— Хорошо, я хочу взять с собой лучшего друга. Подожди, дай я напишу ему, чтобы узнать, свободен ли он, — говорит она, откладывая билеты и взяв в руки телефон.
Через несколько секунд в моем кармане раздается сигнал о входящем сообщении. Я достаю свой телефон и смотрю на экран.
КАММИ:
Какой-то дурак подарил мне билеты в Париж на Рождество. Хочешь поехать со мной?
— Дурак, да? — Спрашиваю я ее, изогнув бровь.
— Ну, если ты думаешь, что я возьму с собой кого-то еще, то ты, безусловно, дурак. Мы едем в Париж, Вин! — Говорит она с таким волнением в голосе.
— Мне не следовало целовать тебя, — говорю я ей. — Я посылаю тебе неоднозначные сигналы, и это нечестно по отношению к тебе. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Камми. Очень хочу. Я просто не могу дать тебе всего, чего ты хочешь, всего, чего ты заслуживаешь.
— Почему мне кажется, что ты снова бросаешь меня?
Я вижу, как дрожит ее нижняя губа, когда она пытается сдержать слезы.
— Не бросаю. Мы друзья. И всегда будем ими.
— Друг не позволил бы своему другу поехать в Париж одному, — шепчет она.
— Хорошо, я поеду, — говорю я, вопреки здравому смыслу. Я уже знаю, что это будет пыткой – находиться рядом с ней так часто и не иметь возможности прикоснуться к ней.
Глава 26

Январь – Париж
Поверить не могу, что я действительно здесь. Я стою перед Эйфелевой башней с Вином. С тех пор как мы вчера приземлились в Париже, он вел себя немного странно. И когда я говорю, что Вин Де Беллис ведет себя странно, я имею в виду хуже, чем обычно.
Я не знаю, что с ним не так. Каждый раз, когда я спрашиваю его об этом, он отвечает, что с ним все в порядке или это сказывается смена часовых поясов. Я на это не куплюсь. Вин очень мало спит. Не думаю, что его так уж сильно беспокоит смена часовых поясов.
Вчера, когда мы приземлились, я была так взволнована, что едва смогла заснуть. Кроме того, меня беспокоило, что Вин находился в другом конце коридора. Он снял для нас двухкомнатную квартиру. И настоял, чтобы мы спали в разных комнатах.
Это больно – знать, что он так близко, и не иметь возможности прикоснуться к нему. Не иметь возможности спать, свернувшись калачиком рядом с ним. Еще больнее знать, как сильно он борется за то, чтобы мы оставались друзьями. Но я не собираюсь давить на него. С какими бы демонами он ни боролся, они уже причинили мне больше боли, чем я могла представить.
Я подожду. Я верю, что он победит этих демонов. Я просто не уверена, останется ли хоть что-то от моего сердца, когда он, наконец, это сделает.
— Вин, возьми меня за руку, — говорю я ему и слышу волнение в собственном голосе. — Мы у Эйфелевой башни. Не могу поверить, что мы здесь. — К счастью, Вин берет меня за руку. Я смотрю на него, а он пристально смотрит на меня. — Ты не впечатлен? Это потрясающе. — Я поднимаю наши соединенные ладони, указывая на строение перед нами.
— Да, — соглашается он с улыбкой. — Ты выглядишь очень счастливой.
— Я нахожусь в самом культовом, романтическом месте в мире со своим самым любимым человеком на свете. Чему тут не радоваться, Вин? — Спрашиваю я его.
— Любимым человеком, да?
Я закатываю глаза и дергаю его за руку.
— Не прикидывайся дурачком. Тебе это не идет. А теперь пойдем. Я хочу подойти поближе.
Как только мы оказываемся практически под башней – на что, заметьте, ушла целая вечность, – я поворачиваюсь к Вину и делаю глубокий вдох.
— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, как это делают в кино. Представь, что ты только что сделал мне предложение, и я согласилась, — говорю я ему.
Вин не разочаровывает.
— Она сказала "да"! — Громко кричит он, и под одобрительные возгласы зрителей, он обхватывает меня руками за талию и отрывает мои ноги от земли. Его губы прижимаются к моим, и он кружит нас по кругу.
Прямо как в кино...
Все стихает: шум, толпа. Все исчезает, и остается только Вин. Его руки обнимают меня, а его язык танцует с моим. Вот из чего сделаны мечты.
К тому времени, как он ставит меня на ноги, у меня кружится голова. Мои руки не желают отпускать его шею.
— Я не хочу отпускать тебя, потому что знаю, что когда я это сделаю, мы не вернемся к... этому. Не вернемся к нашим отношениям, — шепчу я. И слеза скатывается по моей щеке.
— Как бы мне этого не хотелось, мы должны это сделать, Камми, — говорит Вин.
Я опускаю руки и делаю шаг назад, заставляя себя улыбнуться, потому что я не позволю собственной грусти испортить эту поездку.
— Думаю, шампанское с сыром сейчас будут весьма кстати. Давай найдем место, где можно поесть.
— Ты в порядке? — Спрашивает Вин, становясь рядом со мной.
— Ммм, я в порядке. Я в Париже. Ничто это не испортит, — говорю я ему.
— Ладно, поедим, а потом в Лувр?
— Звучит как отличный план.
Мы находим милейшее кафе с видом на одну из главных улиц. Это отличное место, где можно понаблюдать за людьми. Я действительно люблю этот город.
