P. S. Уже в Москве нам позвонила наша петербуржская знакомая, поинтересовалась, как мы, что мы и спросила: «После того, что случилось, вы, наверное, к нам больше никогда не приедете?» Наш ответ: «Не дождетесь!» Как только, то сразу.
Стоит ли во цвете лет там бывать, где низа нет…
Горные лыжи. Мне как-то всегда хотелось научить хотя бы стоять на горных лыжах, но всегда было какое-то «но», и ничего не получалось. И вдруг это случилось. Случилось это, правда, далеко не в молодости. Поэтому все вокруг очень скептически отнеслись к моему решению, кто-то качал головой, кто-то делал круглые глаза, а кто-то просто смеялся и крутил пальцев у виска.
Прошло пять лет. Может быть, вы думаете, что эти пять лет я только и делала, что каталась на лыжах? Конечно, нет.
Но кататься я все-таки стала. Хотя мой штурман, глядя на мое катание, не сказал мне что-нибудь в таком духе: «О да, ты молодец, здорово катаешься», а лишь скупо процедил: «Ну, в общем, держишься уверенно». Да, так оно сейчас и есть.
А тогда, в самом начале пути, пять лет назад, я каталась плохо, лучше сказать – никак. Но вид у меня боевой. Я сделала такой вывод, когда покупала лыжи, ботинки и кое-что еще вместе с одним из известных в узких кругах горнолыжников Москвы (к сожалению, я не оригинальна в выражениях), великолепным лыжником и инструктором, у его знакомых в спортивном магазине на Тульской. Ну а раз я была с ним – с такой величиной, – правда по тем временам: время ведь неумолимо идет только вперед, и сейчас уже все по-другому, но тогда он был великолепен, а видя, что я рядом, ко мне тоже относились как к отчаянной лыжнице, спортсменке и т. д. Примерять давали только самые крутые ботинки и при этом с уважением меня спрашивали: «Ну, вы, наверное, катаетесь агрессивно?» Позвольте уточнить: это были первые горнолыжные ботинки в моей жизни до момента моего присутствия при их покупке, мне такие ботинки раза три давала подружка поносить. Ну, не поносить, а постоять и попробовать покататься. Поэтому, когда меня в первый раз спросили об этом, я чуть очки не уронила от изумления, а потом даже возгордилась – быть бывалой горнолыжницей, которая еще и катается агрессивно, мне казалось очень привлекательным и заманчивым. Вот что значит оказаться в нужном месте с нужным человеком.
А может быть, я на генетическом уровне похожа на настоящую спортсменку-горнолыжницу? Хватит хвастать. Вернемся лучше к нашим «баранам».
На момент покупки лыж мой опыт катания был минимальный. Несколько раз спустилась в Узком с правого склона, левый мне показался очень крутым и сложным – было просто страшно.
Несколько раз спустилась в Ромашково. Там на меня произвел неизгладимое впечатление бугельный подъемник, просто я никогда подобным средством подъема не пользовалась, хотя и видела – берешь в руки палочку с веревочкой, к которой прикреплено что-то, и это что-то цепляется за металлический трос. Раз, и тебя рвануло вперед так, что, кажется, руки сейчас оторвутся. Просто ужас какой-то – ноги едва успевают за руками. Но все равно сначала едут руки, потом все остальное, ну а ноги в последнюю очередь. Я даже не сразу сообразила, что ведь можно – конечно, в меру своих физических возможностей – просто подтянуться на руках, ну, не подтянуться, а подтянуть ноги и встать вертикально, но в тот момент это у меня не получалось, а может быть, просто не приходило в голову.
Так и болталась на этом канате, как лампочка на проводке, глаза от ужаса открыты так, что, наверное, все вокруг стало светлее. Надо отдать должное: из окружающих меня лыжников, которые стояли в очереди на этот подъемник, никто не смеялся, ну, улыбались, но ведь не смеялись. А это уже хорошо.
Съездила в Переделкино и в Сорочаны. Везде покаталась по чуть-чуть и потихонечку. Но мне понравилось. Зима, снег, так красиво кругом. Я всегда любила кататься на простых лыжах, извините, беговых.
В свое время я каталась на них неплохо. Причем не боялась одна убегать в лес, т. к. знала, что догнать меня, если я на лыжах, непросто. Хотя, знаете, я опять хвастаюсь, то, о чем я говорю, было давно, не сейчас.
На мой взгляд, самое сложное в любых действиях, в том числе и в поступках, т. е. в любом движении – остановиться. Когда я начинала ездить на машине, то только тогда почувствовала себя уверенно, когда поняла, что машину можно остановить мгновенно. Сцепление и тормоз одновременно в пол, пусть тебя занесет, лбом можно выбить стекло, если ты не пристегнут, а тогда никто не пристегивался, но ты остановишься. И когда я это освоила – вождение машины показалось удовольствием. Не знаю, как у других, у меня вождение начиналось с таких вот трудностей: я не могла задом въехать в футбольные ворота, всегда промахивалась и въезжала в штангу. И именно в этот момент надо было резко тормозить, чтобы не расколотить машину, поэтому вопрос экстренной остановки был для меня наиглавнейшим.
Это относится и к лыжам. Как остановиться на горных лыжах, если ты еще «не волшебник, а только учишься»? Для меня это было, сейчас, конечно, не так, но, на мой взгляд, это самое сложное. На беговых лыжах все ясно и просто – сел на одно место, и все – лыжи дальше не едут. На горных лыжах такой номер не пройдет.
