(1866–1937)
С армянского
В. И. ЛенинПеревод А. Тарковского
Перед его портретом я стою.
Я всматриваюсь, глаз не отводя,
В черты лица его — и узнаю
Приметы гения, борца, вождя.
Лоб выпуклый — высокая скала,
Недосягаемое поле битв,
Взор пламенный — разящая стрела —
Врагам свободы гибелью грозит.
На старый мир с усмешкой смотрит он
И говорит его спокойный взор:
«Не встать тебе с земли, ты обречен,
Уже прочтен твой смертный приговор».
1919
ЗавещаниеПеревод С. Городецкого
Пусть будет мои надгробный камень
С рабочей наковальней схожим.
Пусть надпись краткими словами
Гласит: «Здесь Акопян положен».
Пусть рядом с молотом на камне
Лежит перо — в немой с ним паре,
Ведь я впервые в буре давней
Пером, как молотом, ударил.
Жизнь — наковальня. Для поэта
Перо — в борьбе могучий молот.
Так пусть же украшенье это
Согреет мой могильный холод.
1920
СверчокПеревод Н. Ушакова
Поет — сверчок
в дупле глухом.
Спадает зной
в саду ночном.
Цветок с цветком,
трава с травой
Беседуют
между собой
Под голосок
сверчка ночной.
1920
Моя любовьПеревод С. Шервинского
(Завод)
Его очей люблю я жар,
И грудь, закутанную в пар,
И песнь, которой нет звончей,
И мудрый смысл его речей.
Люблю его бесценный пот,
Когда он плавит и кует.
Я славный труд его пою,
Я песню в честь него кую.
Моя любовь — не жар юнца,
Когда неопытны сердца.
Моя любовь — ей нет конца,
В ней мысль и опыт мудреца.
Люблю завода звон и шум
И глубину заветных дум.
Найдется ли среди людей,
Кто б полюбил его сильней?
1922
ГянджаПеревод В. Державина
Ты ослепла, страна родная,
В темноте многовековой;
Тьму от света не отличая,
Ты жила, объята дремой.
Ты проснулась с новой судьбою,
Ты прозрела, свет моих глаз!
И глядит на тебя с любовью
Прародитель древний — Кавказ.
Хлеб твой свеж, виноград твой сладок
Темный бархат — твои сады.
Ты горишь в моих песнях крылатых
Ярче самой яркой звезды.
Ты пленила бурные воды,
Гидростанций огни зажгла,
Ты навек союзу народов
Руку крепкую подала.
Вековые твои платаны
Посадил у холма Аббас{15}.
Словно песня меж их листами,
Свежий ветер шумит для нас:
«Чуда нет, что древней порою
Шах платаны эти сажал, —
Чудо в том, чтоб новое строить
На земле этой древней Гянджа».
1925
Мое пероПеревод А. Тверского
Вперед, перо, не знающее страха, —
Оружие, готовое к боям!
А ну, давай покажем молодежи,
Что мы с тобой не постарели тоже,
Будь молодым, перо, как Гете сам!
Пусть говорят, что твой поэт дряхлеет,
Что болен он, что он давно устал,
Что нет у старика ни сил, ни страсти,
Что не имеет он над рифмой власти, —
Вперед, перо, разящий мой металл!
Вперед, вперед! Гляди, идет к нам муза,
И кровь ее быстра — тигрицы кровь.
И вдохновение мое пылает горном.
В цель не попасть вовек наветам вздорным:
На поле битвы мы с тобою вновь!
1927
«Весенний полевой цветок…»Перевод В. Инбер
Весенний полевой цветок,
Как встарь, ласкает душу мне.
Я осень от себя гоню,
Я шлю приветствия весне.
Гром, ветер, молния, гроза,
Как прежде, входят в душу мне.
Я счастлив. Молодость со мной,
Я сердцем обращен к весне.
В колхозах много крепких рук
И мыслей о грядущем дне,
Я жду великих перемен,
Я ожидаю их к весне.
1931
Лирика старостиПеревод Эм. Александровой
Я помню далекие дни, весенний мой возраст счастливый,
Когда молодая листва шумела и пела кругом,
Когда бушевали в садах соцветья душистые сливы
И под ноги стлалась земля пушистым зеленым ковром.
Я помню, как по вечерам окраины сонной молчанье
Крикливой своей болтовней тревожил влюбленный удод,
Как, вспенясь от полой воды, с каким-то свирепым урчаньем
Гянджинка гнала, ошалев, разбухшие бревна вперед.
Я помню, на розы взглянуть прохожих сады приглашали,
Над городом медленно плыл дурманящий их аромат.
Уже осыпался миндаль, в цвету абрикосы стояли,
И нежные их лепестки пронзал золотистый закат.
Промчались года. И опять зеленый апрель надо мною
Шуршит молодою листвой, прохладой в лицо мне дыша.
Состарило время меня. И все-таки каждой весною
Со всею землей заодно опять расцветает душа.
1933
Мне говорят…Перевод В. Инбер
Мне говорят: «Ты долго жил.
Ты отдых честно заслужил.
Твое горячее перо
Воспело правду и добро.
Ты очень стар, — мне говорят, —
Пусть будет светел твой закат.
Пусть будет бури лишена
Его большая тишина».
Я спрашиваю: «А волну
Вы закуете в тишину?
А Волга, слыша вашу речь,
Сумеет по-иному течь?»
Нет, отдыхать я не могу, —
У родины еще в долгу.
И только смерть, никто другой,
Меня отправит на покой.
8 июня 1935 г.
