В таком состоянии он и с одним клыкастым монстром вряд ли справится.
А ведь ему очень повезло, что их лидер, столь осторожен. Всей стаей, они бы порвали его за две минуты…, пролезая в нору, он вдруг подумал, что стая сюда даже не сунется. Если там, они не стали рисковать двумя-тремя собратьями, коих он точно успел бы прикончить, то здесь и подавно не станут нападать. В норе он сможет отбиваться долго. Может, они просто уйдут? Хех…, с трудом верится. Скорее всего, останутся у норы. Проголодаются – половина на охоту в окрестности, половина будет сторожить выход. В какой-то момент ему всё равно придётся выйти. Или он просто умрёт там, и они спокойно вытащат труп на улицу и съедят его…, от такой перспективы, лезть дальше, вглубь норы, расхотелось. Но он всё же пересилил голос разума, и продолжил ползти. Разумнее, было бы остаться в овраге – там его убьют быстро. А здесь, с такой раной, которая вот-вот загноится – после такой кустарной перевязки, загноится на 110%..., в этой пещере, он обрекает себя на медленную, мучительную смерть. А шанс поправиться, используя только запасы еды и медикаментов из рюкзака, не то, что крошечный, он вообще нулевой.
Разумней было бы позволить себя убить…
Совник не привык сдаваться. И он лез, пока не уткнулся лбом в стену. Здесь он перевернулся на спину. Кое-как снял рюкзак и меч – автомат упал чуть раньше. А после, на секунду, прикрыл глаза, что б перевести дух…, когда снова открыл, из дыры впереди, лился красивый золотистый свет.
От яркости лучей, Совник обратно закрыл глаза, резким движением век, зажмурился – бесполезно, он поднял руку и прикрыл глаза ладонью, полегчало вроде.
От его движения повязка больно шлёпнула по лицу, засохшим колтуном крови и грязи.
Ругнувшись, он подождал несколько секунд, пока резь в глазах ни пропала, и опустил руку, сразу же потянулся за автоматом, часто моргая – всё равно глаза слегка режет ярким светом. Взял оружие в руки, проверил обойму, приставил к плечу, направив ствол на выход и…
И с удивлением вылупился на правую руку, которой все эти действия только что делал, не ощущая ни боли, ни усталости, ни дискомфорта.
Это как так, а?
Он подставил руку под луч света, падавший с улицы через зев норы, сам отсел подальше в темноту. Вот она, рука его вчера жестоко поеденная. Вся в грязи, в крови и потом воняет.
А должна она сейчас источать сладковатый запах гноя и жутко болеть.
Он осторожно надавил пальцем на повязку. Ничего, боли нет. Стал аккуратно снимать бинты – просто отрывал кусочки ткани, засохло всё, по-другому не снять.
Когда последний кусочек упал на пол пещерки, и он удивлённо охнул – рана, она исчезла. Там, где кость пробила кожу, тоненький слой розовой кожицы, под ним даже строчку вен видно, но самой раны, как будто и не было. Словно он порезался дня три назад, а теперь вот всё заживает стремительно…, даже глубокие следы от клыков куда-то пропали.
Совник откинулся спиной на холодную стену и минут десять сидел без движения, глядя в темноту. Не оставляло ощущение, что так не бывает и в то же время, ему кажется, что ничего необычного не произошло. Двоякое какое-то чувство. Может, это не нормально для других людей? А для него, по каким-то причинам, норма? А почему так? Проклятье…, плохо, когда ты без памяти, да посреди такой опасной реальности просыпаешься…, в которой тебя упорно хотят сожрать.
Он закрыл глаза и пару минут сидел так. Губы сами собой растянулись в улыбке – он выживет. Его не съедят клыкастые твари, он сможет продолжить поиск и однажды всё узнает, всё поймёт…, в животе требовательно заурчало. Пришлось стремительно открыть глаза и приступить к завтраку.
Разорвал упаковку концентрата и стал его активно жевать – по-другому тут никак, на вкус подошва ботинка, на ощупь кусок резины. Он даже чуть не выплюнул первый кусок, с трудом откушенный от батончика концентрата. Но здравый смысл и остатки памяти, уберегли его от столь опрометчивого поступка. Кривя губы, он героически съел весь батончики и воды выпил, что б смыть с языка привкус дорожной пыли. Ничего не поделаешь – еда бывает разной.
С трапезой закончив, Совник надел рюкзак, перевязь меча. Автомат взял в руки и, удерживая перед собой, полез наружу. Вскоре, выбравшись из норы, он очутился на пологом склоне.
Как и ожидалось – десяток клыкастых существ, кучкой сидят на дне оврага. Иногда порыкивают друг на друга, смотрят злобно, кто-то вовсе свернулся клубком и во сне похрапывает.
Лидер этой стаи, тоже тут – контролирует процесс долгой осады, в финале которой, мог бы быть неплохой перекус, свежим мясцом. Увы, как говорится, оно порой случается.
Она медленно поднялась на ноги, скаля клыки…, смысл их вообще скалить? У них даже в спокойном состоянии весь частокол наружу. Хватило бы просто морду в его сторону повернуть.
Жёлтые глаза полыхнули злобой, она протяжно зарычала. Вся стая мигом вскочила – кто на две ноги, кто на четыре. И весь десяток теперь смотрит в его сторону, сверкая злобными взглядами.
