Что у нас сейчас? То, что было раньше – это красиво. А что у нас сейчас? Сейчас – великое падение. Великая нищета! И в этой великой нищете у нас есть великое желание хвалиться. Мы так и ищем: чем же нам похвалиться? – Ну давайте похвалимся историей!
«У нас история! У нас история!! У нас такая история!!!!»
Если смотреть на сегодняшний день и по-настоящему, по-глубокому смотреть – это такое падение, такое растление ума, такое шатание мысли, такая слабость сердца, такое безволие, такая порабощенность страстям, удовольствиям. Абсолютное отсутствие целей в жизни. Единственная цель – это отдыхать, расслабляться и денег нагреть по-легкому. Побыстрей заработать денег и дурака валять всю жизнь – больше целей нет у людей. И это русские люди, между прочем. Русские люди! Особенно в больших городах развращенные люди. Мы еще можем поругаться на гастарбайтеров из средней Азии; но они работают как пчелы. А наши – нет. Не хотят напрягаться. Мозолей боятся. Пот боятся проливать. И в Бога верить отказываются. Не верить в Бога – это… Можно быть последним человеком, можно быть каторжным разбойником с рваными ноздрями; но даже эти каторжники с рваными ноздрями – они верили в Господа Бога. Они знали, что нельзя, чтобы Бога не было. Он – есть. Если Его нет, то зачем тогда жить вообще?
У Федора Михайловича Достоевского каторжник Федька говорит своему безбожному господину – Верховенскому: «По великому разврату ума Вашего Вы даже в Господа Бога Вседержителя веровать отказываетесь. И не будь Вы мой природный барин, я бы Вас здесь, как муху, и пришил на месте!» Слышите, какие слова каторжник говорит: «По великому разврату ума Вы даже Богу не молитесь!..»?
И у нас людей с великим развращением ума наберется много десятков миллионов. Из нашего великорусского славного племени. И как мы скажем этому «славному развращенному племени»: «Храни веру православную!» Как он (народ) ее будет хранить? – Он ее не знает. Он ее не любит, не понимает и знать ее не хочет.
Поэтому, я думаю, что можно хвалиться сегодня; но, если бы эти святые пришли бы к нам сегодня, они бы, конечно, нас бы не хвалили. Как бы они нас хвалили? – «Мы кровь пролили, а вы пот пролить не хотите! Мы работали с утра до вечера, а вы хотите только отдыхать! Мы тяжелую жизнь прожили и не унывали. И – пели!»
Народ петь перестал – это самый простой критерий, люди раньше работали и – пели. (…) Потому что душа была веселая. Жизнь была тяжелая, а душа была веселая. Сегодня никто петь не может. (…) Потому что – душа не поет. Как треснувшая пластинка. Она не может петь. Потому что нету Духа в душе – Божьего, нету радости, нету смысла в жизни. И – все. Гляньте на простого современного человека.
Это, конечно, такой вход Господень в Иерусалим. Похожий праздник. Там тоже такое веселие было. Детки кричали: «Осанна Сыну Давидову!» Люди снимали с себя одежды. Стлали ослу под копыта. Христу под ноги на дорогу. Резали ветви. Кричали Ему: «Осанна! Мессия пришел. Царь Давидов пришел. Сейчас будет все хорошо». Радостный (вроде) праздник такой! На самом деле – это грустнейший праздник. И только Христос – виновник торжества – был великой грустью, без всяких улыбок. (…) Христос заходил в Иерусалим и только что не плакал. Никаких улыбок, никакой радости, никаких «здрасьте!» Он – на Крест идет. Он – умирать едет. И никто этого не знает. А Он – знает. И Он знает, какие эти люди неверные. (…) Они же будут кричать: «Распни Его!» Они же.
Такой это грустный праздник.
Я вот сегодня подумал: «Может этот праздник всех Святых, в земле русской просиявших, это тоже такосвятых й грустный праздник?» Да, с одной стороны – Собор Святых Русских. Полче Божественный. Полк! Видели, как на парадах идут полки со знаменами? В один шаг. Грозно топчут мостовую. Любо-дорого смотреть. Представьте себе, что этот полк из святых состоит. Полки божественные там по небесам движутся. Полки божественные от нашего рода. Русских людей. А здесь что? А здесь никто не знает об этом и даже знать не хочет. И наша задача сегодняшняя… если нам еще дальше придется жить, и Господь Бог нас будет терпеть, то Он скажет: «Ну, давайте! Делайте что-то!» И вот это «что-то», это будет как раз научить русского человека верить.
Легче научить китайца верить – мне кажется – уже сегодня. Легче научить вере того, кто никогда не верил, чем того, кто раньше верил, а теперь – не верит. Есть такой интересный духовный закон: тех, которые верили, а потом – веру потеряли, их уже очень трудно к вере привести; гораздо легче к вере приводить новых людей, которые никогда не верили; они примут веру радостно и будут делать то, что ты им скажешь. Так апостол Павел поступал с евреями. Он их любил. Говорил: «Я сам хотел бы умереть, но только чтобы евреи были спасены. Я сам – еврей. От Вениаминова колена, обрезанный на восьмой день. Я люблю народ мой» (см. Рим. 9:3)(…) Но коль они не воровали, он (Павел) говорит: «Да ну вас всех. Пойду к язычникам. Вы должны первые верить, а вы не верите». (…) «Вы Бога знаете, а в Христа не верите. А они вообще ничего не знают. Но они – поверят» (см. Рим. 10)
Он пошел – (и – точно) – они поверили.
