Мы втроем проталкиваемся сквозь тела, трущиеся в такт музыке.
– Разве это не Элли и Кимми? – Ронан появляется перед нами, на его губах нарисована небрежная улыбка. – Ты не можешь опоздать на свою собственную вечеринку, Элли.
От его элитного пиджака исходит сильный запах алкоголя и дорогих женских духов. И это помада у него на футболке?
– А ты кто такой?
Улыбка Ронана исчезает, когда он вопросительно смотрит на Нокса. Почти так же, как Ксандер раньше.
Как будто он представляет угрозу.
– Я Нокс, – представляется тот со своей фирменной непринужденной улыбкой. Либо он не чувствует угрозы, либо ему все равно.
Я была бы впечатлена, если бы это было последнее.
– Спасибо, что пригласили меня, – говорит Нокс.
– Я этого не делал. – Ронан невозмутим. – Я не помню, чтобы приглашал тебя.
– Эй! – Я толкаю Ронана локтем. – Я пригласила. Разве это не моя вечеринка? Я имею право приглашать кого захочу.
Взгляд Ронана скользит от Нокса ко мне, как будто он что-то подсчитывает, а затем он шепчет мне:
– Ты играешь с огнем, Элли. И можешь сгореть.
Но я уже горю.
Эйден поджег мою жизнь с самого дня, как я впервые пришла в КЭШ.
Теперь я должна сделать то, что мне следовало сделать еще тогда.
Остановить распространение огня.
Остановить смертельную болезнь, которая пожирает меня изнутри.
– Пойдем, Нокс. – Я дергаю его за рукав. – Давай найдем что-нибудь перекусить.
Ким сдержанно кивает мне и уводит Ронана в противоположном направлении. Как только они исчезают, я отпускаю Нокса и направляюсь к столу.
– Здесь ты найдешь все, что захочешь.
Он подходит к булочкам и берет две из них, прежде чем откусить.
Мой взгляд блуждает по залу, даже когда я не чувствую его.
Я не наивна, чтобы думать, будто Эйден пустит все это на самотек.
Я выпрямляюсь.
Ну и что, если он этого не сделает?
Почему, черт возьми, я веду себя так, будто делаю что-то не то? Я должным образом покончила со всем, что у нас было. Я не виновата, что он думает иначе.
– Я попал в странную ситуацию?
Мое внимание возвращается к Ноксу.
– Что?
– Кажется, я нажил себе врагов в лице твоих друзей. – Все еще жуя булочку, он, не глядя, делает движение головой за спину. Я следую указанию и вижу, что Коул и Ксандер пристально смотрят на Нокса.
Или, скорее, Ксандер свирепо смотрит. А Коул просто стоит, небрежно прислонившись к дверному косяку и скрестив лодыжки.
На них куртки Элиты, как и на Ронане, как будто они заскочили сюда сразу после тренировки.
Ни один из них не встречается со мной взглядом. Вместо этого все их внимание сосредоточено на Ноксе.
Несмотря на беззаботное выражение лица Коула, они оба кажутся немного пугающими.
Я игнорирую их и поворачиваюсь лицом к Ноксу.
– Они мне не друзья.
Они друзья Эйдена. Когда дело доходит до выбора стороны, конь и ладья всегда защищают своего короля.
От мысли о том, что все трое набросятся на меня, у меня в груди становится больнее, чем хотелось бы признавать.
– Я не против наживать врагов. – Нокс откусывает еще кусочек и неторопливо жует. – Дай мне знать, если у тебя возникнут с ними какие-нибудь проблемы.
– Нет, Нокс. Ты не захочешь иметь врагов в лице четырех всадников КЭШ. Они здесь короли.
Я говорю точь-в-точь как Ким в мой первый день в школе.
Если бы я убежала тогда, я бы все равно закончила так же?
Я мысленно качаю головой. Бесполезно думать о том, что могло бы быть.
Кроме того, Эйден нашел бы меня рано или поздно, независимо от того, сколько бы я пряталась.
– Круто, – говорит Нокс.
– Что ты имеешь в виду?
– Я пришел в эту школу не в поисках славы.
– Ты мог бы одурачить меня, если бы не сегодняшнее утреннее представление.
– Что ж, быть принятым не повредит. – Он ухмыляется. – Но, серьезно, ничего страшного, если не будет славы. КЭШ – всего лишь остановка на моем пути в Кембридж.
Моя челюсть чуть не падает на пол.
– Моя тоже.
– Ты собираешься в Кембридж?
Я несколько раз киваю.
Он предлагает мне булочку и откусывает от своей.
– Я знал, что у нас есть что-то общее.
Приятно познакомиться с кем-то, кто использует КЭШ так же активно, как и я, чтобы поступить в университет мечты.
– Вот ты где.
Моя улыбка исчезает, и дрожь пробегает по моему позвоночнику прямо к груди.
Независимо от того, как сильно я пытаюсь стереть его голос из памяти, он все еще запечатлен глубоко внутри, как проклятие.
Я могу распознать эту легкую хрипотцу в конце и глубокий тенор даже под звуки оглушающей музыки.
Эйден обнимает меня сзади за талию и притягивает к себе.
С таким же успехом он мог бы накинуть петлю мне на горло.
Моя нижняя губа дрожит от разочарования, когда я смотрю на него снизу вверх. Так же, как и в классе, он выглядит спокойным. Даже беспечным.
