— Голосовать мы на общем собрании будем. А Положение разработано инициативной группой, — объясняет, но уже понимает, что у меня есть повод отправить его со всеми бумагами за борт.
— До пяти часов сего дня не будет оформленного списка, обсуждение ваших предложений перенесём на месяц. Мы не будем дёргаться из-за ваших капризов каждую неделю.
Кандидат на моё место быстро вскакивает, времени у него в обрез. Останавливаю его на пару слов:
— Дмитрий, у меня один вопрос, — наверное, зря это делаю, но не могу удержаться. — Вы понимаете, что в нашей базе данных напротив вашей фамилии будет стоять чёрная метка? Вы никогда не будете работать ни в Ассоциации, ни в будущем агентстве, ни в каких-либо других сопряжённых структурах.
О том, что нехорошую пометку поставят им всем, не говорю. Предупреждать противника заранее о своих действиях — проигрышная тактика. Да и плевать ему на всех, кроме себя.
— Посмотрим, — Лазаревич хладнокровно пожимает плечами. — В свою очередь скажу, что если стану хозяином этого кабинета, то напротив вашей фамилии никаких запретов вешать не стану.
Угу. Он ещё и рассчитывает на мне ездить, ухарь какой.
25 сентября, суббота, время 14:35.
МГУ, ВШУИ, лекционная аудитория.
У входа в аудиторию пикет, так просто не пройдёшь. Силовая составляющая: я, Овчинников и Ольховский, все усилены грозными красными повязками. Юра — один из моих лучших учеников по рукопашному бою. Не, звёзд не хватает, но упорственно старательный, рядовому гопнику связываться с ним сильно не советую. Даже паре-тройке гопников.
Силовой компонент дополнен административно-преподавательским, две факультетские единицы — деканша и единственный профессор ВШУИ. Короче, но пасаран, враг не пройдёт и всё такое.
Девчонки-фрейлины сноровисто оформляют всех наших, почти не задерживая. Им помогают Песков, Ольховский, Марк и другие лидеры проектных групп. Кучки удостоверений действительных членов Ассоциации «Кассиопея» тают на глазах. И без того невысокие — ведь это ламинированные листики, похожий на пенсионный СНИЛС. Краткие анкетные данные, фото с печатью факультета, красивые буковки в заглавии, бирюзовый фон.
Заказать меньше сотни таких красивых бумажек — не проблема. И даже не из моего кармана, хотя нескольких тысяч я бы не пожалел, а то тупо собрал бы деньги со всех. Но нет, деканат ВШУИ провёл как расходы на общественные мероприятия.
Немного волновался, что кто-то из актива проболтается, но нет, обошлось. Сфотографировали всех, сформировали изображения в фотошопе, отдали в фирмочку, занимающуюся изготовлением визиток, те слепили за сутки. Если бы не успевали, обошлись бы изготовлением и вручением бейджиков. Главное — суть, а не форма. Всю черновую работу взял на себя Овчинников, остальные на подхвате.
А суть в том, что мы быстренько ввели официальное членство в Ассоциации. И подтолкнули нас к этому Лазаревич и компания. В принципе, сам думал, что оформляться надо, но и в том и в другом положении есть свои плюсы и минусы. Волонтёрский режим работы отсеивает халявщиков на пороге, например.
Вот и весь фокус, который я проворачиваю против попытки рейдерского захвата. Что они теперь могут сделать? Обиженно что-то повякать и разочарованно разойтись. Они здесь никто и звать их никак.
Когда членских карточек осталось всего три штуки, их забирает Овчинников. Придут — вручит. Нормальный процент явки, кто-то мог заболеть, в пробку попасть, из почти сотни человек всегда найдётся пара-тройка, попавших в форс-мажор.
— Андрюха, иди к народу, расскажи, что произошло и почему шум.
Начинают подтягиваться чужаки, вот и находится дело для блокпоста. Пробуют возмущаться.
— Вы члены Ассоциации?
На резонный вопрос следует нахальный ответ:
— Да.
— Битте аусвайс, — немецкий язык кто-то понимает, а я показываю документ: — Вот такое удостоверение есть? Если нет, значит, вы лжёте, никакие вы не члены Ассоциации.
Толпа увеличивается, показывается Лазаревич. Слышал, он взял себе ник «Лазер», в чатах под ним светится. Его пропускают вперёд.
— Что за фокусы, Виктор Александрович? — надо же, со всем уважением подходит.
Ну да, я какой-никакой, а преподаватель.
— Никаких фокусов, Дмитрий. Вы сами так захотели. Голосования, выборов и всё такое. А кто имеет право на участие в таких процедурах? Только действительные члены Ассоциации. Иначе что получится? Приведёшь толпу бомжей с улицы, за стакан водки заголосуешь, что надо — и привет?
— Почему не предупредили?
— Если вы сами не знаете, что для голосования нужно иметь право голоса, то какие вы юристы? Никакие.
— Но вход в Ассоциацию открытый. Вот все мои товарищи хотят вступить в неё, — Лазер не желает соглашаться с поражением, хотя видит, что возможностей у него нет. Оглядывается на одобрительный гул толпы.
Предусмотрен и этот вариант.
