Впереди была тропка, ведущая к дороге – влево и вперед. Впереди и левее – у тропки – стояли разведывательная машина и джип. Немного дальше – три БМП, у которых бегали и отстреливались солдаты. Некоторых из них грызли крысы-роботы. Отдельные пехотинцы вопили – наверное, некоторые из них оттого, что их жевали челюсти врагов.
Юзеппи дал очередь в туловище крысы, тянущейся челюстями к его ноге, и побежал к тропке. Он прострелил еще двух механических созданий, одно из которых замерло на месте, и выбежал на тропку. Один из бойцов, ездивших на джипе, метался по ней рядом. К нему подбежала механическая крыса и дала очередь из маленького оружия, находящегося на ее спине, немного позади места, находящегося вровень с передними лапами. Боец закричал и схватился на левую ногу. Вероятно, оружием был малокалиберный пистолет-пулемет – оно имело длину всего сантиметров десять, и механическое создание легко таскало его на спине, может, внутри тела крысы находился боезапас. В таком случае, наверное, конечность бойца пробили малокалиберные пистолетные пули, и, очень вероятно, ранение не тяжелое. У многих крыс, может у большинства, не было на спине огнестрельного оружия.
Крыса, прострелившая ногу бойцу, ездившему в джипе, готовилась к прыжку. Другая, вооруженная пистолетом-пулеметом, подбегала к Юзеппи со стороны стоящих у тропки БМП, третья – с другой стороны. Она неслась, приближаясь, – наверное, для того, чтобы укусить за ногу. Юзеппи вскинул винтовку, сделал шаг влево, чтобы его не зацепила крыса с пистолетом-пулеметом на спине, приближающаяся сзади, и нажал на спусковой крючок. Ничего. Выстрела не последовало. Патроны закончились. Это был единственный магазин. Автоматы разведчики из бронированной машины взяли с собой только потому, что так приказало начальство после того, как бронированные механические создания из СССР подошли к границе. Подсумок с дополнительными магазинами не прилагался.
Юзеппи рванулся в сторону трупа разведчика из джипа, рядом с которым лежал автомат. За спиной прострекотала очередь малокалиберного оружия крысы. Не было никаких ощущений, которые могли бы быть связаны с ранением. Скорее всего, крыса не попала.
Левее, ближе к дороге, чем Юзеппи, на тропке стоял Снеллманн. Он стрелял в механических созданий короткими очередями.
Крысы быстро приближались. Брать автомат с трупа бойца из джипа времени уже не было. Юзеппи побежал к Снеллманну стремительно: за спиной уже находилось семь-восемь механических крыс. И как минимум у двух из них на спинах торчали пистолеты-пулеметы. На командире висел подсумок, в каком обычно носят автоматные магазины – наверное, его удалось снять с одного из мертвых пехотинцев.
Когда до Снеллманна оставалось два шага, тот сделал один шаг в сторону бронемашины и выпустил очередь в одно из механических созданий. Рядом лежали два трупа пехотинцев. С подсумками. Юзеппи схватил подсумок.
Приближались шесть крыс. Они были очень близко. Раздавался вопль одного из бойцов, ездивших в джипе, или командира этой машины. В той стороне, откуда донесся вопящий голос, находилось не меньше десяти механических крыс, они окружали одного из разведчиков.
Юзеппи помчался к разведывательной машине. Может, в ней можно укрыться, если там не устроили засаду механические крысы. Сзади раздались еще две очереди вражеских малокалиберных пистолетов-пулеметов.
Снеллманн обогнал Юзеппи. Очень быстро он вскарабкался на корпус гусеничной разведывательной машины, встав у башни. Одна из крыс прыгнула, целясь так, чтобы укусить командира челюстями за лицо. Он отбил ее прыжок прикладом. Она полетела правее Юзеппи. Броня машины находилась впереди. Может не получиться так же быстро залезть на броню сбоку у башни, как это сделал Снеллманн. Надо забежать спереди. Машина стояла передом правее Юзеппи, а кормой – левее.
Юзеппи прыгнул вперед, встав ногами ближе к морде крысы, опрокинутой Снеллманном. Та потянулась челюстями к его правой ноге. Левее летела еще одна крыса, прыжок которой командир отбил ударом приклада.
У переда разведывательной машины уже находились три крысы. Одна из них готовилась к прыжку, чтобы забраться на машину. Позади Юзеппи, наверное, находились одно-два механических создания, до сих пор преследовавших его. Часть врагов, несколько секунд назад догрызавших некоторых из разведчиков, ездивших на джипе, теперь двигалась к разведывательной машине – как минимум четыре крысы приближались быстро, и одна – чуть медленнее, за ними.
Юзеппи вскочил на разведывательную машину – впереди от середины башни, там, где броня уже спускалась под углом к переду, но далеко от переднего конца. Одна из крыс прыгнула, оказавшись на броне рядом, удалось ударить ее прикладом. Еще две крысы лезли левее башни, зацепившись за броню передними лапами. Юзеппи встал на обе ноги, влез на башню. Снеллманн был уже внутри.
Матти Ойяла крикнул с места водителя:
– Еще сколько? Можно ехать уже!
Юзеппи лез внутрь. Он захлопнул крышку сверху.
– Ну вот и все! – улыбаясь, крикнул Снеллманн. – Гоним назад, к части. Потом метров пятьдесят останется, и, не доезжая до нее, пересечем дорогу и вправо. Так хоть отступим!
