Моя вторая мысль заключалась в том, что это поможет ей справиться с грустью, ведь ей грустно. Опять же, мне стыдно за это. Я просто не знаю, как это исправить. Уже почти Рождество. Она приезжает домой на неделю. Ну, к своим родителям. Я понимаю, что если она будет рядом, то мне не удастся держаться от нее подальше.
— Серьезно, Вин, если ты решил приехать и потусоваться здесь, то хотя бы притворись, что рад меня видеть, — говорит Дейзи.
Мы сидим на ее диване и смотрим фильм. Я приехал в Аделаиду, потому что скоро Рождество, и мне не хотелось, чтобы Дейзи была одна. Ее живот становится огромным. Жаль, что я не могу сказать Гейбу или даже чертову Джио, что она беременна. Гейб должен знать. Может, тогда он отменит этот чертов запрет на свидания с ней.
Дейзи хочет лично рассказать ему об этом, а поскольку мой тупой братец не хочет вносить ее имя в список посетителей, она не может прийти к нему и сказать, что он скоро станет отцом. Я знаю, что наш адвокат работает над апелляцией или еще над какой херней, чтобы добиться досрочного освобождения Гейба. Я очень надеюсь, что это сработает, иначе Дейзи придется растить ребенка в одиночку. Ну, не в одиночку. Потому что я всегда буду рядом, но это не одно и то же.
— Прости, — бормочу я себе под нос.
— Выкладывай. Что происходит в твоей хорошенькой головке? — Спрашивает Дейзи.
— Считаешь меня хорошеньким, Дейзи? Я что, красивее Гейба? — Спрашиваю я ее с ухмылкой.
— Нет никого красивее Гейба. А теперь прекрати тянуть время, Вин. Выкладывай. Что происходит? — Ее тон становится более твердым.
Я никогда не был фанатом психотерапии, у меня не возникало желания сидеть и разговаривать с каким-то шарлатаном. Однако с Дейзи я поговорю. За последние несколько месяцев я постепенно рассказал ей о своем прошлом, о Камми, обо всем на свете.
— Камми возвращается в Мельбурн на Рождество. — Вздыхаю я.
— И это плохо?
— Не знаю. — Я слегка пожимаю плечами. — У меня не хватит силы воли держаться от нее на расстоянии, если она будет так близко.
— Вин, ты же Де Беллис. У тебя есть возможность навещать ее в любое время, когда захочешь, но ты решил этого не делать. У тебя есть сила воли, — говорит Дейзи.
— Но мне следует держаться от нее подальше, верно?
— Почему?
— Потому что в прошлый раз, когда я уходил, это было тяжело... очень тяжело. Что, если я не смогу снова уйти? — Говорю я ей.
— А что, если ты не уйдешь? Что случится, если ты этого не сделаешь? — Спрашивает меня Дейзи.
— В конечном итоге я причиню ей еще больше боли. Снова затяну ее в свою тьму, — пытаюсь объяснить я. — Я не хочу этого делать.
— Тогда не делай. Ты понимаешь, что, сохраняя дистанцию между вами, ты причиняешь боль только себе и Камми? Она вообще все еще хочет быть с тобой, Вин? Откуда ты знаешь, что она не решила двигаться дальше и не нашла кого-то другого?
Я свирепо смотрю на свою невестку. О, да, кстати, еще один секрет, о котором, похоже, никто в семье не знает, – это то, что Гейб женился на Дейзи до того, как его посадили. Чертов идиот никому не рассказал об этом.
— Она не двигается дальше, — ворчу я.
— Видишь? — Дейзи указывает на меня. — Тебе нужно либо отпустить ее, либо стать мужчиной и быть рядом с ней, пока она действительно не начала двигаться дальше. — Она качает головой. — Я понимаю. Ты боишься привести ее в мир, в котором живешь ты и братья. Но ты действительно хочешь провести остаток жизни в одиночестве?
— Дело не в семье, Дейзи. Ты же знаешь. Я в полном дерьме. Я даже прикоснуться к ней не могу без ее просьбы. Как бы мне этого ни хотелось. — Я провожу рукой по лицу.
— Она когда-нибудь упоминала, что ее это беспокоит? — Дейзи вздергивает бровь, глядя на меня.
— Нет. — Я полностью верю, что Камми – любовь всей моей жизни. Она готова на все ради меня, и я готов на все ради нее. Именно поэтому я мучаю нас обоих, держа порознь.
— Никто не может решать за тебя, Вин. Но если бы это была я, и Гейб намеренно держался от меня подальше, что ж, я бы, наверное, оторвала ему яйца. Но я понимаю. Понимаю, почему он не хочет, чтобы я навещала его там. Мне это не нравится, и в конце концов я его прощу. Но я понимаю. Именно поэтому я жду, когда он выйдет на свободу. — Дейзи проводит рукой по своему животу. — Ну, и еще из-за этого малыша, конечно.
— Да, но только ты замужем, Дейзи. Это другое. Мы с Камми только что окончили школу. У нее вся жизнь впереди.
— Возможно, но если ты чувствуешь, что она – любовь всей твоей жизни, то поборись за нее. И, судя по тому, что ты мне рассказал, это так и есть.
— Иногда мне хочется, чтобы Гейб нашел какую-нибудь глупенькую девчонку, которая не была бы такой умной. — Смеюсь я.
— А вот и не правда. Я знаю, что являюсь твоей любимой невесткой, — говорит Дейзи с ухмылкой.
