— Не отставай!
Бегу из последних сил. Втройне тяжело бежать с «раненым» на спине. Периферийное зрение уже окрашено в красный цвет — признак тяжелой перегрузки. И силы совсем не исходе. А потом, после армии, все удивлялся — чего же так спину ломит, когда спать ложишься? А вот от таких забегов и ломит…
Но скоро финиш. Быстрее! Еще быстрее!
И вот последний этап — рукопашный бой. Появились фигуры в белых маскхалатах. Накинулись на группу уставшую. Замелькало все, закрутилось. Да где там… разве может предельно уставший человек вести бой, требующий максимального напряжения всех физических и моральных сил? Моральные еще есть, а вот физических уж нет. Успеваю прикладом попасть кому-то в рыло, тут же подбивают ноги, прижимают мордой в снег. Скрутили. Дали по почкам, чтоб сильно не брыкался.
Полковник Орлов нажимает кнопку секундомера:
— Молодцы! Лучшее время!
Генерал стоит совсем рядом. Улыбается.
Мы победили…
Преступление и наказание
Часть перваяПреступление
Пять лоботрясов из отдельной роты специального назначения на утреннем разводе были «выделены» командиром роты в распоряжение прапорщика Сидорчука — начальника продовольственного склада части, на территории которой дислоцировалась рота.
Сидорчук слыл ушлым прапорщиком, у которого со склада ничего не удавалось увести. Бойцы «мазутного» полка рассказывали «спецназерам» страшные истории о том, как Сидорчук вычисляет расхитителей военного имущества и тут же справедливо карает…
С тяжелыми раздумьями пятеро бездельников проследовали за прапорщиком на продовольственный склад. Дело было не в том, что впереди маячила тяжелая перспектива рабского труда, а в том, что в процессе этого труда наверняка не удастся незаметно присвоить себе часть военного имущества, хранящегося на складе… собственно это и раздражало.
Объясняю для тех, кто не вкусил сладострастного счастья службы в отечественных вооруженных силах: в армии (а так же и на флоте) солдат (матрос), будучи направленным («выделенным») на работу на какой-либо склад, всегда тешит себя тем, что приложение его физического труда будет отблагодарено ротозейством складских прапоров, под которое можно что-либо умыкнуть без вреда для собственного здоровья. На чем, собственно, и держится способность солдата (матроса) к работе на складах военного имущества (запасов).
— А вот и фронт работ… — радостно сказал Сидорчук, обводя рукой ряды сложенных стопками контейнеров, в которых в войсках хранят картошку.
Эти контейнеры в «безкартофельный период» складываются наподобие конверта, и для удобства их хранения могут ставиться один на другой, хоть до потолка хранилища. Сложенные контейнеры стояли на площадке перед складом.
— Берете… — Сидорчук подошел к контейнерам, и демонстративно ухватившись за один из них, начал давать ценные указания по способам переноски: — Поднимаете… — при этом он чуть напрягся, но не настолько, чтобы поднять семидесятикилограммовую конструкцию, а только для наглядности сего действа, — и по два-три контейнера переносите на склад. Там вниз по лестнице и аккуратно складываете в углу. Ясно?
Пять лоботрясов синхронно кивнули.
— Так, — прапорщик почесал лысину. — И это… (далее инструктаж по технике безопасности)…если что, матку вырву.
После этого прапорщик поделил бойцов по двое. Тут вышла небольшая заминка. Бойцов изначально было нечетное число, а потому возможность оптимального использования рабочей силы сводилась на нет.
— Елки-палки… — Сидорчук почесал лысину. — Ладно, будешь на лестнице поддерживать… — нашелся начальник продсклада и ткнул в грудь пятого.
Сидорчук открыл склад, провел всех вниз, показал, куда нужно ставить контейнеры, затем сел в кресло у входа и вопросился:
— Ну, чего стоим? Начинайте таскать…
Разведчики начали носить контейнеры вниз, а Сидорчук продолжал оставаться в кресле и внимательно бдить. Так продолжалось более получаса, и все уже потеряли всякую надежду на возможное обогащение, как спасительно зазвонил телефон. Сидорчук схватил трубку:
— Пра-щик Си-чук, продсклад…
Все застыли в ожидании, вслушиваясь в каждое слово прапорщика.
— Как же я отойду? У меня тут разведчики работают, а за ними глаз, да глаз…
Все напряглись. Наконец-то! По телефону явно обговаривалась возможность выхода Сидорчука за пределы продсклада.
— На минуту?
