Импровизированный лагерь был кое как на скорую руку обустроен и подготовлен. Консервы на расстеленной тряпке, сидя на тряпке же, не ресторан с официантами… И всё же намного лучше жесткой тесноты в нутре техники. Да и дышать без вони горючки и пота, уже — «маленькая радость». Кое в чём не такая уж маленькая. Не оценишь, пока не лишишься.
Радар сидел на складном табурете, отрешённо хлебая странное жирное пойло, которое Чур называл чаем. Сам «повар — гурман» с явным удовольствием сидел рядом, своеобразно подвернув под себя ноги. Периодически он оглядывался на кое — как рассевшихся бойцов, пытавшихся вытягивать ноги или как-то опереться. Потом возвращался к свое консерве, только в тёмных глазах мелькала насмешливая искра.
Обед уже заканчивался и народ расслабленно отдыхал, когда подошли трое часовых. Парень вскинул глаза.
…Двое — автоматы за плечом и на предохранителе. Бахус… Автомат под рукой, и… Предохранитель снят…
Стронг сделал шаг вперёд, не доходя метра полтора до Радара.
— Дело простое. Нам пора расходиться. Кому куда, а мне, точно к мурам не надо.
Радар что-то даже словно не произнёс, а лишь шевельнул губами.
Чур, увлечённо жевавший кусок баранины, растворился в воздухе.
Спустя долю минуты за спиной Бахуса проявилась рука. Ладонь держала длинный нож, очень сноровисто легший поперёк горла.
Стронг не дернулся. Не изменился в лице. Лишь удивлённо поднял бровь.
— Тебе же несколько недель всего от крещения Ульем. Неужели так повезло на сильный дар? Хм. Я такого еще не видал.
— Чужие секреты — не твоё дело. Твоё — дело, автомат сдать.
Радар кивнул головой сидевшему к ним ближе других Саперу.
— Забери.
Тот, встал и снял ствол с чужого плеча. Щёлкнул на предохранитель и вопросительно оглянулся.
— Оставь пока у себя. — Парень перевёл взгляд. — Ну и что это?
— Я не собирался стрелять первым. Вокруг десяток бойцов при оружии. Всех не положишь. За дурака меня держать не надо.
— Но и просто уходить ты не собирался. Иначе бы ушёл по-тихому.
С чего ты вообще решил, что мы едем к мурам? Что ты планировал? Пой соловьем, представь, что здесь есть ментат и за ложь будет больно. Очень больно и очень долго больно.
— Могу сказать и перед ментатом. Я бы не стал стрелять первым. Но начиная сложный разговор, предохранитель лучше снять.
— Зубы не заговаривай. Что ты говорил о мурах?
— С чего вы муры? Ну ххх-я. Броневик у вас, адмиральских муров. Такие — есть только у их кодлы. Скажешь, вы его на толкучке взяли по случаю? Аппаратуру, которая беспилотники глушит, там же сторговали, в довесок? Система ночного обнаружения, небось на дороге лежала, грех было не подобрать.
Даже вот тот шмель странной модификации, так просто не купишь.
Щедр к вам Улей видать. Всё само и разом.
Мало?
Лекарь при тебе матёрый. Не, ну лекарь не ксер, их знают чуть поменьше. И всё равно лекарь — человек приметный, а про этого я что-то не слышал.
Чё тут гадать? Где бывают матёрые иммунные про которых не знают? И у муров матёрые иммунные в «быках» не ходят, а кто ходит, так не подымается.
Чего ещё?
Дорогая муровская снаряга. Ххх-ц дорогая. Муровский авторитет в кодле.
Сука, Штирлиц чем-то отличался от жителей Германии, то ли гордым видом советского человека, то ли парашютом за спиной.
Трот, сидевший на корточках возле Радара, чуть наклонил голову. На лице, и так неприятном, появилось очень нехорошее выражение.
Бахус перевёл дыхание.
— Так что тема ясная. Не знаю, как вы с «островными» договаривались, но суть понятна. Вы режете конкурентов и забираете расходников, может на ферму, может в банду. А скорее всего — как всегда, «кого — как», смотря по дару.
Мне к мурам на базу соваться по любому стрёмно. Мочилово устраивать тоже не хотел бы. Так что на людях бы перетёрли и разошлись, как подлодка с самолётом.
— Зубы не заговаривай. Хотел бы просто уйти — ушел бы без сложных разговоров. Чего хотел?
Стронг не смутился. С тем же нагловатым выражением он продолжил.
— Разборки между адмиральскими и зюйдами — не моё дело. А кто из пацанов не захотел бы в тёмную подписываться в такую тему — ушел бы со мной. И одну машину я бы увёл. Не убыло бы с вас.
Тут единственный шанс, реальный шанс на выживание — это дёрнуть на дальний юг, к самой перемычке. Там можно было бы отсидеться. Я знаю там несколько тем. Но без машины туда не добраться.
Он закончил, оглядываясь на сидевших.
— Всё сказал?
— Всё.
— А что насчёт тридцати рыл, которые пока ходить не могут? Как оставшимся их тащить без машины? Опять же жрачка, живец?
Выходит, ты бы свежаков, да ещё раненных, обкрысил и подыхать кинул?
Вот теперь Бахус смутился.
— Нет, я…
— Ты еще скажи, что не хотел. Оно само насралося. «Не хотел» — не считается годной отмазкой. Нигде.
За снарягу я объяснюсь. Всё одно, чтобы понимать мой план, это знать нужно. Слушать — все.
Броневик адмиральский это правда.
