ним во главе стола. Воевода похлопал глазами и указал жене место рядом с ним.
Появились дудочники, затянувшие какую-то унылую мелодию. Свищ, выпивший прилично стоялого меда, возмутился — Что за хрень, воевода, твои музыканты пытаются изобразить? Это разве музыка? Где моя гитара?
Послав бойца, который вместе с еще тремя нашими охранниками ожидал в сенях, за инструментом, Свищ пообещал — Я вам, бояре, сейчас такую песню исполню, после моего отъезда будете горькие слезы лить, лишь бы я вернулся и повторил ее для вас!
В этот момент вошел кто-то из воеводских холопов — Турки просят принять их, боярин!
Федор повелительно кивнул и воевода дал приказ запускать.
В терем вошли трое богато одетых османов, которые заметив за столом сидящую Фатиму, будто споткнулись и замерли как статуи. Наконец один поклонился так, что коснулся своей зеленой чалмой пола — О Великий Государь Царь и Великий Князь Федор Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Тамани и Кубани, Государь Псковский и Великий Князь Литовский, Смоленский, Тверский, Волынский, Подольский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северныя страны Повелитель, и государь Иверския земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинския земли, Черкасских и Горских Князей и иных многих государств и земель, восточных и западных и северных, отчич и дедич, и наследник, и Государь, и Обладатель, наш Государь Султан Мехмед Четвертый, Хан, Повелитель Величественного Дома Османов, султан ус-Селатин, Хакан, Предводитель правоверных и преемник Пророка Господа Вселенной, Хранитель Священных городов Мекки, Медины и Кудса (Иерусалима), падишаха Трех городов Стамбула, Эдирне и Бурса, и из городов Шами Каир, из всего Азербайджана, из Магриба, из Барки, из Кайруана, из Алепа, из Арабского и персидского Ирака, из Басры, из полосы Эль-Хаса, из Ракки, из Мосула, из Парфии, из Дияр-и-Бекра, из Киликии, из провинций Эрзурум, из Сиваса, из Аданы, из Карамана, из Вана, из Барбарии, из Хабеча (Абиссиния), из Туниса, из Триполи, из Шама, из Кипра, из Родоса, из Крита, из провинции Морея, из Бахр-и-Сефида, из Бахр-и-Сефида, Сиях, из Анатолии, из Румелии, из Багдада, из Курдистана, из Греции, из Туркестана, из Черкесии, из двух областей Кабарды, из Горджестана (Грузия), из степи кипчаков, из всей страны татар, Боснии, города и крепости Белграда, провинции Сирбистан, со всеми замками и городами, всего Арнаута, всего Эфлака и Богдании, а также всех зависимостей и границ и многих других стран и городов готов заключить с тобой мир на твоих условиях и в знак примирения отдает тебе свою дочь Фатиму-султан! Вот подписанный султаном договор на двух языках. А это перечень ее приданного, который уже передан тебе в Стамбуле!
Посол зачитал список украденного нами и Федор вопросительно посмотрел на меня, сидящего от него по правую руку на ближнем к царю месте на скамье.
Я в душе подивился хитрожопости султана, который в своем послании не только показал нам, что вместо приданного мы хрен что получим, так и перешагнул через свою гордость и титулах признал за русским царем право на Крым. — Скажи, посол, а как получилось. что вы пришли в Одессу так быстро?
Посол обозначил поклон и ответил — Мы обошли шторм стороной, боярин! Пока вы боролись с погодой, мы смогли вас нагнать. Правда сначала мы хотели было идти в Крым, но встреченные купцы отсоветовали — они сами шли из Крыма и ваших кораблей не встречали. Мы рады будем передать нашему Султану, что с его дочерью все хорошо.
Федор кивнул — Я приглашаю отца моей невесты на свадьбу, которая состоится через месяц. Подписанные мною копии договора вы получите сейчас же.
Я почесал затылок — Неужели султан сделает ход конем и посетит Москву?
Глава 5
Вернувшись в Москву, царскую невесту отдали под крыло патриарха, который должен был подготовить будущую царицу к принятию крещения. Уже обговорили, что царица получит отчество Федоровна в честь Феодоровской иконы Божией Матери. Свадьбу же запланировали на воскресение тридцатого июня — в этот Петров Пост в Петров день начинался летний мясоед, промежуток между постами, кода разрешено кушать мясо. Имя же у новой царицы будет Пелагея, это греческое имя, которое происходит от прозвища древнегреческой богини Афродиты — «пелагеос». В переводе оно означает «морская». Невесте новое имя понравилось и она первый дни часто его повторяла, вслушиваясь в звучание.
Царь забросил дела и вернулся на Кукуй в Университет — он упросил характерников провести с ним занятия. А своим ближним боярам он доверил вместе с князем-кесарем править страной. Ромодановский после того как мы с ним пошумели в Крыму, относился к нам благосклонно, можно сказать мы с ним даже немного сдружились. Матвеев, который после смерти Алексея Михайловича растерял свое влияние на нового правителя, пользуясь тем, что он был нашим крестником, пытался стать своим для Федора, но у него это не получилось и боярин запил горькую.