О, это уже что-то… за минуту опытный разведчик многое сможет успеть…
— Есть, товарищ подполковник! Иду!
Прапорщик положил телефонную трубку, встал со своего кресла и внимательно осмотрел остановившихся разведчиков:
— Так, уроды! Я отлучусь ровно на одну минуту! Если за это время пропадет хоть одна банка тушенки, хоть одна коробка сахара, хоть один паек — вам не только кича будет обеспечена, но и сроки полновесные на дизеле я вам обеспечу за воровство! Ясно?
— Так точно! — ответили пять глоток.
Сидорчук просто поленился закрывать склад ради отлучки на одну минуту…
Нога Сидорчука ступила за порог и в тот же момент контейнер, который держали в руках Матюшин и Рыжий, стукнулся о пол склада. Рыжий начал разминать затекшие пальцы…
— Работаем! — на склад заглянул Сидорчук. — Никак нельзя вас оставить…
Рыжий и Матюшин склонились над контейнером, демонстрируя полную готовность продолжить переноску, но как только голова прапорщика исчезла окончательно, Матюшин кивнул Черкасову:
— Двигай на вассер!
Разведчик что было сил метнулся к выходу и тут же подал сигнал «чисто». Остальные в тот же миг подскочили к бочкам с гидрожиром, которые в большом числе были аккуратно составлены в углу склада.
— Берем…
Вчетвером разведчики подхватили столитровую пластико-металлическую бочку и поволокли ее к выходу.
— «Чисто», — повторил Черкасов, который уже вел наблюдение от угла здания склада.
Не прошло еще и пятнадцати секунд с момента выхода из склада прапорщика Сидорчука, как доблестный спецназ уже выносил наружу «моральную компенсацию» за свой тяжкий труд.
Снаружи ближайшим местом сокрытия следов преступления был расположенный в пятидесяти метрах высокий забор части. Именно к нему и ринулись четверо разведчиков с «контрибуцией» в руках. Подготовленный разведчик способен покрыть указанное расстояние за семь-восемь секунд. В данном конкретном случае нужно было сделать скидку на переносимый груз и заплетаемость ног, а потому «несуны» появились у забора только через двадцать секунд. Резерв времени, отпущенный самим Сидорчуком быстро таял. Нужно было поторапливаться…
В этот момент с «фишки» раздался условный сигнал приближения опасности. То есть Сидорчука.
Понимая, что за считанные секунды остающиеся на переброс бочки на ту сторону забора и скоростное возвращение обратно на склад, все указанное сделать уже не возможно, большая часть разведчиков, с целью исключения указания Сидорчуку косвенных признаков выноса со склада военного имущества, приняло решение ретироваться, бросив бочку в призаборную траву (авось не заметит).
Трое отпустили руки и развернулись к складу в готовности низкого старта…
Черкасов повторил сигнал тревоги и уже сам бежал ко входу на склад…
Рыжий продолжал держаться за бочку в глубокой мыслительной прострации, с бешенной скоростью прокручивая в голове варианты возможного развития событий… да, нужно было либо бросить бочку в кусты на авось, либо уже идти и сдаваться командованию, низко повесив голову и требуя справедливого суда… было ясно как дважды два, что операция сорвалась…
А Черкасов уже вбежал на склад…
А тройка друзей, как тройка лошадей уже влетала туда же…
А он стоял и смотрел на бочку, на склад, слушая вопли бегущего за углом Сидорчука, который спиной понимал, что за отпущенные секунды спецназ уже свершил свое правое дело…
— Суки! Стоять всем на месте!!! — оралось из-за угла с явным приближением…
И тут Рыжий повалил бочку на землю, затем ухватил ее за донные кольца обеими руками, поднатужился… чувствуя, как захрустели в спине все до единого позвонки… разогнулся, и вкладывая в свой последний рывок всю свою природную силу, всю свою душу и всю свою накопленную к сидорчукам злость… поднялся и одним махом перебросил столитровую бочку через высокий бетонный забор части.
После чего развернулся, и уже стремительно удаляясь от места преступления, услышал стук бочки о землю на той стороне забора…
А дальше рвать жилы… рвать их в прыжке тигринном… в беге страусинном…
И за долю секунды до вылета из-за угла начальника продсклада, Рыжий с ходу ввалился на склад, стремительно влетая «рыбкой» в проход, ведущий на складской подвал…
Запыхавшийся Сидорчук вломился на свою территорию, мгновенно окидывая своим набитым взглядом установленный складской порядок, и тут же заорал:
— Уроды! Где семнадцатая бочка???
