Только один из четырех хранителей мог овладеть силами. Более того, каждый хранитель обладал возможностью получить часть этих даров. Именно эта мысль больше всего тревожила Лину. Крис поймал ее. Он мог отвести ее в Зал, забрать дар. Но он ничего не сделал. Ждал, когда она предаст друзей, чтобы получить все и сразу. Либо он самый ничтожный глупец в мире, либо вынашивал иные планы, в которые свято верил.
Девушку охватили воспоминания. Они путались. Все произошло слишком быстро: ее прибытие в земли Глэн, состоящие из Земель изгнанников и Четырех королевств, а затем и предложение короля Артелии.
Четыре элемента создали свой мир и решили объединиться в одно целое. Богиня Ликс хранила в своем чреве четыре древние стихии. Но Черные маги с помощью своих приспешников, мюланов, захватили власть, уничтожили королевские семьи Тельи, Фенюра, Аргана и Элин, окружили Четыре королевства, каждое из которых состоит из отдельного элемента. До того, как Черные маги заперли Ликс в тело волчицы, ей удалось спрятать наследников Четырех королевств на Земле. По прошествии девяти лет после войны она вернула их для того, чтобы они отточили свои навыки в Артелии, столице Земель изгнанников, и смогли одолеть тех, кто завоевал Четыре королевства и Эдэн, уязвимую столицу земель Глэн.
Лина выпрямилась и нехотя выдвинула ладью. Она не могла сосредоточиться, находясь возле заклятого врага, этого воплощения непревзойденного порока.
– Алинор и Эпсос… Они были так очарованы своей дочерью-вундеркиндом, малышкой, которая пугала персонал, то и дело демонстрируя свои способности, – продолжал Крис с убийственной ухмылкой.
– Как же я могла забыть о своих дарах? – удивилась девушка, нахмурив брови.
– Ликс все стерла. Ты просто жила в среде, где это не было реальностью, твоя телепатия вынужденно впала в спячку.
– Ты знал их и предал. Недорого я отдам за твою жизнь, когда хранители вернут себе троны, – прошипела она сквозь зубы, клокоча от бешенства.
– В детстве я работал в замке Тельи. Не составило труда понять слабости этих людей-животных… А ребенок легко распознает тех, к кому следует обратиться, чтобы выжить.
Дух Лины выскочил, пронесся под потолком и с разбегу проник в сознание Криса, разом побледневшего.
Кровь ударила ему в голову, задыхаясь, он прошептал:
– Ты действительно хочешь совершить убийство здесь, где играют дети?
Лина перевела взгляд на бегающих, жестикулирующих, словно зверушки, детей и ослабила давление. Крис облегченно вздохнул.
– Как ты попал к ним? И сколько пробыл?
– Достаточно долго. Когда тебе двенадцать, тебя не замечают. Я доставлял письма, выполнял мелкие поручения.
Лина знала, что в том мире наивность и невинность, которые она уже познала в юном возрасте, были отдаленным воспоминанием.
– Откровенно говоря, неужели ты действительно думаешь, что твои дорогие друзья-хранители справятся без тебя? Сомнения одолевают, даже когда вы вместе. Сегодня их смерть – вопрос времени.
– Мне особенно интересно, что скажет твой мэтр, когда узнает, что ты позволил мне сбежать.
Лицо юноши дернулось. На виске проступила пульсирующая жилка.
– Он простит, когда узнает, что я выгнал тебя из королевства и что там осталось всего три хранителя.
В его словах был смысл. Какие бы секреты ни скрывал юноша, он выиграл второй раунд их войны.
Она подвинула ладью. В следующее мгновение он срубил ее. Крис был умен. Жаль, он был настолько импульсивен, что недооценивал Лину.
– Как тебе удалось прикоснуться к камню, Крис?
Еще одна мучившая ее загадка заключалась в том, что к камню, который принадлежал ей и который он у нее похитил, не мог прикоснуться голыми руками ни один посторонний. Только хранители обладали такой властью. Так почему же? Почему он?
Ее камень являлся копией оригиналов, разбросанных по Четырем королевствам. Хранители должны их найти, прежде чем встретиться с магами. Сам по себе он обладал меньшей силой. Возможно, кто-то с выдающимися способностями и смог бы выступить против правил, написанных много лет назад… Что маловероятно. В Рюрне король прикасался к камню в перчатках. В Артелии король Энндра проявил большую осторожность, поступая так же.
Юноша поморщился, но Лина не смогла прочитать в его чертах ответ.
– Ты закончил?
Он наклонился к шахматной доске, по его сумасшедшему детскому лицу поползла довольная ухмылка.
– Шах и мат!
Крис одержал победу под убийственным взглядом юной хранительницы.
2
Панический страх сдавил грудь. После атаки огромного, почти пятнадцатиметрового кальмара она вдруг очутилась посреди своей захламленной спальни.
Гигантскими электрическими щупальцами морское животное разрушило «Транспортер», потопило его в бездонной пучине, оставив капитану разбухшие от воды обломки и воспоминания о былой морской жизни.
Крис воспользовался хаосом, чтобы отобрать у Лины камень, который помогал перемещаться в пространстве и времени и создавать защитные экраны. Одинокую и беззащитную, он спешно отправил ее на Землю.
