Во мгле орешник потонул.
Затихла сонная сосна.
И наступила тишина:
И клёст молчит, и дрозд молчит,
И дятел больше не стучит.
Вдруг слышу — ухнула сова,
Да так, что вздрогнула листва:
— Уху! Уходит время зря,
Потухла на небе заря.
Давай утащим крикуна,
Пока не вылезла луна. —
Другая буркнула в ответ:
— Я не доела свой обед. —
И снова первая: — Уху!
Ты вечно мелешь чепуху!
Мы не успеем долететь:
Ведь могут двери запереть.
Бросай обед, летим сейчас,
Возьмём его, и кончен сказ. —
Раздвинул ветки я плечом
И крикнул: — Совы, вы о чём? —
Почистив клюв, одна из них
Мне отвечала за двоих:
— На свете странный мальчик есть.
Он сам умеет кашу есть,
Линкор умеет рисовать
И злых собак дрессировать.
Но только скажут: «Спать пора»,
Он рёв заводит до утра:
«Не гасите
Огня,
Не просите
Меня,
Всё равно
Не усну,
Всю постель
Переверну,
Не желаю,
Не могу,
Лучше к совам
Убегу…»
Мы рассудили: так и так,
Раз этот маленький чудак
Ночами не желает спать,
Ему совёнком надо стать.
В дупло мальчишку принесём,
Пять страшных слов произнесём,
Дадим волшебную траву
И превратим его в сову.
Тут совы с места поднялись
И в тьму ночную унеслись.
Я знал, куда они летят,
Кого заколдовать хотят!
Ведь это Женька, мой сосед,
Ему пять с половиной лет,
А он все ночи напролёт
Кричит, буянит и ревёт:
«Не гасите
Огня,
Не просите
Меня,
Всё равно
Не усну,
Всю постель
Переверну,
Не желаю,
Не могу,
Лучше к совам
Убегу…»
Как этих сов опередить?
Как Женьку мне предупредить?
Никто не сможет мне помочь:
Совсем темно, настала ночь.
Тумана дымка поднялась,
На небе звёздочка зажглась…
Я дятла кинулся будить:
— Послушай, дятел, как мне быть?
Мой лучший друг попал в беду,
А я дороги не найду… —
Подумал дятел, помолчал
И головою покачал:
— Никак ума не приложу,
Слетаю мышку разбужу. —
Сейчас же прибежала мышь
И пропищала: — Что грустишь?
Ведь мой знакомый старый крот
Прорыл прямой подземный ход.
Ты можешь прямиком идти,
И не собьешься ты с пути. —
И, несмотря на темноту,
Бегом помчался я к кроту.
Но здесь опять ждала беда:
Ход шириною был с крота!
Ну как в дорогу я пущусь,
Когда я в нём не умещусь?
Придётся поверху брести.
Да как во тьме тропу найти?
Тут не помогут мне очки…
Но дятел крикнул: — Светлячки! —
И прилетели светлячки,
Такие добрые жучки,
И сразу отступила мгла,
И я помчался как стрела,
Как скороход,
Как вертолёт,
Как реактивный самолёт!
Вот я и дома. Раньше сов!
Обычный Женькин слышу рёв:
«Не гасите
Огня,
Не просите
Меня,
Всё равно
Не усну,
Всю постель
Переверну,
Не желаю,
Не могу,
Лучше к совам
Убегу…»
Я крикнул: — Женька, брат, беда!
Ведь две совы летят сюда!
Вот заварил ты кутерьму! —
И всё я рассказал ему.
И Женька сразу замолчал,
Как будто в жизни не кричал.
И больше он по вечерам
Не поднимает тарарам.
Как только с4кажут: «Спать пора»,
Он засыпает до утра.
А совы по ночам не спят:
Капризных стерегут ребят.
Сказка про сазанчика
Жил Сазанчик в приветливой речке,
Жил он в самом уютном местечке,
Где качалась прохладная мгла
И трава золотая росла.
Утром солнце всходило зелёное —
Солнце доброе, не раскалённое,
Зайчик солнечный плыл по волне,
Было тихо в речной глубине.
Вниз скользил водяной паучок
На прозрачной, невидимой нитке,
Проползали бесшумно улитки,
Пятясь, шёл пучеглазый рачок.
А на дне, среди мягкого ила,
Всякой всячины множество было:
Червячки, червяки, червячищи…
Словом, лучше еды и не сыщешь!
Жил Сазанчик в приветливой речке;
Прогуляться любил недалечко:
В камышовую рощу мохнатую,
На речную полянку покатую,
Где трава, и тростник, и песок,
И весла голубого кусок.
Как-то раз плыл Сазанчик неспешно,
А куда, сам-то знал он, конечно.
Было тихо в речной глубине,
Зайчик солнечный плыл по волне,
И зелёное солнце светило,
И Сазанчику радостно было.
Только кто там нырнул в глубину,
Серой тенью метнулся по дну?
Оказалось, большая Лягушка,
Подплыла, зашептала на ушко:
— В речке, братец, плохое житьё,
Ерунда и еда и питьё!
