Решил ещё поспать — может быть так приду в себя, а на свежую голову думается гораздо лучше. Но только повернулся на бок, как опять он, Иеремия, на этот раз неприветливый и злой:
— Разочаровал ты меня, — и смотрит так, будто оглашает приговор.
— Да что случилось-то?
— Прочитал вчера одну из твоих книг. Впечатление ужасное! Всё плоско и уныло, либо совсем наоборот — сплошь ёрничество и больше ничего. Нет, ни Толстого, ни Достоевского из тебя не выйдет.
— Неужели безнадёжен?
— Увы, это видно, что называется, невооружённым глазом, и помочь тебе я не смогу.
— А кто сможет?
Тут Иеремия разинул рот и гаркнул так, что зазвенела посуда в кухонном шкафу:
— Психиатр, вот кто тебе нужен! — а потом уже спокойным, деловым тоном: — Рекомендую не откладывать визит, адрес подскажу, тут недалеко, на Фрунзенской.
Никак не пойму, что происходит, поэтому и говорю:
— Да брось! Ты меня разыгрываешь.
— Я не в том возрасте, чтобы играть в такие игры…
Ещё немного и я сойду с ума. Так ведь они этого и добиваются! Обложили, как матёрого зверя, и гонят в западню. Но ведь всегда можно найти какой-то выход! В том случае, если он есть. Так я Кате и сказал накануне расставания…
Катя! Вот кто меня спасёт!
Глава 4. Ангел во плоти?
Прошло четыре года со времени нашей последней встречи, а у неё всё тот же номер телефона. Договорились, что я подъеду на Старую площадь, буду ждать её у памятника Кириллу и Мефодию. И вот смотрю — идёт, всё такая же неотразимо обольстительная, и с ходу заявляет:
— Зря ты всё это затеял!
— Но ведь можно было вызвать, объяснить, кого и чем я рассердил, в чём оказался неправ.
— Так было при советской власти, а теперь у нас другие методы.
— Разве можно издеваться над человеком?
— Можно, если это в интересах государства.
У меня глаза на лоб. Неужели это Катя, та самая, которую… Да нет! Стоит передо мной эдакий комиссар в юбке и произносит пламенную речь:
— А ты как думал? Идёт борьба двух идеологий, двух концепций мироустройства. В такой борьбе все средства хороши.
— Я-то тут при чём?
— Ты вставляешь палки нам в колёса, ставишь под сомнение легитимность действующей власти…
— Да не было ничего такого!
— Если не было, непременно будет. Уж я-то знаю, как это происходит с людьми. Ещё вчера преданные нашему делу, а завтра полоснут по горлу ножом, — и уже ласково, даже чуть жалостливо, ну прямо умоляет: — Егор, остановись, пока не поздно.
Катя ушла, остались Мефодий и Кирилл с крестом посередине. Вот не хватало ещё, чтобы они стали убеждать, будто я не прав…
Вечером Катя позвонила:
— Егор, ты меня прости, наговорила много лишнего. Так уж всё сошлось… Не хочу, чтобы ты плохо обо мне думал. В общем, приезжай, адрес эсэмэской скину.
Но вот приехал. Шикарная квартира в элитном доме. Катя, вся в расстроенных чувствах. Ну и я в роли утешителя.
— Видишь ли, недавно с мужем разошлась, и года вместе с ним не прожили.
— Что так?
— Да он упёртый, хуже некуда, только я это не сразу поняла.
Подумал: а сама какая? Вслух ничего не сказал, а Катя продолжает свою исповедь:
— В общем, он делает карьеру, уже полковник, редкость в его возрасте, а ему всё мало. Дома только разговоры о каких-то внутренних разборках, а мне на работе этого хватает, у каждого своё мнение по любому вопросу.
— А как же ваше хвалёное единство? На вас же вся страна смотрит.
— Куда там?! Иногда спорим до хрипоты.
— Так это хорошо! В спорах рождается истина.
— Если бы… В итоге все берут под козырёк, исполняют распоряжения начальства.
Этому не стоит удивляться, иначе вся вертикаль рассыпется.
Катя спрашивает:
— Ну а ты по-прежнему один?
— Да, семейная жизнь не для меня. Хлопотное это дело, отнимает много времени.
— Я думаю, что дело в другом. Ты такой же упёртый, как и мой муж, теперь уже, по сути, бывший. Для него главное карьера, а ты хочешь изменить мир к лучшему. Только вряд ли что-нибудь получится. Силы слишком неравны.
— А ты уже смирилась?
— Просто живу и добросовестно выполняю свою работу. Надеюсь, что будет какой-то толк из всего этого.
Тут самое время вернуться к тому, ради чего согласился на встречу с Катей.
— И всё-таки я не пойму, что происходит. Мелкие пакости, это как-то несолидно.
— Причина в том, что нет единого мнения по этому вопросу, а наверху не торопятся принимать решение, у них и без того полно проблем. Вот каждый чинуша и действует в пределах своей компетенции по обычной схеме, когда нужно кого-то приструнить.
— И скоро ли всё закончится?
— Когда наверху созреет мнение.
Эх, зря сюда пришёл. Видимо, Катя почувствовала перемену в моём настроении.
— Что-то ты загрустил, — а потом без всякого перехода: — Ты что предпочитаешь, коньяк или виски?
Нет, напиваться с горя — это последнее дело.