Проверив наличие многочисленных шрамов на теле, свидетельствующих о смене миров, она опустила ноги на пол.
Яркий, ослепительный свет пробивался в окно. За ним сновали разносчики газет на велосипедах, зеленели идеальные газоны вилл, садовники обрезали деревья, придавая им геометрическую или анималистическую форму.
Лина нерешительно открыла дверь спальни. Что ждет ее за ней? Что произошло за время ее отсутствия? Девушка шагнула в неизвестность, волнение вызвало удушье. Подкатила тошнота, она вынуждена была схватиться за перила, чтобы не упасть в обморок.
Лина осторожно спустилась по ступеням безупречной лестницы и вошла в гостиную. Она увидела ее в новом ракурсе. Все было перевернуто. С каменной полки исчезли фотографии, на мраморных столах неряшливо громоздились стопки бумаг, будто безумный ураган, ворвавшись в окно, снес все на своем пути, превратив изысканный декор в кавардак. Лина медленно продвигалась вперед, не понимая, сколько времени отсутствовала. Самое ужасное было в том, что девушка не знала, как убедительнее соврать родным.
Моэра находилась в столовой. Она не двигалась, и Лине показалось, что перед ней каменная статуя. Ссутулившись, женщина уставилась в пустоту, сжимая кружку с горячим чаем в руках. От маленьких облачков пара запотели стекла очков в красной оправе, но это ее не заботило.
– Мама?
Моэра вскрикнула и выпустила из рук кружку. Та ударилась об пол с оглушительным звоном, но женщина в пеньюаре не обратила ни малейшего внимания на беспорядок, хотя раньше он бы стал предметом их ссоры.
Под глазами матери залегли синяки, свидетельствуя о бесконечных бессонных ночах, кожа приобрела землистый оттенок. Лина ощутила вину, видя совершенно опустошенную женщину, воспитавшую ее и не подозревавшую об их родственных связях. Девушка ругала себя за внезапное исчезновение, за то, что не попыталась предупредить маму, передать, что с ней все в порядке. Она была глупа и инфантильна.
– Лина? Это правда ты, моя дорогая?
Дрожа всем телом, мать торопливо обошла столешницу и бросилась к дочери, чтобы обнять ее, прижать к своей разрываемой от рыданий груди. Лина долго не отпускала ее, не зная, как реагировать. Не знакомая с материнской лаской, девушка вновь испытала угрызения совести.
– Мама, как долго меня не было?
Моэра удивленно вытаращила глаза, продолжая осыпать лицо дочери нерешительными ласками, как бы не веря, что все происходит наяву.
– Что ты имеешь в виду, Лина? Ты исчезла несколько месяцев назад!
Сердце девушки болезненно сжалось. Она осторожно взяла руки мамы в свои и усадила ее на банкетку, отодвинув кота и книги.
Момент был сюрреалистичным. Телепату казалось, что она наблюдает за сценой глазами постороннего. Действовать нужно быстро, она чувствовала, что ее инстинкт одерживает верх, притупляя чувства, отметая их, как помехи, желая сосредоточиться только на самом важном.
Главное, не терять время и быстро соображать, очень быстро. Раньше любое событие могло легко выбить ее из колеи, заставило бы остолбенеть. Вопросы оглушили бы, и она бы не знала, как поступить.
В землях Глэн Лина научилась концентрироваться, молниеносно делать выбор и демонстрировать высокую сообразительность в любых обстоятельствах.
Сейчас нельзя терять голову от волнений, позволить чувствам захлестнуть себя, а материнской боли помешать решениям.
Телепат знала, что нужно делать, чтобы выйти из оцепенения. Знала, как поступить, чтобы вернуть былую силу, обожание, которое она скрывала в глубинах непомерно огромного эго, которое нуждалось в большей любви. Всего лишь нужен был этот взгляд, показывающий, насколько она важна.
– Мама… Я бы хотела, чтобы ты посмотрела мне в глаза.
Лина провела руками по лицу женщины, погладила ее тонкие, светлые волосы.
– Я только что вернулась домой. Я сбежала с подругой. Ты беспокоилась о моем отсутствии, но сейчас тебе легче, страх исчез. Ты заберешь заявление из полиции, жизнь вернется в свое русло, тебе больше не надо волноваться обо мне. Ты же знаешь, я люблю тебя и не хотела причинять боль.
Моэра с отсутствующим видом, едва слышно повторяла слова за дочерью. Лина с большой осторожностью вышла из сознания матери, надеясь, что намерение удалось. Она уже поступала так раньше. С одним из мюланов во время сражения, сорвавшего ее последний ужин в Артелии.
– Я заберу заявление, Лина. Не уходи больше из дома, прошедшие недели были трудными, но мне лучше, потому что теперь ты здесь. Ты должна пойти в школу.
Казалось, все вернулось на круги своя. Мать поверила в новые, внушенные ей воспоминания, и отныне видела перед собой другую реальность. Должно быть, Моэра не сомневалась в словах Лины, как и в той лжи, которую когда-то Ликс вложила в ее голову, о том, что Лина – ее настоящая дочь, несмотря на то что попала на Землю в восемь лет.