Когда я только попал в Улей, оказался в расходниках у муров. Вот только я двоих завалил и сбежал. Другой расходник при этом угнал вот этот броневик.
Трот ушёл со мной и нравится кому-то или нет, он теперь в банде. Кто против того, что в банде есть сильный лекарь — не задерживаю.
Броневик я выкупил на стабе.
Историю эту я подтвердил через ментатов на Санатории и на Острове. Иначе как бы я оттуда живым ушел? Головой думайте.
Но за эту историю теперь адмиральские меня ценят… Сильно дороже чем стоит мой ливер.
Может кто слышал, но на Речнике есть гнилая тема с налётами атомитов. Я побывал там, они в тихую барыжат жмурами с внешниками. Грузовик жмуров я у них упёр. А потом разменял вот на эту самую снарягу у внешников.
Так что «речниковские», тоже теперь меня любят и ценят.
«Адмиральские», «речниковские», «островные» — нефиговая часть нашего сегмента меня очень ценит.
Из сидевших бойцов раздался сдавленный голосок.
— А в Улье вообще есть место где тебя… не так ценят?
— Места где меня бы не ценили, в этом сегменте нет. Хорошо, когда жизнь нескучна. Не так ли? — Он улыбнулся одними губами.
— А еще есть одно место, где живым я всё же стою дороже, чем трупом. И там мы сможем отсидеться, пока порезанные оклемаются. И туда не полезут и «островные».
Может кто забыл, но ваши шкуры тоже оценены. Зюйдовские, островные или речниковкие, для тех, кто не знает — Бахус в «заказе» у Речника, как и я. Будут валить его — завалят и тех, кто с ним. На каждого из вас будет охота.
Каждый из вас нуждается в берлоге.
У меня есть такое место. Добираться туда опасно. Само убежище дважды опасно. Но мы реально сможем там отсидеться.
Глава 3
Броневик шуршал и урчал, поднимая серо бурые шлейфы пыли из-под колёс. Грязный проселок бесконечно однообразно тянулся на север. Зелёные заросли какой-то хрени (то ли репа, то ли рожь, городской — хрен разберёшь.) покрывали открытое пространство вдоль дороги.
Но для рейдеров эта унылость была почти радостна. Меньше неожиданностей — дальше от смерти. Не курорт с девочками и пывом, но всё же…
Радар, медленно оглянулся назад поглядывая в бронеглазки башни. Грузовики держа дистанцию, ровно катили следом. Рейдер чуть размял плечи, откидываясь обратно в кресле стрелка.
Парень вернулся к лежащему на коленях нолдовскому «ноутбуку». Палец задумчиво следовал за мелькающими на экране событиями видео. Там прокручивались всё те же страшные виды недавней бойни, учинённой «переменчивым колобком».
Было, проглядывало, что-то в лице парня в это время. Не мешки под глазами, не бледность… Какое-то нехорошее равнодушие в глазах, отсутствие блеска, обычно несвойственное молодости. Безжизненность взгляда давно засохшего трупа.
Словно душа переживала состояние глотки на утро первого января. Наконец он «вернулся» из мыслей.
— Что ж, наш пластилиновый терминатор славно погулял. Такой театр и внешники не каждый день видят.
А театр что? Театр есть платное зрелище. Дело за малым… Стоило это скопировать с пульта, стоило. Запас карман не тяготит, ни пить ни есть не просит, монах хоть девок не ххх, но ххх в кармане носит.
Из кабины раздался хорошо знакомый сварливый голос.
— Может, всё же стоило снять хотя бы несколько камер слежения? — Трот явно не только за дорогой следил.
— Время. Ты не хуже меня знаешь, что за каждую минуту задержки увеличивались шансы получить бой. Драка с неизвестной ценой нам сейчас совсем не нужна.
Камеры… Было бы кому их загнать, что б сразу… Ну тогда б еще туда — сюда. После разрыва с «островными», нам этот груз только обуза.
Парень говорил в треть голоса. Голосом человека, познавшего бесконечность крайнего рабочего дня в неделе. В конце года без отпуска.
— Лучше скажи, что думаешь за план. Не нравится он мне, но лучшего у меня нет.
Трот обернулся и неожиданно ухмыльнулся.
— Как ты говорил? Хорошо, когда не приходится скучать? Как бы там не вышло, главное скучать не придётся.
А когда знаешь на ком будешь ловить триппер, так и гандон одеть можно.
Радар мрачно кивнул.
— Всё едино, слишком многое зависит от случая. Что ж, да будет с нами Улей.
Он еще оглянулся через башенную оптику.
— Подъезжаем уже. Тормози. Водилы на грузовиках должны помнить инструктаж, но повторить не помешает.
Вдали двигалась навстречу уже знакомая блестящая бункерная коробка «переговорной» элхов.
Парень разбитной походкой подошел к кабине ближайшего грузовика. Вытянув шею огляделся по сторонам, потом встретился взглядом с водителем.
— Если увидите, что что-то пошло не по плану — драпайте. Всё едино ничего лучше не выйдет.
Радар вернулся к люку «Сивки», где его уже ждали трое рейдеров. Четверка одетых в камуфляж бойцов неторопливо пошла по направлению к бункеру.
Парень по-хозяйски уселся на жесткую лавку из блестящих никелем трубок. Стой стороны через толстое бронестекло на команду смотрел старый внешник. Он не изменился с прошлых встреч. Всё тот же закрытый ярко оранжевый комбинезон химзащиты, с закрытым стеклом шлема.