***
Джоанна шла по следу раненого кабана уже второй час. Крови на пути было всё меньше. К тому же близился вечер. Кажется, придётся признать, что свинорылой зверюге удалось уйти, и заночевать в лесу, поужинав остатками припасов. Для очистки совести – мол, я сделала всё, что могла – она решила потратить на преследование ещё минут двадцать до захода солнца. Продолжать гнать зверя в темноте да в одиночку – такое ни одному охотнику в голову не придёт.
Она двинулась дальше с ружьём наперевес, готовая в любой момент добить подранка.
Не получится – что ж, завтра настанет новый день и она постарается вернуться домой не с пустыми руками. Опять же, обойдёт силки и капканы, проверит несколько ловушек. Не может же невезение длиться две недели подряд? Или может? Дичи всегда хватало, а сейчас… Три дня назад она добыла барсука и посчитала это удачей. Всё зверьё, крупнее землероек, словно сквозь землю провалилось. Даже белки.
«Может болезнь какая?» – гадали в посёлке. Навроде той, что сгубила весь скот полгода назад? Однако лес не был завален дохлыми его обитателями, что теорию о неведомой хвори опровергало. Они просто исчезли. Не то, чтобы посёлку грозил голод – слава богу, с полями-садами-огородами у них полный порядок – но одним хлебом да картошкой перебиваться немножко грустно, так что охотились многие. Пока было на кого.
Сегодня наконец ей повезло на кабана нарваться – и такая непруха!
Заметно потемнело. Джоанна подумала, что неплохо бы уже на ночлег устраиваться, как вышла на полянку. Полянка как полянка, ничем не примечательная, кабы не бревенчатая хижина посреди неё.
Присмотрелась – парочка окон тусклым светом горят, из трубы дымок едва заметный. Ага, вон и дверца невысокая.
Сама она редко так далеко в лес забредала, тем более одна. Это в последнее время всё дальше и дальше. Бывалые охотники рассказывали, что обитает где-то в глубине лесной отшельник – безобидный старичок, давным-давно удалившийся от мирской суеты, но к неожиданным гостям неизменно приветливый. Травки всякие собирает, корешки да грибочки; силками, опять же, не брезгует – тем и живёт. Как там, бишь, его зовут? Джоанна тряхнула головой: «Нет, не вспомнить уж. Ну да ладно, вот и познакомимся».
Подошла к двери, постучала:
– Доброй ночи! Есть кто дома?
– Милости просим, гости дорогие, – раздался изнутри надтреснутый старческий голос.
Девушка открыла низкую дверь, ей пришлось пригнуться, чтобы войти. При этом у неё аж в глазах потемнело. «Уф, Джоанна, отдохнуть тебе надо бы! – подумалось. – Скоро от лёгких наклонов в обморок падать начнёшь».
Внутри хижина оказывается больше, чем ожидалось. Охотницу обдало ароматом трав и чего-то вкусненького. Она сглотнула слюну. «Господи, как есть хочется!» – быстро огляделась.
Чистенькая комната, повсюду высохшие травки да диковинные корешки развешаны. В углу печка, а в ней чугунок, из которого тот самый манящий запах исходит. Рядом стол стоит. Небольшой, но пять-шесть едоков вполне себе уместились бы. За ним дедушка лет восьмидесяти, сидит, приветливо выцветшими глазками поглядывает:
– Здравствуй, милая, – говорит. – Садися вон, я как раз ужинать собрался.
«Это я вовремя зашла!» – порадовалась Джоанна, а вслух ответила:
– Спасибо большое, дедуль! Я Джоанна – охотница из Белых горок. Знаете такой посёлок, наверное?
– Знаю-знаю, – улыбнулся старик. – Да ты проходи, проходи, не стой в дверях. Сначала давай покушаем, а уж наговориться потом успеем. Только разуйся, у меня тут чисто. Вещички свои можешь там же положить.
Дважды ему просить не пришлось. Джоанна сняла сапоги, ружьишко с сумкой тут же оставила, и прошла к столу. А старичок тем временем подсуетился, и вот на цветастой скатерти уже вторая тарелочка стоит.
Прежде чем за ужин приняться, Джоанна спросила:
– А как зовут-то вас, дедушка?
– Яго меня звать, милая, – улыбнулся тот в седую окладистую бороду. – Так вот прям и зови – Дедушка Яго.
– Приятного аппетита, Дедушка Яго! И ещё раз спасибо, что приютили!
– Да бог с тобой, – отмахнулся старичок. – Люди должны помогать друг другу. Надеюсь, моя похлёбка по вкусу тебе придётся.
– Чувствую, что так оно и будет, – искренне ответила Джоанна, набрасываясь на еду.
– Ух ты! – выдохнула девушка, сытая и довольная, откидываясь на спинку стула. – Спасибо вам, это было о-о-очень вкусно. Что вы приготовили, не могу понять?
– Кролика, дочка! Попался с утра в силки. Ну и там немножко овощей с грядки, грибочков, травки кое-какие.
– Больше похоже на свинину.
– Ха! Всё дело в специях! Ежели правильные травки знать, даже из репы можно такое блюдо приготовить, – подмигнул, подкручивая седой ус хозяин. – На вкус, как жаркое с бараниной будет.
– Честно говоря, верится с трудом… Хотя мне сегодня и лягушка бы вкуснотищей неземной показалась.
– Неземной, говоришь, – Дедушка Яго ехидно усмехнулся. – А что? В некоторых странах заморских это деликатес.
