Уж не нуждались ни в каком таланте.
Привлечь вниманье легче, чем отвлечь,
Когда исчезнуть надо и залечь
На дно, чтоб не попасть в транс-мета-стадо,
Которому транс-мета-пастухи
Клеймят бока, лопатки, область требухи —
И даже яйца, заходя с транс-мета-зада.
Чудесно к этому привык транс-мета-бык,
И транскозел чудесно к этому привык,
И трансбаран, и метакурица… Привычка —
Замена счастию и свыше нам дана,
Ее лобзанья слаще меда и вина.
Транс-мета-кладбище, транс-мета-имена,
В транс-мета-гробиках
Транс-мета-перекличка.
1996
Источник: ОКТЯБРЬ
«Небо стальное…»
Небо стальное
В городе зимнем
Пахнет снегами.
Все остальное
Пахнет бензином
И сапогами.
Носится мята
Во рту для общенья.
В моде текстильной
Рифма изъята
Из обращенья —
Стала нестильной.
В этом проеме
Я выступаю
С аккордеоном.
Песенки кроме,
Вся утопаю
В горько-соленом.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
ТРЕПЕТНЫЙ ОТБРОС
В подъезде, где огромны зеркала,
Лежит на лестнице один живой цветок,
И в каждом из зеркал белым-бела
Его тоска предсмертная. глоток
Воды не подадут ему… Когда б
Он лаял, выл, мяукал и скулил,
На брюхе ползал, был владельцем лап,
Хвоста, ушей, — ему б воды налил
Какой-нибудь жилец по доброте
Иль по привычке к жалости. но тут
Совсем другое дело: в животе
Цветку отказано, и ноги не растут,
И не рыдает золотистый глаз
В семерке белоснежных лепестков.
Воды бутылку я куплю сейчас —
И ты найдешь в ней океан глотков,
И в ней спасешься… Всем послав привет,
Со мной в обнимку выйдешь на мороз.
Четыре дня и миллионы лет
Мы будем вместе, трепетный отброс!..
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Даты сражений, побед, поражений, имена полководцев….»
Даты сражений, побед, поражений, имена полководцев,
Названия мест, городов и рек, где все это было, —
Ничего я не помню, в каком-то бездонном колодце
Память моя на такие вещи растворилась, как мыло.
Численность армий, количество жен и трахнутых мальчиков,
Имена перевалов горных и перешейков,
Вооружений качество, драгоценностей, срубленных с шеек и пальчиков
Цариц и рабынь из гаремов царей, королей и шейхов,
Механизмы интриг, шпионства, железных масок и каменных,
Казней и козней, предательства и фаворитства —
Это мы проходили!.. Шпаргалки, отметки, экзамены,
Знала я назубок и в лицо эти крепости, хитрости, лица…
Но, выходя на улицу, где сирень цвела и черемуха,
Все забывала начисто: полководца и войско в панике,
Имена короля, кардинала, роль влиятельной сучки и конюха, —
Особенно даты… Нет у меня сексуальной памяти.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Он любил ее, как берег любит волны….»
Он любил ее, как берег любит волны,
Любит волны с кораблями, с якорями
В жизни той, где бессловесны и безмолвны
Драмы странников, расшатанных морями.
Серебрились на волнах ее картины,
Проплывали перед ним, качаясь в пене,
Чьи божественные брызги обратимы
В миф, использующий волны, как ступени…
А дописывает мелкие детали
Подмастерье под навесом корифея,
Волоски, соски и профиль для медали —
Это всё уже подробности трофея.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Подумаешь, повесился!.. Ха-ха…»
Подумаешь, повесился!.. Ха-ха.
Его проблемы. психов тут навалом.
Несчастны только те, чьи потроха
Отравлены тоской по идеалам, —
Да ну их к черту, пусть они висят,
Включают газ — и головой в духовку.
Могли бы кур держать и поросят,
Держать могли бы речь, держать винтовку,
Держать конюшню, баню, скипидар,
Грузовичок, прогулочную группу,
Себя в руках держать, держать удар
И светлый путь за травкой в гваделупу,
Так нет же — путь свой держат в самый гроб…
И хлад вселенский держит чью-то душу,
Которая ладонью держит лоб,
Рисуя песню кисточкой и тушью.
1997
Источник: ОКТЯБРЬ
«Книжным базаром иду, полон базар сочинений….»
Видно, такой уж народ: все нападают на дверь!
Если кто-либо где неладное что-то приметит,
Сразу набросится: "Дверь, в этом виновница — ты!"
