Теперь, несколько месяцев спустя, он уже взлетел в рейтинге популярности гораздо выше, чем она могла когда-либо мечтать. Ник Уорд, новый капитан футбольной команды. Главный красавчик школы. И самый умный среди учеников. Большинство одноклассников Джоанны по нему сохло.
– Тебе еще далеко? – спросил собеседник, прерывая поток ее мыслей.
Она покачала головой. Оставалось пройти всего несколько улиц. Ник улыбнулся своей фирменной улыбкой, от которой таяла половина девчонок в школе, и указал на один из домов через дорогу.
– А я уже на месте.
Значит, совместная прогулка окончена. Джоанна велела себе наслаждаться моментом, который никогда больше не повторится. Она не могла допустить новых встреч.
Темные волосы Ника упали ему на глаза. К его воротнику прицепился лист – красный, рябиновый, последний в этом сезоне. Джоанна позволила себе еще раз представить, как спросит: «Ты уверен, что не помнишь, кем был раньше?»
– У тебя лист застрял вот там. – Она показала место у себя на шее.
– Что, серьезно? – Ник рассмеялся, слегка покраснев. – Неловко получилось. – Он попытался стряхнуть помеху. – Все?
Но лист зацепился за серо-зеленую футбольную форму на плече. Джоанна покачала головой, стараясь не обращать внимания на усилившийся румянец Ника.
– Можно?
Он кивнул.
Тогда она протянула руку, выдав себя прервавшимся дыханием. Ник явно это заметил. Его глаза потемнели. Джоанна отчасти ожидала, что он остановит ее – схватит за запястье. Но тот не пошевелился, даже когда она задела костяшками его затылок, слегка коснувшись мягких волосков у самой шеи.
– Теперь все? – спросил Ник.
Его голос стал ниже, совсем как перед их первым поцелуем.
Джоанна с трудом выдавила ответную улыбку.
– Ага. – Затем схватила листок и очень осторожно, чтобы не забрать еще и время, опустила руку. – Готово.
Внезапно накрыло понимание, что прежний Ник действительно исчез. Навсегда. В сердце возникла пустота и щемящее чувство одиночества. Лишь Джоанна помнила того, кто мог войти безоружным в полную комнату монстров и обратить их в бегство. Того, кто защищал простых людей от хищников в их рядах. Даже сам он забыл себя.
И больше не подозревал о существовании угрозы.
На скулах собеседника еще горел румянец. Наверняка из-за холодного ветра.
– Еще увидимся?
От необходимости отвечать Джоанну спасли крики со стороны дома. Два ребенка лет шести вприпрыжку бежали через дорогу – миниатюрные копии Ника, видимо, его брат и сестра. У обоих были такие же темные волосы и глаза. Очки в толстой черной оправе у мальчика делали того похожим на крошечного профессора.
Ник помчался им навстречу и загнал обратно на тротуар с увещеванием:
– Эй, что нужно делать, когда пересекаете дорогу? Подождать и посмотреть по сторонам!
После чего обнял обоих и прижал к себе.
Следом за малышами уже спешила девушка чуть постарше Ника, лет девятнадцати на вид.
– Нужно быть осторожнее! – тоже принялась наставлять она детей.
Ее отличал от прочей троицы более светлый оттенок каштановых волос, а северный акцент звучал в речи отчетливее, чем у Ника.
– Мы помогали Мэри готовить курицу! – сообщил мальчик старшему брату.
– Робби уронил кусок! – наябедничала девочка. – На пол!
– Ты не должна была рассказывать! – нахмурился нерадивый повар, поправляя забрызганные каплями дождя очки на носу, после чего повернулся к старшей сестре и заявил: – А она лизнула кожу курицы! Сырую!
– Идемте в дом, – вздохнула Мэри. – Только теперь все возьмитесь за руки. – И протянула свою ладонь Робби, после чего неожиданно обернулась к Джоанне и весело улыбнулась ей: – Привет! Простите, что прервали вашу беседу.
– Привет! – Та заставила себя ответить тем же.
Мэри снова сосредоточила внимание на малышах, увлекая их за собой. На ее руке Джоанна заметила простое черное кольцо. Она уже видела его в качестве кулона на цепочке. Ник носил его под рубашкой. Значит, оно принадлежало его сестре.
– Увидимся в школе? – спросил Ник, беря за руку младшего братишку.
Джоанна кивнула. Она не знала их лично – только по рассказам напарника по работе, который оплакивал погибших родных. Мэри. Робби. А девочка, вероятно, Алиса. Перед внутренним взором мелькнула ужасная картинка с архивной записи, как они все лежали мертвыми. Ник же… На видео он с выражением горя и ужаса на лице вонзил нож в шею их убийцы. В памяти навечно запечатлелся душераздирающий стон возлюбленного. Сердце сжималось от того, как тепло нынешний его вариант сейчас улыбался малышам.
Джоанна и сама не сумела сдержать улыбки, после чего торопливо попрощалась, развернулась и зашагала вверх по крутому склону, все быстрее и быстрее, пока физическое напряжение не пересилило моральное. По земле заколотили первые тяжелые капли дождя. Порывы ветра сдували с места палки и облетевшую листву, а также доносили обрывки фраз:
– …Симпатичной девочкой? – В любящем голосе старшей сестры Ника слышались поддразнивающие нотки.
