– Не смотрите так, – улыбнулась дама. – Это «Мартини», его пьют. Вы, видимо, в командировке?
– Да, прислали участвовать в научном симпозиуме… Вы жили в Советском Союзе?
– Давно, – улыбнулась случайная знакомая. – Так давно, что уже и неправда. Из Самары я – из той, что в 35-м превратили в Куйбышев. Вышла замуж за проезжего датчанина… не поверите, но случались такие казусы. Чуть не посадили, ей-богу, – дама хрипло засмеялась. – Всеми правдами и неправдами, через посольство, консульство, какие-то взятки… но выпустили из страны.
– Теперь не знаете, как попасть обратно, – предположил Зимин.
– Ну, не то чтобы… – собеседница покосилась на бутылку в своей руке. – Хотя вы правы, кого я хочу обмануть? Пора сворачивать эти творческие эксперименты, знаете ли. Все оказалось не настолько радужным, как представлялось, включая мужа – старого похотливого козла… – она криво ухмыльнулась. – Знаете, ему совершенно безразлично, что я стала выпивать.
– Так возвращайтесь, чего вы боитесь? Думаете, посадят?
– Да вроде не за что. Эх, мужчина, мужчина, как у вас все просто… Ладно, пора бежать, мой старый похотливый козел, наверное, ждет на стоянке. Успехов вам по вашей научной линии, и всего доброго! Меня Анной, если что, зовут, – случайная знакомая приятно улыбнулась и спрыгнула с крыльца.
«Если что?» – подумал Зимин. Он прошел несколько шагов и обернулся. Помахивая стеклянной емкостью, Анна скрылась за углом. Не все, однако, находили свое счастье в дебрях безжалостного капитализма.
Он перешел дорогу и двинулся в обратный путь. Пешеходов стало еще больше. Колыхалось море голов. Поток людей в одну сторону, поток в другую. Машины у тротуаров и в парковочных карманах, какие-то шумные компании. У афишной тумбы музицировал бродячий саксофонист – патлатый, мятый, весь какой-то неухоженный. Рядом лежала перевернутая шляпа. Жалко стало парня – трудная у человека работа. Гитаристу проще – сиди и тренькай. А попробуй весь день подудеть в этот саксофон – умом тронешься…
Он прошел еще немного и… сдавило грудь. В голове забили склянки – неужели снова началось?
Глава седьмая
На этот раз без всякой мистики, повышенной чувствительности – наблюдательность помогла. Мужчина стоял, облокотившись на заграждение, лицом к проезжей части – то ли уличным смогом наслаждался, то ли ждал кого. Он допустил ошибку, выдал себя – все окружающие смотрели сквозь, без интереса, а этот… Сменил позу, выпрямил спину и быстро отвел глаза. Лет тридцати, гладко выбритый, начинающий лысеть, с тонким носом с горбинкой.
Андрей не подал вида, прошел мимо, хотя ноги начали подрагивать. Как такое может быть? Ведь оторвались же от этой надоедливой публики! Прятаться в толпе было бессмысленно, во всяком случае здесь, на открытом месте. Майор миновал остановку, встал рядом с урной, закурил. Сделал вид, что читает расписание движения автобусов. Родной бы стране такие расписания!
Обстановка за спиной оптимизма не внушала. Броуновское движение на тротуаре стало смазанным, зато пасущий его субъект обрел четкость. Он прошел, прижимаясь к стене здания, обогнул крыльцо с витриной. Когда Зимин остановился, он тоже встал, обрел задумчивый вид. Полезно иногда подумать.
Дополнительные доказательства уже не требовались. За майором следили. Вряд ли случайно его встретили на улице – это даже не шанс из миллиона. Значит, вычислили гостиницу, а также Дину Борисовну, которая, серая от душевных терзаний, мыкается в номере. Что-то подсказывало, что эта публика едва ли выпишет ей путевку в сияющий демократический рай…
Зимин был на грани провала, если не сказать больше. Он выбросил окурок в урну и, помахивая пакетом с продуктами, отправился дальше. Больше не оборачивался. В заданном темпе он выдержал несколько минут, остановился у какого-то заведения и стал изучать вывеску. «Вarbershop» – значилось на входе. Полным неучем надо быть, чтобы не понять, что это такое. Вошел внутрь, изобразил любезную улыбку.
Заведение было компактным, работали два специалиста – полноватая женщина и невразумительное существо неопределенного пола – видимо гермафродит. Оба покосились на вошедшего, что-то сказали. Зимин не понял. Наглеть, а тем более оставлять после себя разрушения, не хотелось. О европейских местах заключения говорили много хорошего, но на свободе все равно лучше.
«Хвост» остался на улице. Сквозь стекло было видно, как он мнется на крыльце. Дама опять что-то сказала, показала на стул. Покосилось с интересом бесполое существо. Зимин сел, сразу начал ерзать. И вновь привлек внимание. Он застенчиво улыбнулся, пробормотал слово «туалет». Стесняться естественных вещей в этом мире было не принято. Работница цирюльни показала на шторку в дальней стене. Зимин подскочил, нашел за шторкой дверь и вышел в полутемный коридор. Искомое заведение находилось справа, дальше – запасной выход, что и требовалось доказать. Хоть в этом датчане были как все нормальные люди!