Книжным базаром иду, полон базар сочинений,
Дивные опыты в них писаны жаром светил,
Знающих, как восприять из мухомора и мака
Сильные соки чудес, чтобы звездело везде…
Ёноша с девой, деля это звезденье мираклей,
Видят иные миры, и весьма развиваются там,
И достигают всего, и потом ничего им не надо,
Кроме грибов, спорыньи, мака — и вроде того…
Плавая в этих мирах, где расцветают прозренья,
Когда мухоморы и мак преображают мозги,
Юноша с девой ведут образ возвышенной жизни,
Не унижая любовь гадким соитья трудом.
Главное — не доводить это прекрасное дело
До возлежанья в гробу, в тапочках белых, в цветах.
Ёноша ноет: "А как?!" "а так, — я ему отвечаю, —
Лечит в тибете монах розгами этот недуг".
Ёношу ломка гвоздит, он уж на розги согласен,
Ищет монаха, тибет, что-то несет продавать
И покупает в кафе шарик себе героина,
Чтоб до тибета дойти, с розгой монаха найти.
Дверь виновата во всем!.. Полон базар сочинений,
Дивные опыты в них — мак, мухомор, спорынья,
Славный такой агитпроп психоделических штудий,
Гумтехнологий сквозняк… дверь виновата во всем!
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
КАМЕЯ НА КОРАЛЛЕ
О славном юноше с лицом порочной девы,
С проклятым гением в подвальчике ума,
С улыбкой дивной палача и королевы,
С пыланьем тьмы, где всех тщеславий закрома, —
О нем ли разве не играют здесь на струнах,
На звонких нервах героинческих чудес,
На длинных дудочках галлюцинаций лунных,
Где вьются прелести воздушные телес,
Где в сиракузах из ручья растет папирус,
Осоки брат, с насквозь светящейся листвой?…
О славном юноше, о том, чтоб он не вырос
Из тела нежного с кудрявой головой,
Чтоб не утратил этой плавности змеиной,
Звериной грации… ужели не о нем,
Не о себе ли, посох, двигаясь долиной,
Ты сам с собою говоришь, цветя огнем?
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
К АНТОЛОГИИ "СТРОФЫ ВЕКА"
За что любил поэт твардовский
Поэта маршака,
Чью тень пинают отморозки,
Живя на шармака?…
За кислородный образ речи,
За слог без бигудей,
За мыслей некоторых свечи
В молельне за людей.
Я помню, как все это было,
Как плавал дыма шар,
Как нежно саша самуила
Любил за божий дар!..
За что не любят прохиндеи
Поэта маршака?
За то, что, много чем владея,
Не жил на шармака,
А если написал похвально
Про их же дребездень,
Так, значит, схвачен был нахально
За глотку в этот день —
И мыло долго руки мыло
Поэта маршака,
О чем я запись сохранила
И группу лиц (перо, чернила)
На листьях дневника.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
ПЕЙЗАЖ
Немного соуса, бобов и базилика,
Овечий сыр, бутылка пыльная вина.
Убитый спит лицом в траву. Одна улика
Над ним летает и со всех сторон видна, —
В ее глазах, в зеркальных крылышках бесстрастных
Текут наплывы отражений, маски слов,
С лица слетающих за миг до капель красных,
До черных солнц на тверди вечных снов.
Одна и та ж воздухоплавает стрекозка,
Убитый в ней с убийцей совмещен —
Как пламя с ямкой тающего воска
Во мраке, вход в который воспрещен.
Листва олив переливается на склоне
В текучих сумерках божественной поры.
От александра македонского зловонье
Идет, развешивая трупы как шары.
1993
Источник: ОКТЯБРЬ
ГИМН
Да здравствуют бандиты, разбойники и воры,
Их личности отдельные, а также коллектив!
Они спасут отчизну и все ее просторы,
Своим авторитетом раздоры прекратив.
И наведут порядок, и сдвинут с места горы,
Артистов с мордоделами вокруг себя сплотив,
Чудесные бандиты, разбойники и воры,
Их личности отдельные, а также коллектив.
Скорее бы, скорей бы начать переговоры,
Чтоб нас не покидали, себя озолотив,
Любимые, чудесные, прелестные, известные,
Великие, могучие, певучие, живучие,
Прекрасные бандиты, разбойники и воры,
Их личности отдельные, а также коллектив!
Мы памятник поставим Неизвестному Бандиту,
И памятник поставим Известному Бандиту,
И памятник поставим Чудесному Бандиту,
Летящему, стоящему, сидящему, блестящему,
Идущему, плывущему, гребущему Бандиту,
На прежнее на место с восторгом возвратив
Их личности отдельные, а также коллектив!
И памятник поставим Гениальному Бандиту,