– Мэри! – Смущение в ответном восклицании звучало так явно и мило, что Джоанна невольно улыбнулась.
Раздались смех и крики детей, и затем она оказалась уже слишком далеко, чтобы различить что-то еще. Убедилась, что находится за пределами чьих-либо взглядов, и зажмурилась, делая глубокие вдохи и стараясь обрести внутреннее равновесие. Все в порядке. Конечно, не следовало разговаривать с Ником, но этого не повторится. Ни в коем случае. А с эмоциями, которые захлестывали прямо сейчас, она сумеет справиться. Капли дождя стекали по лицу Джоанны, помогая скрыть слезы. Она справится. Должна справиться.
Ей удалось вернуться в реальный мир без охотников на монстров и самих монстров. Вернуться к обычной жизни в родном доме. И отныне так будет и дальше.
– Я пришла! – крикнула Джоанна, врываясь в коттедж.
Ее окутали тепло и сладкие ароматы выпечки: масла, ананасового джема и имбиря.
– Привет! – откликнулся папа с кухни и, пока дочь снимала ботинки, вынес полную тарелку сдобы. – Я уже съел пять штук. – Затем увидел ее и нахмурился. – Где твой пиджак?
Джоанна ногой задвинула обувь под вешалку, одновременно хватая ананасовое печенье и вгрызаясь в него, подставив свободную ладонь, чтобы поймать крошки, после чего последовала за отцом на кухню.
– Это он должен защищать тебя от дождя, а не ты его, – в итоге прокомментировал он.
– Очень вкусно! – проговорила Джоанна с набитым ртом, а затем добавила, окинув взглядом кучу подносов со сдобой, которые остужались на столе, на плите, на скамье и даже на холодильнике: – Ого! Сколько ты их приготовил?
– Поделишься с друзьями, – улыбнулся папа. – И с собой в гости завтра возьмем!
– Завтра? – переспросила Джоанна. – А что будет… – Она осеклась, заметив прилепленный на холодильник стикер с выведенной отцовским почерком надписью «Семейный ужин у Хантов в 18:00». Ананасовый джем внезапно показался горьким. – Что это?
– Хм-м? А, твоя бабушка звонила сегодня.
– Да?
– Она пригласила нас завтра на ужин. – Папа принялся рыться на полках. – Повидаемся в Лондоне со всей семьей Хантов.
Джоанна почувствовала, как сжимается желудок. Она не разговаривала ни с кем из них с тех пор, как вернулась домой, хотя Рут присылала сообщения несколько раз. Что-то вроде: «Эй, если хочешь обсудить тему монстров – это можно устроить. И даже если не хочешь, все равно нужно. Не думай, что тебе удастся так просто перестать им быть».
Пообещав себе, что обязательно ответит, Джоанна отложила неприятные мысли. Но прошли недели и уже месяцы, а она так и не сдержала слово.
– У меня создалось впечатление, что твоя бабушка хотела поговорить с тобой о чем-то, – добавил отец.
– О чем? – уточнила она.
– Ну, ты же знаешь Дороти, – рассеянно отмахнулся папа. – Она не слишком любит болтать по телефону. Вот они где! – И он достал пару черных варежек-прихваток из ящика.
Вспомнилась другая кухня – в лондонском доме бабушки. Вспомнилось, как весело булькало какао на плите. В тот день случилось нечто необъяснимое при встрече с мистером Солтом, который жил по соседству. Он напал на Джоанну и толкнул, а потом утро внезапно сменилось вечером. Она прибежала к бабушке, напуганная до смерти, и рассказала, что произошло. Как мистер Солт что-то сделал с ней. И услышала в ответ: «Ничего он с тобой не делал. Это ты кое-что с ним сделала. Ты монстр, внучка».
Несколько месяцев назад Джоанне стало известно то, что прочие Ханты знали уже давно: все родственники со стороны ее матери могли красть дни человеческих жизней и использовать для путешествий во времени.
В это мгновение по кухне родного дома пронесся холодок, как от ледяного сквозняка, однако отец никак не отреагировал. Джоанна ощутила движение благодаря способностям монстра. Зябкий порыв ветра накатил снова, пронизывая целый мир, хотя и без реального воздействия на предметы.
Иногда хронологическая линия казалась живым существом с собственной волей. Сегодня Джоанна воспринимала ее скорее как силы природы, как неукротимую стихию вроде шторма, который внезапно проник внутрь.
Отец закрыл духовку локтем и спросил:
– Значит, решено? Завтра едем на ужин?
Джоанна вспомнила сообщение Рут и скрестила руки на груди.
– Не знаю. Я работаю.
– Разве ты не заканчиваешь в четыре?
– Нужно еще написать сочинение.
– А нельзя отложить его до воскресенья? – поинтересовался папа. – Видишь ли, Дороти напомнила, что… – Он замялся. – Завтра исполнится пятнадцать лет со дня смерти твоей мамы. Думаю, бабушка хочет провести годовщину в кругу семьи вместе с тобой. – Затем опустил глаза на свои руки в варежках и тихо добавил: – Я и сам должен был знать, какая грядет дата. Просто мы с тобой обычно отмечали день рождения, а не смерти.
Джоанна привычно подавила всплеск эмоций. Она просто не ожидала ничего подобного. Отец говорил о маме постоянно, но бабушка – никогда.
– Ты не против? – спросил он и, не получив ответа, мягко поинтересовался: – У тебя все хорошо?