Желание жить. Нет более сильной мотивирующей силы, чем жажда жизни.
На одном из экранов капитанского кресла зажегся крохотный огонёк, сигнализирующий о том, что новая порция данных ушла на «Церцею». Связь была односторонней, так как транспорт Джао сейчас находился у них на траверзе по правому борту и несколько ниже плоскости эклиптики. Ещё раньше Райн приказал им хранить полное радиомолчание для того, чтобы никто не смог заметить их по исходящему сигналу. Они свяжутся с ними лишь тогда, когда получат данные с «ястреба». Когда они подберут бот с Лизой и остальными, Джао должен будет совершить прыжок и убраться из системы.
-Том! Они открыли огонь перехватчиками!
***
«Каппонир» и «Бреслау» дали слаженный залп, выпустив в космос сорок противоракет, которые сразу же после запуска устремились к Василискам. Марк-11 всё ещё находились за пределами их эффективной дальности, но с учётом скорости взаимного сближения, рейнские противоракеты врежутся в стену Василисков практически на пределе дальности активной фазы своего полёта.
На то, чтобы преодолеть разделявшее их расстояние, им потребовалось шестьдесят семь секунд, за которые рейнцы успели дать второй противоракетный залп. А за ним третий. Только идиот будет экономить боеприпасы, когда на него несётся больше сотни лазерных боеголовок.
Четыре десятка противоракетных перехватчиков буквально врезались в несущуюся на них стену Василисков. На тактических экранах это выглядело так, словно в цельном куске ткани стали появляться прорехи. Рваные дыры. Боеголовки перехватчиков начали выкашивать свои цели.
Но делали они это удручающе медленно.
Как и предполагал Райн первый залп имел слишком малую эффективность. Из ста десяти Василисков было уничтожено всего семь. Удручающе мало. Дальность была всё ещё слишком большой. Но уже второй удар противоракет показал, что чем ближе были цели, тем выше была эффективность. С экранов «Бельмонта» пропала телеметрия сразу восемнадцати ракет.
В тактической секции «Каппонира» раздались радостные возгласы. Третий эшелон противоракет приближался к Василискам и каждый тактик на кораблях Отто Розена ожидал, что он сможет уничтожить ещё больше ракет.
Но вместо этого их сенсоры оказались ослеплены внезапным всплеском направленных электронных помех. Из оставшихся восьмидесяти пяти ракет, почти половину составляли платформы прорыва противоракетной обороны, снабжённые системами радиоэлектронной борьбы. Их электронные излучатели превратили пространство перед ними в кипящий электронный ад, усложняя работу прицельных комплексов. На экранах стали множиться сигнатуры атакующих ракет, когда в работу включились системы имитаторов, создавая призрачных фантомов.
Противоракетная атака захлебнулась, когда из-за работы систем РЭБ перехватчики потеряли телеметрию на свои цели с выпустивших их кораблей. Их электронным мозгам потребовалось почти полторы секунды, чтобы проанализировать все переменные. Расстояние. Количество целей. Отсутствие связи с наводящими компьютерами эсминцев. Мощность помех. Программы искусственного интеллекта моментально приняли решение о переключении на системы автономного наведения…
…которые оказались столь же бесполезны.
Момент, на котором включились в работу платформы РЭБ, был выбран не случайно. Он был рассчитан так, что оставлял слишком мало времени на принятие решений, а в купе с тем электронным ужасом, который создали излучатели помех, у противоракет Розена был лишь один выход. Наводится на самые ближайшие и «яркие» цели, которые они могли нащупать сквозь завесу помех. Перехватчики бесполезно бросались на призрачные фантомы, поражая пустоту своими боеголовками или же просто проносясь мимо, отвлечённые работой РЭБ.
Им удалось поразить всего три настоящие ракеты.
Люди с обеих сторон смотрели на свои экраны. После второго противоракетного залпа осталось «всего» восемьдесят две ракеты. До их входа во внутреннюю зону ПРО эсминцев Розена оставалось ещё тридцать одна секунда. За это время на Василиски обрушилось ещё два залпа перехватчиков по сорок птичек в каждом.
***
Эсминец «Бельмонт»
Майк Сорено смотрел на то, как сорок два Василиска почти прорвались во внутреннюю зону ПРО рейнцев.
-Они пройдут,- тихо прошептал он.- Обязательно пройдут.
Майк сделал всё что мог. Всё, что было в его силах, чтобы выпущенные ими ракеты дошли до своих целей. И теперь ему предстояло стать свидетелем им же содеянного. Подчиняясь заранее заложенной в них Майклом программе, ракеты начали распределятся между целями, расходясь в плоскости относительно атакуемых кораблей, чтобы нанести по ним удары со всех сторон.
«Бельмонт» едва ощутимо вздрогнул, когда из специальных пусковых шахт в нижней и верхней части эсминца вырвался залп противоракет.
***
Эсминец РВКФ «Бреслау»
-Они пройдут…-Прошептал Фидель Эстебан.
Алисия Ливьеро, его старший помощник, единственная, кто услышала его. Она сидела слева от него и дёрнулась словно от пощёчины, когда услышала обречённость в его голосе.
-Капитан?
-Они пройдут, Алисия. Если это действительно верденские ракеты, то они пройдут. И тогда этот ублюдок уйдёт от нас если повреждения будут слишком велики, чтобы продолжать преследование.
