Она перевела взгляд на свою руку, лежащую на перилах. Слова Астрид звучали в голове: «Что ты хочешь услышать? Что тебе нужно занять его место и самой податься в героини? Во всем этом больше нет смысла». Но если Ник мог бы предотвратить катастрофу, значит, на подобное способен и кто-то другой. И так как Джоанна уже однажды изменяла поток событий…
Вот только она сумела применить свой дар сознательно всего раз. В остальных случаях он вырывался помимо ее воли: на золотом ожерелье, когда умерла бабушка, и на замке тюремной камеры во дворце Уайтхолла, когда выплеснулась злость из-за провалившейся попытки обнаружить скважину для ключа.
Теперь, сместив ладонь так, чтобы касаться шелковистого дерева лишь кончиками пальцев, Джоанна попробовала применить свои способности, даже не уверенная, как они действуют. Знала только, что дар мог отматывать время вспять и что при дворе его считали запретным.
Она сделала глубокий вдох и сосредоточилась, ощутив легкое сопротивление хронологической линии, похожее на нежное дуновение ветра. Затем сфокусировалась еще сильнее. Внутри будто вспыхнула искра энергии, которой не было раньше. Оставалось раздуть из нее пламя и мысленно вообразить, как дерево под кончиками пальцев вновь обретает гибкость и покрывается корой.
«Вернись к прежнему состоянию», – приказала Джоанна.
Ничего не произошло.
«Время, отмотайся назад», – мысленно велела она.
– Так и будешь торчать там и пялиться вниз? – нетерпеливо протянул чей-то голос.
Вздрогнув, она вскинула голову и увидела на ступенях парня лет восемнадцати. Его светлые волосы казались пепельными – почти серыми – и обрамляли длинной завесой угловатое лицо с мягкой линией рта. Единственной приметной чертой незнакомца служили глаза, напоминавшие бабушкины – ярко-зеленые и холодные, как изумруд. А потом Джоанна обратила внимание на татуировку. На бледном предплечье отчетливо выделялись черные контуры: голые ветви опаленного дерева.
Перед ней стоял член семьи Арджентов, как Корвин, командовавший Ником, словно тот был собакой.
Парень поймал взгляд, направленный на его татуировку, с наигранным ужасом расширил глаза, явно передразнивая выражение Джоанны, и спросил:
– В чем дело? Не любишь Арджентов? – После чего наклонился вперед так, чтобы смотреть прямо ей в лицо, и спросил: – Неужели ты боишься меня? – И добавил со ставшим неожиданно искренним видом: – Думаю, да. Еще как боишься. А раз так, то должна быстрее бежать отсюда.
– Что? – с недоумением заморгала Джоанна.
Она не испытывала страха перед способностями Арджентов – лишь отвращение.
– Всегда гадал, действует ли наш дар на полукровок, – расплылся в ухмылке собеседник. – Похоже, нет.
– Ты пытался использовать на мне свои силы? – возмутилась Джоанна. Она не ощутила даже намека на внушение, но при мысли о том, что подонок хотел получить над ней контроль, подкатила дурнота. – Это отвратительно! Нельзя применять такой дар без разрешения ни на ком!
– Эй, понял-понял. – Блондин поморщился, прикоснулся ко лбу, насмешливо отдавая честь, лениво протиснулся мимо и свернул за угол, скрываясь из виду.
Джоанна потрясенно проследила за молодым Арджентом. Зачем он вообще явился сюда? Разве это место не служило убежищем Лю и Хатауэев?
Она поняла, что не хочет оставаться в одиночестве там, где в любой момент мог подойти мерзкий блондин. Нужно догнать спутников. И она уже повернулась обратно к лестнице, когда заметила след на перилах. Пятно света? Но приложенный палец в точности совпал по размеру с шершавым на ощупь участком, хотя остальное дерево было отполировано до гладкости.
Это результат воздействия дара? Неужели все получилось? Получилось вернуть обработанный материал к первоначальному виду? Джоанна испытующе уставилась на пятно. И словно в ответ почувствовала вспыхнувший внутри огонек способностей. Пока еще слабый, он все же ощущался сильнее, чем раньше.
На этаже выше становились заметны опорные конструкции прежнего складского помещения. Внизу стены при реконструкции оштукатурили, но здесь еще можно было рассмотреть некрашеные деревянные балки, которые пересекали потолок и кирпичную кладку.
Джоанна шла вдоль длинного коридора, пока не заметила на одной из дверей приклеенную записку «Мы здесь». Внутри обнаружилась небольшая и уютная жилая зона. Разномастные диваны и вязаные пледы напомнили обстановку поместья Лю. Ник и Рут сидели на балконе, который смотрел на канал. Издалека их волосы выглядели одинаково темными, почти черными – только кудрявые у одной и прямые у другого.
Несколько месяцев назад эта картина ужаснула бы Джоанну. Она бы предположила, что Ник явился убить Рут. Либо той могло повезти первой добраться до него.
– Эй, а вот и ты! – окликнула ее кузина и наклонилась, чтобы открыть раздвижную дверь. – Присоединяйся к нам!
Джоанна вышла на балкон. Снаружи здание еще сильнее напоминало склад. Под выгоревшей белой краской на внешней стене еще остался намек на старые надписи. Сам же выступ пристроили позднее, и яркие голубые перила казались современным контрастом на фоне древней кладки из коричневого кирпича.
– А Том с Джейми где? – спросила Джоанна, садясь на освобожденное для нее место между Рут и Ником.
