В общем, за несколько сотен циклов вполне прояснилось главное – материка на юге нет. Но все-таки кто-то как-то иногда что-то там на горизонте сквозь туман и шквалы наблюдал. И ясно, рано иль поздно, эти самые Статор с Ротором подзорной трубой нащупали. А может даже, кое-кто из более удачливых открывателей, но менее счастливых мореплавателей вообще ступил на скалы, правда, по тем же серьезным причинам погодно-климатического характера так и не возвратился на Брашпутиду доложить о результатах. Или даже его вынесло на незнакомый берег уже не на старательно собранном колесном пароходике, а только на его отдельно плавающем деревянном колесе. И тогда он просто пополнил количество аборигенов – в лучшей вариации. В худшей – только их ненасытные желудки.
Так вот, возвращаясь к изначально заданному вопросу. Повезло или не повезло аборигенам? В плане того, что их нашли, – видимо, не очень здорово. Хотя ведь, все едино, рано или попозже их бы однозначно обнаружили. Если, конечно, не подождать еще какое-то время, в котором супердержавы наконец прихлопнут друг друга термоядерными арсеналами. Тогда, конечно… В смысле, они жили счастливо и умерли, ничего не ведая о неких других, способных пусть и единократно, но менять климатические условия радикально и везде.
И, значит, повезло ли им оттого, что первыми, кто прибыл, оказались не какие-то частные работорговцы на многоколесном пароходике, а отправленный Федеральным Союзом по конкретному делу крейсер-рейдер? Представим, будто вначале явились бы те, кто умеет облапошивать туземных царьков связками бус из крашеных стекляшек и парой фонариков без запаса батареек? Взамен, естественно, живой товар, по десятку за фонарик, а за игломет – сотню. Ведь в самом деле, юноши, девицы сами нарождаются, некуда девать, а «чудо-чешуя Огненной Рыбы» и «чудо-палка-убивалка» сами собой ни на одной из «земель» не произрастают. Конечно, в случае несговорчивости в дело идут те же иглометы и сети. Но так то этап второй, необязательный. Ведь даже если вождь морально устойчив в отношении стекляшек, в плане обмена их на собственных внуков-племянников, то уж совсем не против махнуть квадрофон с веселой «чудо-музыкой» на нескольких жителей соседнего острова. Надо только послать бригаду захвата и приволочь этих, согласно легендам, дальних, но непутевых родичей с их неправильной Высокой земли. Или же с Длинной: зависит от той точки отсчета, в которой проходит сделка.
Так что, может, островитянам все же повезло, что их стали убивать сразу, без предварительного многоциклового облапошивания и превращения в предателей. Ведь на остров прибыл крейсер «Канонир Бекозра-Мор»: водоизмещение пятьдесят тысяч тонн, основной калибр пятьсот миллиметров – три штуки. Цель прибытия – первичная оценка в плане пригодности к размещению гарнизона и предварительное устранение могущих помешать этому обстоятельств. Естественно, наличие на острове недо-людей является одним из помеховых обстоятельств. После не слишком положительного опыта общения с аборигенами в Мерактропии известно, что лучший метод решения проблем туземного населения – гарантированное уничтожение. А? Что? Этнографы-фольклористы не успели даже занести в реестры? Надо было согласовывать с АДТА заблаговременно. Может, потом какие-нибудь археологи чего откопают. Только пусть поторопятся с подписью нужных бумаг. А нам некогда. Знаете, во сколько обходится, казне эксплуатация большого военного корабля хотя бы сутки? Не знаете. И понятно, что не знаете. Эти показатели особо секретны. Ведая их, и еще кое-чего, можно вычислить коэффициент ППЭМН – предельный потенциал экономико-милитаристского напряжения страны – всего Федерального Союза.
24Находки и потери
– Мостик! В воде что-то подозрительное!
Это завопили с акустического поста, а такие предупреждения стоит не просто брать во внимание, а сразу и мгновенно преобразовывать информацию в материальные действия.
– Стоп оба винта! Реверс! – рявкнул Стат Косакри в микрофон и тут же ухватился за поручни обеими руками. – Всем держаться! – гаркнул он для находящихся на мостике за мгновение до того, как огромная махина «Кенгуру-ныряльщика» переключила водометы на обратный ход.
Однако никто на вершине рубки не упал. Тут было не тогдашнее подводное столкновение: очень трудно остановить гигантскую массу, а уж тем паче с ходу дернуть ее обратно, тем более сделать такое всего лишь двумя двигателями. Так что никого не только не бросило через борт, а даже не дернуло. Вообще-то, конечно, никто бы и не упал: все на мостике были пристегнуты к перилам спасательными поясами.
– Мостик Слухачу! Что там стряслось, Рюдан? – запросил Косакри.
– Слухач Мостику! – тут же отозвался линейный акустик Рюдан Одек. – Капитан, впереди, на дне, магнитометры фиксируют нечто подозрительное. Хорошо бы, если «Жуля» подойдет и осмотрит, что к чему?
– Понял, Рюдан. А как акустическая обстановка?
– Без эксцессов, шторм-капитан.
– Как эфир?
– Держим под контролем, капитан Стат.
