Андрей ЗверевСон разума
Сергей никак не решался войти в клинику. Топтался у входа, приканчивая уже третью сигарету. В последнее время приходить сюда всё тяжелее. Если три месяца назад ещё были какие-то надежды, то сейчас… Сейчас он уже почти смирился с тем, что Оля никогда не проснётся.
На прошлой неделе профессор, сочувственно глядя в глаза, признал, что, судя по постепенно затухающей активности мозга, надеяться на благоприятный исход не стоит, при такой динамике его жена протянет от силы ещё месяц.
Сергей продолжал приходить к ней каждый вечер после работы. Держал в руках хрупкое запястье любимой, подолгу вглядываясь в её лицо, и ждал, что серые глаза вдруг распахнутся и она снова улыбнётся ему. А придя домой, съев безвкусный ужин и пытаясь уснуть, снова и снова прокручивал в голове тот день. День, когда он потерял обоих – Олю и их ещё не рождённую дочь…
Они возвращались с очередного медосмотра. Он, как всегда, пристегнулся, а вот Оля, заявив, что ей с Маришкой неудобно, накинуть ремень отказалась. Сергей, решив, что с беременной женой лучше не спорить, только пожал плечами. Он всегда вёл машину осторожно, а от женской консультации до их дома всего-то минут десять езды.
С тех пор он, каждый вечер ворочаясь в кровати, проклинал себя за то, что жена не пристегнулась, что он был недостаточно внимателен за рулём, что они не поехали по какой-то другой дороге наконец. Хотя никакой другой дороги просто не было… И ещё за тысячу других, реальных и мнимых, вещей, которые сделал или не сделал, и которые – все вместе – привели к тому, что Оля, вылетев через лобовое стекло, истекала на асфальте кровью, пока он пытался выбраться из искорёженного авто.
Случившееся казалось дурным сном, диким нереальным кошмаром, подёрнутым багровой пеленой. Он что-то кричал, колотя по приборной доске. Даже, кажется, выл, глядя, как изувеченное тело жены, ещё находящейся в сознании, укладывают на носилки, пока спасатели, орудуя гидравлическими ножницами, вырезали его из машины. Смутно помнил, как его везли в больницу, а он всё спрашивал врачей скорой, как там его Оля, пока ему не вкололи успокоительное.
Но что он точно никогда не забудет, так это Олин взгляд. Её глаза, полные боли и ужаса, когда она поняла, что потеряла Маришку.
А сегодня утром позвонил профессор. Сказал, что, возможно, ещё не всё потеряно. Что есть какой-то то ли экспериментальный препарат, то ли метод лечения, то ли всё вместе… Сергей, спавший все ночи после известия о скорой смерти жены особенно паршиво, толком не разобрал. Ясно было одно – чудо всё-таки может случиться. И когда профессор поинтересовался, удобно ли будет ему подъехать к десяти часам в клинику, тот, разумеется, согласился.
Отправил смс шефу, ставя перед фактом, что сегодня на работе его не будет, принял душ, закинул пару бутербродов, запив чаем, и ещё около часа тупо пялился в телек, убивая время до встречи.
И вот теперь, дрожащими руками прикуривая четвёртую сигарету, он чувствовал, как сердце его бешено колотится, а в горле стоит мерзкий привкус полупереваренного завтрака.
А вдруг, что бы там не имел в виду профессор, всё это окажется пшиком? В душе он уже попрощался с Олей, но сейчас… Страшно снова поверить. И надеяться страшно.
Ладно, будь что будет. Дальше оттягивать неизбежное просто смешно. Сергей бросил окурок в урну и шагнул к двери.
– Здравствуйте, Сергей Андреевич. Присаживайтесь, прошу вас! – профессор – невысокий круглолицый старичок с буйной, торчащей во все стороны седой шевелюрой и ухоженной эспаньолкой – поздоровался с искренней теплотой, поднявшись и протягивая руку через стол. Сергей, ответив на рукопожатие, опустился в кресло.
– Простите, Алексей Павлович, – Сергей поёрзал, – я не очень понял из нашего утреннего разговора, что вы имели в виду, когда сказали…
– Подождите, – перебил профессор, – Илья Иванович скоро подойдёт и сам всё объяснит.
– Илья Иванович? – переспросил Сергей. – Ещё один врач?
– Боюсь, в вашем случае уже ни один врач вам не поможет…
– Тогда я не понимаю, кто такой Илья Иванович – маг, чародей… этот… как его… экстрасенс? Вы сказали: «Не всё потеряно» и я… Чёрт, да объясните уже, в конце концов, что я здесь делаю?
– Сергей, – мягко проговорил Алексей Павлович Збродовский, один из лучших нейрохирургов страны, – пожалуйста, успокойтесь. Я понимаю, что вы чувствуете, поверьте старику. И скажу лишь, что, хотя традиционная медицина бессильна, однако шанс есть… Пусть маленький, но шанс, что мы сможем вернуть вашу супругу. И, клянусь вам, так называемые экстрасенсы и прочие шарлатаны тут абсолютно не при чём – чистая наука.
Дверь за спиной Сергея скрипнула, и профессор с видимым облегчением вздохнул.
– О, а вот и Илья Иванович! Дорогой мой, мы вас заждались.
Сергей обернулся на вошедшего – высокий, крепко сложённый мужчина лет пятидесяти в неброском дорогом костюме. Зачёсанные назад смоляные волосы тронуты сединой на висках. В прищуре серых глазах – сила и спокойствие.
