Впрочем, это утверждение соответствовало действительности.
Глава 3
Эдуарду Васильевичу Лихому позвонили из приемной президента и попросили быть на месте, никуда не отлучаться. Генерал усмехнулся, мол, насколько все важно, если на него вышли, минуя непосредственное руководство, но это оказалось не совсем так. Через час в его кабинет вошел начальник ГРУ и гражданский, которому на вид было не более сорока лет, а лицо несло отпечаток человека, наделенного огромной властью и широчайшими полномочиями.
— Эдуард, — начальник ГРУ кивнул в сторону незнакомца: — Познакомься. Советник президента по вопросам экономического развития территорий…
— Алексей Шестаков, — представился гражданский и протянул руку.
— Эдуард Лихой, — ответил генерал и пожал руку.
Рукопожатие вышло крепким. Видно, что Шестаков попытался сразу дать понять генералу, что он здесь главный, и никакой самостоятельности не потерпит.
— Перейдем к делу, — Алексей сразу «взял была за рога».
Генералы и советник президента расселись вокруг стола, причем Алексей сел, скрестив руки. Стало ясно, что он занял оборонительную позицию, и сейчас будет говорить что-то такое, что встревожит генералов.
— Эдуард, вы знаете, сколько добывается алмазов в Сьерра-Леоне и Либерии?
— Нет, — ответил Лихой. — Это не входит в сферу моей деятельности, поэтому соответствующей информацией я не обладаю. Если такая информация вам нужна, то мы добудем ее в течение суток.
— Спасибо, не надо. По нашим оценкам, этот регион дает алмазов порядка 30 миллионов каратов в год. Официальный экспорт — только полмиллиона. Остальное — все «левое». Не все они идут на украшения, значительная часть используется в виде технологического напыления на режущий инструмент, и тому подобных делах. Кстати, тоже весьма прибыльное дело. Только официально — 80 миллионов долларов. Неофициально проходит еще четыре миллиарда. Согласитесь, неслабый ценник?
— Зачем вы мне это рассказываете? Мы должны установить контроль над приисками? Обеспечить физическое прикрытие рейда-захвата добывающих компаний?
— Ну что же вы так сразу, товарищ генерал? — Шестаков вдруг расплылся в широкой улыбке. — Как-то негативно…
— Моя задача — военная разведка.
— Ну, во-первых, ваша задача — это то, что вам прикажет Верховный Главнокомандующий, коим у нас является президент. Или это не отражено в Уставе? — Шестаков снова улыбнулся.
Лихой почувствовал, что его задавили.
— Отражено.
— Если это отражено, значит это должно быть выполнено. Не так ли?
— Вы мне говорите прописные истины… — Лихой попытался вернуть свое положение. — Но мы собрались здесь, очевидно, не для этого…
— Не для этого, — согласился Шестаков. — Но я не хочу, чтобы между нами было какое-то недопонимание. Это очень важное дело, и здесь только полное доверие деловых партнеров будет уместно. Иначе ничего не получится.
— Деловых партнеров?
— Я привык так называть соратников по какому-либо делу.
— Я думаю, что пора перейти к делу, — вмешался начальник ГРУ, понимая, что Лихой своим поведением приведет к нежелательному окончанию разговора.
— Да, — кивнул Алексей. — Ближе к делу. Нас интересует тот годовой оборот алмазов, который я уже озвучил. Он должен стать подконтрольным Российской Федерации.
— То есть все-таки рейдерский захват?
— И да, и нет. Ситуация там такова, что только незначительная часть алмазов добывается законным способом, остальное — «черный рынок». Нас интересует как первое, так и второе. Но проблема в том, что и тот, и другой рынки контролируются очень плотно. Законный — это американская компания Томаса Клауссона, «черный рынок» — это в основном местные лидеры так называемого «Объединенного революционного фронта», которым руководит некий Фодэ Санко. За Клауссоном стоит вся военная и политическая мощь США, за Санко — вооруженные формирования численностью порядка пятидесяти тысяч человек, а так же некоторые финансово-промышленные группы Германии, Британии и Франции. Европейцы при желании могут нарастить группировку миротворческих сил, под эгидой которых введут в страну специальные подразделения. Собственно, миротворческий контингент, который представлен подразделениями двенадцати стран, по ходу дела тем и занимается, что контролирует часть «черных» приисков и пытается прибрать к рукам несколько рудников, в которых идет добыча золота, серебра, урана и различных бокситов.
— Сложная ситуация… — согласился Лихой.
— Основная сложность в другом, — Шестаков внимательно посмотрел на Лихого: — Вот скажите, генерал, как формируется федеральный бюджет?
— С помощью налоговых и иных отчислений, — пожал плечами генерал.
— Бюджет Японии формируется в основном за счет налогов, взимаемых с высокотехнологичных производств. Бюджет США формируется за счет продажи долларов и долговых обязательств. Бюджет Северной Кореи в значительной части формируется за счет торговли синтетическими наркотиками на государственном уровне. Бюджет России формируется в основном за счет отчислений с экспорта энергоносителей. Мы спокойно можем исполнять любую социальную политику, и реализовывать любые федеральные программы, когда стоимость барреля нефти превышает хотя бы шестьдесят долларов. Но как только стоимость нефти падает, в России сворачиваются все социальные и инвестиционные проекты.
