Видимо, наш костер был предназначен для самых высокопоставленных магов, прибывших на охоту. В него не вошел Гельд, но зато попала я.
Другие «бешеные псы» сидели в своем кругу, то и дело оттуда раздавался громкий смех и выкрики. Сурма-йя вели себя грубо и развязно. Все как один страшные, с татуированными лицами.
У меня возникла невольная мысль: вот уж достойные соперники для мертвяка.
Как мне успел рассказать Йотун, этим магам была поручена поимка Дьярви. Он подтвердил слова Гельда о кровавой славе «сурма-йя». В своих рейдах они не знали милосердия, и им не было равных в упорстве преследования врага. Именно их предводитель отвечал за успех всего предприятия, хотя мне же с трудом верилось, что Йотун будет довольствоваться ролью простого наблюдателя.
От длинной дороги и свежего воздуха, а быть может, от лишних переживаний, у меня не на шутку разгулялся аппетит. И я с удовольствием вгрызлась в кусок мяса, сок потек по руке и, за неимением альтернатив, пришлось его быстро слизнуть с пальцев.
– А она жадна до плоти, советник, – сказал Иярт. – Но я бы не стал долго держать рядом человеческую магичку.
То ли это было признание особой доблести Йотуна, то ли завуалированное оскорбление.
А сурма-йя продолжил рассуждать:
– Мы несколько раз захватывали таких. Хотя большинство предпочитает смерть нашим ласкам, – он усмехнулся и посмотрел прямо на меня. – Как одна, злобные, жестокие… Я бы даже оставил одну суку, но такая морока укрощать их магию.
Его взгляд казался черным бездонным провалом.
Один из сидящих магов оживился и включился в разговор:
– Да, советник Йотун, вопрос действительно не праздный. Это же все равно, что иметь рядом… проклятую вещицу, которая в любой момент может убить. И не жаль тратить силы на подавление ее способностей? Как я вижу, она не носит кандалов. Да и кандалы можно снять или испортить. Женщины хитры. Все. Это касается и тролльчанок.
– Кандалы на наложнице? – казалось, Йотун был потрясен столь диким предположением и покачал головой. – Это же сущий вздор. Как и подавление магии. Наложница без магии… не наложница.
Он сильно выдохнул носом, демонстрируя пренебрежение.
Другой маг засмеялся. Это был тролль с очень светлыми глазами и кожей. Стройный и легкий, с изящными манерами.
– Я могу разрешить ваш спор. На правах целителя, если позволите. Очевидно, что при изъятии сил девушка выглядела бы совсем по-другому. Для начала она бы спала непробудным сном. А такое обстоятельство трудно не заметить, – голос говорившего был уверенным, как будто он находился в классе и читал лекцию перед адептами. – Если связать часть сил артефактами, то буквально пара недель, и проявятся весьма заметные симптомы: дрожание рук, затрудненное дыхание, кровоизлияния в глаза, боли… – Он загибал длинные пальцы. – Ничего этого нет и в помине. А наложница находится с покровителем… сколько уже… Так что, если бы мне нужно было поставить диагноз, я бы утверждал, что советник обладает сильным даром убеждения. Но может, сурма-йя превзошли орден Аму Вайо и владеют удивительными секретами, поэтому спокойно рассуждают о подчинении чужой магии.
По спине пополз холодок. Мне вспомнился круг целителей, когда верховный маг выпил из Сэм все силы, чтобы явить чудеса и исцелить больных.
Раньше мне не приходило в голову, что это не обычное колдовство. Я воспринимала могущество верховного мага так, как будто оно не имело пределов и границ. Но теперь… все виделось несколько в ином свете. И если так подумать, то Бальтазар Тосса предпочел принуждать Мадса с помощью шантажа, а не загадочных ритуалов.
Помимо этого неожиданного открытия нельзя было не заметить, что столичные маги относились к сурма-йя с брезгливой неприязнью. Для них он был троллем не их круга – дикарем, с силой и злобой которого нужно временно считаться.
Иярт неторопливо срезал кусок с жарящейся на костре туши. Мясо еще не вполне приготовилось и истекало кровью, но это его не смутило.
– О, да… мы знаем некоторые секреты, – сказал он со значением. – Недоступные вам…
Его настроение изменилось, он начинал злиться, чувствуя, что маги не слишком-то серьезно относятся к его словам.
Сурма-йя отправил кусок в рот, а прожевав, продолжил:
– Я просто говорю, что удобнее взять бездарную человечку. Зачем такому магу, как советник Йотун, опасности и неудобства? Сможешь ли ты сотворить боевое заклинание, наложница?
Иярт улыбнулся, но улыбка напоминала звериный оскал.
Йотун чуть заметным жестом пресек всякую попытку ответить этому чудовищу. Он усмехнулся и сказал:
– Еще немного, и сурма-йя бросит вызов моей наложнице, в надежде, что у нее недостаточно магии, чтобы одержать победу.
Эта незатейливая фраза вызвала настоящий взрыв веселья. А колдун продолжил уже серьезно:
– И все же доблесть следует проявлять с сильным соперником. Тем более он у нас есть. Ждет в туманах. Посмотрим, кто сможет его одолеть.
– Пари, – сказал Иярт. – Это можно. В случае выигрыша я хочу ее. – палец с острым когтем указывал в мою сторону.