Совник выпрямился и поднял правую руку. Он медленно повернул её, что б существа увидели, что раны там больше нет. И они действительно следили взглядом за его рукой. Не все, но большая часть. Нужный эффект, это произвело только на серую женщину. В её жёлтых глазах, сверкнуло явственно видимое разочарование. Она даже выдохнула очень так расстроено.
Но она поняла, что это означает, её собратья, в основном нет – мозгов не хватило, а может, был избыток храбрости, тут не очень понятно, да и не шибко интересно ему было.
Совник опустил руку и перехватил автомат поудобнее. Он не стал целиться или делать агрессивных жестов. Эти существа разумны, факт, но они ещё и дикие. Осторожные хищники, которые не станут зря рисковать шкурой, однако, если сейчас повести себя агрессивно, могут кинуться. Учитывая, как ему чуть руку не оттяпали, схватиться со всей стаей сразу – а остальные, наверняка, поблизости, он желания не испытывал.
Однако жест сделал вполне понятный. Обе руки целы, он восстановился и снова очень опасен, а в руках оружие, с такой лёгкостью положившее их мёртвых товарищей.
Серая клыкастая женщина всё поняла правильно.
Она задрала голову вверх и тоскливо завыла. Спустя мгновение, она упала на четыре конечности и с невероятной скоростью, оставляя за собой шлейф пыли и вырванных из земли кусков дёрна, убежала за склон оврага. Её товарищи, нехотя последовали за ней. Медленно, всё время рыча в его сторону и разной, скажем так, походкой – кто-то на двух ногах, кто-то на четырёх.
Вскоре он остался один и с заметным облегчением выдохнул.
-Пронесло. – Сказал он, чувствуя, как гулко и быстро стучит сердце в груди.
Он несколько минут смотрел на склон, за которым пропали клыкастые. А затем повернулся и пошёл в другую сторону. Сталкиваться с ними снова не хотелось. Они могут ведь и передумать. Эта женщина - лидер, но насколько сильна её власть? Вдруг всё-таки кинутся? Тогда вряд ли она станет их останавливать. Чем дальше он от них уйдёт, тем лучше.
Вскоре, бесконечное море зелёной травы принесло новые сюрпризы. День получился весьма насыщенным. И не все те сюрпризы оказались приятны.
Он шёл так же медленно, как и прежде и вскоре увидел волосатые спины, рассекавшие травяные волны, подобно кораблям, плывущим по морю. Совник отошёл с пути «кораблей» степи и долго смотрел на них – память снова ожила. Но как обычно, ненадолго и едва-едва.
Мимо него проходило крупное стадо могучих четвероногих существ. Они шли, большей частью, опустив головы вниз, попутно срывая стебли травы, подвижным волосатыми губами. Меланхолично жуя, ни на мгновение не останавливаясь, могучие звери шли дальше. Впереди стада, двигался самый большой зверь, с крупными, искривлёнными рогами впечатляющей длины. Иногда он замирал на месте, осматривал местность тяжёлым взглядом красных глаз и говорил «муууу!», после чего шёл дальше, а за ним всё стадо. Рогатых зверей там было немного, в лучшем случае четверть стада, а таких что б рога в метр длиной и вовсе только один - видимо, вожак.
Эти звери казались поистине титанами – если, даже самый маленький из них, просто боком на тебя упадёт, в лепёшку раздавит, и пикнуть не успеешь.
Внушительные рога и густая плотная шерсть, делали их ещё опаснее. Сомнительно, что волосяной покров сих монстров, легко пробить. Как минимум, для клыка, копья или стрелы, такая шерсть серьёзное препятствие. А если шкура достаточно толстая, то подобный зверь вполне способен сделать из охотника, жертву.
Память выразилась по поводу волосатых жителей полей, ярким образом горящего костра, над которым шкварчит громадный кусок мяса. У него тут же слюнки потекли – эти звери съедобны, а концентраты на вкус просто несъедобны. Совник повернул голову, стал смотреть вслед уходящим зверям, мясо коих, могло обладать чудесным вкусом…
Всё же подстрелить хоть одного он так и не решился. Отчасти потому что в рюкзаке ещё много еды, отчасти потому, что не знал, как отреагирует всё стадо, на гибель одного из собратьев. Может, пойдут дальше, меланхолично жуя траву, а может, взбесятся и затопчут. Лучше пусть идут куда шли.
Спустя пару часов, он увидел человека – с простреленной головой и дырой в груди.
На нём надета грязная роба, неопределённого цвета. На внушительном животе, виднеется начертанная наискосок надпись: «Подключим интернет Айвенго! Недорого! Скидки!».
Что есть такое айвенго и кто такой Интернет, он не знал, а вспомнить у него не получилось.
Да и времени на это не было.
Покойный, как быстро выяснилось, кушать очень сильно хотел.
-Ахрррр!!! – Сказал радостный мертвец, чуть не вприпрыжку несясь ему навстречу.
Совник не стал тратить патроны – он срубил голову мертвеца одним чётким боковым ударом меча. Безголовый труп свалился наземь, голова укатилась в траву…, что-то с ней не так с головой его. А что не так? Пожалуй, стоит глянуть.
Он нашёл голову в зарослях травы, минуты через две своих поисков. Присел на корточки.