На нем темные джинсы и серая футболка, подчеркивающая цвет его глаз. Как и другие всадники, он одет в синюю куртку с логотипом Элиты на кармане.
Это почти как если бы он делал заявление.
Нет. Не почти. Он определенно делает заявление. Ходы Эйдена всегда рассчитаны.
Это не значит, что он может прикасаться ко мне так небрежно, как будто ничего не произошло.
Я прикусываю нижнюю губу, чтобы сдержать поток ругательств. Вместо этого я толкаю его локтем в бок. Никакой реакции. Как будто он ничего не чувствует, а если и чувствует, то ему все равно.
– Ван Дорен, верно? – Эйден улыбается и протягивает руку. – Эйден Кинг. Приятно с тобой познакомиться.
Что за?..
Эйден прямо сейчас пожимает руку Ноксу? Кажется, я слышала, как он сказал, что ему приятно познакомиться.
Нет, он не мог разгадать мой план.
Я хотела сбить его с толку, придя с Ноксом. Вместо этого я оказалась полностью выбита из колеи.
Нокс с улыбкой пожимает руку Эйдену.
– Взаимно. Довольно трудно не услышать о тебе здесь.
– Хм. – Улыбка Эйдена не дрогнула, во всяком случае, она стала шире. – Тогда ты, должно быть, слышал, что Эльза моя.
Мои глаза расширяются.
– Я не…
– Я плохо реагирую на тех, кто угрожает тому, что принадлежит мне, – Эйден обрывает меня. – Если ты это понимаешь, добро пожаловать в КЭШ.
– Я же говорила тебе, что я не… – Слова застревают у меня в горле, когда губы Эйдена прижимаются к моим.
Он хватает меня за челюсть жесткими пальцами и сильно сжимает. Он пытается заставить меня открыть рот.
Я сжимаю губы в тонкую линию и царапаю его грудь ногтями.
Он будто ничего не чувствует. Даже когда я царапаю его ключицу.
Другой рукой он обхватывает мой затылок, заключая меня в тиски. Он прижимает меня вплотную к своей твердой груди, останавливая мои руки и сопротивление.
Это его способ сказать мне, что я не могу перед ним устоять. Что, если он захочет, может пресечь любую из моих попыток.
Я подобна волне – какой бы высокой или неистовой ни была, я всегда разобьюсь о неподвижную скалу на берегу.
Потому что эта скала – место, где такие волны, как я, встречают смерть.
Когда я все еще не поддаюсь, Эйден прикусывает мою нижнюю губу так сильно, что я удивляюсь, как она не начинает кровоточить.
Я всхлипываю, но держу рот на замке.
Часть моего тела тает, желая трения.
Чего-нибудь.
Но эта часть – гребаная идиотка.
Вот почему я проигрываю битву с этой чертовой скалой.
Я пытаюсь оттолкнуть его, но он полностью контролирует меня, опустошая мой рот.
Поцелуй – это не только требование, но и наказание.
Это грубая сила и синяки без капли нежности.
Не то чтобы Эйден проявлял нежность, но раньше он, по крайней мере, обманывал меня.
Раньше он старался быть нежным.
Но маска сброшена, и теперь он показывает свое истинное лицо.
Он играет в настоящую игру.
Но для того, чтобы вступить в бой, нужны две армии.
Я прикусываю его губу в ответ так сильно, как только могу. На моем языке появляется металлический привкус.
Эйден на мгновение останавливается, застигнутый врасплох. Я пользуюсь моментом его замешательства и отталкиваю.
Из уголка его рта сочится кровь, и я стараюсь не смотреть ему в глаза.
Я заставила его истекать кровью.
Я заставила Эйдена Кинга истекать кровью.
Я все еще чувствую металлический привкус на языке, застрявший между губами и зубами.
Непреодолимое желание вымыть руки переполняет меня ни с того ни с сего. Мне требуется все мужество, чтобы не сбежать отсюда.
Если я это сделаю, Эйден подумает, что я убегаю от него, а я обещала, что больше никогда этого не сделаю.
Он медленно вытирает небольшую ранку большим пальцем, а затем смотрит на кровь так, словно это чудо.
Или проклятие.
– Между нами все кончено, Кинг, – объявляю я достаточно громко, чтобы услышали все, кто нас окружает. – Перестань быть надоедливым бывшим.
Вокруг нас раздается несколько вздохов.
Пока он все еще смотрит на кровь на своем большом пальце, я толкаю его плечо своим и ухожу с высоко поднятой головой.
Глава седьмаяЭльза
Ким и Нокс догоняют меня, когда я бегу по улице прочь от дома Ронана. Они тоже решили уйти.
Я благодарна Ким за то, что она не задает вопросов и просто остается рядом со мной на заднем сиденье, пока Нокс везет нас домой.
Как только я оказываюсь перед своим домом, Ким пересаживается на пассажирское сиденье и опускает стекло.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я осталась на ночь? Мы можем посмотреть какой-нибудь дурацкий ромком.
– Ты нужна Киру больше, чем мне.
Она вздрагивает, затем прячет это движение за улыбкой.
– Напишешь мне?
– Еще бы. – Я наклоняюсь, чтобы встретиться взглядом с Ноксом. – Спасибо за все, Нокс, и прости, что так вышло.
– Ты не сделала ничего плохого. – Он подмигивает, и машина оживает.
Я стою на пороге, запахнув пальто на груди, пока «Рендж Ровер» Нокса не исчезает.