Из Китая вернулся Николай Гаврилович Спафарий, возглавлявший русское посольство в Пекин, в ходе которого проделал огромный путь по Сибири, Забайкалью и Китаю. В отличие от предыдущих посланников, Спафарий всерьёз занялся изучением Китая и китайского языка, что позволило ему собрать много ценных сведений.
Мы сразу же приняли опытного дипломата, писец вел стенограмму встречи для занесения в архив. Мы были с ним знакомы еще до его отъезда. Родился тот в боярской семье Молдавского княжества. Предки его отца происходили из древнего валашско-греческого рода Асан-Палеологов. Прозвище «Спафарий» — от молдавского «спэтару», « спэтар» — название титула при дворе, которая изначально предполагала несение меча «spadă» и булавы правителя при церемониях, позднее — военачальник и начальник полиции. Такую должность Николай Милеску занимал при правлении Георгия Гика в Молдавии и Валахии. спафарий владел, помимо румынского, девятью языками: русским, латынью, греческим (включая древнегреческий), турецким, итальянским, китайским, французским и шведским.
Спафарий подал нам увесистую книгу — Я в своём дорожном дневнике дал подробное описание среднего течения Оби, её притоков — Иртыша и Кети, а также Ангары. Я перечислил все впадающие в Байкал крупные реки, в том числе Селенгу, Баргузин, Верхнюю Ангару, описал остров Ольхон, оценил глубину озера, отметив, что оно сравнимо с высотой гор. Пересекая Сибирь,я выполнял первые определения географической широты ряда пунктов с помощью астролябии. Вот карта Сибири! Сейчас восстали тунгусы, которые напали на Охотск, Ессейское и Тонторское зимовья. Следует направить хотя бы полк для подавления мятежа.
Змий хмыкнул — и в чем причина недовольства тугнусов?
— Спафарий усмехнулся- Как всегда служивые люди палку перегнули — от жадности не выполняют царев наказ не брать больше установленного с местных жителей. В одна тысяча шестьсот восьмом году из-за этого же восстали ясачные люди Берёзовского уезда, через тридцать один год начали бунтовать тунгусы, через три года к ним присоединились и якуты. В одна тысяча шестьсот пятьдесят восьмом году подняли восстание буряты возле Братского острога. Царь-батюшка старался проводить в их отношении мягкую политику, не угнетать их. Ясак надлежало брать небольшой, по пять−семь соболей в год с человека, а воеводам полагалось вести себя сдержанно, чтоб от насильства они бы розно не разбрелися и ясачный сбор в том не залёг. Но служилые люди, которые вдали от Москвы чувствуют себя вольготно, нередко злоупотребляя своей властью и требуя больше положенного. Война с чукчами длится уже тридцать шесть лет и ей не видно ни конца ни краю! Несмотря на формально подчинение царской власти чукчи управляются лишь по своим законам старейшинами родов. Чукчи не желают платить ясак!
Сема присвистнул — Чувствую, придется нам, друзья, наведаться и в Сибирь. Кого-то на голову укоротим, а кого и на кол посадим.
Ромодановский покосился на Семена, но промолчал.
Я согласился — Правы, вы други мои! А чукчи нам нужны — Это же готовые воины спецназа. Нужно подумать как нам от них пользу начать иметь, хватит им херней заниматься!
Спафарий добавил — Чукчи считают себя господами среди окрестных народов — эскимосов, юкагиров, коряков. С ними они ведут частые войны. Военные столкновения перемежаются меновой торговлей, но любой торг, из-за несогласия в цене, может превратиться в очередную войну. Чукчи торгуют, можно сказать, с копьём в руке. Любопытно, что чукчи вообще не считают иноплеменников за людей, и лишь русские, благодаря превосходству своего огнестрельного оружия и победам над чукчами, удостоились со стороны последних признания в «человеческом статусе». Военное воспитание начинается у чукчей с раннего детства. Чукчи постоянно тренируются в ратном мастерстве, устраивая учебные поединки и перестрелки, редко обходившиеся без убийств и увечий. Основными видами оружия являются лук, праща и копьё. Тело чукотского воина прикрывается доспехами из кожи или костяных пластин. До прихода русских чукчи не знали железа, однако быстро оценили преимущества железных ножей и топоров. Научились чукчи пользоваться и трофейными ружьями. Царским указом запрещена продажа якутам огнестрельного оружия.
В войнах у чукчей участвовуют не только все взрослые мужчины, но и значительная часть женщин. При общей численности чукчей обоего пола и всех возрастов около десяти тысяч человек, они выставляют против русских ополчения числом до трех тысяч. Все они предпочитают смерть плену. Главными поводами для походов против чукчей служат нападения чукчей на юкагиров, коряков, эвенов, принявших российское подданство и плативших ясак. Даже когда, под влиянием побед чукчей, эти народы восставали против русской власти, чукчи не делали никаких попыток привлечь их на свою сторону и объединить усилия в борьбе против русской колонизации, а вели себя с ними по-прежнему, то есть нападали, уводили оленьи стада, захватывали в рабство женщин и детей. Разделение чукчей на несколько независимых кланов не позволяет им эффективно объединять даже свои военные силы. В то же время, такая раздробленность затрудняет русским покорение Чукотки, так как привести в подданство можно было лишь конкретные роды, но не всех чукчей сразу.