Следующие его слова, прозвучали громче.
-Полный вперёд. Снять ограничители с компенсаторов и вывести двигатель на полную мощность. Перехватить контроль над имитаторами и выдвинуть их вперёд перед нами. Мы прикроем коммандера Розена.
Чего бы это ни стоило,-подумал он.-Долг превыше всего.
***
Эсминец РВКФ «Каппонир»
Ракеты почти вошли в ближнюю зону перехвата. Сорок четыре выживших "Василиска" должны были ворвался в зону действия лазерных кластеров ПРО через какие-то одиннадцать секунд…
-Сэр! «Бреслау» ускоряется!
Надёжно пристёгнутый к своему креслу притяжными ремнями, с пристёгнутым и загерметизированным шлемом, Розен резко повернулся на голос старпома.
-Что?
-Сэр, корабль капитана Эстебана только что выдвинулся вперёд! Они перехватили на себя контроль имитаторов и…
-Ракетный удар!
Сорок две ударные ракеты. Они вошли в зону действия лазерных кластеров противоракетной обороны на скорости пятьдесят одну тысячу километров в секунду. Эффективная дальность стрельбы излучателей ПРО на «Каппонире» и «Бреслау» составляла триста тридцать тысяч километров. Чтобы пройти это расстояние и добраться до кораблей Розена, Василискам потребовалось бы лишь шесть секунд.
***
На краткий миг мир вспыхнул ослепительным пожаром. Из сорока двух ракет, одиннадцать были платформами РЭБ, которые активировали свои системы сразу же, как Василиски вошли в зону лазерных излучателей ПРО. Своей работой они ослепили системы наведения эсминцев, дезориентируя их и отвлекая огонь на себя. Но даже в такой ситуации, плотность оборонительной стрельбы была достаточно высокой, чтобы часть ракет всё же оказалась поражена. Все платформы прорыва погибли уже на четвёртой секунде своего полёта во внутренней зоне ПРО. До своих целей добралось всего двадцать четыре ракеты.
И каждая из них, несла на себе лазерную боеголовку.
Они взорвались практически одновременно. «Каппонир» и «Бреслау» буквально вломились в этот ужасающий, пылающий смертоносным огнём, вихрь. Лазеры с ядерной накачкой безжалостно ударили по ним врезаясь в энергетические щиты. Бортовые экраны эсминцев не могли противостоять такому натиску. Они ослепительно вспыхивали, прежде чем их генераторы выходили из строя от чрезвычайной перегрузки. Лазерные импульсы проходили через ослабевшие или же рассевшиеся экраны и впивались в корабельную броню. В любой другой ситуации, корабли бы перекатились на другой борт, стараясь подставить под лазерные удары ещё уцелевшие экраны. Но схема атаки не позволила им этого сделать. Импульсы ударили почти со всех сторон. Лазерные боеголовки Василисков детонировали практически одновременно. Они вспарывали корабельную броню так, словно она была сделана из бумаги, а не из прочнейших металлов и композитных материалов.
Словно раскалённые гвозди, они вонзались в рейнские корабли. Пробивали отсеки. Уничтожали оборудование. Убивали людей. Члены экипажей «Каппонира» и «Бреслау» даже не замечали, как их жизни обрывались в ослепительном свете и пламени. Словно спички, попавшие в водоворот всепоглощающего огня.
Разработанная Райном и Сорено схема атаки преследовала одну единственную цель. Нанести максимальный урон за один единственный удар. Лишить противника возможности продолжать погоню. И это сработало бы, если бы не манёвр, предпринятый Фиделем Эстебаном.
***
Эсминец РВКФ «Каппонир»
Надрывающийся рёв аварийных сирен резал слух. Корабль трясся под ударами рентгеновских лазеров, словно раненое животное. Отто Розен мог лишь сидеть, намертво пристёгнутый притяжными ремнями к собственному креслу и смотреть, как на вырвавшийся в последний момент вперёд «Берслау» обрушился основной огонь лазерных боеголовок. Все четыре имитатора погибли казалось в единой вспышке, отвлекая на себя огонь, но импульсов было слишком много, чтобы это могло сработать.
По корпусу эсминца прокатился удар, который заставил его содрогнутся. Розен почти почувствовал это. Ощущение сродни физической боли. Вторичный взрыв от уже причинённых повреждений. Двадцать четыре ракеты, которые прорвались к его кораблям должны были равномерно распределится по обоим эсминцам. В абсолюте это дало бы от тридцати до тридцати шести импульсов на каждого. Возможно, это не убило бы их, но совершенно точно лишило бы наступательного потенциала. Но Эстебан сказал своё слово.
Фидель вышел вперёд, отключив системы РЭБ, что сделало его гораздо более лакомой целью на фоне «Каппонира», который старался укрыться за завесой электронных помех. «Бреслау» и четвёрка имитаторов смогла привлечь к себе девятнадцать ракет из двадцати четырёх.
А теперь его израненный корабль безостановочно вращался в пространстве, оставляя за собой хвост из обломков, замерзающего кислорода и человеческих тел. Вот сначала одна, а затем вторая, с него начали стартовать спасательные капсулы, разлетаясь во все стороны. Из грациозного и опасного хищника, «Бреслау» превратился в умирающее и агонизирующее животное.