— Думаю, я могла бы здесь жить, — говорю я Вину, откусывая кусочек сыра, от которого у меня текут слюнки. — Еда здесь потрясающая.
— Да, — соглашается он. — Ты легко сможешь поступить в здешний университет, если захочешь.
— Думаю, я посмотрю, как сложатся дела в Сиднее. Мне нравится жить с тетей. И я начинаю привыкать к городу, — говорю я ему.
— А ты бы когда-нибудь вернулась в Мельбурн? — Спрашивает Вин.
— Если бы у меня была причина, я бы вернулась в мгновение ока. — Мы оба знаем, что я говорю о нем. — У меня есть идея.
— Какая?
— Что, если только на этой неделе мы воспользуемся программой Друзья с привилегиями? — Прошло уже много времени с тех пор, как я в последний раз испытывала удовольствие от прикосновений и оргазм. Не знаю, соблюдал ли Вин целибат, но я не думаю, что он был с кем-то еще.
— Друзья с привилегиями. И о каких привилегиях мы говорим, Камми? — Вин вопросительно вздергивает бровь, глядя на меня.
— Об оргазме, — шепчу я. — У меня слишком давно не было секса, Вин, а моих пальцев мне недостаточно.
— Просто, чтобы внести ясность, у меня тоже давно не было секса, — заявляет он. — Я не хочу терять нашу дружбу, Камми. Не хочу рисковать потерять тебя окончательно.
— Этого никогда не случится. Обещаю, — говорю я ему. — Я понимаю. Знаю, что когда мы вернемся домой, ты будешь в Мельбурне, а я все еще буду в Сиднее. И мы снова станем обычными друзьями.
— Хорошо, — говорит Вин. — Но ты должна пообещать мне, Камми. Пообещай мне, что после того, как мы уедем отсюда, ты не будешь меня ненавидеть.
— Я не смогла бы возненавидеть тебя, даже если бы попыталась. — Улыбаюсь я ему. — А теперь, может, перенесем поход в Лувр и вернемся в квартиру?
После того, как Вин оплачивает счет, потому что он не позволяет мне платить за что-либо, мы возвращаемся в квартиру. Мы оба молчим. Во мне нарастает предвкушение того, что сейчас произойдет. Я давно не испытывала такого волнения.
Как только мы оказываемся за закрытой дверью, я бросаю пальто на пол, а затем берусь за подол свитера и стягиваю его через голову. Я иду в сторону спальни, оставляя за собой шлейф из одежды.
Глаза Вина наполняются жаром, похотью, потребностью. Он стаскивает с себя пальто, позволяя ему упасть на пол, в то время как его темные глаза блуждают по моему телу. Я снимаю бюстгальтер, и в этот момент мои туфли с громким стуком падают на пол. Вин рычит, громко рычит, когда замечает мою обнаженную грудь. Я упираюсь коленями в кровать, в то время как пальцы расстегивают пуговицу на джинсах, и я спускаю их вместе с трусиками.
Оказавшись полностью обнаженной, я ложусь на кровать. Вин стоит у изножья кровати, глядя на меня сверху вниз.
— Ты чертовски красива, Камми, — говорит он.
— Вин, я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне. Везде. Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Хочу, чтобы ты поцеловал меня. Хочу, чтобы ты использовал мое тело для собственного удовольствия и при этом дарил мне умопомрачительные оргазмы. — Не могу представить более полного разрешения, которое могу ему дать.
— Раздвинь ноги, — говорит он. Он стоит неподвижно, не шевеля ни единым мускулом.
Я широко раздвигаю ноги, мои колени сгибаются и образуют форму бабочки, когда мои ступни почти соприкасаются.
— Блять. Ты промокла насквозь. Посмотри, как сильно ты блестишь для меня, Камми. — Вин опускается на колени. — Потрогай себя. Покажи мне, как ты доставляла себе удовольствие.
Я подношу пальцы к клитору и начинаю медленно поглаживать его. Мои глаза закрываются. Есть что-то эротическое в том, что он смотрит, как я трогаю себя. Мне это нравится, но я не этого хочу. Я хочу его.
— Вин, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне.
— Где ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, Камми? — Спрашивает Вин.
— Везде. Я хочу, чтобы твои руки были на мне, Вин. Хочу, чтобы твои губы были на мне, — стону я, пока мои пальцы продолжают массировать клитор, а удовольствие разливается по всему моему телу.
Затем я чувствую его руки на своих бедрах. Он дрожит. Я открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Я хочу спросить, все ли с ним в порядке, но тут его пальцы отталкивают мои и пробегают прямо по центру моих влажных складочек.
— О боже. — Моя голова снова откидывается назад. И его рот оказывается на мне, покрывая поцелуями внутреннюю сторону моего бедра.
— Блять, мне не хватало этого, — говорит он и проводит языком прямо по середине.
— О, черт. Да! — Вскрикиваю я. Мои руки зарываются в его волосы. Они задерживаются там всего на мгновение, прежде чем Вин хватает меня за запястья и прижимает их к кровати.
Его язык кружит вокруг моего клитора. Его рот накрывает меня, посасывая, и я кончаю. Я так давно не испытывала подобных ощущений. Я не могу сдержаться, когда внутри моего тела вспыхивает маленький фейерверк.
Вин прокладывает дорожку поцелуев вверх по моему животу. Когда он успел снять штаны?