— Может быть, шампанского за встречу?
— С мороженым, — согласилась Катя.
Потом вспоминали, как впервые встретились, как вместе работали, как Катя помогла мне разоблачить заговор. В итоге не заметили, как выпили две бутылки Dom perignon. В такой ситуации не удивительно, что вскоре оказались в одной постели. Мы оба искали средство от тоски и безнадёжности, хотя причины были совершенно разные, ну а взаимная симпатия… Судя по всему, она никогда нас не покидала, но теперь на смену ей пришло другое чувство — мне хотелось бы надеяться, что это так…
Наутро стали думать, как выпутаться из той передряги, в которую я попал.
— Егор! Самый простой выход — изъять книгу из продажи, но я понимаю, что для тебя это неприемлемо. Тогда подай на них в суд.
— Судиться с властью — это пустые хлопоты. Прав тот, у кого больше прав! Вот, если бы страной управляли умные и честные люди, тогда без разницы, какой государственный строй — парламентская демократия или диктатура. Но если в руководстве засели глупцы, подхалимы и жулики, от их власти не спасёт никакая конституция.
— Так ты за регулярную сменяемость власти?
На её губах ироничная улыбка, но спорить с ней я не собираюсь:
— Сначала нужно воспитать новое поколение людей.
— Этим мы и занимаемся.
— Топорная работа! Вам нужны «винтики», тупые исполнители, а вот интеллектуалов вы побаиваетесь. Кто знает, что им в голову придёт?!
— Ты не прав! Умных предостаточно.
— Но почему-то все, за редким исключением, берут под козырёк. По-твоему, это признак ума? Неужели так должен поступать честный человек?
Катя молчит, а я решил напомнить пример из своей книги:
— Вот Александр Осипов. Умный был человек, но служил ненавистному режиму. Почему? Да потому, что был словно бы засланным казачком в тылу врага. Готовил переворот в умах и наконец-то дождался своего часа. Так, может быть, и эти?
Катя в ужасе:
— Что ты такое говоришь? В Администрации работают преданные нашему делу люди, я за каждого поручусь!
Странная, трудно объяснимая ситуация — рядом со мной очаровательная женщина, в которую я, пожалуй, что влюблён, но вместо того, чтобы осыпать её поцелуями, спорю, пытаясь переубедить. Только вряд ли это мне удастся.
Похоже, и Катя поняла, что вот ещё чуть-чуть и разругаемся:
— Егор! А давай махнём куда-нибудь к морю. В Таиланд или на Сейшелы.
— С чего бы это?
— Тебе надо отдохнуть, отвлечься от всего этого.
Здравая идея! Но есть сомнения:
— А где гарантия, что в моём багаже не найдут пакет с белым порошком?
Тут вижу, что на моих глазах ангел превращается в разгневанную фурию:
— Это уже чересчур! Ты больной на всю голову, у тебя мания преследования. Пока не поздно, обратись к врачу!
Неужели в психушку хочет запихнуть? А ведь говорила, что у них теперь другие методы.
Недолго думая, я оделся и не сказав ни слова покинул столь «гостеприимный» дом. Да все они такие, их не перевоспитаешь. Словно бы в мозгу одна извилина, да и та от длительного употребления поизносилась.
Глава 5. Бывший
Вообще-то, по вечерам я не выхожу из дома без особой надобности — не то чтобы боюсь, но бережёного бог бережёт. А тут ситуация из ряда вон — Катя позвонила, чуть не плачет:
— Егор, нам нужно срочно встретиться. Жду тебя в парке напротив твоего дома.
Да что случилось-то? Хочет извиниться, признать, что не права — почему бы нет?
Ну ладно, оделся и вот иду по тропинке. В парке темень непроглядная — фонари только вдоль главной аллеи горят. Вижу, на скамейке сидит кто-то, я подошёл и тут получаю удар по затылку…
Очнулся в автомобиле. На переднем сиденье человек спиной ко мне.
— Ну что же вы, Егор Васильевич, так неосторожны. Если бы я не подоспел, кто знает, чем бы всё закончилось.
Ничего не понимаю:
— Вы кто?
— Я вас спас от неприятностей.
— А где те, что на меня напали?
— Убежали. Но это дело прошлое, а я хочу поговорить о настоящем. Вы не против?
Уже интересно. А он, не дождавшись моего согласия, продолжает:
— Дело в том, что вы вторглись на чужую территорию.
То есть как? Не могли же меня так быстро перебросить через финскую границу. Или я уже на Украине? Тогда попал как кур в ощип!
Поэтому и спрашиваю:
— Где я?
— Да успокойтесь, вы в Москве, в нескольких минутах ходьбы от своего дома. Ну а территория имеется в виду совсем другая, — и после паузы: — Вы вроде бы на Катю положили глаз?
Только теперь до меня дошло, что Катя не звонила — её голос сымитировали, чтобы выманить меня из дома. Решил соврать:
— У нас сугубо дружеские отношения. Когда-то вместе работали.
— Я знаю. Вы тогда были советников президента по литературе. Отчего же с такой прибыльной должности ушли?
— Это к делу не относится. И потом… Мне спать очень хочется.
— Тогда буду краток. Так вот, советую вам держаться подальше от Кати, она замужем, а ваша связь, дружеская или какая-то ещё, может испортить репутацию её мужа.