Точно так же следует принять к исполнению точные слова академика Российской академии наук Владимира Накорякова: “Россия не должна больше развиваться как “головастик” (с единственным центром в Москве). Нашей всё ещё огромной стране больше подойдет форма “гантели” со вторым опорным центром в Приморском крае, где есть разнообразные, мощные ресурсы и выход к тёплым морям. Без форсированного развития этого региона немыслимо возрождение России”.23
Отсюда следует необходимость в Новой Восточной политике России (НВП).24
При этом очевидно, что Восточный вектор России, в конечном счёте, является Великоокеанским (Тихий океан традиционно в России назывался Великим). Базой для российского и мирового развития, для создания новой цивилизации должно стать именно Тихоокеанское побережье России.
Ещё Александр Иванович Герцен мечтал о том, что разделяющий Сибирь и Америку Тихий океан станет “Средиземным морем будущего”, то есть колыбелью новой мировой цивилизации, основанной на началах свободы и демократии.
Одним из первых, кто указал на возможности Тихого океана как колыбели новой вселенской цивилизации, был А.В. Колчак - до революции 1917-го года один из лучших адмиралов России и известный исследователь Арктики и Северного Морского пути.
В 1908 г. Александр Васильевич, анализируя малоутешительные итоги Русско-Японской войны, писал: “Распространение России на берега Тихого океана, этого Великого Средиземного моря будущего, является пока только пророческим указанием на путь её дальнейшего развития, связанный всегда с вековой борьбой, ибо только то имеет действительную ценность, что приобретено путём борьбы, путём усилий. Минувшая война - первая серьёзная борьба за берега Тихого океана - есть только начало, может быть, целого периода войн, которые будут успешны для нас только тогда, когда обладание этими берегами сделается насущной государственной необходимостью…”.25
Конечный смысл Новой Восточной политики для мира - в подъёме России как державы, реализующей свои традиционно неагрессивные и уважающие самобытность всех народов и стран принципы в новом “сердце” мира, в своего роде “Сердцевинной воде” мира (по аналогии с “Сердцевинной землей”- Heartland - Х.Дж. Маккиндера).
Но точно ли Новая Восточная политика является стержневой для России в целом?
Вне всяких сомнений, да. Опережающее развитие Дальнего Востока является самым необходимым на сегодня делом, поскольку только в нём залог спасения, восстановления и развития России.
Дальний Восток нужен, в первую очередь, Москве. Без кардинального изменения отношения федеральной власти и политико-экономической элиты страны к нашим восточным притихоокеанским территориям невозможно восстановление России и невозможна какая-либо реальная польза от находящейся ныне у власти элиты.
Все разговоры о восстановлении и, тем более, развитии страны без практического опережающего развития Дальнего Востока, - есть разговоры, что называется, в пользу бедных.
Во-вторых, Дальний Восток нужен всем регионам страны. Только на основе найденных для Дальнего Востока принципиально новых моделей и технологий регионального развития возможно всерьёз решать проблемы наших Северов, Кавказа, Калининграда, Центральной России, системно подойти к развитию Зауралья в целом.
Ситуация на Дальнем Востоке является критической для России в целом. Проблемы Приамурья или Сахалина являются не региональными и даже не федеральными, а геополитическими, геоэкономическими, геостратегическими и геокультурными. Качество жизни и характер развития здесь - на далёкой, казалось бы, окраине - являются базовыми и отправными для всей страны.
Сегодня рядом исследователей26 выявлена и доказана следующая закономерность: все регионально-модельные ситуации в Российской Федерации “зарождаются”, “идут” и “приходят” на Запад страны именно с Дальнего Востока. Это касается и ситуаций с электроснабжением, и с кризисом ЖКХ, и с демографией, и с миграцией, и с занятостью населения. Поэтому все регионы России и, особенно, Москва и Санкт-Петербург должны определиться насчёт того, что именно они хотят “получать” с российского Дальнего Востока: кризисы и разруху - или передовой опыт и перспективные решения.
Вне опережающего развития тихоокеанской России никаких чудес ожидать не следует. В России реальная волна развития может пойти только с Дальнего Востока на Запад.
В-третьих, российский Дальний Восток нужен всему миру. Разумеется, я имею в виду не вожделенные взоры коммерсантов и политиков из соседних и дальних стран на местные природные богатства. Миру сегодня и в ближайшие годы критически необходимо иметь образец нефиктивного развития - того нового места, нового Нового Света или даже Нового Израиля, где на практике возможна демонстрация методов ухода от деградации и прозябания, системный выход на национальное и мировое развитие.
В-четвёртых, Дальний Восток нужен всем сегодняшним его жителям и всем тем жителям России и СНГ, кто в ближайшие десятилетия именно Дальний Восток выберет местом своей достойной и интересной жизни, успешной карьеры и достойного наследства детям.
