– Ну да, самое надежное место! Никому ведь неохота шарить в паху у сталкера, который неделю по свалкам и болотам лазал, провонял весь!
Штаны наконец сдались, и Шнырь запустил обе руки в трусы, рискнув отцепиться от борта. Главарь на то и главарь, что по жизни умнее и осторожнее подручных. То ли понял быстрее остальных, что происходит, то ли просто решил подстраховаться, но он не стал дожидаться разинув рот, как его подчиненные, что же достанет сталкер, а выхватил из набедренной кобуры «Глок» и дважды выстрелил следопыту в грудь.
Однако через мгновение стало понятно, что спешка все равно оказалась запоздалой. Шнырь по инерции успел извлечь руки из потайного кармана, и все увидели: на указательном пальце левой болтается кольцо предохранительной чеки, а в правой, вместо обещанного выкупа, зажата «Ф-1». С характерным звуком «дзеньк» отлетела спусковая скоба гранаты. Сталкер, не разжимая ладони, осел у водительской кабины и медленно завалился вбок на гранатный ящик, перевернувшись животом вниз. Желающих рискнуть и попытаться за оставшиеся мгновения перевернуть мертвеца, разжать ему руку и выкинуть лимонку подальше, не нашлось.
Рефлексы сделали свое дело: главарь метнулся через борт первым, за ним стремительно последовали остальные. Даром что борта у ган-трака вдвое выше, чем у обычного грузовика. Когда замедляющий фитиль прогорел, звук взрыва, многократно усиленного практически мгновенной детонацией боезапаса, потряс окрестности, подняв в воздух загалдевшее воронье, а заодно всполошив всех остальных обитателей этого нечистого места.
И все-таки Шнырь отплатил убийцам.
Двое американцев, сидевших в кабине бронированного монстра, никак не отреагировали на факт выстрелов, видимо, ожидаемых, а про сюрприз от сталкера их никто не предупредил, так как все спасали свои шкуры. Очевидно, натовцы перед смертью даже не поняли, что случилось. Двум наемным убийцам, стоявшим у правого борта и прыгавшим через него же, повезло не многим больше. Бронированный лист просто вырвало взрывной волной, а затем огненный смерч настиг солдат удачи и превратил их в изуродованные куски мяса. Прыгавшие слева все поголовно схлопотали контузии разной степени тяжести, на ком-то горело обмундирование, на которое попало топливо то ли из раскуроченных баков, то ли из запасных канистр. В здании диспетчерской одного из «гусей», вытаскивавшего черный мешок с останками на крышу, ударной волной скинуло со стропил и нанизало на прутья арматуры, торчавшие внизу из обломков.
Следопыт мог спокойно спать вечным сном – он сам отомстил за свою смерть.
Глава 2Справедливость вопреки Уставу
Гвардии капитан Жердев поднялся на второй этаж блокпоста и поднес к глазам тепловизор. Смеркалось, и силуэты становились более размытыми, а тени длиннее. В таких условиях обычному человеческому взгляду не стоит доверять, ведь за то, что проглядел опасность в Дальневосточной зоне отчуждения, платят жизнью. Она не прощает ошибки, сделанные по любой причине: неопытность, усталость, раздутое самомнение или расслабленность. Зоне все равно, и поблажек нет ни для кого – ни для сопливых молокососов, ни для ветеранов ВДВ. За четыре месяца службы Николай не раз видел тому примеры. Разные, но с одинаковым исходом.
Зона – то место, где ни один солдат не рискует задремать на посту, а инструкцией, в отличие от стандартного Устава гарнизонной и караульной службы, предписывается держать предохранитель поставленным в режим автоматического огня. Дернуть на себя затвор «калаша», досылая патрон, и следом нажать на спусковой крючок при минимальной выучке можно одним движением за долю секунды. А вот если тебе еще надо снять предохранитель, в спешке не сбив его при этом в экономный режим стрельбы одиночными, то времени или плотности огня может как раз и не хватить. Подобных отличий Зоны от Большой земли хватает, и на каждое есть причины.
Здешние твари отличаются подвижностью, живучестью и отсутствием всяких симпатий к встречному человеку. Да и люди в Зоне чаще всего не уступают монстрам во враждебности. Казалось бы, сплотившись перед лицом общего и чуждого человеческой природе врага, больше шансов выжить, но нет: кланы и группировки выясняют между собой отношения и делят зоны влияния, а одиночки мечутся между этими жерновами, стараясь не попасть под горячую руку и одновременно цапаясь между собой.
Худшие нормы жизни Большой земли во главе с тезисом, что проще украсть или ограбить, чем добыть самому, легко прижились на здешней «плодородной» почве. Человек человеку сталкер – лучше и понятнее не скажешь. Увидел кого-то похожего на человека – насторожись, никого не видишь – будь бдителен вдвойне. Ведь самый простой и дешевый способ достать оружие или артефакт – застрелить их хозяина.
