— Спасибо. Мне пора на поезд.
— Жаль, что вы ничего не купили у меня для своих девочек. Но все равно, будьте здоровы.
Я вышел из магазина и поспешил на вокзал.
В поезд я вошел за две минуты до отправления.
Важнее воздуха (21 июня 2012г.)
В известном отрывке из Книги пророка Иезекииля, который читается в Великую субботу, пророк стоит на поле, полном сухих костей, и по велению Бога обращается к костям, как к людям: «Кости сухие! Слушайте слово Господне!» (Иез. 37:4). Этим обращением было положено начало следующему затем чуду — восстанию из праха тех, от кого остались только высохшие останки (см. Иез. 37:1-14). Это обращение к сухим костям наводит меня на мысль о проповеди — такой проповеди в духе, которая в древности именовалась «пророчеством».
Проповедь слышна. Проповедь, казалось бы, струится и ширится. И вместе с тем проповеди очень мало. И что еще важно — многие православные христиане носят в себе усталое сомнение в полезности проповеди. На этом месте я скажу: «Вонмем!» Здесь нужно быть внимательным. Многие, повторяю, христиане — священники в том числе — не верят в силу благовествования, скептичны, подавлены и, словно унижая силу Божества, уверены, что ничего уже не исправить.
Здесь — ответ на вопрос: почему Иезекииль, Исаия, Филарет (Дроздов), Достоевский и проч. — всегда явления разовые, уникальные? Нам всякое время есть в них великая нужда, а являются они даже не в каждое столетие. Да потому что надо быть готовым проповедовать Слово даже сухим костям. Нужно иметь Аврамову веру в то, что «Бог силен и из мертвых воскресить» (Евр. 11:19). А большинство людей на вопрос: «Сын человеческий! Оживут ли кости сии?» — отвечают не пророческим ответом: «Господи Боже! Ты знаешь это» (Иез. 37:3), а маловерным собственным: «Никогда не оживут. Это уже невозможно». Но вот те, кто готов проповедовать даже мертвой материи, увидят затем перед собой живых людей, еще вчера не подававших признаков духовной жизни.
«Все без толку. Все пропало. Ничего уже не изменить». Какого беса это голос? Беса уныния. И хотя то есть правда, что от уныния страдают все, а духовные — тяжелее прочих, но страдать от страсти — одно, а проповедовать свою страсть — другое. Совсем другое.
Стены Иерихона падают только от звука духовных орудий! Не от стенобитных приспособлений падает город, и не от тяжестей осады сдается его гарнизон. От парадоксального и для многих кажущегося абсурдным недельного хождения по кругу со звуком серебряных труб сокрушается сильный враг. Апостол Павел связывает звук трубы с голосом архангела (см.: 1 Фес. 4:16), а то и другое — с пришествием Христа на Суд. Мы читаем постоянно эти слова на погребениях и заупокойных службах. И связь трубного звука, архангельского гласа и явления силы Христовой должна быть для нас внятной.
До Страшного суда проповедь священническая есть звучащая серебряная труба. Ей же сопутствует архангельский голос, поскольку бесплотным духам привычно учить нас молитве. «Свят, свят, свят Господь Саваоф!» мы переняли благодаря Исаие у серафимов. Трисвятую песнь поем вместе с ангелами. А «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою» повторяем вслед за Гавриилом.
Итак, звук трубы духовной и архангельский голос пусть раздадутся вновь и вновь, и придет на этот звук Сам Христос, чтобы прежде окончательного Суда совершить очередной предваряющий суд и разрушить крепко сложенные стены привычного греховного образа жизни.
Люди умножились в количестве и обмельчали в качестве. Не ухудшились даже, а именно — обмельчали. Но все равно они остались людьми и реагируют на слово, проникающее, как меч обоюдоострый, до разделения души и духа, составов и мозгов. Поэтому служение слова должно выйти на первое место в иерархии ценностей церковной жизни. Оно выше раздачи хлеба голодающим в неурожайное время. И священник, который должен быть служителем слова по преимуществу, должен принять к собственному сердцу слова Имеющего семь духов Божиих и семь звезд: «Бодрствуй и утверждай прочее близкое к смерти; ибо Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны перед Богом Моим» (Откр. 3:2).
И не надо стремиться к мгновенному превращению из безногого калеки в Илью Муромца. Есть место в наших трудах и усталости, и сомнению, и боли в костях оттого, что плод минимален. Но эти состояния не имеют права превращаться в господствующие. Их нужно терпеть, как терпим все мы вообще в жизни очень многое безрадостное и отвратное. Но потерпев, нужно опять браться за дело, поминая тщетную ловлю Петра. «Наставник! — сказал однажды Симон. — Мы трудились всю ночь и ничего не поймали, но по слову Твоему закину сеть» (Лк. 5:5). И вот когда бесплодность длительных трудов уже была очевидна, а доверие к повелению Спасителя превозмогало чувство усталости и маловерия, Бог явил силу Свою. Сети наполнились рыбой, причем — в считанные секунды!
Это не просто образ милосердия Божия к рыбакам ради наполнения их желудков. Это — пророчество об успешной будущей проповеди: «Отныне будешь человеков ловить!»
Бесплодные до тех пор, пока Бог не благословит, труды наши приносят большой урожай тогда, когда мы устали, но не отчаялись, когда плода ждем не от своих талантов и трудов, а от явления Духа и силы в проповедании Христовых словес.