– Отправились раздобыть еды, – отозвался парень. – Должны скоро вернуться.
– А вы двое… – нерешительно произнесла Джоанна. – Нашли общий язык?
Аарона двоюродная сестра терпеть не могла. Что же до Ника… В прошлой линии времени они ни разу не встречались. Рут ранил один из его охотников – вот было самое близкое их знакомство.
– Теперь о моей жизни твоей кузине известно все. – Он улыбнулся, кажется, совершенно не возражая против этого. – А она поведала мне кучу историй про ваше детство.
– Каких историй? – настороженно уточнила Джоанна.
– Только самых забавных, – отмахнулась Рут, вовсе не успокоив сестру, и села прямо, обращаясь к Нику: – Еще одну вспомнила! Однажды наша общая знакомая планировала сделать морковко-ночник!
– Что? – переспросил он.
– Однажды вечером я застукала ее за попыткой засунуть морковку в розетку, потому что бабушка накануне рассказала, будто этот овощ помогает видеть в темноте!
– Мне было четыре! – запротестовала Джоанна.
– Для такого возраста это практически научный подход, – заверил Ник, с трудом скрывая улыбку.
Уже открывшая для очередного комментария рот девушка замолчала, переводя взгляд с одного собеседника на другого. Такие же перепалки происходили миллион раз раньше – в кругу друзей, с родными, – однако она не могла представить себе Ника, разговаривающего на обыденные темы с Хантами. Интересно, в изначальной временнóй линии именно так все и обстояло? Эта мысль породила всплеск печали. Неужели люди и монстры когда-то уживались мирно?
Затем Джоанну настигло понимание, что она никогда не смогла бы быть счастлива без родных со стороны Хантов в ее жизни. Приходилось ли ее первой версии тоже лгать Нику? Нет. В отголосках ее чувств не было ни намека на фальшь, она доверяла ему безоговорочно. Вероятно, та Джоанна не подозревала о своей сущности, как и Ник. Иначе им вряд ли довелось бы испытывать столь незамутненное счастье.
От двери донеслись веселые голоса, сообщавшие о возвращении добытчиков.
– Эй, мы пришли! – окликнул Том.
Одной рукой он держал Фрэнки, а другой прижимал к себе сверток самых больших коробок с жареным картофелем и рыбой, которую когда-либо видела Джоанна.
Джейми направился к шкафу в углу комнаты и принялся доставать тарелки, крикнув:
– Палочки или вилки?
– Пальцы! – громко отозвалась Рут, заслужив испепеляющий взгляд молодого Лю.
Том присоединился к ним на балконе и со смешком сказал:
– Тебе так снова запретят появляться на территории семьи. Джейми – строгий поборник соблюдения правил этикета за столом. – Затем переложил сверток с чипсами и рыбой на стол, а Фрэнки – себе на колени. – Мы взяли треску во фритюре для тех, у кого есть вкус. И жареную на гриле пикшу для остальных. – Последняя фраза явно предназначалась для Джейми, но взгляд Тома на него через плечо даже не был поддразнивающим – лишь полным обожания.
– Некоторые из нас предпочитают есть рыбу, а не масло, – прокомментировал тот с улыбкой, полной такого же обожания, после чего начал расставлять на столе тарелки с приборами, мимоходом поцеловав Тома в макушку.
– Мне тоже нравится жаренная на гриле, – рассеянно откликнулась Джоанна. Она даже не глядя на кузину знала, что та демонстративно морщится, так как в кругу семьи это обсуждалось столько раз, что стало уже ритуалом. – Иначе…
– Иначе все на вкус одинаковое, – почти пропела Рут. – Хрустящее и очень хрустящее. – А после уже обычным голосом добавила: – Хотя это неправда. Картофель внутри мягкий.
Ник ухмыльнулся и разорвал упаковку. Сердце Джоанны забилось чаще при виде его улыбки и еще чаще, когда он передал ей коробку с одним из жареных филе. Словно ожила фантазия из прежней жизни, тень их предыдущих воплощений. Однако та линия времени давно исчезла, сменилась другой, где Ник превратился в охотника на монстров. А теперь благодаря дару Джоанны, нынешней – той, где их всех ждало какое-то ужасное будущее.
Она не хотела верить Астрид, но не могла забыть выражение лица той при взгляде на канал из окна как на нечто драгоценное и мимолетное.
Неужели действительно надвигалась катастрофа, которая уничтожит все вокруг? И Джоанна тоже будет вспоминать этот момент как нечто драгоценное и мимолетное?
Видимо, эмоции отразились на ее лице, потому что Ник внимательно посмотрел на нее и слегка нахмурился, после чего спросил:
– Та женщина внизу… Кто она? И о чем хотела поговорить с тобой?
– Ее зовут Астрид, – ответил Джейми. – Она глава семьи Лю.
Ник по-прежнему смотрел с вежливой отстраненностью. Он и в самом деле не помнил бывшую союзницу, не знал, что они когда-то являлись частью группы охотников, противостоявших всем прочим в этой комнате.
– Она… – Джоанна замялась. Она никогда не была суеверной, но теперь ощущала, будто озвучив пророчество вслух, приблизит его воплощение. – Она хотела предупредить меня кое о чем. – Со стороны канала долетел ветер, взъерошив ей волосы и донеся легкий запах стоячей воды. – Много ли вы слышали о будущих событиях? – спросила девушка Тома и Джейми.