— Чуть позже, — легко отмахнулся император, принимаясь за бутерброд с бужениной. — Игорь Владимирович, рассказывайте пока вы.
— Как прикажете, ваше величество, — с лёгкой улыбкой кивнул дед. — Ты знаешь, Саша, что мы почти завершили подготовку экспедиции к северным морям. Но нам нужен хороший опытный капитан. Моряк, который сможет провести корабли по льдам. И такой человек есть.
— Рад это слышать, — улыбнулся я.
— Его зовут Фёдор Иванович Кораблев, — кивнул дед. — Последние двадцать лет он провёл на окраинах Империи. Участвовал в нескольких морских экспедициях и даже руководил одной из них.
Я с интересом слушал, предчувствуя, что дед не просто так рассказывает мне эту историю.
— Но есть одна трудность, — озабоченно нахмурился Игорь Владимирович. — Дело в том, что господин Кораблев отбыл срок на каторге.
— Он был приговорён к каторжным работам? — изумился я.
— Да, — кивнул дед. — Ещё студентом Фёдор Иванович совершил большую глупость. Вляпался в заговор против правительства. Заговор раскрыли. Все участники были приговорены к каторжным работам, в том числе и господин Кораблев. Он отбыл пять лет на каторге, затем записался матросом в одну из северных экспедиций. Несколько раз выходил в море, благодаря своему мужеству и опыту дослужился до капитана корабля.
Я с интересом поглядывал на императора, который одобрительно кивал, слушая Игоря Владимировича.
— Господин Кораблев полностью отбыл свой срок, — усмехнулся Игорь Владимирович. — Но так и остался на севере. Исследовал устья Енисея и Хатанги. Добирался до Северной земли. Сделал несколько важных географических открытий.
— Думаю, капитан с таким большим опытом сможет руководить нашей экспедицией, — согласился я.
— Вот именно, — кивнул Игорь Владимирович, — но трудность в том, что капитану Кораблеву навечно запрещён въезд в Столицу.
— Игорь Владимирович просит меня отменить запрет, — ехидно улыбнулся император. — Именно об этом мы говорили сегодня утром. Я обещал графу Воронцову, что подумаю. Этот давний случай с заговором — в сущности, пустяк. Собирались студенты, болтали о необходимости перемен. В общем, ничего опасного. Но прокурор сумел доказать, что они баловались запрещённой магией. Это и решило дело. Вы же знаете, что мой отец сурово относился даже к таким провинностям. Времена были непростые.
— Его можно понять, ваше величество, — согласился я.
Дверь кабинета приоткрылась, тихо скрипнув. В комнату вошёл Уголёк. Сделав несколько шагов, кот остановился, повертел круглой головой, с интересом разглядывая Игоря Владимировича и императора, затем подошёл к Лизе и уселся возле её ног.
— Это ваш кот? — с интересом спросил император, отложив в сторону третий бутерброд. — Какой красавец!
Уголёк лениво повернул голову на его голос и сверкнул зелёными глазами.
— Его зовут Уголёк, — с улыбкой объяснил я. — Он жил в парке Императорской Магической академии, а теперь перебрался ко мне.
— Так он тоже магическое существо, — обрадовался император. — Кстати, Александр Васильевич, я хотел поблагодарить вас за то, что вы так замечательно уладили дело с кладовиками и Стражем Магии. Да ещё и умудрились вернуть все похищенные ценности. Между прочим, на прошлой неделе я специально поплыл на своей яхте к Сосновскому лесу. Надеялся увидеть Змея Горыныча, и мне это удалось. Настоящий дракон! Он так величаво кружил в небе…
Его величество на мгновение замолчал, а затем добавил:
— Хотя должен сказать вам, Александр Васильевич, вы действовали безрассудно, практически напролом. Хорошо, что всё обошлось.
Император поставил чашку на стол и с хитрой улыбкой посмотрел на меня.
— Думаю, вы догадываетесь, что у меня тоже есть магический дар, — сказал он. — Не стану вдаваться в подробности. Скажу только, что мой дар неразрывно связан с судьбой Империи. Хранить Империю — это наше родовое предназначение.
— Я догадывался об этом, ваше величество, — с интересом кивнул я.
— Потому-то я и отправился посмотреть на Стража Магии, — объяснил император. — И ясно почувствовал, что теперь Империя в полной безопасности. Сохранив Стража Магии, вы сделали очень важное дело, Александр Васильевич.
— Благодарю вас, — вежливо ответил я.
— Это я должен вас благодарить, — остановил меня император. — Я подумаю, как выразить вам мою благодарность.
Его величество улыбался, но я с удивлением заметил, что в его улыбке промелькнуло некоторое разочарование. Как будто император сделал мне какой-то лёгкий намёк, а я его не понял.
Кот Уголёк внимательно смотрел на меня.
— Елизавета Фёдоровна, благодарю вас за чудесный завтрак, — тем временем сказал император и повернулся к Игорю Владимировичу. — Нам пора ехать, граф.
Я недоуменно нахмурился, пытаясь уловить намёк императора, но мне помешали. Трактирщик из «Старого моста» именно в эту секунду прислал мне зов.
— Прошу прощения, ваше величество, — извинился я и заговорил с трактирщиком.
— Ну что у вас?
— Трубу починили, — радостно сообщил трактирщик. — И ваш заказ уже готов. Я отправил посыльного, с минуты на минуту он будет у вас.
