Один из гвардейцев что-то прошептал и сделал быстрый жест. Джоанна не сумела его расшифровать, но догадалась о сути: попытка защититься от зла.
– Бедная старая хронологическая линия, – сказала Элеонора, цокнув языком. – Куда более подвержена разрушениям, чем можно подумать.
– Почему разрыв находится здесь? – прошептала Джоанна.
Она изучила каждый дюйм этого помещения, когда работала в музее волонтером и помогала убираться. Раньше тут точно не было дыры в линии времени, даже скрытой за барьером Элисов.
– Присмотрись повнимательнее, – велела Элеонора.
– К чему? – спросила Джоанна, но тут же заметила внутри разлома движение теней, которые постепенно обретали форму.
– Что это? – подал голос Ник.
Сцена, возникавшая прямо перед их глазами, казалась странно знакомой. В теневой версии библиотеки сгущались вечерние сумерки. Там двигались чьи-то фигуры. Джоанна сощурилась, пытаясь разглядеть их получше.
– Сейчас все увидишь, – прокомментировала Элеонора.
И действительно, вскоре образы проступили ярче и четче. Джоанна невольно ахнула, поняв, что смотрит на себя саму – и Ника. Своего Ника. Того, которого потеряла, развоплотив собственными руками. У нее вырвался горестный возглас. Вид возлюбленного ранил несравненно сильнее, чем мечты о нем. Боже, как же она скучала по нему! Тосковала, как по утраченной части самой себя.
Он выглядел не плоским, как образ на экране, а трехмерным и живым, будто находился рядом в действительности. Будто можно было шагнуть к нему и прикоснуться.
– Они тебя не видят, – пояснила Элеонора. – Уж на это-то хронологическая линия пока способна.
Нынешний Ник приблизился к разрыву, по-прежнему крепко сжимая ладонь Джоанны, и спросил:
– Что это такое?
– События предыдущей линии времени, – дрожащим голосом ответила она.
– Это он? – неуверенно уточнил собеседник. – Герой. И… ты? – Он повернулся к Джоанне.
Та не знала, что сказать. Теперь, когда обе версии Ника стояли перед ней, она отчетливо видела их сходство. Они излучали одинаковое серьезное благородство и одинаково смотрели на нее – словно на самую драгоценную вещь на свете. Однако имелись и отличия. Герой выглядел более изнуренно, чем запомнила Джоанна. У нынешнего же воплощения не наблюдалось теней страдания, мелькавших в глазах.
– Хронологическая линия всегда старалась вновь свести вас вместе, – повторила Элеонора. – Поэтому я знала: стоит поймать одного, как второй тоже явится. И тогда можно будет показать вам обоим представление.
– Какое? – вздохнула Джоанна, но затем пристальнее всмотрелась в происходящее через разрыв и тут же осознала, что именно планировала продемонстрировать Элеонора и зачем заперла их именно здесь. – Нет! Верни барьер! Пожалуйста! – От вида доверчивого лица Ника сердце невольно сжалось.
– Джоанна, что происходит? – в замешательстве произнес он.
– Тише, – шикнула Элеонора. – Сейчас начнется моя любимая часть представления.
Через прореху они все наблюдали за тем, как прежний Ник, с написанными на его лице нежностью, изумлением и облегчением, прижимает к себе прежнюю Джоанну.
«Я полюбила тебя с первого взгляда», – сказала она в прошлом.
«И я тебя люблю. Всегда любил», – ответил он.
Джоанна почувствовала, как перехватило горло, а стоявший рядом Ник устремил на нее вопросительный взгляд с таким уязвимым выражением лица, что она всхлипнула, понимая, что парень вспоминает их недавний поцелуй и ее реакцию.
Теперь плакали обе версии Джоанны, так как знали, что случится дальше.
Ник из прежнего потока событий позвал ее по имени, отстраняясь с изумленным и страдающим выражением лица. Она тоже дернулась, точно сама ощутила боль.
– Джоанна? Что происходит?
В видении Ник затрясся, словно от разряда током, и начал кричать. Этот крик преследовал девушку каждую ночь в кошмарах.
«Джоанна… Джоанна, пожалуйста!»
Она видела, как прошлая ее версия шепчет: «Прости» – снова и снова. И произнесла то же самое сейчас, хотя даже не понимала, перед кем извиняется – перед Ником прежним или нынешним.
Он уставился на нее так, будто увидел впервые. На лице постепенно проступала боль от предательства.
– Что ты натворила?
– Она уничтожила героя, отмотав назад его время, – ответила Элеонора Нику, хотя смотрела при этом на Джоанну победоносно и яростно – с таким видом, словно наверняка знала, что именно та чувствовала, но желала ранить ее еще сильнее. – Заменила обычным мальчишкой. Пожалуй, можно назвать это убийством.
Ник отшатнулся, отпуская руку девушки и глядя на нее с неподдельным ужасом.
На ум пришли слова Астрид: «Раньше у людей был защитник. Герой. А ты его рассоздала. Обратила вспять каждое его действие – в прошлом и будущем. Думаешь, у подобных поступков не возникнет последствий?»
Элеонора покрутила в пальцах кулон, висевший на цепочке под воротником. Джоанна присмотрелась и поняла, что это монета, вернее жетон для путешествий во времени, так как блондинка растворилась в воздухе и даже не осталась понаблюдать за последствиями своих действий.
