лучшие ноги на свете. Как заинтересованное лицо беру самоотвод из членов оценивающей комиссии.
— Самоотвод принимается — разрешила Ира: — Если уж ты такое заинтересованное лицо, что по-другому никак.
Глава 15. Кибернетики. Роботы. И инопланетные артефакты
Бонделей вкатился в лабораторию, лихо затормозив рядом с тестовым стендом.
— Доброе утро товарищ Горохова.
— Здравствуй Бонделей — кивнула Ира: — Тебе известно зачем я позвала тебя?
— Вы хотите окончательно решить вопрос о моей принадлежности или непринадлежности к существам, обладающим разумом.
— Я всего лишь выскажу своё мнение — поправила кибернетик: — Решать будут другие. Скажи мне, что такое «разум», Бонделей?
— На данный момент нет общепринятого определения.
— Сформулируй своё.
— Разум — способность обобщать.
— И всё?
— Нет. Ещё создавать новое.
— Всё?
— Нет. Ещё…
— Хватит — Ира попросила Бонделея встать на тестовый стенд начиная подключать к информационным выходам древнего робота сканирующую аппаратуру. К счастью все необходимые переходники были подобраны заранее.
— Ты считаешь себя разумным?
— Субъект не может корректно оценивать самого себя. У меня нет доказательств собственной разумности. Я надеюсь получить их от вас, товарищ Горохова.
— А ты шутник — хмыкнула Ира: — Или оптимист. Приготовься к временному отключению. Увидимся через несколько часов, Бонделей.
— К отключению готов.
Массивный робот лежал на тестовом стенде опутанный проводами и датчиками. Ира прогнала стандартные тесты на уровень интеллекта. Показатели несколько выросли с момента последней проверки, но было заметно, что их рост достиг периода насыщения и вскоре прекратится. Показатели высокие, но по большому счёту ничего особенного. Обычный многофункциональный конструкт многоцелевого использования.
Она составила карту активности нейронной сети, проверила отчёты вспомогательных систем на наличие ошибок, проделала всю остальную подготовительную работу. Вывела на экран заранее составленный список вопросов. Проглядела его и закрыла. Это был формальный подход. «Разум» понятие неформальное. Поэтому его так сложно найти. Собственно «разум» такая штука, которую находишь, если очень хочешь найти. А если не очень хочешь, то не находишь. Но это ведь ненаучно!
Вспомнив о волюнтаристическом решении московского совета кибернетиков считать суперкомпьютеры вроде «Луна-1» разумными существами, Ира поморщилась. Хочу — считаю. Не хочу — не считаю. Согласиться с таким подходом она не могла.
Ира не заблокировала дверь в лабораторию и засмотревшись на Бонделея не слышала звука шагов. Кто-то прямо над самым ухом спросил: — Как идут дела?
Ира вздрогнула и резко обернулась.
— Эй! Это же я — отпрянул временно живущий в цепях планетарной гравитации младший пилот Прометея.
— Здравствуй Сергей. А дела — Ира махнула рукой в сторону неподвижного робота.
— Вообще-то я про исследование артефактов.
— Сканируют — коротко ответила Ира: — Когда закончат, нужно будет придумывать что делать с ними дальше.
— Мешаю? — догадался Сергей.
Ира согласилась: — Мешаешь.
— Тогда пока.
— Постой!
Кибернетик с каким-то непонятным интересом оглядела Сергея: — Поможешь с одним вопросом?
Пилот покосился на дверь, потом вернул взгляд к Ире: — Смотря в каком.
— Попробуй доказать мне, что ты разумен.
— Честное слово даю — улыбнулся Сергей.
— Я отчаялась — призналась Ира: — Никаких мыслей.
— Так может быть из нас двоих это ты неразумна? Шучу-шучу. Дай подумать. А что говорят по этому поводу учёные?
— Теоретики кибернетической науки не могут договориться между собой, что именно считать разумом. Какое не сформулируй определение — найдётся часть людей не попадающих под него. И что в таком случае делать?
Присев на кушетку Ира положила сложенные лодочкой ладони на колени. Сергей с интересом рассматривал выставленные под свет ярких потолочных ламп внутренности Бонделея — робота претендующего на то, чтобы считаться разумным существом.
— Если учёные молчат, то, может быть, следует обратиться к фантастам?
Глава кибернетического отдела первого меркурианского устало усмехнулась.
— Значит нужно доказать, что я разумен? — уточнил младший пилот: — Вот так задачка. А разве то, что я разговариваю с тобой на естественном языке — не является доказательством?
Ира помотала головой.
— Я человек — сказал Сергей: — Следовательно я разумен.
Ира прикрыла глаза. Яркий свет ламп дневного освещения утомил её.
— Тест Тьюринга. Не зная как выглядит собеседник найти среди людей машину запрограммированную притворяться человеком. Программы научились проходить этот тест ещё столетие назад. Не так уж и сложно имитировать поведение случайных людей возмущённых тем фактом, что кто-то усомнился в реальности их существования.
— Ладно — Сергей прошёл до конца рабочего стола, развернулся на пятке и за два широких шага вернулся обратно: — Что если я что-нибудь создам. Напишу картину, сочиню музыку или набросаю простую программку?
Улыбнувшись, кибернетик развела руками.
— Предложение снимается — согласился пилот.
Машины умели делать всё перечисленное. И пусть кому-то сочинённая компьютером музыка казалось слишком «механической», а синтезированные картины излишне простыми. Но тоже самое едкие критики говорили о результатах человеческого творчества. Программами умеющими писать программы сегодня вообще никого не удивишь.
— У меня есть воспоминания — сказал Сергей. Сказал после небольшой паузы. Как будто он вначале проверил: а есть ли у него воспоминания? На месте ли они? Не пропали? И только убедившись в их наличии использовал в качестве аргумента: — Я осознаю себя в прошлом и настоящем, знаю чего хочу и к чему стремлюсь в будущем. Умею выстраивать долговременные стратегии и ставить цели. Разве машина умеет ставить цели?
— Конечно умеет — ответила Ира: — Что бы это была за машина, если бы не могла самостоятельно декомпозировать большую цель на множество маленьких, легко достижимых.
Сергей легкомысленно махнул рукой, отметая Ирины возражения: — Одно дело разбивать большую цель на маленькие, а другое ставить новые. Этого компьютер не может.
— А человек? — спросила Ира.
— Что человек?
— Человек может ставить большие цели сам для себя? Впрочем, не обращай внимания. Это вопрос терминологии.
— По-твоему между человеком и машиной вообще нет разницы?
— Конечно есть. Компьютер гораздо лучше человека решает определённый класс задач, но если подходить к вопросу в общем виде, то человек легко побеждает компьютер «по очкам». Мы потрясающе универсальны. Другое дело: можно ли считать универсальность необходимым свойством разума?
Сергей потряс головой, будто вытряхивая из ушей несуществующую воду: — Ты меня совсем запутала.
— Зато, кажется, сама нашла выход.
— Удачи — пожелал младший пилот.
— Сергей — позвала Ира, когда он уже переступил порог: — Спасибо. Мне нужен был кто-нибудь посторонний, чтобы разобраться с этим.
Пилот кивнул, помедлил и попросил: — Если узнаешь что-нибудь интересное о инопланетных артефактах, то сообщи мне первому, хорошо?
Кибернетик рассмеялась: — Знаешь сколько человек попросили меня о том же самом? Двадцать семь!
— Этого следовало ожидать — проворчал Сергей.