В голосе хозяина трактира было столько радости, что я не стал его огорчать. В конце концов, досадные неожиданности иногда случаются, и упреки здесь не помогут.
— Благодарю вас, — только и сказал я.
Император уже поднялся на ноги, но медлил, с сомнением глядя на меня. Похоже, он чего-то ждал, и я решил говорить напрямик.
— Ваше величество, я чувствую, что вы не просто так решили заехать ко мне в гости. У вас есть ко мне какое-то важное дело.
— Почему вы так решили? — с любопытством спросил император.
— Это одна из моих магических способностей, — честно объяснил я. — Мне удаётся безошибочно чувствовать настроение собеседника. И сейчас я знаю, что вы о чём-то умолчали, но не понимаю, почему.
Император перевёл удивлённый взгляд на Игоря Владимировича.
— А ведь я вам не поверил, — сказал он. — Вот и решил убедиться сам. И почти уже разочаровался, но Александр Васильевич не обманул моих ожиданий.
Его величество снова опустился в кресло, хлопнул ладонями по подлокотникам и весело посмотрел на нас.
— Что ж, в таком случае продолжим разговор, господа. Поговорим о Храме Путей, который вы собираетесь построить.
Глава 2
Его Величество откинулся на спинку кресла.
— В Империи существуют и другие влиятельные роды, — с лёгкой усмешкой сказал он. — И они не слишком довольны тем, что род Воронцовых получил разрешение построить свой личный Храм Путей. Завтра за таким же разрешением обратятся Долгоруковы, потом Шереметьевы.
— Вы это предполагаете? — с любопытством спросил я.
— Знаю, — устало ответил император, — и у меня не будет причин им отказать. Но и разрешить, чтобы Храм Путей строил любой дворянский род, я тоже не могу. Это шаг к развалу Империи.
— Понимаю, — кивнул я, — но вы не хотите брать назад своё разрешение, иначе просто сделали бы это.
— Да, не хочу, — усмехнулся император, — поэтому я придумал другой выход. Храм Путей построят все великие дворянские роды сообща, и молодые люди из этих родов вместе пройдут церемонию выбора Пути. Так будет лучше для всех. Исчезнет повод для недовольства, а роду Воронцовых не придётся тратить непомерные деньги на магические накопители.
Я улыбнулся.
— А что требуется от меня?
Мельком я посмотрел на Лизу. Она с волнением слушала наш разговор. Сидевший возле её ног Уголёк взглянул на меня с одобрением.
— Я хочу, чтобы вы оценили кандидатов на принятие Пути, — сказал император. — Их собирали в большой спешке из разных концов Империи. Я распорядился определить всех кандидатов на первый курс Императорской Магической академии.
— Что конкретно я должен буду узнать? — уточнил я.
— Вы сказали, что безошибочно чувствуете людей, — усмехнулся император. — И я лично в этом убедился. Я должен быть уверен, что все кандидаты на принятие Пути лояльны к Империи. Остальное меня не интересует.
— И сколько всего кандидатов? — с любопытством спросил я.
— Кажется, двадцать человек, — ответил его величество. — Может быть, чуть больше.
Он слегка наклонился вперёд.
— Проверьте всех, Александр Васильевич. Но особенно меня интересуют трое.
— Представители Долгоруковых, Шереметьевых и Разумовских? — предположил я.
— Вот именно, — кивнул его величество. — Я прошу вас рассказать о своих впечатлениях лично мне и никому больше. Разумеется, я могу поручить проверку кандидатов Тайной службе. Но это займёт много времени, и строительство Храма придётся отложить. Так что, возьмётесь?
— Возьмусь, Ваше Величество, — кивнул я. — Но задача очень необычная. Я не знаю пока, как к ней подступиться.
— Действуйте как угодно, Александр Васильевич, — усмехнулся император. — Мне нужен результат.
— Если у меня получится, и церемония выбора Пути состоится, то у меня тоже есть три кандидата, — сказал я. — Я бы хотел, чтобы они приняли Путь.
— Кандидатуру Елизаветы Фёдоровны я полностью поддерживаю, — улыбнулся император. — А кто остальные двое?
— Пётр Брусницин и Юрий Горчаков, — ответил я.
Его величество вытянул губы трубочкой, будто собирался присвистнуть.
— Вы уверены насчёт Горчакова? — спросил он.
— Пока нет, — признал я, — но я проверю Юрия Николаевича так же строго, как и всех остальных.
— Хорошо, — кивнул император, — я рад, что нам удалось договориться. А теперь, с вашего позволения, я съем ещё один бутерброд.
Его Величество принялся выбирать бутерброд, а в моём сознании неожиданно прозвучал голос Игната.
— Александр Васильевич, может, всё-таки подать завтрак? — робко спросил Игнат. — У Прасковьи Ивановны всё готово.
— Как это всё готово? — изумился я. — Вы что, дома?
— Мы уже вышли за ворота, ваше сиятельство, — объяснил Игнат. — И тут дом нас остановил. Такой сильный зов прислал, что у меня даже на душе нехорошо стало. Вот мы и вернулись тихонько через заднюю калитку. Подумали, вдруг вам что-нибудь понадобится. Глядим — гости подъехали, а посыльного из трактира всё нет. Что же вы там гостей одним кофеем поите? Вот Прасковья Ивановна и приготовила завтрак на скорую руку.