Шамур летела над городом, когда заметила возвращающуюся обратно Ченну. Черноволосая женщина нахмурилась, увидев, какое расстояние преодолела соперница. Шамур ухмыльнулась. Потрошитель издал хриплый клич хищника и полетел ещё быстрее.
Через две минуты они достигли Высокого моста, огромного каменного сооружения, заставленного домами и лавками. Шамур позаботилась о том, чтобы долететь до самого конца, затем развернула Потрошителя.
Она догнала Ченну на полпути от города до фермы Талендаров.
Сверкая на солнце своим золотым оперением, Потрошитель догнал Стрелу и начал вырываться вперёд. Ченна, с искажённым злобой лицом, то и дело хлестала меньшего грифона своей палкой. Шамур улыбнулась и послала ей воздушный поцелуй.
Может быть, эта небольшая насмешка разъярила Ченну сверх всякой меры. Поскольку когда Шамур оглянулась, она увидела, что губы другой наездницы шевелятся, а её руки движутся, как у читающего заклинание мага. Ошибиться было невозможно. Искра золотистого цвета возникла между ними и устремилась к Потрошителю.
Шамур не знала, что Ченна обучалась магическому искусству, и это незнание могло дорого ей обойтись. Шамур отчаянно натянула поводья и Потрошитель резко спикировал вниз и налево.
В следующее мгновение сверкающая искра достигла того места, которое они только что занимали, и с раскатистым грохотом взорвалась пламенем. Опалённый краешком взрыва, Потрошитель закричал. Если бы заклинание попало точно в грифона, и зверь, и его наездница могли просто сгореть.
Будь Ченна по-настоящему могущественной чародейкой, Шамур бы об этом слышала, отчаянно подумала она. Наверняка соперница не сможет прочесть второе заклинание.
Может, она и не могла – но вместо этого сунула руку в рукав и достала жезл, тонкий бронзовый жезл с наконечником, похожим на наконечник стрелы. Это наверняка было оружие, и заклинатели могли активировать подобные устройства множество раз.
Ченна нацелила жезл на Потрошителя. Тонкий луч сероватого света, почти невидимый в ярких лучах солнца, мгновенно ударил грифону в рёбра.
Потрошитель закричал. Он перестал махать крыльями, а когда начал снова – движения были спазматическими и не одновременными. Грифон упал на дюжину ярдов, прежде чем его ослабевшие крылья прекратили падение. Шамур, которую помотало в падении, выпустила из рук палку, и та исчезла в пропасти между неровными лапами зверя.
Наклонившись, Шамур оглядела бок Потрошителя. На тускло-золотистой шерсти не было видно ни раны, ни ожога. Но грифон явно пострадал, и теперь Стрела догоняла его. В вытянутой руке Ченны сверкал жезл.
Шамур попыталась увести Потрошителя от соперницы, но всё было напрасно. Ещё один бледный луч ударил её зверя в центр его свирепо загибавшегося клюва. Грифон содрогнулся и снова полетел к земле, пока не сумел выпрямиться, бултыхаясь в воздухе, как утопающий.
Третий луч запросто мог убить Потрошителя, приговорив Шамур к смертельному падению, и она могла придумать только один способ заставить Ченну, у которой уже были преимущества дистанционного оружия, высоты и невредимого зверя, прекратить атаку. Светловолосая наездница развернула грифона обратно к Селгонту, как будто бросая гонку. Потрошитель, столкнувшийся с силой за пределами его понимания, развернулся быстро, как будто и сам желая поступить именно так. Ченная рассмеялась и устремилась к имению Талендаров. Шамур выждала мгновение, позволяя сопернице оторваться, затем натянула поводья, разворачивая грифона в погоню. Тот ответил неохотно, демонстративно не желая второй раз приближаться к своей мучительнице.
Шамур наклонилась к шее создания.
- Я знаю, что она сделала тебе больно, - сказала она, - но помоги мне сейчас, покажи всё, на что способен, и обещаю – мы заставим её заплатить!
Она натянула поводья и ударила Потрошителья каблуками, и теперь грифон воспарил вверх хотя бы с толикой прежнего задора.
Она нацелила Потрошителя прямо на Стрелу, затем начала постоянно подбадривать грифона, пытаясь заставить его лететь так быстро, как он никогда не летал. Им нужно было настигнуть соперников резко, совершенно внезапно. Если Ченна заметит их, прежде чем они сократят дистанцию, она просто воспользуется жезлом снова, и они будут так же беспомощны перед этим оружием, как и прежде. Раньше казалось, что Потрошитель летит почти без усилий, даже на высокой скорости. Теперь Шамур видела, что грифон напрягает все силы и испытывает боль. Было неуловимое различие, нечто неравномерное и тяжёлое, во взмахах его крыльев и посадке головы. Его грудь раздувалась, как будто грифон задыхался, и хотя всё дело могло быть в её воображении, Шамур даже решила, что через движущиеся мышцы на боках чувствует, как тяжело бьётся сердце зверя.
Но всё же, несмотря на боль, он быстро нёс Шамур туда, куда она хотела. Так что ей следовало решить, что делать, когда они туда попадут.