Я даже не успела испугаться, потому что ответ Йотуна был молниеносным и твердым.
– Нет. Победитель получит победу. И ничего большего.
Он смотрел на сурма-йя прямо с легкой насмешкой во взгляде.
– Хорошо, – нехотя согласился тот. – Можете собрать свой отряд, советник. Но если будете мешать…
Иярт не закончил угрозу, и хотя от гаденькой улыбки становилось не по себе, на Йотуна это не произвело впечатления.
Сурма-йя поднялся и отправился к своим троллям, видимо, сообщить им новые правила игры.
Я удивленно моргнула. Вот так… без лишних усилий Йотун отобрал часть власти. Точнее, эту самую власть ему просто вручили.
– Какая прекрасная мысль, Йотун, – сказал целитель, и глаза его весело блеснули, – охота обещает быть еще более захватывающей.
– Что ж… в таком случае, доброй ночи, – сказал мой покровитель, поднимаясь.
Я немедленно последовала его примеру.
– Разумеется. У вас еще есть десерт… и выглядит он весьма аппетитно.
Глава 4
Туман окутал лагерь, скрывая палатки и шатры, превращая огни костров в дрожащие бледно-оранжевые тени. И с каждым мгновением становился все гуще, плотнее, непрогляднее. Из-за тролльей магии кожу покалывало, а дыхание перехватывало. Домики тоже исчезли, и расстояние между ними как будто увеличилось. Голоса и смех превратились в далекие отголоски.
– Туман действует? – спросил Йотун. – Потерпи немного.
Я поняла, что слишком сильно стискиваю его руку.
– А это интересно. Взгляни.
Белая пелена чуть поредела, и я смогла увидеть вход в дом. Дверь как будто парила над землей в пустоте. Скрипнули плохо смазанные петли, в приоткрывшейся щели появилась женская рука, которая поставила блюдце молока у порога, затем невидимая мне тролльчанка положила веточку какого-то растения с резными листьями, перевязанная у основания зеленой ниткой.
– Они отгоняют беду, – прошептал мне на ухо Йотун. – Видишь коровьи черепа? Это тоже обереги. Здешние крестьяне не обладают магией, но все равно пытаются ее творить. Думают, что сила земли сделает работу лучше магов.
Он усмехнулся, давая понять, что не больно-то высокого мнения об этом.
– Жители не в восторге от того, что к ним нагрянул отряд…
– Нет. Мы для них чужаки. Да еще вино… простым троллям, особенно женщинам лучше не выходить ночью в туман.
Я едва не задохнулась от возмущения.
А не Йотун ли уверял меня в том, что воины знают об опасности. Серьезно? То есть ночью они нальются вином до потери сознания или будут охотиться на неосторожных крестьянок, и после этого собираются встретиться с Дьярви! Который и при жизни был коварным и злобным до умопомрачения. А сейчас… когда он пьет кровь…
Я едва не споткнулась о ступеньку, так неожиданно лестница появилась в тумане.
– Осторожно, – Йотун удержал меня за локоть. – Пришли.
В молчании мы поднялись в отведенную нам комнатку. И только в этом маленьком тесном пространстве я наконец-то смогла вздохнуть свободно.
Неожиданно Йотун привлек меня к себе.
– Испугалась? – мягко спросил он. – В туманах водится много всяких тварей… особенно среди троллей.
Его губы тронула знакомая улыбка.
Я не ответила и не сделала попытки отстраниться. От Йотуна пахло речной водой, дымом и железом.
– И как вы… управляете ими? Не похоже, что они могут поддерживать дисциплину и повиноваться.
Мой вопрос и наблюдение понравились Йотуну, я почувствовала, как он одобрительно усмехнулся, а потом его рука коснулась моих волос. Он начал чуть рассеянно распускать их, пропуская пряди между пальцами.
– О, ты права. Эти существа не заслуживают ничего, кроме отвращения и презрения. В них нет ни благородства, ни каких-либо достойных устремлений. Однако природную злобу, которая заставляет их бросаться друг на друга и на каждого встречного, можно использовать. Также они храбры до самозабвения.
– Но заносчивы…
– И это легко обратить в свою пользу.
Он взял меня за плечи и чуть отстранил:
– Надеюсь, ты не подумала, что я мог поддержать ставку, предложенную сурма-йя?
– Нет.
– Хорошо, – сказал Йотун, как будто ставя точку.
Магический светильник погас, и нас окутала плотная тьма. За окном клубился непроглядный туман.
– Я все думаю, о том, что ты сказала… – голос звучал низко и глухо.
– О чем?
Ночь была холодная, но тело охватил жар, пот тонкой струйкой катился между лопатками.
Его губы нашли мои. Он был нежен. Как будто этим мягким поцелуем с привкусом терпкого вина просил снова довериться ему.
Чтобы принять решение, у меня ушло всего несколько мгновений. Тьма многое скрывала от глаз, но при этом обостряла другие чувства до своего предела.
Я судорожно вцепилась в его куртку, сминая ткань, а потом поцеловала в ответ, с пробуждающейся страстью, со страстью, предназначенной для другого… для человека.
Но сейчас в его объятиях я почувствовала себя желанной, почти возлюбленной. Мне так хотелось отдаться этому ощущению полностью и без остатка. Его голос шептал мое имя, словно оно было заклинанием, и эти звуки отзываясь легкой дрожью вдоль по