Сияющему вечно, Идеальному Бандиту,
Бандитскому Высочеству, Бандитскому Сиятельству,
Его Бандитской Светлости, Его Бандитской Мудрости,
Родному, дорогому Бандиту Всех Бандитов —
За то, что нас не бросил, совсем осиротив,
А также не покинул, себя озолотив.
Да здравствуют бандиты, разбойники и воры,
Заслуженно-народные, природно-благородные,
Их личности отдельные, а также коллектив!
1997
Источник: ОКТЯБРЬ
MODUS VIVENDI
Изменился климат, вымерли подчистую
Мамонты, динозавры — и что?… А то,
Что, сидя на рельсах задницей и протестуя,
Вы прогрессу мешаете, граждане, как никто.
Изменился климат, вымерли птеродактили
По закону природы, не громя никакой режим,
Никому не хамя: "Катитесь к такой-то матери,
А мы на рельсах пока полежим".
Нехорошее дело — умственная отсталость,
В стране изменился климат, надо же понимать,
Что вымерли динозавры и мамонтов не осталось,
Зато с каким уважением будут их вспоминать.
Климат когда меняется, лучше быть насекомым,
Также вполне прекрасно всем превратиться в змей,
Не хулиганьте, граждане, дайте пройти вагонам,
Ведите себя, как мамонты, — будет и вам музей!..
1997
Источник: ОКТЯБРЬ
«Балет — искусство поз….»
Балет — искусство поз,
Поэзия — иное…
На улице — мороз,
И мой сурок со мною.
В Европе расцвела
Магнолия и пахнет,
В России — снег и мгла,
И колокол распахнут.
Копаясь, как в добре,
В помойном баке с пищей,
Лохматый том Рабле
Выуживает нищий
И, подмигнув — кому? —
Находку из помойки
Кладет себе в суму,
Где много птицы-тройки.
Багаж его дорос
До знанья тех предметов,
Что ставят под вопрос
Всю Фабрику ответов,
А Фабрика поет
И пляшет под фанеру,
И дуракам дает
Поцеловать Химеру!..
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Камена прекрасная крутит романы…»
Камена прекрасная крутит романы
И выскочек бесит, как сок белены.
Тщеславные юноши с нею жеманны,
Завидуют славе и славой больны.
Они сочетаются с нею на фото,
Строчат дневники, а поздней — мемуар.
Она выдает им себя за кого-то,
Кто — мрамор и юмор, Хайям и Омар.
Стройна и легка, словно гибкая ветка,
Листвясь над пирушкой во время чумы,
Она предсказует им зорко и едко
Их жадную взятость у ней же взаймы.
Играть они примутся в жадные игры,
Оттачивать стиль и лавруху жевать.
Как много руна золотого настригли
С охотницы этой над Данте дремать!
Но ей не потребно столь потное дело,
Как лавры жевать и оттачивать стиль…
Ей ведома страшная тайна предела,
Где высший порядок — музейная пыль.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Тут всех на старость повело строчить донос…»
Тут всех на старость повело строчить донос:
Не той красы у ней власы, коленки, нос,
А также зубы, — и пора ей в гроб со сцены.
Да что вы знаете о прелестях ее,
О тайных силах, презирающих нытье
И вашу книгу жалоб?… Драгоценны
Ее мгновенья, а тем более — года!
О старости, возлюбленной — о да! —
О ней, красавице, я говорю, играя
С ее подругами — со стайкою камен,
И в нежный возраст их впадаю без подмен,
Как та река, что в край течет из края…
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Дивный какой я зверь — …»
Дивный какой я зверь —
Весь в золотом руне.
Шкура моя в цене —
Завтра, вчера, теперь!..
Мимо идут потомки
В шапках, сделанных из меня.
Их красотки стройны и тонки
В шубах, сделанных из меня.
…Снег на исходе дня
Делается небесней.
Кто-то промчался с песней,
Сделанной из меня.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«А я, с каменами гуляя чаще многих…»
А я, с каменами гуляя чаще многих,
Не удивляюсь, что у них извечно в носке
Одни и те же платья и прически,
Божественно простые, как листва,
Не знающая моды и фасона,
Как свет, в листве скользящий невесомо…
И не способны эти божества
Нуждаться вовсе в новизне наряда
И стрижки, за собой следить как надо
Для взятья там чего-нибудь еще —
Зачем? — всего достаточно каменам,
Они в сандалиях, они в обыкновенном,
Они над бездной подставляют мне плечо.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Великих нынче — словно блох в ночлежке…»
Великих нынче — словно блох в ночлежке,
Куда ни плюнь — великий человек,
Есть семьи, где по пять великих членов,
Великие младенцы там пищат,
Великие к ним ходят почтальоны,
Великие приносят телеграммы,
Великие им письма от великих.