СУЛЕЙМАН СТАЛЬСКИЙ(1869–1937)Переводы С. Липкина
С лезгинского
Жди, Сулейман, большевиков!
Э, будь неладен ты, Кавказ!
Всеобщей ты казною стал,
И всякий негодяй сейчас
Легко владеть тобою стал.
У проходимцев мы — рабы.
Ужасней не было судьбы!
Мошенникам для молотьбы
Ты ригою большою стал.
Для всех теперь свободен вход
В наш Дагестан, в наш огород,
Наш край и к тем и к этим льнет,
Он девкой площадною стал!
Ум у родной Кюры потух:
Ей мнится курицей петух!
Мой край! Захватывает дух:
Над бездной ты глухою встал!
Завыли волки, погляди,
И позади и впереди!
Идет Деникин. Боль в груди!
Он истинной бедою стал!
Не различить, где хрен, где лук.
Колчак откуда взялся вдруг?
Топтать многозеленый луг
Он со своей ордою стал.
А вот идет еще один.
То — Бичерахов{17}, сукин сын!
Пусть у него блестящий чин, —
Наемным он слугою стал!
Кто ни пришел бы — нам позор!
Нас пеленает в своей ковер,
Захватывает землю вор,
Нам край родной тюрьмою стал.
Просвета нет. На Дагестан
Турецкий двинулся султан.
Опять — невольничий аркан,
И день кромешной тьмою стал.
Жди, Сулейман, большевиков!
Прогоним всяких колчаков,
Чтоб край родной не знал оков,
Свободною страною стал!
1919
Ты коммунистом будь!
Ты коммунистом будь! Иди
Дорогою прямой, товарищ!
Будь самых первых впереди,
Будь правдою самой, товарищ!
Учись и знанья не таи,
Не спи, работай и твори,
Да недреманными твои
Глаза пребудут, мой товарищ!
Как солнца свет растит зерно,
Растить людей тебе дано.
А если завелось пятно, —
Пятно порока смой, товарищ!
Гончар — он в глине чудодей.
Кузнец — он знает суть гвоздей.
Не будь невеждой: для людей
Стань светом, а не тьмой, товарищ!
Кто горше хины, а язык
В мед окунул, на всех привык
Свой зуб точить — не большевик.
Не я — ему другой товарищ!
У Сулеймана-старика
Крылата каждая строка.
Тебе протянута рука, —
Дай руку, дорогой товарищ!
1934
ОВАНЕС ТУМАНЯН(1869–1923)
С армянского
Четверостишия
«Свободен день, вольна любовь…»Перевод К. Липскерова
Свободен день, вольна любовь, и всем добром владеет он.
Но мучает и страждет он, и сам несчастьем поражен.
Так сделай, злобный человек, чтоб все живые жить могли,
И сам живи, вкушая мир обильной, благостной земли.
Ноябрь 1919 г.
«Хотел быть с тобою…»Перевод С. Мар
Хотел быть с тобою и с жизнью связанным вместе.
Хотел бы я в поле быть и с высью нетленною вместе.
Кто даст мне блаженство утратить себя без возврата
И слиться навеки со всею вселенною вместе?
12 мая 1920 г.
«Лунный луч — твоя улыбка…»Перевод С. Городецкого
Лунный луч — твоя улыбка — на лице моем скользит
В час, когда я, насмерть ранен, вижу смерти лик вблизи.
Так под солнца животворным, благодетельным лучом
Дуб стоит, грозой сраженный, высыхая с каждым днем.
1920
«Дыхание бога вдыхаю…»Перевод К. Липскерова
Дыхание бога вдыхаю: он дышит во всем.
Призыв его слышу и голос: он слышен во всем.
И я возвышаюсь, внимая, и ловит мой дух
Мелодию мира и шепот, — он слышен во всем.
14 февраля 1921 г.
«Глянь! С Запада рабы машин…»Перевод О. Румера
Глянь! С Запада рабы машин и золота бегут кровавой,
Ревущей в ужасе толпой, истерзанной, тысячеглавой,
Из мертвых ледяных пустынь своей безвыходной тоски
Сюда, на мой родной Восток, божественный и величавый.
1 мая 1921 г.
«Плывут века, жизнь коротка…»Перевод С. Мар
Плывут века, жизнь коротка, что будет позже — все равно!
Я был, и есть, и буду я, но это тоже — все равно!
Переменю я сотни форм, всё преходяще на земле,
Я со вселенной слит душой, пусть я прохожий — всё равно!
3 мая 1921 г.
«В стране армян, как великан…»Перевод О. Румера
В стране армян, как великан, стоит Масис могучий;
С владыкой сил мой дух вступил в беседу там, на круче.
С тех дней, когда меж «нет» и «да» была темна граница,
Из века в век, чей вечен бег, беседа эта длится.
21 мая 1921 г.
«Родник течет и протечет…»Перевод К. Липскерова
Родник течет и протечет,
Помедлит жаждущий, пройдет.
Блаженных, неземных ключей
Поэт возжаждет — и пройдет.
9 июня 1922 г.
«Немало развалин былого…»Перевод К. Липскерова
Немало развалин былого в сердце моем,
Мрачнеет прошедшее благо в сердце моем,
Не в силах я вспомнить в печальный, сумрачный час,
Гостило ль отрадное время в сердце моем…
12 июля 1922 г.
«Да, это всё…»Перевод Т. Спендиаровой
Да, это всё… что ж, друг, подымем чару!
Уйдет и это вдруг, подымем чару!
Жизнь, как струя, звеня, прольется в мире,
Спеши, нам недосуг, подымем чару!
24 августа 1922 г.
А. Герасимов. В. И. Ленин на трибуне. 1930