— А кто будет работать в главном управлении в Нью-Йорке, пока его не будет? — спросил Самсон.
— Нью-Йорк — хорошо отлаженный механизм, он работает сам, — уверенно заявил Габриэль.
— Я так думаю, это значит, что посади обезьяну во главе компании, и все равно она будет работать? — усмехнулся Томас.
— Почти, — кивнул Габриэль. — К сожалению, у меня кончились обезьяны. Потому придется использовать кого-то выше в пищевой цепочке.
— Кого ты имеешь в виду? — спросил Самсон.
— Куин как-то упоминал о вампире, который подает надежды. Его зовут Джейк, и он работал с Куином последние шесть месяцев. Он может быть готов к тому, чтобы взять на себя немного больше ответственности.
— Куин поручится за него? — спросил Самсон, обдумывая слова Габриэля.
— Он ответственный и амбициозный.
— Отлично, пусть так и будет, — согласился Самсон. — Позвони и проинформируй Куина. Теперь нам нужно занять Зейна. У нас есть бумажная работа, которую мы могли бы ему поручить?
Габриэль отрицательно покачал головой.
— Ничего нет. Я мог бы сдвинуть людей, хотя… — Почесав голову, он продолжил. — У нас только что появилась работа няньки.
— Няньки? — повторил Амор.
— Я должен услышать про это, — пробубнил себе под нос Томас.
— Пара вампиров переехала сюда около полугода назад. Отец с дочерью полукровкой. Она дружит с дочерью Джи. Посещает Университет Сан-Франциско. Ее отец уезжает в командировку на две-три недели, и мы нужны ему, чтобы нянчится с ней двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.
— Она ходит в университет и нуждается в няньке? А где ее мать? — спросил Самсон.
— Погибла в автокатастрофе полгода назад.
— Но девочке, сколько лет восемнадцать, девятнадцать? — задал вопрос Амор, замешательство читалось на его лице, когда он смахнул с плеч назад темные волосы.
— Двадцать, почти двадцать один, — сообщил Габриэль.
— Но, по словам ее отца, она бунтарка: вечеринки, парни, выпивка и беспорядочные связи. Она стала себя так вести после смерти матери. Он боится, что она на грани нервного срыва. Очень беспокоится и боится оставлять ее одну. Она может навредить себе.
— Так от нас он что хочет? — спросил Самсон
— Присматривать за ней и держать подальше от любого вредного влияния. Никаких вечеринок, парней и всего прочего. Проще простого. На дневное время я поставил Оливера. Для него это будет легкой работой и заодно возможность попробовать себя.
Самсон кивнул.
— Я так полагаю, что не могу держать его вечно в качестве моего личного помощника. У него огромный потенциал. — Оливер был человеком, который работал в качестве его дневного помощника вот уже на протяжении трех лет, практически четырех.
— Он справится. Его задание начинается с рассветом.
— А вы не упускаете из виду кое-что важное? — перебил Амор.
Самсон вопросительно посмотрел на него.
— Оливер хорошо подготовлен. Ты видел его в действии. Он очень хороший телохранитель. Он защищал Далилу много раз, и ты знаешь, что я серьезно подхожу к вопросу о защите моей жены.
— Да, но твоя жена человек. А эта подопечная полукровка. Она сильнее Оливера.
— Я полностью осознаю это, — сказал Самсон, кивая. — Но мы не можем днем прикрепить к ней вампира. Ты это хорошо знаешь, как и я. И, к сожалению, в нашем штате нет полукровок, они все ещё очень редкие. Поэтому должен быть человек.
— А что если она окажется умнее его и использует контроль над разумом, чтобы смыться? — оспаривал Амор, не унимаясь.
Самсон провел рукой по волосам, но был спасен от ответа, когда Томас откашлялся.
— Самсон, с твоего позволения я расскажу им?
Самсон посмотрел на Томаса. Вампиры сами не подвержены контролю разума, на самом деле, если два вампира решат использовать друг на друге контроль разума, то это приведет к ментальному бою, который в итоге закончиться чьей-то смертью. Однако Томас недавно кое-что придумал.
— Валяй, Томас.
— Пока эксперимент на ранней стадии, но последние недели мы с Оливером над ним работаем.
— Что за эксперимент? — резко спросил Габриэль, явно разозлённый тем, что его не ввели в курс дела.
— Я пытаюсь научить его сопротивляться контролю разума.
Габриэль ахнул, а Амора, кажется, нисколько не удивило это заявление.
— Но как? — Габриэль хотел знать.
— Как вы знаете, контроль разума — моя специализация. Поэтому я пытаюсь изучить базовые физические основы, чтобы выяснить есть ли способ, при котором человек смог бы распознать в самом начале, что он подвергается контролю разума и затем разорвать концентрацию вампира.
— Ты ведь это не серьезно!? — Габриэль вскочил на ноги. — Если это сработает, тогда…
— Я знаю, о чем ты думаешь, Габриэль, — спокойно произнёс Томас, — но это не станет достоянием общественности. Только самые доверенные люди, только внутреннее ядро, будут в курсе. У меня возникла эта идея тогда, когда Амор сказал, что Нина была не подвержена контролю разума даже до того, как они образовали связь.
Амор кивнул.
— И это такая заноза в заднице.