— Не проблема. Пишите заявление, — показываю рукой на прельстительно улыбающуюся Люду, которая кладёт руку на стопку бланков. — По утверждённому образцу. Подадите заявление, мы его рассмотрим. И в случае положительного решения желающий будет принят. Ах да, чуть не забыл! С этого дня обязательна рекомендация двух действительных членов или одна от руководителей проектов.
— Думаешь, нас это остановит? — Лазер неуступчиво глядит в глаза.
— Тебя точно остановит. Ты действительным членом никогда не станешь, — смотрю на него так же, к тому же не мигая. Специально такой взгляд тренировал.
Бланки тем временем разбираются, народ рассасывается по коридору. Кто-то пишет на корточках, некоторые пристраиваются к стенам. Примерно половина пришедших решила биться до конца. Зря это они.
Боевой задор бунтовщиков меняется на тягостное разочарование. Всё правильно, здесь им не тут, и пусть идут нахрен, мы их не знаем. Шуметь в присутствии важных преподавателей, которые междометиями и краткими восклицаниями поддерживают нас однозначно, не рискуют. Короче, расходятся все, исчезает и Лазер.
Аудитория.
Раз уж собрались, можно и поговорить.
— Виктор, но если уж обсуждать этот вопрос до конца, вас ведь можно переизбрать? Я чисто теоретически интересуюсь, — спрашивает кто-то из экономистов.
— Пока даже теоретически меня переизбрать невозможно, потому что сама процедура выборов отсутствует. В дальнейшем она появится, юристы… настоящие юристы, а не те, — киваю в сторону дверей, — работают над этим. Возможно, скоро так и случится. Мы ведь агентство создадим, главой которого буду, разумеется, я. Ассоциация станет кузницей кадров для будущего агентства.
— Виктор, — встаёт снова кто-то из гуманитариев, вроде из упомянутых юристов, — поймите меня правильно. Я ничего не имею против вас, но и в агентстве каким-то образом надо создать механизм выборов либо назначения его главы.
Ненароком касается опасной темы. Нет, дело не в авторитаризме и прочем волюнтаризме. Дело в том, что это самое уязвимое место нашего начинания. Если со мной что-то случится, агентство тоже закачается. Как минимум зашатается, а скорее всего, рухнет или пойдёт вразнос. Слишком многое на мне завязано, а человек смертен и, как говорил известный классик устами мессира Воланда, к сожалению, смертен внезапно.
Но я об этом говорить не буду. Нельзя давать этой мысли расходиться кругами и провоцировать дурные намерения. И меры надо принимать, например, выстраивать страхующий контакт Песков — Юна. В космонавтике все управляющие системы надо дублировать.
— Выстроим и в агентстве, — соглашаюсь с юристом. — Там будет создан механизм преемственности, по моей мысли, похожий на монархический. Преемника буду подбирать лично, из числа самых-самых. Демократия, сами понимаете, самый худший способ правления. Надо выстраивать меритократию, но это долгий и сложный процесс, которым, наверное, уже философы должны заниматься. Есть у нас такие? Поднимите руку.
Все начинают оглядываться, но никто не обнаруживается. Собственно, я и без того знаю, что их нет. Недоработка.
— Сторонникам демократических процедур, если таковые есть, скажу вот что. На меня завязан ряд контактов с целым пулом будущих инвесторов. Это своего рода один из важнейших рычагов управления. Так как они носят личный характер, сместить меня без моего согласия невозможно. К тому же в острые моменты, на начальном этапе развития, менять власть — очень плохая идея. Поэтому давайте закроем эту тему. В ближайшее десятилетие командовать парадом буду я.
— Какого объёма средства вы планируете привлечь? — это Марк вопрошает.
Ему я уже что-то такое говорил, он, видимо, решил, что полезно знать всем. Не возражаю.
— Оценить могу только примерно. Ещё не знаем, сколько выделит нам Госдума и выделит ли вообще. Со стороны можно привлечь порядка десятков или сотен миллиардов рублей. Так что трудности с финансированием могут носить только технический характер. Лучше всего нам создать собственный банк, но по ходу жизни посмотрим.
Разговор с активом, то есть действительными членами Ассоциации идёт по самым разным темам. Не затрагиваем только узкоспециальные, следуя принципу «каждый должен знать только то, что должен». И немного сверху для общего представления.
К пяти часам заканчиваем, у меня танцульки. Сегодняшние вне расписания, так-то они по нечётным дням недели.
29 сентября, среда, время 09:10.
МГУ, стр. 13А, деканат юрфака.
— Вы поймите, это в первую очередь вашему факультету надо, — препираюсь с секретаршей, стоящей на страже интересов и покоя шефа факультета.
Среда у меня что-то вроде методического дня, лекций нет, на кафедру можно не приходить.
Ухоженная блондинистая почти молодая дама не сдаётся. Мой слишком юный вид смущает? Вроде представился как ассистент с кафедры прикладной математики, показал удостоверение, где я важно обозначен, как главный координатор Ассоциации «Кассиопея». Совсем фишку не рубит, коза крашеная!
— Молодой человек, я же вам объясняю, декан весь день будет занят…