Николай не торопясь сканировал местность справа налево, при этом звуковой сигнал обозначал обнаружение новых объектов, изображения которых уже заложены в программу, в пределах километра от поста, а лазер подсвечивал направление к цели. Ничего подозрительного. На пределе рабочего диапазона прибор засек стаю диких собак, прицепившуюся к огромному секачу. Тот крутился волчком, пытаясь достать надоедливую мелочь, но видимых успехов ни у одной из сторон не было.
С прошлой осени на блокпостах службу несли исключительно подразделения спецназа. Впрочем, гвардии капитан Жердев не сомневался, что сделано это политиками скорее для успокоения испуганной общественности, ибо в реальной жизни Зоны такие перестановки мало чего меняли. Разве что обычным сталкерам стало тяжелее туда-сюда шастать, а так весь эффект сводился к раскрученным с помощью СМИ новостям: теперь силам изоляции по зубам остановить любую угрозу для местного населения! Ха-ха. Если бы местная живность реально пыталась перебраться за периметр, то одним спецназом не отделались бы. Те же минные поля способны остановить проникновение сталкеров и туповато-бесстрашных кабанов, но для всех остальных существ они помехой не являются, отчего осмотры подходов к блокпосту при помощи оптики дежурной смене караула приходится делать едва ли не каждые пять минут.
С первого этажа доносился голос заместителя, старшего прапорщика войск специального назначения Потапова Семена Алексеевича. Иногда его за глаза называли Потапыч, но в большинстве случаев – Холодильник. Этимология прозвища объяснялась просто. Во-первых, предыдущие пятнадцать лет контрактной службы Семен Алексеевич прослужил в суровых условиях Сибири; а во-вторых, несмотря на невеликий рост в сто семьдесят пять сантиметров, он своим телосложением мог бы легко затмить знаменитого борца Александра Карелина. Практически квадратное тело опиралось на ноги толщиной с хорошее дерево, да и руки были немногим тоньше. Причем вся мускулатура была дана природой и родителями, а не тренировками в спортзале. Вот так и получилось: «шкаф с севера» = «холодильник».
Потапыча, человека неординарного, с богатым боевым и жизненным опытом, молодые солдаты, оставшиеся после «срочки» на контракт и окромя армии в этой жизни почти ничего еще и не видавшие, часто раскручивали на воспоминания. Николай, продолжая наблюдение, прислушался к рассказу.
– Мы за сопками километрах в трех стояли. Послал, помню, солдатика с санками в поселок, до склада за продуктами на всю роту, и вдруг – метель. Видимость метров пять, а ветер такой силы, что еле дышать можно, не говоря уж про то, чтобы идти. И ни солдатика, ни санок! Да к тому же метель может растянуться и на два, и на три дня. А есть-то всем хочется! Приходилось мне идти, искать и тащить их обратно. Солдатика вместе с санками. Не сидеть же столько времени голодными!
Дружный гогот прервал рассказчика. Жердев тоже хохотнул, в очередной раз наслаждаясь неподражаемой манерой изложения рассказчика. Если серьезно, то любому в их взводе понятно, что не в провианте дело, а в том, что этот сурового вида мужик своих в беде не бросит. Но сказать как есть, что больше некому было идти выручать, да и не сгинуть самому, для замкомвзвода скучно, а вот нетривиально о банальном – это к нему! Улыбался Холодильник крайне редко, но разговоры с его участием всегда носили оттенок доброжелательного юмора, даже в обсуждении каких-то критических жизненных ситуаций, вроде «тут-то их, супостатов, всего пятеро и осталось».
Конечно, в лицо все обращались к нему по имени-отчеству, тем более, что уважали старшего прапорщика не только за силу и выслугу лет, но и за личные качества. Репутация человека требовательного, но не придирающегося к подчиненным, закрепилась за ним довольно быстро, а командир блокпоста никогда не переживал за организацию службы, поскольку его заместитель являлся воспитанником «старой школы», перенявшим все лучшее от своих наставников – «афганцев». Такой даже оставшись один и оборону организует, и перед нагрянувшим начальством все представит в лучшем виде.
Из кармана разгрузки капитана подал голос спутниковый телефон.
– База торпедных катеров на связи! – с бодрой интонацией «годка», стоящего на тумбочке дежурным по роте, доложился в аппарат Жердев.
Капитан видел, что вызывает местный торговец, с которым у него сложились хорошие приятельские и деловые отношения. Петрович, широко известный в узких кругах, уже не раз снабжал блокпост полезной информацией о действиях или намерениях различных банд, что позволило сильно сократить поголовье братков на подконтрольном участке, заодно изрядно пополнив кассу спецназовцев. Сам торговец порой тоже имел выгоду, но еще чаще, как подметил Жердев, он действовал по идейным соображениям, стремясь пресечь разбой да убийства, что вызывало симпатию.
– Коля, не до шуток! Дело на миллион долларов, а если точнее, то на все десять! – суетливой скороговоркой ответил сиплый бас.
– Тогда деньги вперед! Но если серьезно, что стряслось, Петрович?
– От моего хорошего знакомого из ФСБ пришла информация, что через КПП у поселка Мылки только что пропустили в Зону большой караван с оружием – четыре грузовика точно!
– А он надежен, этот знакомец из тайной канцелярии?