Однако это еще не все. По словам исследователей, геном князя Дмитрия хоть и схож с геномом «викингов», «отличается от них дополнительным восточным компонентом», который, возможно, указывает на кочевников-аваров эпохи Великого переселения народов. Это соотносится с результатами другого прорывного исследования в палеогенетике.
Изучив шесть гаплотипов древних вождей рязано-окцев, о которых мы упоминали выше, ученые выяснили, что трое из них тоже были носителями гаплогруппы N1a[92]. А двое, включая вождя, принадлежат к ветви, предшествующей той, что характерна для Рюриковичей. То есть, по словам автора исследования, руководителя проекта «ДНК-история России» Александра Семенова, они могут быть отдаленными предками Рюриковичей[93].
Аналоги рязано-окских ДНК нашлись и в ДНК древних пруссов. На взгляд Александра Семенова, это ставит вопрос о путях и предыстории миграции населения европейского Северо-Запада в зону сложения культуры[94] и требует дальнейших масштабных исследований палео-ДНК. Эта информация особо важна для изучения становления Древней Руси: «В случае обнаружения… [новых совпадений] можно поставить вопрос о происхождении дружинной знати Древней Руси от военной элиты эпохи Великого переселения народов»[95].
Все-таки история – наука невразумительная. Она стоит вроде бы на прочном фундаменте: анализе исторических документов, свидетельств очевидцев, – но любому документу можно дать множество разнообразных толкований. Тем более если он был написан в каком-нибудь 1110 году, а рассказывает о событиях столетней, а то и трехсотлетней давности. Одни историки посчитают, что летописец сделал точные записи с устных преданий, а другие возразят: информация искажается при каждом пересказе, а в масштабе столетий изменится так, что ей вообще нельзя будет доверять. Это как с игрой в испорченный телефон: вместо девицы Анфисы народное предание сообщит летописцу об удалом молодце Иннокентии.
Также стоит вопрос о терминологии. Ученый люд веками стремился систематизировать информацию, каждому явлению дать особое название и ввести его в научный оборот. Но насколько известная сейчас терминология отвечает исторической реальности?
Взять хотя бы хорошо известную со школьной скамьи Киевскую Русь. Так называют средневековое государство, объединившее восточнославянские и финно-угорские племена под властью Рюриковичей. Киевской называют и Русь в период раздробленности, когда Киев формально еще считался столицей Руси, а управлял страной один княжеский род…
Упоминание Русской земли в «Повести временных лет», Лаврентьевская летопись, XIV век.
Российская национальная библиотека
Но! Ни в одном из документов IX–XVIII веков мы не найдем упоминания Киевской Руси: говорили о Русской земле либо о Руси.
Название «Русь» появилось уже в договорах Олега и Игоря с греками (912, 945 гг.). В «Слове о законе и благодати» (XI в.) упоминается «язык, т. е. народ руский» и «Руская земля», в «Повести временных лет» – «русьстии людье», «людем русьскым» (под 1103 годом), в «Слове о полку Игореве» (XII в.) – «Руськая земля», в «Задонщине» (XV в.) – «руский народ». В более привычной для нас форме (Ρωσία – Росия) название страны впервые встречается в трактате «Об управлении империей» Константина Багрянородного, написанном в середине X века[96]. Митрополия Ρωσία (Росии или Киева Росии) присутствует в двух редакциях Списка константинопольской церкви, составленного в конце X века[97].
В 1387 году в Константинополе глава Русской церкви митрополит Киприан закончил переписку «Лествицы» Иоанна Синайского и сделал запись: «В лето 6895, априлиа 24, съвръшишяся сия книгы в Студийской обители Киприаном смереннымъ митрополитом Кыевскымъ и всея Росия»[98]. Вот так с одной «с» название России впервые было написано кириллицей, но на территории страны оно вошло в обиходную речь только после падения Константинополя (1453), когда Русь стала осознавать себя наследницей православной Византийской империи[99].
Но вернемся к Киевской Руси. Этот термин возник в среде русских историков в первой половине XIX века. Одним из первых его использовал историк, писатель и создатель университета в Киеве Михаил Максимович (1804–1873) в работе «Откуда идет Русская земля» – причем использовал в географическом смысле. Он упомянул Киевскую Русь наряду с Червонной, Суздальской и Московской[100].