– Виноват, господа, пробки, – ни капли сожаления в низком властном голосе.
– Да ничего, – профессор торопливо поднялся, вышел, прихрамывая, из-за стола, чтобы пожать Илье Ивановичу руку.
«Ого», – удивился Сергей, впервые видевший, чтобы Збродовский выказывал кому-либо такой пиетет.
– Располагайтесь и знакомьтесь, – между тем соловьём разливался тот, – это Сергей Андреевич, муж нашей пациентки Ольги Беловой, Сергей – Илья Иванович Муромов, полков… гм… ведущий специалист… э-э-э… – профессор окончательно смешался, – Илья Иванович, простите великодушно, всё время забываю ваши регалии…
– Давайте без лишнего официоза, – отмахнулся тот и присел на краешек профессорского стола напротив Сергея.
Алексей Павлович, глядя на это, засопел, запунцовел, но, так ничего и не сказав, вернулся на место.
Сергей, сделавший правильные выводы, подумал, что полковником какого бы ведомства ни был Илья Иванович, полномочия его распространяются далеко за пределы, положенные по званию.
– Предлагаю перейти сразу к сути, – между тем начал Муромов. – Итак, Сергей Андреевич, отдел, который я курирую – одно из подразделений корпорации «Заслон» – занимается разработкой нейросетей и внедрением новейших технологий из этой области в различные сферы жизни. Суть в том, что нам удалось создать интерфейс мозг-компьютер, способный вывести мышление человека на новый уровень. Также, теоретически, он может помочь людям в таких безвыходных ситуациях, как с вашей женой.
– Теоретически? – переспросил Сергей.
– Пока да. Если вы дадите своё согласие – Ольга будет первой.
– Согласие на что?
– Мы предлагаем вживить ей нейроимплант, позволяющий нейросети подключиться к высшим слоям неокортекса и загрузить в сознание новую, виртуальную реальность, которая станет для Ольги своеобразным коридором.
– Коридором куда?
– Обратно, в нашу реальность, из которой она в результате пережитой травмы решила добровольно уйти.
– Добровольно?! – Сергей вскочил, сжав кулаки.
– Вы меня неправильно поняли, – Муромов даже не шелохнулся, только поморщился с лёгкой досадой. – Прошу вас, сядьте и дайте договорить.
Сергей, взяв себя в руки, упал обратно. Его ещё немного трясло, но он пообещал себе, что выслушает этого… человека… до конца.
Илья Иванович продолжил:
– Первое время после аварии электрическая активность мозга Ольги была в норме, но постепенно стала сходить на нет. Впрочем, вы и сами знаете. Иначе говоря, она не хочет жить. Не хочет возвращаться в мир, который у неё всё отнял.
– Не всё, – тихо проговорил Сергей.
– Да, конечно, простите. Но шок от потери ребёнка… с чем это можно сравнить? Ей больно. Очень больно. И она выбрала небытие. Сейчас Ольга парит в этакой уютной тёмной Пустоте, не помня себя, абсолютно спокойная и безразличная ко всему. Сон разума, так сказать. А мы запустим в него чудовище, которое вырвет её из безмятежной дремоты, даст стимул вернуться, стимул жить.
– Что это значит?
– Сейчас объясню. Скажите, Сергей, какие книги читала ваша жена? Может быть, вы помните её любимые фильмы или сериалы?
– Фэнтези читала, в основном, – пожал плечами Сергей, – Рассказывала, как девчонкой обожала смотреть «Зену – королеву воинов». Знала наизусть чуть ли не каждый эпизод.
– Кажется, я догадываюсь, какой сценарий ей подойдёт, – улыбнулся Муромов.
Когда он закончил, Сергей, ошарашенный услышанным, долго молчал, а потом переспросил, не веря, что вот-вот подпишется на совершенно немыслимую, безумную авантюру:
– Я верно понимаю, что она станет кем-то вроде персонажа компьютерной игры? С той лишь разницей, что даже не будет помнить, кто она на самом деле, и для неё это будет не понарошку. Что она… что ей… – Сергей запнулся, не находя слов.
Илья Иванович кивнул, глядя ему в глаза:
– Да, вы поняли правильно. Ей придётся сражаться.
Когда они подписали все необходимые бумаги, Сергей задал последний вопрос:
– Скажите, мне можно будет присутствовать во время… этой процедуры.
– Нужно, Сергей Андреевич! Ведь когда ваша жена вернётся, ей не помешает рядом близкий человек, который удержит её в реальном мире. Не даст соскользнуть обратно в уютную Пустоту.
Сергей, профессор Збродовский и полковник Муромов стояли за стеклом, отделявшим их от специально обустроенной операционной. Все трое смотрели на женщину, чей мозг прямо сейчас специалисты «Заслона» подключали к одному из самых мощных компьютеров на планете.
– Через минуту начинаем загрузку, – прозвучал голос в динамиках над их головами.
– Ну, с Богом! – пробормотал профессор, нервно теребя в руках носовой платок.
– У меня хорошее предчувствие, – улыбнулся Муромов.
Но было видно, что и он на взводе: черты напряжённого лица словно заострились, бьётся жилка на покрытом испариной виске.
В голове Сергея начинает крутиться простенькая мантра: «Прошу тебя, Оля, где бы ты ни была… вернись ко мне».