– Фу! Нет, ну может быть, конечно… Но кролик, всё-таки, лучше. Кстати, где вы его поймали? У нас уже неделю охотники приходят ни с чем – лес как вымер!
– Уж, не знаю… – хозяин почесал затылок. – Не замечал, честно скажу. В мои-то силочки постоянно кто-нибудь да попадается. Уж не каждый день, конечно, но много ли надо дедушке?
– Мда-а-а, вдалеке от посёлка, видать, всё не так уж и плохо, – вздохнула Джоанна. – Может, прокляли нас или ещё чего…
– Бог с тобой! Вернётся зверьё, никуда не денется. Это ж природа, – глубокомысленно изрёк старичок. – А она, понимаешь, не терпит пустоты. Ладно… Давай, дочка, чайку попьём и баиньки. Малиновое варенье любишь?
– Обожаю.
– У меня чаёк отменный, – болтал старик тем временем, возясь возле печки. – Сейчас ещё вареньица добавим, чтобы совсем расчудесно было. На, держи.
Он поставил перед Джоанной кружку с душистым напитком. Девушка пригубила.
– Ну как тебе, Джоаннушка? Хорош чаёк?
– Вкуснотища! – Джоанна с удовольствием сделала большой глоток. – Вы просто волшебник. Поделитесь рецептом?
– Отчего ж не поделиться. Вот завтра как соберёшься домой – дам тебе травушек целебных. Будешь дома отварчик попивать да вспоминать Дедушку Яго добрым словом.
– Ой и не говорите, у нас все вас только так и вспоминают…
– Это приятно, голубушка моя, – похоже, дедуля растрогался не на шутку, аж глаза заблестели. – Я считаю, только так о каждом и нужно вспоминать. Понимаешь?
Оба помолчали с минутку, каждый задумавшись о своём.
– Я тебя вон на том топчане уложу, – очнувшийся от дум первым, старик кивнул в угол напротив входа. – Пора уже на боковую, тяжёлый выдался денёк.
– Пожалуй, – кивнула Джоанна и встала из-за стола. – Спасибо ещё раз, Дедушка Яго.
– Не за что, дочка. Добрых снов.
– И вам спокойной ночи.
Джоанна подошла к топчану, по пути почувствовав, что на лицо попала паутина. Поморщилась, смахивая невидимые нити. Улеглась, закрыла глаза. Господи, хорошо-то как. Весь день на ногах, носишься туда-сюда, а сейчас… Тело приятно расслабилось на мягком. В голове лениво ворочались мысли о сегодняшнем дне. Повезло ей всё-таки: вместо ночлега на холодной земле – уютная хижина. И Дедушка Яго такой душка. Божий одуванчик, как говорится. Накормил, напоил, спать уложил. Она сладко потянулась, провела рукой по волосам, почувствовала на ладони что-то неприятное, липкое… «Чёртова паутина! Опять!»
Джоанна открыла глаза, поднесла к ним ладонь, но хозяин уже погасил свет и разглядеть что-то в кромешной тьме было невозможно. Старик, видимо, услыхав её возню, подал сонный голос с печки:
– Что не спишь, Джоаннушка? Али сон не идёт?
– Всё хорошо, Дедушка Яго. Уже почти заснула, просто рука зачесалась.
– А, ну ладно… К деньгам, поди. Это хорошо, – он громко зевнул, –Значится, спим дальше.
– Ага, – Джоанна снова закрыла глаза.
Странно, но сон не шёл. Пять минут назад она была уверена, что её вырубит, как только голова коснётся подушки, но… Тревога, зародившаяся на периферии сознания, настырно тормошила её маленькими холодными лапками. Как у лягушки. Эти воображаемые прикосновения напомнили ей мерзковатое ощущение паутины на своём лице.
Паутина… Откуда? Едва войдя, она сразу обратила внимание на удивительную (идеальную) чистоту просторной светлой комнаты старого отшельника.
Что-то было не так. Она стала прокручивать в памяти сегодняшний вечер с самого начала.
Вот она входит в хижину. Пригнувшись, чтобы не треснуться головой о притолоку. Разувается. До стола с радушным хозяином пятнадцать шагов! Чёрт, она могла поклясться, что снаружи избушка была в длину не больше десяти. Мог ли её подвести намётанный глаз стрелка? Да, конечно, весь день на ногах, было уже темно, и она устала, но… но не до такой же степени! Холодок по коже…
Дальше, дальше!
Вот Дедушка Яго зовёт её к столу, поглаживая седую бороду. Стоп! Какая нахрен борода?! «Это ж природа, – говорит Дедушка Яго поглаживая острый гладко выбритый подбородок, – а она, понимаешь, не терпит пустоты…»
Джоанна открывает глаза. Кромешная тьма… Просторная светлая комната… Когда он успел погасить светильники? Стоп! Не было никаких светильников! Не было свечей, лампадок или факелов. Не было ничего! Был просто свет. Такой, что она после захода солнца с пятнадцати шагов разглядела в лесной хибаре с двумя крохотными окнами, как старик лет восьмидесяти (хищно скалится) улыбается ей, приветливо глядя на неё (слепыми бельмами) выцветшими глазами.
Дальше!
– Я Джоанна – охотница из Белых горок, знаете такой посёлок, наверное?
– Знаю, знаю, – улыбается старик. Красиво улыбается, широко… Зубы белые ровные. «В наших краях такие не у каждого двадцатилетнего встретишь», – мелькнула мысль…»
Дальше!
– Надеюсь, тебе понравится моя похлёбка! – приговаривает старичок (и ухмыляется краем рта, обнажая острый желтоватый клык).