Вильгельм II, кайзер немецкий, объявляя войну, писал: "Дух божий сошел на меня, так как я император германцев. Я являюсь орудием всемогущего. Я — его меч и его воля. Уничтожение и смерть всем, кто противится моей воле… Да погибнут все враги германского народа. Бог требует их уничтожения". Германский император потребовал от каждого немца, чтобы он обращался к богу с молитвой о даровании победы Германии, сочиненной лично им. А римский папа Бенедикт XV подтвердил слова Вильгельма: "Германия — это меч католической церкви".
На призыв императора тут же откликнулось католическое и евангелическое духовенство Германии. По всей стране прошли пышные молебны и богослужения, проводились сборы на войну, устраивались патриотические манифестации, ксендзы и евангелические пасторы спешили в солдатские казармы убеждать нижних чинов в божественной миссии немецкой армии. Немецкие богословы внушали народу, что как раз христианские заповеди требуют от него активного участия в войне. Военные священнослужители тоже ссылались на христианские заповеди, убеждая солдат, что как раз во имя христианского милосердия и любви они должны беспощадно уничтожать своих врагов.
Богослов Р. Зееберг показал, как надо правильно понимать христианскую заповедь о любви к ближнему. "Христос сказал: любите врагов ваших, — пояснял ученый церковник. — И мы, немцы, остались верны его заповеди. Мы любим наших врагов всей душой. Но наша любовь проявляется именно в том, что мы убиваем их, причиняем им боль и страдания, вторгаемся в их земли, в их дома. Германия любит другие народы и именно поэтому, ради их же собственной пользы, так больно бичует их".
Какой наглый цинизм, какая страшная людоедская "философия"!. Прикрываясь религиозными заповедями, немецких солдат уже тогда воспитывали в духе звериной ненависти к другим народам. Во имя христианского всепрощения их призывали уничтожать солдат и офицеров враждебных армий. Господин консисторский советник Дитрих Форверк даже составил специальную молитву для немецких солдат. "Пусть будет скуден хлеб войны, — говорилось в ней, — но ты сам посей смерть и горе среди наших врагов. Прости в милосердии и долготерпении своем каждую пулю и каждый удар, не попавшие в цель. Не введи нас во искушение, усмиряя наш гнев при исполнении твоего божественного приговора… Да поможет нам стальная десница твоя достигнуть подвига и славы".
С такими молитвами международный разбой превращался в богоугодное дело, убийцы — в ангелов, военные преступники — в святых праведников. Бездумная прусская муштра, человеконенавистническая по своей сущности идеология немецких милитаристов хорошо унавозили почву в годы первой мировой войны. Через двадцать лет на ней махрово расцветет законченный тип гитлеровского убийцы и садиста.
Человеконенавистническая религиозная пропаганда в немецкой армии и методы религиозного оболванивания мало чем отличались от приемов русских, французских и английских церковников. Так же как и "русское христолюбивое воинство", немецкая армия была наводнена военными священнослужителями, религиозными листовками и плакатами. Священники внимательно следили за настроениями солдатской массы, столь же ревностно пресекали "революционную заразу", убеждали солдат в божественном покровительстве немецкой армии и что служба в армии кайзера — служба самому господу богу.
Как и православные военные священники, ксендзы и пасторы доказывали, что немецкая армия непобедима, потому что ее ведет в бой сама мадонна. "Бог был и остается, — говорил германский кардинал архиепископ Кельнский Гартман, — на стороне наших героев солдат на западе и на востоке, на море и в воздухе… С именем бога наши солдаты идут на войну". Нечто подобное писал и протопресвитер русского военного духовенства Шавельский на страницах "Вестника Военного и Морского духовенства". Порой встречались такие религиозные открытки, что трудно сразу определить, кто ее авторы — православные священники или немецкие ксендзы и пасторы. Те же ангелы, распевающие рождественские песни, и те же солдаты, только форма иная, идущих в бой. Столь же мало отличались в немецкой армии и методы массового оболванивания солдат: рассказы о видениях и знамениях, инсценировки всевозможных "чудес" и т. д.
Турецкие муллы объявили священную войну неверным, призывая аллаха помочь германскому воинству. Еще до вступления Турции в войну мусульманское духовенство обратилось к своим единоверцам всего мира с воззванием "Священная война обязательна", в котором доказывалась необходимость истребления всех "неверных" народов. Короче говоря, империалистическая война объявлялась делом, угодным аллаху. А когда Турция втянулась в военные действия на стороне Германии, в декабре 1914 г. служители культа в Константинополе вместе с халифом провозгласили джихад — поход против гяуров ("неверных"). Агенты турецкого султана и немецкого кайзера стали пропагандировать джихад во всех странах, где имелась мусульманская религия.
