– Фу… – закрываю его тут же.
Открыв соседний, нахожу там склад консервов.
Мой затылок печет.
Нервничаю, хоть и знаю, что отлично выгляжу, но по ногам в тонких черных капронках все равно гуляет легкая дрожь.
– Дай сюда, – слышу у себя над ухом.
Развернувшись, прижимаю к груди запотевшую холодную бутылку и смотрю на него.
Я не дылда, но во мне метр семьдесят, и этого мало для того, чтобы наши лица были на одном уровне, поэтому мне приходится приподнять подбородок.
С серьезной миной Машкин Руслан забирает у меня бутылку и выдвигает ящик тумбочки, на которой стоит электрическая плитка.
Отхожу в сторону, задев его плечо своим.
Он с тихим “чпок” извлекает из бутылки пробку. Открывает холодильник и достает оттуда запотевший бокал под вино. Все это время я исподтишка за ним наблюдаю.
На среднем пальце правой руки у него кольцо “спаси-сохрани”, в ухе маленькое колечко серебряной сережки.
– На кого ты учишься? – спрашиваю осторожно.
Наливая в стакан вино, бросает на мое лицо взгляд.
Мимолетно смотрит на мои губы, потом в глаза. Будто провел предварительную оценку, прежде чем решить, отвечать или нет. Я не святая, я и сама изучаю его лицо, каждую секунду натыкаясь то на глаза, то на рот.
Здесь столько посторонних запахов, что я не могу понять, чем от него пахнет. Для этого мне пришлось бы ткнуться носом в его футболку.
Начинаю вибрировать, потому что мне вдруг хочется это сделать. Прижаться. Просто без смысла и цели хочу почувствовать его тело, потому что оно мне нравится! У него отпадная фигура.
– Строительство и эксплуатация зданий и сооружений, – отвечает, вручая мне бокал.
На его подбородке проклевывается темная щетина. Меня опять встряхивает от кульбитов в животе, потому что он очень-кошмарно-ужасно притягательный. И он нравится Машке…
– Я думала… – откашливаюсь. – Это общага инязевцев и экономистов.
– А ты когда-нибудь в других была? – спрашивает, складывая на груди руки.
– В смысле? – смотрю на его бицепсы. – Здесь, то есть, у инженеров и архитекторов?
– Угу.
– Нет… а что там?
– Там некомфортно.
– Тут тоже не Майами, – фыркаю, осматривая покрытый разводами потолок.
Посмотрев на него вслед за мной, Руслан склоняет набок голову и разжевывает:
– Зданию восемнадцать лет. Строилось в период острого дефицита годных стройматериалов, поэтому начала вылезать плесень. Конкретно этой комнате из-за большой площади не хватает еще одного радиатора для обогрева. Этот блок комнат страдает больше всего по всем восьми этажам, но жить здесь можно. Бесплатное жилье никогда не бывает пятизвездочным, андестенд?
Сделав большой глоток из своего бокала, спрашиваю:
– В чем проблема завести пару обогревателей?
– Ни в чем, – усмехается. – Просто я тут проездом.
– Ты здесь не живешь? – скребу ногтями свой бокал.
– Нет.
Чувствую, как на теле проступает испарина.
От вина печет в желудке, но еще больше печет под кожей.
Я должна задать вопрос. Он ждет его от меня. У меня бухает в груди.
Повернув голову, ищу глазами Машу.
Она уже за главным столом. Смеется и пьет портвейн с колой.
Облизнув губы, смотрю на Руслана.
В его глаза, а потом на его губы. Резко поднимаю глаза к потолоку, спрашивая:
– А где ты живешь?
– Квартиру снимаю. Хочешь в гости?
Глава 5
10 лет назад
Оля
– Позови лучше Машу, – прячу от него свои глаза, опуская их на свои руки и зажатый в них бокал.
Я была бы последней сукой, если бы ушла с ним с тусовки, на которую моя подруга притащилась ради него.
– На меня что, очередь? – усмехается.
Когда поднимаю на него глаза, вижу, что на самом деле он не смеется. Смотрит в мое лицо исподлобья, и его полные губы не улыбаются.
– Я в любом случае не из твоей очереди, – смотрю на его прямую сильную шею с выпирающим кадыком.
Десять минут назад я даже не знала о его существовании, а сейчас мне хочется его потрогать. Его предплечья покрывают темные гладкие волоски, на запястьях и ладонях проступают вены, а на груди под футболкой угадываются мышцы.
– Я в любом случае не дал бы тебе стоять в очередях, – парирует он.
– Ты даже имя мое не запомнил, – смотрю на него.
– С чего ты взяла?
– Интуиция.
– У меня нет проблем с усвоением информации.
– Тогда, как меня зовут?
Подняв одну из сложенных на груди рук, он чешет пальцами свой подбородок и раздумывает пару секунд, после чего спрашивает:
– Если скажу, пойдешь со мной?
Я почти уверена в том, что он не знает моего имени. Почти уверена, что все это блеф, но почти – это не факт, поэтому не спешу с ответом, заранее мучаясь угрызениями совести перед Машкой.
– Ты нравишься моей подруге, – говорю ему.
– Ладно, – “переобувается” он. – Давай просто прогуляемся. Общага еще только через два часа закрывается.