Наш народ пережил великую катастрофу. Он был-был-был верующим, а потом что-то сломалось такое. Оно не сразу сломалось. Оно очень долго ломалось. Долго процесс тайный шел (как болезнь в организме в скрытой форме); потом – вдруг вспышка такая произошла, и – все обрушилось. И вот теперь вернуть его обратно к вере; этот народ, это, я скажу, – очень великая задача. Очень трудная задача. Но ее можно поставить перед собой. Можно – поставить! Но как мы будем ее делать?
Вы скажете: «Ты – священник, ты и рассказывай, и говори, и делай». Ну и правильно скажете. Я так и буду делать. Но, а вы что? «Мы» – что? Мы можем – каждый – стараться тоже. У вас у всех есть друзья. Если представить ваших друзей, знакомых и родственников, то можно наше количество здешнее умножить на …пять, на …шесть, на – десять. Вокруг нас много людей. Может быть, есть смысл подумать, как бы нам постараться, чтобы ближние наши тоже к вере наклонили свое сердце. В любом случае молиться Богу можно. В любом случае. Молиться Спасителю, Сыну Божию. Помните, писал поэт наш: «Удрученный ношей крестной всю тебя, земля родная (про нашу землю говорил), в рабском виде Царь Небесный исходил, благословляя» (Ф.И.Тютчев).
Христос знает наш народ. И лучшие люди нашего народа знают хорошо Христа. Теперь надо помолиться Христу, чтобы Его больше узнали. Чтобы Его узнали другие. Новорожденные дети… Старики, на пороге могилы стоящие. Чтобы они не шагнули в могилу без молитв. Уже стоят миллионы людей возле могилы. Стоят и …сериалы смотрят. Надо поднять глаза на небо и сказать: «Господи, да прости Ты меня!» Жизнь свою вспомнить. И уже с крестным знамением шагнуть в эту бездну и там, даст Бог, тебя подхватят. Но – стоят на краю могилы, и у них нет в голове ни одной святой мысли. И таких много. И – не далеко. А вот тут вот. Тут, …тут, …тут, …тут. И это наша боль. Я хотел бы, чтобы у нас сегодня было немножко радости, но, в принципе, и была бы – немножко боль. Боль за то, что за спиной – великая слава, а вокруг какое-то странное рабство. На руках такие невидимые цепи. Нам и перекреститься – трудно. Как будто кто-то за руки тебя держит. Помолиться трудно – рот не раскрывается. Я думаю, вам известно такое состояние, когда язык не шевелится, рот не раскрывается, сердце молчит. В груди – камень и нет молитвы. И вера – слабая. Искушений много. И грехи душат. И кругом никого нормального вокруг тебя нету. Какой-то зверинец. Зоопарк. Какой-то фильм ужасов вокруг. Вроде все хорошо – все сыты, войны нет; а вокруг какой-то фильм ужасов. Нету веры в людях. Веры!.. Нету!.. А раз веры нету, значит – любви нету, значит, людей страсти раздирают. Их мучают: жадность, сплетни, осуждение, блуд, развраты всякие. Они живут, как непонятно что; как будто их не Бог создал; как будто они, действительно, от обезьяны произошли. Эти люди решили доказать всему миру, что они, действительно, от обезьяны произошли. Поставили себе цель такую странную.
И вот сегодня – «больный» день для моего сердца. Потому что я тоже хотел бы, чтобы это было слишком явно для всех нас, что мы – народ святой. Люди, взятые в удел, чтобы возвещать совершенство Того, кто призвал нас из тьмы в чудный Свой Свет.
Я закончу тем, что русская история – она парадоксальным образом похожа на историю, описанную в Библии; на историю еврейского народа. Евреев окружали очень большие империи, очень известные народы, которые были по-своему очень богаты. (…) Греки. Римляне. Вавилон. Египет. И только у этих маленьких евреев, Богом избранных, у них не было ничего (…) У них только Господь был. Больше – ничего. И у них был соблазн попытаться быть похожими на всех окружающих. То они хотели быть как греки (…), они влюбились в греческую культуру. То они влюблялись в египетские вещи. Влюблялись в вавилонские вещи. Они все время хотели быть похожими на других. Но Господь их вечно за это бил. Он говорил им: «Единственное ваше сокровище – это Я. Вы не должны быть похожи на этих, на этих, на этих. Будьте сами собой. И Я – ваше сокровище. Я у вас есть. Зачем вам кто-то еще? Зачем вам нужен Платон, Аристотель, Фукидид или Геродот? Я у вас есть. А потом все остальное будет». Но евреям это было очень трудно (соблюдать). Они постоянно соблазнялись.
Вот и русские такие же, как евреи. Господь Иисус Христос, и Божия Матерь, и все святые – это наше единственное сокровище. А нам постоянно хочется на кого-то быть похожими. На немцев, на англичан, на американцев, на французов, на итальянцев, на японцев. На кого хочешь. И мы копируем. Как мартышки. То политические формы копируем, то пытаемся завести у себя какие-то там нравы по западному образцу, и у нас не получается. Как-то смешно получается и не по-настоящему.
Мы забываем, что наше главное сокровище – Церковь и Господь; поэтому и история наша такая тяжелая – «с шишками». Господь говорит нам: «Да бросьте вы это! Я – ваше сокровище. Ваше сокровище Я и ваши святые, друзья Мои. У вас же есть сонм святых – вот друзья ваши. Вот ваша цена – ваше сокровище».