Однако джихад не получил желательного отклика среди мусульман в странах Антанты. Мусульманское духовенство было не против священной войны, но на стороне своих правительств. Муллы, проживавшие в колониях Англии, Франции, России, убеждали правоверных верой и правдой служить правительствам английского, французского и русского империализма, они возносили молитвы тому же аллаху и просили его оказать помощь в победе над германскими гяурами.
Мусульманская религия, как и христианство, помогала правительствам капиталистов и помещиков осуществлять колониальную политику, развязывать империалистические войны. Именно религиозный фанатизм придавал военным действиям наиболее ожесточенный характер. Этот вывод подтверждается деятельностью церковников любой страны Антанты и Тройственного союза.
Возьмем, например, английских религиозных пастырей. С первого дня войны они не только духовно готовили солдат к дальней дороге в рай через поле брани, но и вербовали солдат в королевскую армию. Поскольку в Англии не было всеобщей воинской повинности, духовенство англиканской церкви добровольно возложило на себя эту миссию по рекрутированию солдат. Выгодно ли это было английской буржуазии? Конечно, без помощи церковников у нее не было бы массовой армии, которая потребовалась в первую мировую войну. Английская армия была разбросана по всему земному шару в колониях "его величества английского короля". Взять все войска из колоний и послать их на Европейский театр английское правительство не решалось. Угнетенные народы могли изгнать непрошеных колонизаторов. Б то же время нельзя потерпеть поражение и в войне с Германией, ведь здесь тоже дрались за те же колонии. Где выход? Его давно подсказали церковники и "власти предержащие": рекрутировать армию из заморских подданных его королевского величества.
Лучшими вербовщиками в колониях явились миссионеры. Они туда принесли библию и крест, христианские заповеди и нравы капиталистического мира. Миссионер входил в хижину туземца добрым пастырем, делил с ним трапезу и кров, благословлял его детей, лечил "божьим" словом его жену, отпускал грехи и уводил от детей и жены отца и мужа. Кроткий облик вербовщика, ласковая речь не оставляли сомнения, что он уводит единственного кормильца семьи на справедливое и доброе дело. В действительности же он посылал его умирать на фронте.
Колониальные войска по своей численности составляли около половины всех вооруженных сил Британской империи. Только одна Индия выставила в качестве "пушечного мяса" 1700 тысяч солдат. Они проливали кровь, защищая интересы угнетающего их английского империализма.
Французские империалисты мобилизовали в армию почти полтора миллиона жителей колоний, что равнялось шестой части всех вооруженных сил Франции. "В империалистическую войну, — писал В. И. Ленин, — втягивались колоссальные массы народов. Англия тащила полки из Индии, чтобы сражаться против немцев. Франция призвала под ружье миллионы негров, чтобы сражаться против немцев. Из них составлялись ударные группы, их бросали в самые опасные места, где пулеметы косили их, как траву"[8].
Кровь, пролитая народами Азии и Африки за интересы английской и французской буржуазии, — на совести и христианских миссионеров.
Активную религиозную обработку военнослужащих проводили английские церковники. Они не скупились на беседы перед отправкой солдат на фронт, организовали торжественные молебны и богослужения, неустанно просили бога даровать победу английским войскам. Уже в первый год войны (21 декабря 1914 г.) английское духовенство устроило "торжественное поминовение" павших на войне. Лондонский епископ лично выезжал несколько раз на фронт, где вдохновлял солдат на ратные подвиги и заодно инструктировал военных священников по дальнейшему усилению религиозной пропаганды в войсках. В целом религиозное воздействие на английских солдат было поставлено широко — на каждый батальон приходился один военный священник — капеллан.
Духовным растлением народа усиленно занимались и французские церковники. С началом военных действий они опубликовали заявление, где утверждали: "Право войны — христианское по своему происхождению". Империалистическую войну они изображали как справедливую и богоугодную, так как она якобы ведется не за передел мира, не за новые рынки сбыта для воротил капиталистического мира, не за колонии, а в защиту веры христовой.
От официальных господствующих религий не отставали сектанты воюющих стран. Все они независимо от особенностей вероучения горой вставали на защиту своих правительств и молились за победу той или иной стороны. Американский баптистский проповедник Билли Сэндей составил для своих "братьев во Христе" специальную молитву: "Обнажи свою могучую десницу, о господи, и порази голодного, волкоподобного гунна, чьи зубы сочатся кровью, и мы вечно будем славить тебя". Что же? Условия перед баптистским богом поставлены конкретные: помогай, будем славить тебя, а не поможешь, еще посмотрим, хороший ли ты бог.
Богатые "братья во Христе" Форд, Морган и другие жертвовали баснословные суммы баптистским общинам с условием, что эти деньги пойдут на подъем религиозно-патриотического духа сектантов. Жертвовали они на войну, которая приносила им невиданные барыши.