Окончательно понятие «Киевская Русь» закрепилось в советское время в работах академика Бориса Грекова (1882–1953) «Киевская Русь» (1939) и «Культура Киевской Руси» (1944):
…В своей работе я имею дело с Киевской Русью не в узко территориальном смысле этого термина (Украина), а именно в том широком смысле «империи Рюриковичей», соответствующем западноевропейской империи Карла Великого, – включающей в себя огромную территорию, на которой впоследствии образовалось несколько самостоятельных государственных единиц[101].
Так с легкой руки академика значительный отрезок истории средневековой Руси получил привычное нам название. Сейчас же его все чаще заменяют термином «Древняя Русь».
Русь Киевская
В 882 году Олег с малолетним сыном Рюрика Игорем взяли город Киев и сел Олег княжить в Киеве, и сказал Олег: «Да будет это мать городам русским»[102].
Собственно, эти слова Вещего Олега и породили множество толкований.
Во-первых, как Киев – имя, явно принадлежащее к мужскому роду, – мог быть матерью городов русских?
Во-вторых, не вкралась ли в речь, вложенную в уста князя, ошибка переводчика? Возможно, вместо «Се буди мати градом русским» («Это будет мать городам русским») надлежит читать «Се буди [и]мати градом русским» – «Это буду иметь городом русским», то есть «Этим городом русским буду владеть»?
Некоторые исследователи считают, что Киев назначили «матерью городов русских», чтобы доказать правомерность существования Киевской метрополии. Той же цели служит предание об Андрее Первозванном, который посетил берега Днепра и предсказал появление в этих местах великого города.
Но, скорее всего, разгадка кроется в другом. «Матерью городов» в древнерусских текстах называют Иерусалим, центр ветхозаветного мира. Считалось, что на небе существует вышний (верхний) Иерусалим – мать городов у новозаветных христиан, а в конце истории, когда придет время, небесный Иерусалим станет на земле Новым Иерусалимом.
На звание Нового Иерусалима в Средние века претендовали сразу несколько городов, в том числе Константинополь (Второй Рим) и Киев. В летописях же говорится: «…како Бог избьра страну нашю на последнее время», то есть сделал ее центром мира перед концом времени и Страшным судом[103], а значит, «будет на Руси град Иерусалим начальный, и в том граде будет соборная и апостольская церковь Софии Премудрости Божия о семидесяти верхах, сиречь Святая Святых»[104].
Это было сказано в XII веке, когда Киев утратил статус стольного города в межкняжеских отношениях и остался сакральным центром – резиденцией митрополита «всея Руси».
Русь Бело-Красно-Черная и немножко Синяя
На просторах интернета живет очень интересное мнение, что российский триколор объединяет в себе цвета трех царств, или трех центров русов, про которые говорили арабские источники: Белой Руси (Славии), Красной Руси (Куябы) и Синей Руси (Артании).
В исторической литературе действительно встречаются названия Белой, Красной (Чермной) и Черной Руси, реже Синей (Голубой), причем последняя, похоже, водится преимущественно в трудах исследователей. Одной из первых среди «цветных» была упомянута Белая Русь (Alba Ruscia) – в анонимном ирландском географическом трактате Descriptione terrarum (между 1255–1260). Надпись Rossia Bianca («Белая Русь») можно найти и на карте Московии (1561) Джироламо Рушелли – на севере у Белого моря.
Новая карта Московии, 1561.
A map of Russia by Ia. Gastaldo, 1548 from Italian translation of Ptolemy Geography, Venice, 1548. Text p.9 / The New York Public Library Digital Collections
Казалось бы, с этим термином все понятно, ведь Беларусь существует до сих пор. На самом же деле древняя Белая Русь с ней никак не связана. Ее местонахождение остается загадкой для исследователей: средневековые картографы в разное время где только ее не помещали!
Николай Карамзин (1766–1826) считал, что первое слово в названии Белой Руси означает «великая», «древняя» и что к ней относились земли Московского княжества. В качестве доказательства он приводит письмо 1472 года от великого московского князя Ивана III в Рим:
Сиксту, первосвятителю римскому, Иоанн, великий князь Белой Руси, кланяется и просит верить его послам[105].
Что Иван III действительно был князем Белой Руси, подтверждает и его современник, итальянский путешественник Амброджо Контарини в трактате «Путешествие в Персию» (1474–1477). Помимо этого, он делит Россию на Верхнюю (Северо-Восточную Русь) и Нижнюю (Луцк и Житомир). Белая Русь прямо связывается с Московским княжеством и на карте (1507) польского картографа Бернарда Ваповского (1450–1535): там фигурирует Russia Alba sive Moscovia.