Матти повел машину вперед, по склону холма, и влево. Он объезжал БМП, у которых механические крысы, наверное, догрызали пехотенцев. Снаружи продолжало раздаваться буханье орудий. Юзеппи сидел за пушкой, уже заряженной осколочно-фугасными.
– А ничего, а? – крикнул Матти. – Своих оставляем без приказа, отступаем сами? Это ничего? Так вообще можно делать?
– Ты посмотри, – ответил Снеллман. – Да не посмотри, а ясно и так все. Некому там обороняться было, кроме нас. Все. Вся пехота уничтожена! Ты их не видел. Сгрызли всех, некому обороняться там! Все! Конец! Вот мы и отступили! И правильно!.. Да мы и жить хотим!
Машина неслась по лесу, объезжая деревья. Юзеппи увидел трех крыс и дал очередь из пулемета калибром 7,62 миллиметра, спаренного с пушкой. Патронов много. Пушка, с которой спарен пулемет, не стабилизирована, и в движении точно стрелять нельзя. А патроны к пулемету можно особо не экономить. Неизвестно, удалось попасть очередью в одно из трех механических созданий или нет. Бронированная машина свернула направо и приблизилась к дороге рядом с частью. У нее кишели сотни светло-серых механических крыс, бегущих к части.
Юзеппи в очередной раз дал очередь из спаренного пулемета, на этот раз длинную, выстрелов тридцать. Одну из крыс опрокинуло. Машина пересекла дорогу.
– Вперед, – сказал Снеллманн водителю,– а потом налево забирай. Так постепенно поверни градусов на девяносто. Там поляны вперемежку с лесом. Места много – может, и оторвемся.
Машина поехала по почти ровной местности, где кусочки леса перемежались с полянами и пустошами, заросшими пожухшей желтой и желто-серой травой. Та трава, которая с наступлением осени завяла, приобрела желто-серый цвет. Желтые и желто-серые оттенки имели и те стебельки, которые растут желтыми и желто-серыми. В некоторых местах попадались коричневые колеи и сухие грунтовые дороги.
Дважды по пути попадались отряды своих – один раз несколько пехотинцев, стоящие у дороги, другой раз три танка, БМП и пехота, в зарослях кустов, дорога находилась правее них – правее, если смотреть со стороны машины, в которой ехал Юзеппи, – метрах в двадцати. Танки были замаскированы, БМП просто стояла в кустах, трое солдат у кустов смотрели в сторону, откуда приближался противник.
Проехав полкилометра с того места, где обогнули часть, свернули направо – впереди дороги не было, только лес, густо заросший кустами и деревцами. Гусеничная машина весом в восемь тонн могла бы проломить там себе дорогу, но движение замедлилось бы. А бегство от врага должно быть быстрым. Добрались до грунтовой дороги и поехали по ней. Слева – лес. В нем надо побыстрее найти путь, чтобы проехать и продолжить бежать от врага. Справа – опушка леса, более неровная и изгибистая, чем слева, и деревья за ней стоят менее плотно.
Подъехали к перекрестку. Вторая дорога шла перпендикулярно той, по которой сюда приехали, и располагалась на возвышенности, на насыпи. Если свернуть влево, наверное, можно будет проехать очень далеко. Но здесь же могут перемещаться и враги. Отсюда не было видно то, что находилось за насыпью.
Метрах в четырехстах пробухали череду выстрелов пушки. Потом снова. Выстрелы зазвучали из разных мест – и впереди слева, и впереди справа, и сзади.
– Остановись, иначе попадем под огонь, – сказал Снеллманн.
Матти Ойяла остановил машину метрах в тридцати от перекрестка.
Справа – по дороге, пересекающей ту, по которой сюда приехала разведывательная машина, – в сторону перекрестка из-за опушки выбежал механический носорог три метра в длину. Сейчас машина стояла. Можно было стрелять из пушки. Юзеппи дал очередь из трех снарядов, которые лопнули разрывами ниже и позади холки носорога, попав в него. Тот помчался дальше. Возможно, выстрелы ему не причинили хоть насколько-то серьезного вреда.
Стрельба вокруг стихла.
– Сейчас поедем! – крикнул Снеллманн. – Башню вправо поверни! – Юзеппи начал разворачивать башню направо. – Башня направо – и вперед. Когда будем выезжать на перекресток, башня направо, чтобы видеть, что там! – Это была сторона, с которой наступал враг. – А потом переедем насыпь и налево, вдоль насыпи. У насыпи, – сказал командир, имея в виду, когда поворачивать налево. – И позже поверни на дорогу и езжай по дороге. На дорогу позже выезжай. Ну, вперед!
Машина двинулась вперед и выехала на перекресток. По дороге со стороны противника скакали два механических носорога. Они находились метрах в ста позади. Дорога сзади была немного извилистой. Опушка виляла по обе стороны от нее, отступая перед болотцами и полянами, – они располагались по обе стороны дороги. От одного из механических носорогов влево, под углом, повернутым по ходу движения робота, – влево, если смотреть со стороны Юзеппи, – пошла ракета в ту сторону, куда сейчас был направлен корпус машины. Если смотреть со стороны носорога, то ракета пошла вправо и вперед. Она разорвалась метрах в ста – это в той стороне, в которую сейчас смотрел корпус машины.