Какое счастье — быть не в их числе!..
Быть невеликим в невеликом доме,
В семействе невеликих человечков,
С любовью — не крупнее земляники,
С букетом мелких полевых цветов,
С малюсенькой звездой в окне вечернем, —
Я в данный миг подмигиваю ей,
Насвистывая песенку-малютку.
1997
Источник: ОКТЯБРЬ
БРОДЯЧИЙ МОТИВ
Игра не стоит погребальных свеч.
Едва успеешь в гроб глазурный лечь, —
Уж тут как тут вовсю идет примерка
Твоей судьбы на каждое бревно,
Которое само себе равно,
И твой покрой на нем глядится мелко.
Ты — ватник, фрак, охапка барахла,
Тебя напялить может хоть метла,
Чтоб небеса мести на том участке,
Где огурцы искусства таковы,
Что желтизна их клянчит синевы
Для полученья огуречной краски.
Ты пущен с молотка, о том и речь.
Игра не стоит погребальных свеч,
И суеты вокруг себя, и спешки
На торжества посмертные свои,
На те концерты "пушкинской струи",
Где ложь воспоминаний — хуже слежки.
Кто виноват?… Что делать?… Против лома
Приема нет и в штате Оклахома.
Тебя за ручку тащат школяры,
Футболят, на тебе съезжают с горки…
Прощай! забвенье лучше и задворки,
И уличная песня для дыры.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Верба милая, серебряный пушок…»
Верба милая, серебряный пушок,
Прутья розовые, снежная весна.
Снегом пенится метель на посошок,
Все дороги завалила белизна,
И над нею только головы плывут,
Только головы и лица ходоков,
Серебристого дыханья вербный прут
Разрастается кустами облаков.
И несут они детей над головой,
Дети старше их намного, и о том —
Свет, искрящийся в лавине снеговой,
Свет, играющий серебряным прутом.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
«Шестое апреля, восемь утра, снегопад…»
Шестое апреля, восемь утра, снегопад,
Звонят из Европы, там расцвела магнолия,
Слышу, как раздается ее аромат
По телефону, по всем проводам, тем более —
Изо всех углов, рукавов, стаканов, труб…
— Володя! — кричу я в трубку, задыхаясь в своей Монголии
От астмы, от этого запаха, который, как ледоруб,
Сломал кору, под которой — моя мечта о магнолии,
Об окнах не в грязный мрак, а в цветущий куст,
О жизни, где воздух не делает губы синими.
— Юнна!.. здесь так прекрасно! зачем тебе тот Прокруст?!
И я ему отвечаю, что все это — хруст на линии…
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
БАБОЧКА
Когда за ручку мать меня вела,
На красоту ее оглядывалась улица.
Когда за ручку вел меня отец,
Всегда он музыку насвистывал чудесную.
Теперь их тайна смерти обняла.
И бабочка, влетевшая ко мне
В такой холодный, снегопадный день,
Она — от них, с любовью и надеждой,
С распахнутыми крыльями картины,
Где сам Господь водил рукой ребенка.
1997
Источник: ОКТЯБРЬ
«В каждой капле Жизни…»
В каждой капле Жизни
Смерть растворена,
Тайны глубина —
Разве не она?…
В каждом из Мгновений
Есть ее волна,
Та волна — времен полна,
Шелестит она…
В каждой мысли беглой
Что-то есть о ней —
То ли прелесть кратких дней,
То ли дрожь огней…
И в любом цветке
Есть ее цветок.
Ее розам безразлично —
Куст или платок.
1998
Источник: ОКТЯБРЬ
УЛЫБКА ВИЗБОРА
Юру Визбора кормила я борщом,
Даже водки с ним я выпила глоток.
Он принес мне сочиненье под плащом,
А за окнами висел дождя поток.
Юра Визбор улыбался, как в лесу,
Как шиповник в розоватых облачках,
И какую-то чудесную росу,
Улыбаясь, он раскачивал в зрачках.
"Ни о чем я не жалею, ни о чем!.." —
Пел воробышек парижский… на вокзал
Юра Визбор уходил, и вдруг лучом
Стал в дверях и, улыбаясь, мне сказал.
— Не увидимся мы больше на земле.