Знал бы ты про чудесные страны,
Где ещё не бывали сазаны.
Комаров там несметные тучи,
Мошек всяких и мушек летучих!
Не успел оглянуться — и сыт.
Тёплый дождик с утра моросит.
На траве, как на мягкой перинке,
На боку полежишь и на спинке,
Вот туда бы ты переселился,
То-то пожил бы, повеселился! —
Стало скучно Сазанчику в речке,
Неуютно в уютном местечке.
Он подумал: «Чего же мне ждать!
В глупой речке зачем пропадать?»
И куда-то поплыл за Лягушкой,
Большеротой хвастуньей квакушкой.
А навстречу ему Окунёк:
— Эх, Сазанчик, тебе невдомёк:
Рыбам можно жить только в реке,
Пропадёшь от реки вдалеке! —
Но Сазанчик махнул плавником
И не стал говорить с Окуньком.
Вот и берег. Большая страна
Над спокойной водою видна.
И Сазанчик глядит не дыша:
До чего же земля хороша!
Заросла камышом и осокой,
Небосвод голубой и высокий,
Сколько мошек и мушек летучих,
И комариков — целые тучи!
И огромные бабочки есть.
Можно целую тысячу съесть!
Ускакала куда-то Лягушка,
Поспешила, наверно, к подружкам.
А Сазанчик подпрыгнул разок
И упал на горячий песок.
Солнце светит огромное, жгучее,
Душным зноем и сушит и мучает,
Нет ни тени, ни ветерка,
А осока-трава так жестка!
Эх, Сазанчик, попал он в беду —
Даже думать забыл про еду!
Стал Сазанчик метаться и биться,
Шепчет: «Надо назад возвратиться,
В камышовую рощу мохнатую,
На речную полянку покатую,
Где трава, и тростник, и песок,
И весла голубого кусок».
Еле-еле до речки добрался,
Сам не помнит, как жив он остался.
А в реке — столько свежей воды!
А в реке — столько вкусной еды!
Светит доброе солнце зелёное,
Не горячее, не раскалённое,
И трава золотая растёт…
И счастливый Сазанчик плывёт!
АЛЯ, КЛЯКСИЧ И БУКВА «А»
Глава первая
Аля писала письмо маме. Она очень старалась написать хорошо, но все шло шиворот-навыворот: буквы не слушались, падали, менялись местами и ни за что не хотели браться за руки, точно они все друг с другом перессорились. Ну, просто наказание!
Вдруг прямо на середину страницы выбежала буква А. Она размахивала руками и что-то кричала.
— Что с тобой, что случилось? — изумилась Аля.
Буква А уселась на строчку, вытерла пот со лба и еле выговорила:
— Кляксич!
— Ничего не понимаю! — сказала Аля.
— Да Кляксич же! — воскликнула буква А. — Отвратительный Кляксич пробрался в Букварь. Он ссорит буквы друг с другом, он их ненавидит, он хочет их всех заменить своими родственниками кляксами. Меня он уже выгнал, и теперь на моем месте стоит жирная клякса — его племянница.
Тут добрая трудолюбивая буква А расплакалась.
— Вот тебе и на! — поразилась Аля. — Но ты успокойся. Надо что-то придумать. Нельзя же ему уступать! Надо бороться!
— Что уж тут придумаешь! — возразила буква А. — Ты ведь даже свое письмо не сможешь подписать! Кляксич, когда узнал, что ты пишешь письмо маме, расхвастался: «Букву А я уже выгнал, букву Л я запру под замок, а букву Я так запрячу, что ее никто не найдет. Как тогда Аля подпишет свое письмо? Я — хозяин Букваря!»
Аля задумалась. Подписать письмо без нужных букв она в самом деле не сможет. А если не подписать, то как мама поймет, кто написал ей письмо?
— Знаю, знаю! — вдруг закричала Аля. — Мы с тобой отправимся в Букварь, разыщем Кляксича и сотрем его ластиком. Правильно?
— Еще как правильно! — обрадовалась буква А.
Взявшись за руки, Аля и буква А направились прямо в Букварь. У самого входа дорогу им преградила добродушная с виду буква Б. У нее через плечо висела на ремне огромная корзина.
— Будете брать бублики? — спросила она.
— Да какие там бублики! — запротестовала буква А. — У нас важное дело. Пропусти нас, пожалуйста!
— Бросьте, — сказала буква Б, не трогаясь с места. — Берите белые бублики и баранки. Быстрее.
Буква Б была ужасно толстая, Аля и буква А никак не могли ее обойти. Пришлось покупать бублики. Они купили их целую строчку, вот такую:
О О О О О О О О О О О О О О О О
Но буква Б по-прежнему загораживала им дорогу и только покрикивала:
— Больше! Больше!
У них не было больше свободной строчки. Бублики просто некуда было класть.
Уважаемые читатели, берите скорее карандаши и купите у буквы Б бубликов, кто сколько сумеет, иначе Аля и буква А не попадут в Букварь, и все. Что же тогда будет со всеми буквами? Даже подумать страшно!