Дверь оказалась закрыта, хорошо, что не на ключ. Он отомкнул несложную конструкцию, выбрался в задний двор. Странности продолжались – ни детских площадок, ни лавочек, ни гаражей. Очевидно, дети на этой планете сразу рождались взрослыми. Людей за домом не было. Стояли машины, за ними возвышалось кирпичное строение, возможно связанное с распределением электричества.
Андрей обогнул машины и между деревьями и трансформаторной будкой нашел некое подобие лавочки. Здесь была тень и относительная безопасность. Зимин стал ждать. Смысла бежать в гостиницу он не видел. Все уже случилось. Там он ничего не выяснит и здесь потеряет ниточку…
Незнакомец возник через несколько минут. Видимо, пошел напролом, догадавшись, что его обманули. Мужчина был зол, вел себя нервно. Повертелся, за машинами никого не разглядел – Зимин пригнул голову. Дернулся в одну сторону, затем в другую, но ловить явно было нечего, зашагал по дорожке вдоль дома, свернул за угол. Роли поменялись, добыча превращалась в охотника.
Зимин пересек двор по диагонали, перебежал к соседнему зданию, рискнул высунуться из-за угла. Незнакомец шел по тротуару – направляясь к кварталу, где находилась гостиница. Он не оборачивался – с чего бы? Ускорился, свернул. Андрей тоже прибавил ходу, остановился на углу. Субъект удалялся вглубь межквартального пространства. Свернул куда-то влево, майор припустил за ним.
Это было захолустье посреди города. Узкий проезд между явно нежилыми зданиями, облупленные стены в потеках и надписях, мусорные баки на колесах, разбросанные по всему переулку.
Недалеко от входа в проезд стоял темно-синий внедорожник «Шевроле-Блэйзер» – машина не яркая, но не из дешевых. Отслеживаемое лицо находилось здесь. Дверца машины была открыта. Мужчина разговаривал с приземистым широколицым субъектом – щеки последнего покрывала густая щетина. Он носил холщовые штаны и свободно облегающую куртку. Мужчины приглушенно общались, точнее сказать, препирались. Слов не разобрать, и на каком языке они говорили – тоже непонятно. Первый настаивал, второй скептически кривился. Оба явно были обеспокоены.
Андрей наблюдал за ними, присев на корточки. Посторонних поблизости не было, и его поведение никому не показалось странным. Он всматривался в лица – вроде европейцы, но что-то с ними было не так.
Сидеть и ждать было глупо. Уедут, ищи тогда ветра в поле. Он сделал короткую перебежку, спрятался в нише. Картинка приблизилась, но не настолько, чтобы разобрать голоса. Беседа прервалась, мужчины стали обдумывать непростую ситуацию.
Андрей переместился еще ближе, присел за баком. Субъекты молчали, видимо, было о чем помолчать. Щетинистый посмотрел на часы. Ждали кого-то? Такое майора не устраивало. Безумная мысль пришла в голову. Но если вдуматься, какие варианты? Он приподнялся, переставил ногу…
Дикий кошачий вопль сотряс округу! Наступил на хвост бродячему животному! Ободранная кошка пулей вылетела из-под бака, промчалась мимо джипа и куда-то канула. Двое повернули головы. Очертились злые лица, колючие глаза. Кто же вы такие, братцы-кролики?
Они смотрели прямо в глаза майору госбезопасности. Теперь уж точно без вариантов. Он бросился с низкого старта, проделал несколько прыжков. Небритый сунул руку за пазуху. Второй отпрянул, прыгнул в стойку. Но на ногах еще не утвердился, Андрей толкнул его, чтобы не мешался. Субъект взмахнул руками, повалился на спину. Андрей швырнул дверь на второго – она была удачно распахнута. Приземистый тип вскричал от боли в отбитом плече, схватился за руку. Оружие осталось в куртке. Второй удар той же дверью – субъект ударился затылком о ребро крыши внедорожника, провалился в салон, насадил позвоночник на рычаг передач, взвыл от ослепительной боли. Пришлось нагнуться, отправить товарища в нокаут.
Второй поднялся, бросился в атаку, но получил пяткой в колено. Глаза собрались в кучку, видимо, знатная карусель закружилась перед ними. Зимин бил в челюсть, не останавливаясь. Противник почти не сопротивлялся, отпрянул, задрожали ноги, из губы потекла кровь. Завершающий удар едва не выбил дух. Противник упал в мусор, застонал, захлопал водянистыми глазами.
Майор отступил на шаг, оглядел содеянное. Ныл кулак, явно перевыполнивший месячную норму. Эти двое пока не представляли опасности. Один хрипел, выплевывая кровь, делал неуверенные попытки подняться. Снова получить по морде желания у него явно не было. Второго перекосило в салоне, он корчился, вывернув спину, и из этого положения вряд ли мог добраться до пистолета во внутреннем кармане.
Настало время побеседовать. Но неожиданно… Мог бы и обернуться, горе-шпион!
– Ну, и что вы тут наделали! Разве так можно? – ахнула по-русски женщина за спиной. Зимин резко обернулся, уперся в карие глаза своей недавней знакомой по супермаркету. Как там ее… Анна? Какими судьбами, кстати? «Мартини» при даме уже не было. Выпила? Но было что-то другое – и он не успел среагировать. Раздался треск – словно пушечное ядро засадили в живот! Андрея затрясло, как эпилептика, а женщина ст