вой силой, вооружением и боеприпасами, боеспособность их росла. Положение усугубилось и тем, что с сентября главным фронтом республики стал Южный — туда теперь и шла основная масса пополнений. Вскоре на Восточном фронте все чаще стало проявляться превосходство противника в численности и вооружении. Крайне тяжело сказывалась на плохо обмундированных войсках фронта начавшаяся зима.
Вместе с тем состоявшийся в ноябре Пленум ЦК РКП (б) потребовал от РВС Восточного фронта еще более активизировать наступление с тем, чтобы достичь новых успехов, сохранить и упрочить Советскую власть в жизненно важных для республики восточных районах.
И Восточный фронт наступал. Да как! Отброшенные к Уралу белогвардейские и чехословацкие войска вновь не смогли объединиться с силами контрреволюции, действовавшими на юге и севере страны. Была освобождена огромная территория — Поволжье, Прикамье, часть Западного и Южного Урала, восстановлены связь с Туркестаном, волжский водный транспортный путь.
Лишь в феврале 1919 года закончилось грандиозное по масштабам и продолжительности наступление Восточного фронта. Его итоги представляли собой, по сути, первую стратегического значения победу молодой Красной Армии. Этим не ограничивается значение наступления Восточного фронта в осенне-зимний период 1918–1919 годов. Войска фронта окрепли организационно, приобрели опыт проведения наступательных и оборонительных операций, фронтальных и фланговых ударов, различных способов маневрирования и взаимодействия.
Разумеется, огромная роль во всем этом принадлежала Каменеву. Причем важно отметить, что и для него многое из того, что происходило на Восточном фронте, что он сам — командующий этим фронтом — продумывал и осуществлял, было делом новым, требовавшим неимоверного напряжения сил, постоянных и разносторонних творческих исканий. И что примечательно: накопленный в ходе наступления Восточного фронта опыт строительства регулярных частей и соединений Красной Армии, оперативного руководства войсками впоследствии вместе с лучшими достижениями других фронтов был закреплен в решениях VIII съезда РКП (б) по военному вопросу, в первых боевых уставах Советских Вооруженных Сил.
Во всех своих начинаниях Каменев неизменно получал деятельную поддержку партийных работников. Особенно близко он сошелся с назначенным в декабре 1918 года членом РВС фронта Сергеем Ивановичем Гусевым. Оба они удачно дополняли друг друга. Каменева поражала способность Гусева быстро разбираться в военных вопросах и обеспечивать их решение партийно-политическими мероприятиями, его умение располагать к себе людей. Однажды, неожиданно для себя, Сергей Сергеевич разоткровенничался и рассказал Гусеву о своем беспокойстве о семье. Сергей Иванович нашел нужные, тактичные для такого случая слова. И хотя ничего конкретного Гусев, разумеется, предложить не мог, Каменев почувствовал некоторое душевное облегчение — так всегда действует искреннее, даже невысказанное сочувствие.
После этого разговора Гусев незаметно для Каменева окружил его еще большим дружеским вниманием. И возможно, забота друга как-то помогла Каменеву переносить тревогу за судьбу своей семьи. Ведь в голове у него роились не лишенные оснований разные мрачные мысли. Пока на Украине хозяйничали немецкие оккупанты, его семье грозили нужда, бытовое неустройство. Но в ноябре 1918 года Советское правительство аннулировало Брестский договор. Пришедшие к власти на Украине буржуазные националисты объявили войну Советской России. Зная высокое положение Каменева в Красной Армии, они, конечно, могли расправиться с его семьей. К счастью, им было не до того. В начале февраля 1919 года Красная Армия освободила Киев. Первым об этом сообщил Каменеву Гусев.
— Телеграфируйте Наркомвоенмору Украины Подвойскому, — предложил он. — Он найдет вашу семью.
И действительно Подвойский живо откликнулся на просьбу Каменева, разыскал его семью, снабдил ее всем необходимым и отправил в Симбирск, где помещался штаб Восточного фронта.
Семья Каменевых разместилась в трех комнатах верхнего этажа небольшого двухэтажного особняка. В четвертой комнате жил Гусев. Варвара Федоровна сразу же заявила ему:
— Питаться будете с нами. И, рассмеявшись, добавила:
— Тогда и Сергей Сергеевич чаще будет дома. Не может же он обрекать вас на голодовку.
Штаб фронта располагался близко, и Каменев ходил домой пешком. Однажды этим попытался воспользоваться враг — на командующего Восточным фронтом было организовано покушение. Наталья Сергеевна Каменева в своих воспоминаниях рассказывала:
«Поздней морозной зимней ночью мы с матерью долго стояли на балконе. Наконец вдали у сквера показались Сергей Сергеевич и двое его сотрудников. Отец шел своим четким, военным шагом… И вдруг тишину разорвал выстрел. С балкона мы увидели человека, который бежал прямо на отца, стреляя из револьвера. Выстрелы, беспорядочные и поспешные, следовали один за другим». Покушавшемуся удалось скрыться, не причинив Каменеву вреда. За ужином, отвечая на взволнованные упреки дочери (мог, мол, побежать или ускорить шаг), Сергей Сергеевич заметил:
— Очень эффектно выглядел бы галопирующий командующий.