Ник по-прежнему с ужасом глядел на Джоанну.
– Ты убила героя?
– Я…
Перед внутренним взором вновь всплыло лицо мистера Ларча – доброго и веселого учителя истории, преподававшего в прошлом году. А в этой хронологической линии мертвого. Как и многие другие. Астрид предупреждала, что развоплощение героя отмотало вспять и все его действия. Таким образом, вернув своих родных, Джоанна обрекла всех спасенных им ранее людей.
Ник испытующе вглядывался ей в глаза.
– Послушай… – начала она, но звон стекла помешал закончить фразу.
Окно разлетелось на осколки, и помещение наполнил белый дым.
Джоанна почувствовала, что задыхается, и краем глаза заметила, как закашлялся и повалился на пол ближайший гвардеец. Затем еще один, и еще. С громким стуком решетка вывалилась из рамы, после чего непроглядная пелена заволокла все вокруг. Кто-то схватил девушку за запястье. Она принялась вырываться, но услышала голос Тома, шепчущий на ухо:
– Это я!
А следом ей на лицо опустилась старомодная газовая маска. Сдвинув ее в сторону, Джоанна попыталась сказать:
– Ник… – Но опять задохнулась из-за дыма, который, по-видимому, содержал и какое-то усыпляющее средство, судя по падавшим на пол телам. Зрение начало меркнуть. Она предприняла еще одну попытку предупредить Тома: – Ник…
«Ник знает», – вот что никак не удавалось сказать.
Но Хатауэй лишь поправил ее маску и тихо заверил:
– Мы вытащим его отсюда. Вас обоих.
27
Джоанна то приходила в себя, то снова теряла сознание, но в какой-то момент очнулась, когда порыв ветра ударил ей в лицо. Она лежала на спине на чем-то мягком. Возможно, одеяле? Вокруг царила темнота, но слабый свет луны позволял различить контуры тела Ника рядом. Он еще не пришел в себя. Синяки темными пятнами проступали на его скулах. Судя по стуку копыт и дерганым движениям транспорта, их везли в какой-то телеге, которую тянули лошади.
– Ник, – прошептала Джоанна.
– Все в порядке, – послышался голос Рут. – Он в безопасности. Вы оба в безопасности.
– Нет.
Джоанна поняла, что вновь проваливается в забытье, так и не успев сообщить, что ему теперь известно о монстрах. Не успев рассказать, как он вырвал цепь из стены голыми руками. Однако язык не повиновался.
В следующий раз, когда Джоанна очнулась, Ник тоже находился в сознании. Он больше не лежал рядом, а разместился лицом к ней на качающемся сиденье. Они ехали уже в другом транспортном средстве, куда более удобном. Насколько она могла судить – в карете.
В боковые окна открывался вид на низкие кирпичные строения и темное небо. Разглядеть кучера изнутри не удавалось.
Джоанна с трудом села прямо. Все тело ныло от нахождения в неудобном положении и от тряски на жесткой скамье. Выражение лица Ника не изменилось при наблюдении за усилиями спутницы. Его взгляд оставался суровым. Синяки на скулах налились пурпурными оттенками. Наверняка пострадавшему от побоев парню тоже было больно, но он этого не показывал, а, наоборот, расслабленно откинулся на сиденье, точно считал поездку абсолютно комфортной.
– Где все остальные? – поинтересовалась Джоанна, хотя и опасалась ответа.
– Почему ты спрашиваешь таким тоном? – В тусклом свете синяки Ника придавали ему зловещий вид того, кто побывал в драке и вскоре снова может броситься в сражение. – Думаешь, я что-то с ними сделал?
Искра страха вспыхнула в груди Джоанны. Давно ли она уже лежит без сознания? Сердце отчаянно забилось, а перед глазами пронесся образ из прошлого: кровь бабушки на руках. Волнение за судьбу близких побудило выпалить:
– Они в порядке?
– Едут в другой карете, – сквозь зубы процедил Ник и, видимо, заметив ужас на лице собеседницы, добавил: – Живые. Мы сменили транспорт и разделились, чтобы избежать обнаружения.
– А когда мы должны с ними встретиться? – не сумев до конца избавиться от опасений, уточнила Джоанна.
Ник бросил на нее проницательный взгляд, будто видел насквозь, и прокомментировал:
– Похоже, он и правда был особенным, раз ты до сих пор так боишься, что единственный человек может причинить вред нескольким монстрам, умеющим путешествовать во времени.
Он даже и не подозревал, насколько особенным. Про героя ходили легенды. Монстры рассказывали про него на ночь сказки, пугая своих детей.
– Я думал… – Ник на мгновение стиснул челюсти. – Когда ты открыла мне глаза на реальную природу монстров, я думал, что по крайней мере понимаю тебя. Но сильно ошибался, так ведь? И твои слова о том, что нам нужно защитить людей… Их ведь уже оберегал герой. До того, как ты его убила.
«А ты убил моих родных», – хотелось возразить Джоанне. Но она знала, что это не оправдывает ее поступка. Ник правильно сказал: он оберегал людей, пока она не вмешалась.
В голове всплыло воспоминание о том, как он перехватил кулак Корвина. С той же легкостью, с какой перехватил рукоять меча Люсьена.