Лыжи не отстегнулись, а ты сел, и тебя понесло с новой силой, а куда – это уж кому как повезет.
Мне потом объясняли, что, когда ты сел на лыжи и загружаешь не носки, а концы лыж, создаются условия для дополнительного ускорения движения и при этом управляемость этими самыми лыжами полностью потеряна – ты ведь просто на них сидишь и уже ничего не можешь сделать.
Ну вот, вводная часть закончена. Вы совершенно четко представляете, что я «чайник», не просто «чайничек», а настоящий «чайник». И вот этот «чайник» поехал в горы. А какое горам дело до того, что ты «чайник»?
Здесь горы и солнце,
Бездонная синь бескрайнего купола неба,
Искрящийся снег,
Эльбрус и Чегет – наши два величавых кумира,
Скорость и ветер, камни, бугры,
Над собой небольшая победа,
Трамплины, карнизы, доллар, юга.
Просторы от Ая до Мира.
В горах я бывала нечасто. Когда первый раз увидела горы, была ребенком, они меня напугали и, наверное, поэтому какого-то щемящего чувства восторга при виде гор у меня нет, просто поражают их первозданная красота и дикая мощь. Но это восприятие гор снизу.
А вот когда ты на горе, то появляется совсем другое, новое для меня чувство – захватывает дух от всего. От «всего» – это громко сказано. Когда ты на горе, то вокруг нет ничего, кроме гор и неба. И дух захватывает именно от этого: ты такой маленький, маленький человечек, а кругом огромные горы и бездонное небо.
Когда ты на земле, то строчка из стихотворения Валерия Михлюкова «Небо есть, а низа нет» кажется просто забавной. И только на горе понимаешь, что это так и есть. Ты стоишь на небольшом кусочке ровной снежной площадки, вокруг тебя только небо: сверху, слева, справа, сзади – везде небо. И все. А низа нет. В этом месте сказать «посмотреть вниз» просто неуместно, низа не видно, его нет.
Кажется, что спуститься, ведь спускаться с горы надо вниз, невозможно, нереально, но надо. А куда? Когда низа-то нет – просто жуть. А когда спустился и оглянулся назад, то появляется чувство радости и облегчения – ты добрался до самого низа, и он есть!
И сразу все как бы на месте: небо вверху, над головой, только над головой, а не вокруг, под ногами – ровная площадка, ну, почти ровная, вокруг деревья, дороги, дома…
Взгляд замечает и цепляется буквально за все – камни, сосны, солнце, снег, игривые речки. Одним словом, все кажется очень красивым.
«…нас зовут высота,
Солнце и сосны Баксана,
Скорость и ветер в лицо,
Снежных пиков парад…»
Мне всегда казалось, что в горы кататься на лыжах приезжают очень сильные и увлеченные люди, которые обладают всеми самыми достойными человеческими качествами. Это, конечно, в идеале. Тут сыграли для меня определяющую роль песни Юрия Визбора и Владимира Высоцкого.
Так кто же эти люди? Интересно, что же влечет их в этот красивый край, что заставляет их оставить привычную жизнь в Москве? Встреча с друзьями, красивые места? Необходимость в физических нагрузках? Что привлекает их именно в катании на лыжах, именно на Чегете? Ведь есть еще и маленькие горки в Москве и в Подмосковье, где тоже можно покрасоваться и поездить лихо. Оказывается, это уже образ жизни. Туда приезжают семьями или с детьми, там люди встречаются, влюбляются, там все друг друга знают, вместе катаются, гуляют, отдыхают, поют и сочиняют песни. У многих с этими местами связана вся жизнь или одна из лучших частей жизни, как я понимаю.
«… небольшой налет сомнений – стоит ли в рассвете лет там бывать, где низа нет, лихо оседлать Чегет, крыше передать привет…»
Все познается в сравнении – это прописная истина. Но вопрос в том, что с чем сравнивать? Если сравнивать спуск по Чегету со спуском в Узком (сами понимаете, у меня не очень большие возможности для сравнения), то в Узком – это просто гладкая дорожка. А для того, чтобы скорость не была такой большой, как мне казалось, нужно сначала ехать вправо, потом влево и наоборот – это ведь правда? Получаются красивые дуги. И кажется, все очень просто. А на Чегете нет гладкой дорожки – там бугры! Сначала я даже не поняла, что это такое. Горнолыжники, не надо хихикать и думать, что если вы катаетесь хорошо, то это очень просто и вы все знаете. Мне сначала показалось, что это камни, огромные камни, присыпанные снегом. И раз мы спускаемся с горы, на которой лежат камни, нужно проехать между камнями. Но почему эти камни разбросаны в шахматном порядке? Сразу спросить об этом я постеснялась, да и не знала, у кого можно такое спросить. Подруга точно стала бы смеяться. Хотя я нормально отношусь к смеху над чем-либо, а над собой я вообще смеюсь очень часто. У меня есть одна такая особенность – внутри себя я смеюсь гораздо чаще, чем вслух. Есть свободная минутка, оглядываюсь вокруг и нахожу так много смешного, что можно смеяться непрерывно. А чтобы никто не подумал обо мне что-нибудь «плохое», смеюсь про себя, внешне как бы молча. Но в тот момент почему-то не спросила, скорее всего, решила решить этот вопрос как нормальный первоисследователь (я была на Чегете первый раз и сама для себя могу считать такой), разобраться сама. Но мои научные исследован