— Могли бы лечь на снег, — заметил подошедший к ночному ужину Гусев. — Даже должны были лечь. Престижа командующего фронтом это не умалило бы.
Каменев почувствовал в словах и в голосе друга осуждение: то, что казалось проявлением выдержки и хладнокровия, выглядело теперь чуть ли не юнкерской бравадой. А Гусев говорил уже о другом:
— Вообще же — это своего рода аттестация. Значит, отмечают вас враги революции, считают опасным для себя и полезным для Советской власти… А за обеспечением вашей личной безопасности придется мне проследить самому.
Обдумывая дальнейшие задачи войск фронта, Каменев все больше склонялся к мысли о необходимости создания специальной группы армий для окончательного освобождения Урала от колчаковских войск и последующего наступления на Туркестан, 5 марта такая группа, названная Южной группой, была создана. В ее состав первоначально были включены 4-я и Туркестанская армии. Командовать группой было поручено командующему 4-й армией М. В. Фрунзе.
Однако противнику удалось опередить советские войска. 4 марта армии Колчака перешли в общее наступление. Оно являлось составной частью тщательно разработанного комбинированного похода империалистических интервентов и внутренней контрреволюции против Республики Советов. Главной его силой были войска Колчака, реорганизованные и оснащенные с помощью США, Англии и Франции. Вооруженные, как говорится, до зубов, по последнему слову военной техники, они смогли преодолеть героическое сопротивление советских войск: полчища белогвардейцев прорвали оборону Восточного фронта и за короткое время захватили огромную территорию. Передовые отряды колчаковцев находились в 60 километрах от Казани и Самары.
Складывалась реальная угроза соединения войск Колчака с войсками Деникина, опасность прорыва белогвардейцев в центральные районы республики. Поэтому Каменев вынужден был ограничить задачу Южной группы «прочным обеспечением Уральской и Оренбургской областей», то есть прикрытием южного фланга Восточного фронта от попыток колчаковских войск прорваться на юг.
Действовала Южная группа весьма активно, нанося противнику большой ущерб. Касаясь операций 4-й армии, Каменев 18 марта в разговоре с Фрунзе по прямому проводу заявил: «Работа вашей армии превзошла все ожидания». И с горечью добавил: «Единственная светлая страница нынешних дней фронта».
И действительно, противник повсеместно наступал. В стане врага предвкушали быструю победу. 12 апреля Колчак дал директиву сбросить советские войска в Волгу и захватить переправы на ней. 17 апреля глава французского правительства Клемансо от имени держав Антанты провозгласил наступление войск Колчака «походом на Москву».
Обстановка сложилась крайне тяжелой: Восточный фронт вновь стал главным фронтом, где решалась судьба революции. Боевой программой действий Коммунистической партии по мобилизации сил на перелом в борьбе с Колчаком явились написанные В. И. Лениным «Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением Восточного фронта», В них содержался глубокий анализ положения Советской Республики, сложившегося в результате наступления колчаковских войск, излагалась политическая и стратегическая задача — разгромить Колчака. «Надо напрячь все силы, — говорилось в тезисах, — развернуть революционную энергию, и Колчак будет быстро разбит. Волга, Урал, Сибирь могут и должны быть защищены и отвоеваны»[4]. Вместе с тем Ленин указывал, что одна из задач наступления войск Колчака состояла в отвлечении наших сил «с Южного фронта, чтобы дать оправиться остаткам белогвардейских южных отрядов и петлюровцам». Учитывая этот замысел противника, Ленин сформулировал четкую задачу: «Ни одного полка, ни одной роты не возьмем мы с Южного фронта. Для Восточного фронта мы соберем новые армии, и для этого объявлена нами мобилизация»[5].
Хотя, казалось, и привык уже, но и теперь Сергей Сергеевич с изумлением отмечал поразительную способность Коммунистической партии мобилизовывать массы. На Восточный фронт прибывало все больше эшелонов с пополнением, оружием и боеприпасами. Большую ценность представляли специальные пополнения: коммунистические и комсомольские отряды, рабочие батальоны, группы коммунистов — бывших офицеров.
Вместе с работниками штаба Каменев напряженно трудился над различными вариантами перехода войск фронта в контрнаступление. Один из них предложил Фрунзе. Смысл его состоял в том, чтобы внезапно нанести удар в образовавшийся разрыв между 3-м и 6-м уральскими корпусами колчаковцев. По замыслу Фрунзе войска, которым предстояло нанести удар, должны были перерезать коммуникации двух основных наиболее боеспособных армий Колчака. Отрезанные от своего тыла, эти армии, как справедливо полагал Фрунзе, очень скоро утратили бы свои боевые возможности. Весьма благо