Вывод очевиден: Дальний Восток сегодня не нужен только тем, кто не связывает своё и своих близких будущее с Россией.
Время Новой Восточной политики пришло.
И следует незамедлительно приступать к решительному развитию нашего Дальнего Востока и делать Новую Восточную политику стержнем российской политики в целом.
Проектирование центра мирового развития
В настоящее время проектирование и организация новых регионов глобального значения становится достаточно обычным явлением в мире.
Показательной здесь является организация Соединёнными Штатами Америки в целях обеспечения себя углеводородными ресурсами и контроля Евразии нового искусственного региона Большого Ближнего Востока (The Greater Middle East), включающего территорию от Судана до Пакистана и от Севера Индии до Великого Кавказского хребта.27
Данный регион был спроектирован (“придуман”) североамериканскими стратегическими географами совместно со специалистами в области внешней политики и обороны в качестве особой вынесенной за пределы США ресурсной провинции и зоны геостратегического контроля Евразии в начале 1990-х годов и затем начал продвигаться в качестве “естественного” географического феномена. Технологической идеей нового региона стал сдвиг фокуса интересов США с Ближнего Востока (the Middle East) и Персидского Залива к Центральной Азии, Каспию и Кавказу, что и выразилось в “изобретении” этого нового слова-понятия-географического объекта.
Претенциозность и серьёзность планов США следует из самого названия региона. The Greater Middle East скорее следует переводить не столько как Большой Ближний Восток (хотя этот перевод сейчас стал общепринятым), сколько как Великий Средний Восток - по аналогии с Greater Britain, “Великой Британией”, именем, которым с 1868 года в период расцвета имперско-колониальной Великобритании (Great Britain) англичане сами стали себя называть.28
Войны США против талибов в Афганистане, а затем против Ирака, завершившиеся оккупацией Афганистана и Ирака, а также более чем вероятные и постоянно прорабатывающиеся сценарии агрессии против Сирии и Ирана, размещение военных баз в Узбекистане, Киргизии, Азербайджане и Грузии, целенаправленное вытеснение из данного глобального региона России наглядно показывает реализацию созданного в общих чертах ещё в начале 1990-х годов проекта.
В последние несколько лет активно продвигается ещё один “искусственный”, “ненатуральный” регион, сконструированный в целях переорганизации Юго-Восточной Европы и расчленения Кавказа в меридиональном направлении (“вдоль”). Речь идёт об организуемом США, НАТО и ЕС так называемого Большого Черноморского региона (БЧР, the wider Black Sea region) который включает Турцию, Румынию, Болгарию, Молдавию, Украину, Россию, Грузию, а также Армению и Азербайджан.29
Проектирование БЧР началось также более 10 лет назад и напрямую связано с инкорпорированием Восточной Европы в НАТО и ЕС и политико-военной ассимиляцией (“перевариванием”) бывших республик СССР - лимитрофов - в виде предложенного тогда Збигневом Бжезинским “Балтийско-Черноморского альянса”.
Особенно активная работа по этому направлению началась после победы “революции роз” в Грузии и “оранжевой революции” в Украине. Последовали сначала Карпатская декларация января 2005 г., затем декларация в Боржоми и, наконец, в начале декабря 2005 г. в Киеве была создана новая международная организация “Сообщество демократического выбора” (СДВ), в состав которой вошли 9 стран как раз БЧР: Украина, Молдавия, Литва, Латвия, Эстония, Румыния, Македония, Словения и Грузия. Собственно, завершился процесс формирования того, что ещё с весны 2005 года президенты Виктор Ющенко и Михаил Саакашвили заявляли как “Балтийско-Черноморско-Каспийскую демократическую ось”.
Ни в коем случае не разделяя целей США и, вероятно, и Великобритании при проектировании ими Большого Ближнего Востока или США и НАТО при проектировании Большого Черноморского региона, имело бы смысл внимательно изучить данный и подобный ему опыты и применить их при разработке стратегии и планов опережающего и решительного развития нашего Дальнего Востока. Между прочим, авторы проектирования новых регионов со стороны США хорошо известны и, как правило, работают на ключевых постах в Госдепартаменте. “Демократическим развитием” той же Украины не стесняется вплотную и лично заниматься сама госсекретарь К. Райс, а её заместитель Пола Добрянски (американка украинского происхождения) собственно и является создателем подобных “демократических осей”. А у нас в МИДе или в Минрегионразвитии кто-нибудь хотя бы думает о проектировании новых необходимых России регионов?
Следует признать, что ситуация кардинально изменилась, что буквально все прежние термины про Дальний Восток и про Северо-Восточную Азию за последние 20 лет устарели и превратились в набор неадекватной лексики. И делать тут можно только одно - строить и реализовывать восточный проект России на новых основаниях.