Она не знала, насколько естественно для грифонов нападать друг на друга в воздухе, и не знала, сумеет ли заставить Потрошителя этим заняться – с её крохотными навыками полёта. Всё равно по её мнению это был не вариант. Знать Селгонта достаточно часто убивала друг друга на формальных дуэлях, в спонтанных потасовках и от случая к случаю – в открытой войне. Но было просто неприемлемо убить хозяйку или прибегнуть к кровопролитию для победы в предположительно дружеском, мирном соревновании, даже если Ченна, захваченная мгновенным порывом, позабыла про это требование этикета. Если Шамур выживет, а её соперница – нет, другая знать начнёт задавать вопросы. Самые подозрительные и коварные начнут обвинять её в измене, бесчестии и преступлениях, чего дом Ускевренов, опозоренный покойным отцом Тамалона и лишь недавно вернувший себе хрупкое подобие уважения, едва ли может себе позволить.
С учётом этого Шамур должна была избавиться от угрозы жезла, не прибегая к смертоносному клюву и когтям Потрошителя. Вопрос был в том, как? Грифон был так велик, а его размах крыльев так широк, что наездники, сидевшие на спинах этих зверей, оставались вне досягаемости друг друга. Если бы у Шамур осталась дубовая палка, она могла бы наклониться далеко вбок и нанести эффективный удар, но сейчас она могла придумать лишь один манёвр, способный позволить ей сцепиться с противницей.
Ну что ж, подумала она, криво усмехаясь, она говорила себе, что хочет в последний раз испытать свою храбрость.
Она заставила Потрошителя чуть подняться, чтобы они находились прямо под Ченной и Стрелой. Потом, когда грифон почти догнал соперников, она отстегнула ремни от седла и перекинула левую ногу через спину Потрошителя. Теперь, сидя на боку, она задрала юбки и просунула правую ногу через стремя, чтобы железо держало её сразу над лодыжкой. Она обернула добрый кусок кожи вокруг ноги, затем, цепляясь за седло, сползла по боку Потрошителя за бьющимся крылом. Опустившись таким образом как можно ниже, она отпустила седло и упала.
Боль пронзила ногу, когда она повисла на конце стремени. Железо ободрало кожу и рвануло, как удавка. Затем она повисла на одной ноге вверх тормашками, юбки трепетали вокруг туловища, удерживаемая на лодыжке давлением ветра.
Если Потрошитель затаил обиду на заданную Шамур взбучку, лучшей возможности для мести ему и представиться не могло – если бы он начал брыкаться, как раньше, её нога наверняка выскочила бы из стремени. Но грифон продолжал лететь ровно по выбранному для него курсу в направлении, которое поместило перевёрнутую Шамур на один уровень с Ченной.
Шамур протянула руки к чародейке. В следующее мгновение она бы оказалась достаточно близко, чтобы схватить её, но к несчастью, именно сейчас Ченна наконец-то решила оглянуться.
Хотя Талендар вытаращила глаза от изумления, неожиданность не помешала ей обороняться. Она немедленно нацелила жезл и выпалила командное слово, два грубых слога на незнакомом Шамур языке. С острого наконечника ударил бледный луч.
Шамур дёрнула плечами вбок, качнувшись на конце стремени как маятник. Её лодыжка скользнула на долю дюйма вниз, приблизив её к падению, и серый луч всё равно задел женщину.
От прикосновения магии нервы обожгло болью. Выпустив часть её с криком, она заставила себя двигаться целенаправленно, а не просто корчиться. Она завершила свой захват и схватилась за жезл. Две женщины принялись отчаянно бороться, чародейка пыталась навести жезл для новой атаки, а Шамур пыталась его вырвать. Используя боевые трюки, которым научил её Эррендар, Шамур наконец-то сумела вывернуть волшебное оружие из руки соперницы, и зная, что не в силах воспользоваться им самостоятельно, швырнула его прочь, отправив в полёт к земле.
С рычанием Ченна схватила Шамур за воротник одной рукой и выхватила кинжал другой. Шамур отчаянно парировала безумные удары соперницы, получая поверхностные порезы на руках. Она почувствовала, как хватка Ченны на её платье медленно, но уверенно вытаскивает её ногу из стремени.
Наконец Ченна остановилась, что в конце концов приходится сделать любому комбатанту, выполняющему серию атак. Воспользовавшись этим шансом, который вероятно был для неё последним, Шамур нанесла удар кулаком.
Раскачиваясь вверх ногами в воздухе, было невозможно нанести такой же сильный удар, как стоя на твёрдой земле, но её кулак всё равно врезался в челюсть Ченны с приятным хрустом. Голова соперницы запрокинулась, а затем её рука упала с воротника Шамур, и она стала болтаться в седле без чувств, удерживаемая лишь ремнями. Кинжал выскользнул у неё из пальцев.
Стрела, очевидно, почувствовал, что хозяйка больше не может им управлять. Уставший, скорее всего испуганный неприятной близостью Потрошителя и странным поведением двух людей, грифон закричал и опустился ниже, тоже повернув на север. Задыхаясь, продолжая дрожать и корчиться от причинённой жезлом боли, Шамур улыбнулась. Похоже, можно было не волноваться, что зверь решит сам как можно быстрее вернуться на ферму Талендаров и выиграет гонку, несмотря на потерявшую сознание наездницу.
Её удовлетворение резко растворилось, когда нога скользнула ещё на дюйм в стремени.