Можно и нужно не верить в себя.
Не верить в людей можно, но не нужно.
Но не верить в силу Божию, о которой Он Сам сказал Павлу: «Сила Моя совершается в немощи» (2 Кор. 12:9), грешно и преступно. Нужно дать этой силе место.
Только пять хлебов ячменных и две рыбки было у апостолов, когда тысячи народа ожидали пищи. Но если Христос рядом, то только начни преломлять и раздавать, как малый хлеб умножится и будет с избытком достаточен для насыщения многих.
Никто из пастырей не говори: «Я не могу. У меня нет талантов и сил». У тебя их нет, потому что ты пренебрег первородством, как Исав; потому что зарыл талант в землю, как лукавый раб. Испытай свою совесть и познай, что это так и не иначе. Бог наш таков, что без зависти дает дары всякому приступающему с кротким сердцем. Это красивыми рождаются. А тружениками Божиими и проповедниками правды евангельской становятся.
И железо без действия ржавеет. И нож тупеет в ножнах. Но нам сказано: «Возьмите щит веры, и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть слово Божие» (Еф. 6:16-17).
Армия мушиного короля (22 июня 2012г.)
Я рад за Патриарха. Очень больно смотреть на шабаш существ, всю жизнь кормящихся хихоньками да хаханьками, но все равно я рад. Был бы Святейший чеховским «человеком в футляре», не носили бы его имя в зубах, родных и вставленных, пересмешники. Но раз дело делается и Корабль плывет, то значит, ползающий на чреве персонаж всемирной истории недоволен.
Громче всех и раньше всех клич «Акела промахнулся!» кричал шакал. А кто еще? Пока главный враг точит когти, шакал кричит и изображает веселье. Он кричит по прямому приказу, а иногда — по личной шакальей инициативе. Так в мультфильме. Пересмотрите. А мультфильм — про жизнь.
Нам всем, христианам, тоже повезло. Своеобразно, но повезло. Мы раньше только в книжках читали про всякие кампании и акции безбожников да в черно-белом рваном изображении видели, как служит «безбожный молебен» тюлень в камилавке в Московском цирке, как ездит по улицам столицы разрисованный Маяковским «безбожный трамвай». Мы, было, думали, что это — «преданья старины глубокой». Ан нет. Жив курилка. И мало того, что жив. Руки у него чешутся, зане он «давненько не брал в руки шашек». Ну что ж. Тютчев называл блаженными тех, кто посетил сей мир в его минуты роковые. Видно, блаженны и мы, вновь понимая, что борьба не то что не окончена, а и не думала прекращаться.
Есть люди-львы. С ними воевать не зазорно, и им проигрывать не стыдно. Но есть мелочь, подобная сибирской мошке. С ней невозможно воевать, и перед ней позорно капитулировать. Мошка, комары — главный враг Церкви в будущем. Это то самое «восстание масс», о котором писал Ортега-и-Гассет. Обмельчавший человек, сплотившийся в миллионную жужжащую массу — идеальное войско для кукловодов будущего и настоящего. Знаний нет, ум — в седалище, претензий — масса, и таких, как ты, — прорва. Это ли не повод для того, чтобы поднять «волну» не только на трибуне стадиона, но и в жизни?
Дьявол — король ничтожеств. Он — король мух, Вельзевул. Мухи — его рядовые. Не пчелы, собирающие в шестигранные соты сладкий плод, и не трудолюбивые муравьи, кропотливо несущие груз, превосходящий их собственный вес. Мухи. Любительницы дерьма, знатоки вкусовых особенностей одних и других его видов — вот армия мушиного короля. Что ж, спасибо Господу, показывающему нам правду Свою не только на страницах книг, но и на экранах телевизоров.
Православные христиане действительно самые уязвимые. Правильно говорил В. Соловьев (современный, а не хрестоматийный). Смеяться над мусульманами — опасно для жизни. Смеяться над евреями — опасно для той же жизни, только с другой ее стороны. А вот над нами — пожалуйста. Как над Безгрешным во время оно. И плюнуть можно, и ударить в лицо, потребовав пророчеств.
Так, может, это и есть признак принадлежности к Истине? Конечно. И поносят уже, и рекут всяк зол глагол. Значит, где-то рядом и радость, и мзда, которая на небеси.
Вода увлажняет, солнце светит, огонь греет, и бес куражится. Больно смотреть на пляску бесовскую. Ведь это пляска, в которую вовлечены, на правах насилуемых, мелкие, но крещеные души. Нужно умножить молитву. Бог все расставит на свои места. Кому нужно — на ухо шепнет, кому нужно — лобик поцелует, кому нужно — голову отвертит. Ждать слишком долго не придется. Скоро об очередных похоронах по телевизору услышим. Мало ли их, дерзких пересмешников, во сне нечаянно усопло, даже и в недавние времена? Нужно просто скрепить сердце и умножить молитву.
Бес — часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо. Знали бы классику сами любители зла — были бы сдержаннее в деятельности. Мы извлечем пользу из их лая. Святейший передарит или продаст часы. Закажет иным красоваться второстепенными предметами. Особенно строго глянет на тех, кто сан на плечи берет не ради смерти за овец, а ради шерсти и брынзы. Мы сами, христиане, должны поганой метлой гнать от стада тех проныр, которые ищут не людей, а «людского», не креста Христова, а преждевременной славы.