Часть втораяНаказание
Все решилось довольно быстро. Сидорчук вывел разведчиков из склада, закрыл входную дверь и принялся осматривать прилегающие окрестности на предмет наличия пропавшего военного имущества. Имущество было обнаружено им в предельно сжатые сроки — буквально на исходе второй минуты от начала поиска. Имущество как ни в чем не бывало лежало в траве за забором.
Прибыл ротный. Иванов посмотрел на имущество, на разведчиков (на их кристально честные и умиротворенные лица), затем он перевел взгляд на Сидорчука. Тот расценил это как начало опроса.
— Меня не было буквально минуту… — начал он сбивчиво. — Всего минуту! А вот они… они…
— Да ничего мы не брали… — сказал Рыжий. — Товарищ майор… мы слыхом не слыхивали ни о какой бочке…
— Да мы из склада и не выходили… — подтвердил Черкасов.
— Да и не реально это, — сказал Матюшин. — За минуту такую бочку от склада за забор перетащить…
Ротный повернулся к Сидорчуку:
— А может, действительно не они?
— Да они, товарищ майор, — заверещал прапорщик. — Я специально подметил, что на складе они могли бы притырить, прихожу — точно. Бочки нет. Они.
— Вы это сами видели? — спросил майор.
— Сам нет, — помотал головой Сидорчук. — Но топот их ног слышал точно…
— Да мы из склада не выходили… — снова повторил Черкасов.
Прапорщик понурился. Ротный явно защищал своих подчиненных.
— Я в таком случае рапорт напишу, — пригрозил Сидорчук. — Нафига мне ваша семейственность…
— Обожди рапорт писать, — остановил его Иванов. — Сейчас разберемся…
Ротный отвел разведчиков в сторону:
— Рыжий, ты чего скривился?
— Спину надорвал, товарищ майор… — честно признался разведчик.
— Когда бочку через забор перекидывал?
— М-м-м… — неопределенно ответил боец.
— Короче так, — наконец сказал ротный. — Или говорите мне правду, или прапор пишет на вас рапорт, и сидеть вам — не пересидеть…
Разведчики переглянулись. Ротный их никогда не отдавал на расправу за иногда проявляющиеся геройские поступки.
— Ну, ладно… — признался Рыжий. — Мы это…
— За одну минуту? — усмехнулся ротный. — Матеры… А ты, получается, спину надорвал, когда бочку перекидывал?
— Еще и не то сделаешь… — заметил Рыжий. — Когда товарищи тебя бросают, а ты один в ответе…
— Так ты ее один перекидывал? — удивился Иванов.
— Так все разбежались…
Товарищи, бросившие друга в трудную минуту, уже не могли прятать улыбки.
— Учишь вас, учишь… — возмутился Иванов. — Что в разведке главное? Взаимовыручка! А вы… а ну-ка все за мной.
Иванов подвел подчиненных к забору. Кивнул Рыжему:
— Давай туда.
— Зачем?
— Бочку перекидывать назад будешь.
— Так я один не смогу… — запротестовал Рыжий.
— Туда ведь смог… вот и обратно давай…
— Я что, сам себе калека? — противился Рыжий.
— Короче, — усмехнулся Иванов. — Если ты сейчас перебрасываешь бочку сам, то дело это я замну, тебе присвою младшего сержанта и весь остаток службы будешь в почете, а если не перебросишь, все пятеро завтра убываете на семь суток на кичу, а пока вас не будет, рота каждое утро в ознаменование сего события будет бегать не по пять, а по двадцать километров…
Предложение, надо заметить, было более чем заманчивое…
Рыжий мгновенно перепрыгнул через забор. Некоторое время с той стороны доносилось его кряхтение и стенания.
— Что, не получается? — заботливо спросил ротный.
— Пока нет… — отдышавшись, отозвался преступник.
— Тяжело?
— Очень…
— А ты поднапрягись… — посоветовал Иванов.
— Боюсь, днище вырвет… — совершенно серьезно ответил Рыжий.
— У бочки? — уточнил ротный.
— Нет… — отозвался Рыжий. — У меня… Блин, и как это я ее смог перебросить сюда?
— Уж не знаю, — рассмеялся Иванов. — Наверное ты был в состоянии аффекта…
— Уж точно… — согласился разведчик. — Нет, все, не могу…
— Ладно, — рассмеялся ротный. — Сейчас тебе помогут… герой.
Через неделю пятеро разведчиков вернулись с гарнизонной гауптвахты отдохнувшими, и готовыми к новым подвигам во имя Родины…