— И четыре миллиарда долларов смогут поправить возникшую дыру? — спросил Лихой.
— Здесь четыре, там пять… — пространно махнул рукой Алексей. — Четыре миллиарда просто так на дороге не валяются. И нам нужно их взять. А там, рядом, еще урановые рудники… а это куда более внушительные суммы.
— И для этого нужно создать в Сьерра-Леоне про-российский режим?
— Допустим, необязательно называть его про-российским. Можно придумать и другие формулировки, но идею вы, вижу, понимаете!
— Осуществлять контроль, как показывает практика, лучше всего тогда, когда кругом беспорядок, — сказал Лихой. — Лучше всего для ослабления существующего режима и последующего захвата власти, подходит военный переворот и последующая гражданская война. Гражданскую войну мы организовать сможем. Если будет на то решение моих командиров и необходимое финансирование.
— Упавший спутник, как ничто другое, лучше всего подходит для дестабилизации обстановки в регионе, — потупив взгляд, сказал Шестаков. — Мы проанализировали ситуацию. Американцы обязательно постараются его найти и вытащить. Любой ценой. Особенно, если им станет известно, что мы, или кто-то другой, так же будет вести поиск аппарата. Слишком уж секретная машина упала в Африке. Малыми силами они вытащить спутник не смогут, и поэтому им придется привлекать крупные воинские формирования. Они неминуемо оставят за собой кровавый след, а вот далее последует политика…
— Почему не смогут? Мы за этим спутником сами направляем не такую уж и большую группу… — возразил Лихой.
— Не смогут потому, что именно вы и не дадите американцам сделать это. Но и спутник постарайтесь вытащить. Он нам действительно нужен.
Автопарк посольских машин был весьма пестрым. Здесь были и элегантный японец Crown Majesta и вездеходный кореец Ssang Yong, была затасканная Toyota Caldina и безумно родной УАЗ-469. Но второй советник посла Российской Федерации в Гвинейской Республике подполковник ГРУ Андрей Власов предпочитал по грунтовым республиканским дорогам передвигаться на вездеходе Toyota Hilux, который, честно говоря, находился в его личном владении. Тем не менее, на джипе висели посольские номера, да и документы на машину были оформлены соответствующим образом. Местная дорожная полиция обычно особой бдительности к этой машине не проявляло, так как подполковник при помощи большого количества местной валюты всегда умудрялся урегулировать любое недоразумение — даже в тех редких случаях, когда полиция демонстрировала редчайшее незнание системы обозначения «неприкосновенных» номеров посольских машин.
Петя закинул на заднее сиденье пару емких сумок, поставил картонную коробку с продуктами и четыре пятилитровые бутылки с водой. Один АКМС крепился в машине весьма оригинальным способом — Андрей сделал крепление на потолке внутри салона таким образом, что никакой наблюдатель снаружи не мог видеть автомат, закрепленный прямо над головой водителя и пассажира. Крепление позволяло выдернуть «Калашникова» со своего штатного места в долю секунды, а при необходимости можно было стрелять прямо с крепежа — автомат был закреплен так, что ствол смотрел в окно водителя, — туда, куда обычно чаще всего заглядывают нежеланные лица. Второй АКМС, к стволу которого заботливые руки оперативного офицера Пети Панина предусмотрительно прикрепили подствольный гранатомет ГП-25, покоился за спинкой второго ряда сидений, и чтобы его достать, необходимо было кому-то перелезть с первого ряда, откинуть спинку и привести автомат к бою.
В принципе, такой арсенал в районе столицы Гвинеи города Конакри мирным посольским работникам был не нужен, но так как эти посольские работники решили наведаться в спорные приграничные районы, которые до сих пор делили племена и государства, этот арсенал был вполне оправдан. Нужно отметить, что и Петя и Андрей Викторович имели достаточную стрелковую подготовку, а указанные выше автоматы были пристреляны и снабжены необходимым количеством боеприпасов.
— Садись за руль, Петруха… — Власов махнул подчиненному рукой. — Гони, как можешь…
Офицеры сели в машину, и Петя тронулся. Машина примерно шла по улицам Конакри, но как только вышли за пределы городской черты, Петя уверенно набрал сто двадцать по грунтовке, и объятый местной пылью, погнал с выпученными глазами на край вселенной.
Андрей вальяжно раскинувшись в полулежащем состоянии, и балдея от работающего кондиционера, время от времени, учил извозчика водительскому мастерству:
— Что-то, Петр Николаевич, вы медленно и как-то неаккуратно в поворот входите… — с усмешкой говорил он, когда Панин чуть не уронил джип в придорожную канаву, обходя внезапно появившийся небольшой китайский трехколесный грузовичок. — Надо было ручничком подработать, чтоб задок у нас слегка подзанесло… ну, смелее… вы, целый капитан доблестной Красной Армии, не можете справиться с империалистической техникой…