Облизнув губы, снова ищу глазами Машу, но мое сердце уже сорвалось с цепи. Ее заслоняет какой-то парень, и я перевожу глаза на Руслана, прикидываю, как он будет выкручиваться, если и правда блефует. Но выглядит он так, будто у него все под контролем. Терпеливо ждет, слегка выгнув темные, густые брови, под которыми его голубые глаза смотрят в мои.
Просто прогуляться – это не преступление. Это дохлая отмазка для моей совести, но я вынуждена ее заткнуть, потому что чертовски хочу узнать, блефует он или нет.
Допив свое вино одним глотком, говорю:
– Договорились.
Посмотрев на мои губы, он еле заметно улыбается и объявляет:
– Ты Оля.
Твою мать.
Он забирает у меня стакан и ставит его на стол.
– Пошли, – подхватив мой локоть, ведет к выходу и по пути снимает с крючка черную дутую куртку, которую зажимает подмышкой. – Где твои вещи? – спрашивает, когда выходим в коридор.
Его пальцы все еще сжимают мой локоть.
Не сильно, но так, будто он боится, что я собираюсь убежать.
Мне восемнадцать, я умею вести себя с парнями, но он пятикурсник, и внутри я вибрирую от волнения, ведь даже невооруженным глазом видно, что мои одногруппники рядом с ним – кучка детсадовцев.
Я не собираюсь убегать, но и позволять многого не собираюсь.
Я не шлюха.
Может один поцелуй и все.
Мне нужно вернуться через час или два, иначе Машка откусит мне голову.
– В триста первой… – машу рукой на лестничный пролет, напротив которого мы стоим.
Все время, пока идем до Машкиной комнаты, я чувствую за своей спиной его присутствие. Шурша курткой, он одевается на ходу и когда выхожу из комнаты, одетая в новенькое пальто с меховым воротником, которое подарили на день рождения родители, вижу, что он ждет меня, пристроив к стене свое широкое плечо.
Машкина соседка закрывает за мной дверь, поворачивая замок, а Руслан прогуливается глазами по моим ногам, обутым в кожаные сапоги до колена, вверх по пуговицам пальто и останавливается только тогда, когда его глаза добираются до моего лица.
Мне под кожу будто запустили фейерверк.
Я вдруг понимаю, что он смотрит на меня вообще небезобидно. Я даже не уверена, что на меня когда-то вот так смотрели парни. Оценивающе.
Пусть смотрит.
Мне не жалко.
У меня “ноги от ушей”, как любит выражаться моя мама.
– Готова? – отталкивается от стены.
– Да, – пожимаю плечом и надеваю на голову шапку.
Руслан надевает свою – черную и обтягивающую, которая сильно ему идет.
С каждой минутой он кажется мне все красивее и красивее, я замечаю то, чего не замечала раньше. Что нос у него крупноват, как и губы, но все вместе это выглядит отлично.
На улице октябрьский туман и промозгло, но я не успеваю убрать руки в карманы, потому что моя ладонь вдруг оказывается в большой и сильной ладони парня, с которым мы познакомились двадцать минут назад!
Поймав мой взгляд своим, как ни в чем не бывало дергает меня за руку, заставляя сбежать вслед за собой с крыльца.
Его кожа немного грубая и теплая. Не знаю, почему не сопротивляюсь. В любом случае на мою покладистость он отвечает тем, что сплетает наши пальцы в замок и медленно ведет меня вдоль общежития в сторону проспекта.
– Ты не из города? – смотрю на мокрый асфальт, к которому тут и там приклеились желтые кленовые листья.
– Из Московской области, – отвечает Руслан.
– Ого, – удивленно посмеиваюсь. – И как тебя сюда занесло?
По сравнению с ним это я провинциалка, и в моей голове идет резкая перестройка первого впечатления, но даже, на первый взгляд, он не казался мне простаком, даже несмотря на свою потрепанную обувь и одежду.
– Здесь обучение дешевле, – отвечает Руслан.
– Ясно, – бормочу.
– Хочешь чего-нибудь? Мороженое-пироженое?
– Нет, я поужинала.
– Тебе есть восемнадцать? – спрашивает он.
– А что? – смотрю на него, с издевкой выгнув брови. – Если нет, вернешь меня обратно?
Он улыбается.
Уголки уезжают вверх, отчего подбородок чуть меняет форму, и это… кошмарно ему идет.
Ему идет улыбка.
– Нет, – посматривает он на меня. – Если нет восемнадцати, я подожду.
Это заявление заставляет гореть мои щеки.
Чего он собрался ждать совершенно понятно, и этот подкат настолько волнующий, что я рдею, как дурочка.
– А если есть? – смотрю на него все с той же издевкой.
– Если есть, значит, ждать не придется, – выдает он.
Эта очевидная игра слов, и чтобы на нее ответить, мне приходится сначала оценить ее нахальный подтекст. Такой же нахальный, как подтекст его предыдущего заявления.
Кусаю губу, очерчивая взглядом четкий профиль Руслана.
– Извини, – довольно прищуриваюсь. – У женщин про возраст не спрашивают.
На его лице ухмылка, в его глазах пляшут черти, а у меня в венах карнавал, потому что я его уделала.
– А тебе сколько? – интересуюсь тут же.
– Двадцать один, – смотрит перед собой, медленно раскачивая наши руки.