— Как будто бывает иначе, — усмехнулся Томас.
— Ты в курсе? — спросил Габриэль.
Амор пожал плечами.
— Что знает Нина, то знаю я.
— Кроме шуток, я долго разговаривал с Ниной о том, что она чувствовала, когда Амор пытался использовать силы на ней. И я делаю успехи с Оливером. Он умный и очень волевой. И это помогает.
— Так что он может противостоять контролю разума? — нетерпеливо спросил Габриэль.
— Не полностью и не всегда, но бывали моменты, когда я мог почувствовать, как он мысленно противостоит моей силе. Оливер делает успехи.
— В любом случае, — перебил Самсон, — у нас нет выбора, как только поставить на дневную смену человека. Я бы предпочел Оливера, чем кого-то другого из людей-телохранителей. Я доверяю ему. И он нас не подведет.
Габриэль кивнул.
— А Зейн? Думаешь, он возьмется за это дело?
Самсон задумался над словами Габриэля. Задание звучало довольно безопасным и спокойным.
— Как трудно охранять двадцатилетнюю девчонку? — Самсон увидел сомнение в глазах Амора. — Что?
— Он психанет, когда услышит это, — сказал он, усмехнувшись. — Не могу дождаться, чтобы увидеть это.
Томас пихнул его локтем.
— Ты такой провокатор, Амор. — Затем посмотрел прямо на Самсона. — Давай просто надеяться, что это не возымеет обратный эффект и не аукнется нам потом.
— Мы будем держать его на коротком поводке, — сказал Самсон.
Из коридора послышались голоса смешанные с тявканьем собаки. Спустя мгновения без стука дверь распахнулась, и Далила ворвалась, держа на руках золотистого щенка лабрадора.
— Извините, что прерываю, но я просто должна была тебе показать его, Самсон. — Далила вся светилась от радости.
Вслед за ней появились Иветт с её парой.
— Привет, ребята.
Иветт выглядела сногсшибательно как никогда, и то, что она сменила колючую короткую стрижку на длинные локоны, делало её мягче и женственней.
Хевен, охотник за головами, которого она спасла от злой ведьмы, заставил появиться женственную сторону Иветт. После она обратила его в вампира, спасая тем самым его жизнь, и кровно связалась с Хевеном. Но пока он не вступил в ряды Личной Службы Охраны. Самсон надеялся, что когда-нибудь этот день наступит. Бывший охотник за головами будет очень ценным сотрудником.
— Привет Иветт, Хевен, — поприветствовали Самсон и его друзья. — Что происходит?
— Посмотри, что Иветт подарила Изабель! Щенка. У нее теперь будет свой щенок. — От радости на лице Далилы, сердце Самсона расцвело. Боже, как он любил эту женщину. Он никогда еще в жизни не был так счастлив.
— Изабель его полюбит. — Он провел рукой по мягкой голове щенка, а тот в ответ восторженно лизнул руку Самсона.
Затем он кивнул в сторону Иветт и Хевена.
— Спасибо, ребята, это так мило.
Иветт улыбнулась.
— У нас есть еще четыре щенка, так что… — она обвела всех взглядом, — если кто-нибудь захочет…
Лицо Амора вдруг просияло.
— На самом деле… — Он подмигнул Самсону, который сразу же подхватил мысли своего друга, — …думаю, у нас есть еще один человек, который возьмет щенка. Ты со мной согласен, Самсон?
Самсон ухмыльнулся.
— Я как раз подумал о том же самом.
Зейн опустил две пятидесятикилограммовые гантели на землю, прежде чем рухнуть вниз рядом с ними.Закинув одну руку за спину, он оттолкнулся от пола и начал считать. Он выполнял отжимания после изнуряющего поднятия гантель, и пот стекал с его голого торса.Шорты были пропитаны потом насквозь, но Зейн продолжал отжиматься. Сорок девять, пятьдесят. Он сменил руку и начал заново.
Его тело работало на автопилоте, мускулы рвались и тут же восстанавливались, пока он продолжал изматывающую тренировку.
Сегодня, он не смог остановиться. Его обычной двухчасовой экстремальной тренировки оказалось не достаточно, потому что гнев, который все еще бегал по венам, словно кислота, требовал причинить кому-нибудь боль. И сегодня этим кем-нибудь был Зейн.
К тому времени как он сосчитал до пятидесяти, лужа пота образовалась на коврике под ним. Зейн встал на ноги и потянулся за скакалкой, висящей на стене.
Когда он переехал в Сан-Франциско, первое, что сделал — оборудовал свой личный тренажерный зал, который появился раньше, чем Зейн купил кровать.Сон был неважен. Для сна ему требовалось три-четыре часа, а значит, что практически весь световой день он был заперт.И даже пока он спал эти три-четыре часа, Зейн оставался настороже, прислушиваясь к опасности, осознавая, что, как он охотился на врага, враг может охотиться на него.Потому что он был единственным выжившим, который может убить человека, избежавшего правосудия: доктора Франца Мюллера. Он запомнил его лицо и имя, так же, как и его коллег: Андреас Шмидт — мёртв; Фолькер Брандт — мёртв; Матиас Аренберг — мёртв; Эрих Уолперс — мёртв.
Зейн крепче сжал ручки скакалки, пока вспоминал последние минуты их жизней.