– Хорошо, – кивнул Косакри, хотя находящийся за пять отсеков в стороне собеседник не мог его видеть. Зато линейный акустик был сейчас главным ухом корабля, ибо на него замыкались не только непосредственно гидрофоны, но также все остальные службы разведки. Ну, а тут, наверху, сам шторм-капитан и еще три стоящих рядом офицера являлись глазами идущей по поверхности лодки. Ибо Косакри опасался использовать активную радиолокацию. Вдруг где-то на берегу браши все-таки спрятали какие-то пассивные датчики. Стоит «стрельнуть» по окрестностям радиолучом, как тут же активизируется давно заждавшаяся добычи техника. Совершенно не требовалось вызывать сюда с Брашпутиды какие-нибудь патрульные дирижабли.
Затем Стат Косакри отдал распоряжения для микролодки «Жуля». Здесь, в отличие от лодочных отсеков, он не мог общаться посредством голоса. «Жуля» шла автономно, полукилометром впереди – эдакий передовой эскорт. Разговаривать с ней в радиоэфире было запрещено.
– Штурман-крейсер Йока, – скомандовал Косакри, – передайте лазером на «Жулю». «Разворот! Погружение! Осмотр дна в самом слабом акустическом диапазоне!»
– Мостик Слухачу! Вы слышали, Рюдан? Сейчас они «посветят», а вы проанализируйте отражение.
– Понял, Мостик! Дай нам Красный Гигант, чтобы это оказалась не мина с реакцией на активную акустику.
– Заткните рот, линейный акустик! – рявкнул Косакри. – Не засоряйте связь.
Уже на третьей минуте активной локации дна стало ясно, что это никакая не мина, а их собственная пропажа – микролодка номер «один» – «Дуля».
25Сказки острова Ротор
Никто не знает, так ли было на самом деле. Может быть, явь и отличалась от переданных через поколения историй. Вдруг она интереснее или, наоборот, примитивней, но ведь наверняка хоть как-то совпадает с воистину произошедшим. Тем более в силу некоторых причин мы не можем выслушать другую сторону конфликта. И потому лишь то, что с завыванием и с притопом рассказывает долгими ночами шаман, и есть единственная трактовка. Остальное можно лишь предполагать и домысливать.
Так что мы не ведаем, начал ли высаженный с крейсера десант с ходу расстреливать все, что шевелится. Возможно, до этого была проведена разведка. Учитывая характер местности, произвести ее, не вылезая из двигающихся на воздушной подушке вездеходов, вряд ли получилось. Перемещение по скалам требует применения ног, а порой даже задействует руки. Данные обстоятельства, может, и не меняют общую картину по существу, но вполне могут влиять на детализацию панорамы, а также на выборку дальнейших решений наступающей стороны.
Примерно вот так или иначе, но «ряженые» во всякие комбинезоны, каски и прочее пришельцы почти сходу проявили свою агрессивность. По легенде, они убивали всех любопытствующих, кто им попадался, будь то старый или малый. И наверняка такая тактика, учитывая общую внезапность нападения, имела успех. Вполне допустимо, что на одном из двух островов такое вообще удалось на славу. Ибо существует еще одна легенда, будто когда-то давно почти все мужчины одной из «земель» погибли, и тогда туда перешел жить мужской пол другого острова, дабы дальние родичи окончательно не вымерли. Хотя то может оказаться легенда из других, более ранних времен. Ведь мало ли где и как могли погибнуть мужчины? Несколько штук разъярившихся черверылов вполне способны перетопить все плавающие в бухте Развлечений охотничьи пироги.
И значит, поначалу потери несла только одна сторона. Согласно легенде, «ряженые» распространяли смерть везде и всюду, причем никогда не сходились со своими жертвами вплотную, а убивали их «шипящими палками» на расстоянии. И тогда оставшиеся в живых разбежались по своим тайным пещерам, которые имела каждая нормальная семья. В мирное время она просто хранила там святыни, а в военное – хоронилась от врагов. Ведь оба острова могли воевать почти все свободное от охоты на хоботоносов время.
«…И так прошел день, и еще день. Тщетно ходили по земле «ряженые пришельцы». Им не в кого было разряжать свои «палки». Но, пользуясь ночью, когда враги спустились вниз к берегу, оставшиеся в живых «допущенные к охоте» собрались в большой пещере и обсудили вершащееся. Допустимо ли было безропотно терпеть присутствие наверху этих порождений Медузы?
«Да, – говорили некоторые потрусливей. – В наших пещерах спрятано много засоленного мяса, есть налившаяся дождем вода. Нужно ждать. Огненные Рыбы в конце концов накажут захватчиков. Или пусть они, по крайней мере, переберутся на соседнюю землю и нанесут ущерб нашим плохим и далеким родственникам».
Но взял слово вождь племени Борубу, Похититель Птицы Грау, и сказал так:
«Соплеменники, наш мудрый шаман Карака Мизинец извлек из своего раненого тела, а также из нескольких других наших раненых жесткие маленькие не костяные иглы. Извлек он их и из убитых. Так что не взглядом через «палку» убивают «ряженые», а просто «шипящей палкой» метают не костяные иглы вперед, и, значит, нет здесь большого колдовства. Но «ряженые» хитры и действительно порождены Медузой, ибо находится в тех иглах смертельный для человека яд. Но есть одна тайна, о которой поведал жрец Карака, все еще болеющий сейчас в пещере и потому не сумевший прийти. Мы с вами, братья-китобои, все-таки не так просты. Ведь сколь много времени и мы, и славные предки н