— Ммм, ну, не знаю. Вчера Эл испекла мне блинчики с шоколадной крошкой, — говорю я. И при упоминании ее подруги, с которой она не разговаривала несколько месяцев, глаза Дейзи наполняются слезами. Черт, в последнее время она так легко плачет по любому поводу.
— Как Эл?
— Беременна и, наверное, скоро прикончит властную задницу Джио, — ворчу я.
— Могу себе представить. — Улыбается Дейзи, но она не касается ее глаз.
Две недели спустя я обнаружил, что взбираюсь по стене дома Камми. Я знаю, что она здесь. Возможно, я установил GPS-локатор на ее телефон, о котором не сказал ей еще тогда, когда мы встречались. К счастью для меня, она не обновила устройство. Я открываю окно и залезаю внутрь.
— А, Елена, мне нужно идти. Я перезвоню тебе завтра. — Камми смотрит на меня, разговаривая по телефону.
— Он там, не так ли? Камми, не позволяй себе снова попасть в эту ловушку. Вышвырни его к чертовой матери, — отвечает Елена через динамик.
— Я перезвоню тебе завтра. — Камми бросает телефон на край кровати, ее взгляд все еще устремлен на меня. — Почему ты залез в мое окно?
— Меня охватила ностальгия, и, честно говоря, я не был уверен, что твои родители впустят меня, — объясняю я.
— Мои родители не знают, кто ты, Вин, — говорит она. — Я никогда им не говорила.
— О. — Я не знаю, что чувствую по этому поводу. Но сейчас не время разбираться. — У меня... эм... есть для тебя рождественский подарок.
— Это ведь не машина? Потому что я все еще пытаюсь объяснить, почему "друг" подарил мне машину стоимостью более трехсот тысяч долларов, — говорит она, делая акцент на этом слове.
— Мы друзья, Камми. Но нет, на этот раз это не машина. — Улыбаюсь я. — Но попробуй убедить меня, что тебе не нравится машина.
— Она хорошая, но мне она не нужна, Вин. Я не хочу, чтобы ты дарил мне экстравагантные подарки. — Камми качает головой, а затем наклоняется над кроватью и берет что-то с пола. Когда она снова садится, в ее руках оказывается маленький белый сверток. — У меня для тебя тоже кое-что есть.
Я достаю из заднего кармана прямоугольную коробочку и подхожу ближе к кровати.
— Можешь сесть. Вот, сначала открой мой, — говорит Камми, передавая мне свой подарок.
Я беру коробку и дергаю за красную ленточку, прежде чем снять крышку. Заглянув внутрь, я вижу три кристалла, лежащие на папиросной бумаге.
— Это кристаллы белого халцедона. Они должны помочь справиться с кошмарами и обеспечить тебе более спокойный сон. Можешь положить их под подушку.
Я смотрю на нее. Она купила мне кристаллы, чтобы я смог заснуть. Я ни на секунду не поверю, что несколько красивых камней избавят меня от ночных кошмаров. Но от того, что она подумала о чем-то подобном, от того, что она хочет мне помочь, эмоции застревают у меня в горле.
— Ты купила мне это, что я мог справиться с кошмарами?
— Это глупо. Я могу оставить их себе. Я просто подумала… если я не могу быть рядом, чтобы помочь тебе, то, может быть, это поможет. — Камми тянется к коробке.
— Камми, это не глупо, — говорю я ей, прижимая подарок к груди. — Попроси меня. — Я смотрю ей прямо в глаза. Это не принесет ничего хорошего ни одному из нас, но сейчас мне действительно нужно поцеловать ее.
Глаза Камми расширяются, прежде чем она говорит:
— Вин, поцелуй меня так, будто я твоя. Поцелуй меня, словно это в первый раз.
Я бросаю коробочку, которую приготовил для нее, на кровать и обхватываю ее лицо ладонями.
— Ты забыла упомянуть о последнем разе. — Она всегда просила меня поцеловать ее так, будто это первый и последний раз.
— Я не хочу, чтобы это было в последний раз, — шепчет Камми, когда мои губы прижимаются к ее губам.
Мой язык скользит в ее рот. Черт, как же мне этого не хватало. Я чувствую себя так, будто только что вернулся домой после очень долгого отсутствия. И мой член тоже. Одно прикосновение – и я охренеть как тверд.
Я слишком быстро прерываю поцелуй. Я вижу желание в глазах Камми. Мне нужно остановиться. Я знаю, что все уже не вернется на круги своя, и не хочу, чтобы она подумала, что я пришел сюда ради гребаного секса.
— Открой свой, — говорю я ей, поднимая коробочку и протягивая ей.
Камми открывает крышку и проводит пальцами по браслету из белого золота. Она улыбается, касаясь единственной подвески в центре.
— Это Эйфелева башня, — говорит она, медленно вынимая браслет из чехла. — Мне нравится.
— Это только начало, — говорю я ей. — Я позабочусь о том, чтобы на браслете были представлены все места в мире, которые ты видела.
Камми хмурится.
— Но я не видела Эйфелеву башню.
Я вытаскиваю конверт, в котором лежат два билета бизнес-класса во Францию на новогодние каникулы.
— Это вторая часть твоего подарка.
Камми открывает конверт и ахает.
— Билеты во Францию? Мы едем в Париж? — Визжит она.
— Ты едешь в Париж, — говорю я ей.
— Но тут два билета. Ты не хочешь поехать со мной в Париж? — Спрашивает она.
— Я хочу побывать с тобой везде, Камми, но в это путешествие я не поеду. Я хочу, чтобы ты взяла с собой кого захочешь. Подругу, маму, тетю.