— Как это — другим?
— Вернулся наполовину, как ты говоришь. Или вообще не вернулся. — Томаш покачал головой. — Он сошёл с ума. Мы решили, что так на него подействовал вирт — подключение, переход через портал.
— Значит, вахар и правда стёр его из жизни. — Глаза у Аскара потухли. — Оставил пустую оболочку, больной разум.
— Да.
— И зная об этом, ты всё-таки решился прийти сюда, мой друг?
— У меня не было выбора. У нас нет контроля над кораблём. Мы идём за пределами сектора на дрейфе, припасы скоро закончатся, и Лада, мой близкий друг… — Томаш перевёл дыхание. — Ей нужна срочная медицинская помощь, а у нас практически ничего нет.
— Что с ней случилось?
— Джамиль выстрелил в неё из лазерного резака.
Лицо у Аскара вытянулось.
— Вахар! Он добрался до неё его руками! Мне очень жаль, мой друг. Надеюсь, с ней всё будет хорошо.
— Она — сильная, — проговорил Томаш, — но…
— У нас есть шаттлы. У вас они тоже должны быть, ведь наши корабли связаны. Правда, чтобы добраться до шаттлов нужно разгерметизировать поражённые отсеки. Пути назад уже не будет.
— Мы же сможем пройти в скафандрах?
— Думаю, да. Здесь нам шаттлы, конечно, не помогут, домой мы на них точно не вернёмся, но если получится перенестись на твой корабль, то они могут стать нашим путём к спасению. Шаттлы способны хоть весь сектор пересечь.
— Но если я… — Томаш вспомнил сморщенную женскую голову с чёрными провалами вместо глаз и открытым в беззвучном крике ртом. Труп Валии. — Если, вернувшись, я просто очнусь в своём ложементе, то что будет с остальными?
Аскар застонал и закрыл ладонью лицо.
— Я — старый дурак! Мне это даже в голову не пришло! Десять лет! Вы ведь нашли нас, да?
Он затрясся.
— Слушай, — сказал Томаш, — мы точно не знаем, как всё это работает.
— Работает что? Смерть? — Аскар сжал кулаки так сильно, что пальцы побелели. — Валия! Я не могу дать ей погибнуть, ты понимаешь? Она должна пройти через портал! Нет смысла это делать, если она не сможет!
— Я понимаю, но…
— Да что ты понимаешь! — Аскар с размаха ударил в дверь. — Всё это было только ради неё! Я бросил тебя, свою команду, свой корабль — только ради неё! Я не мог позволить ей лететь одной! Возвращаться без неё — бессмысленно.
Лоб Аскара изрезали морщины.
— Ты ведь сам говорил, что мы понятия не имеем, как всё это работает, — сказал Томаш. — Быть может…
— Нет! У того, кто вернулся, был двойник на вашем «Ивердане». Значит, это работает именно так. — Аскар схватил Томаша за плечи. — Что стало с Валией? Вы ведь её нашли! Говори!
В глазах его стояли слёзы.
— Аскар, — Томаш чувствовал себя куклой, которую яростно трясёт взбесившийся ребёнок, — успокойся. Чего ты ожидал? Наш «Ивердан» на десять лет старше. Ты и сам лежишь в медицинской капсуле, которая поддерживает твою жизнь.
— Да. Ты прав. Я просто устал. Я… — Лицо у Аскара побагровело, вены на шее вспухли. Томаш не узнавал старого друга. — Я, наивный дурак, думал, что мы сможем как-то пройти через эту дверь, окажемся там, откуда начинали. Легко и просто. Пройдём через дверь. Но это… невозможно.
Аскар осел на пол.
— Я уже и сам не понимаю, что возможно, а что — нет, — сказал Томаш.
— Невозможно, — повторил Аскар. — Мы давно умерли. Она давно умерла. Ведь так, Томаш?
— Погоди, может быть, всё получится. Может, вы вернётесь назад во времени, и тогда…
— Не обманывай себя.
— Я готов чему угодно поверить! Ты говорил, что наши корабли связаны. Судя по всему, это действительно так. Мне кажется, я знаю, откуда взялся ваш вахар. Мы прилетели, чтобы считать самописец, и у нас был с собой кабур. Он сейчас подключён к вирту.
— Кабур?
— Это такой робот, похожий на таракана. Он…
— Я не знаю, что такое кабур.
— Неважно. — Томаш протянул Аскару руку. — Давай не сдаваться. Мы все хотим вернуться.
Аскар поднялся. Он выглядел, как старик, у которого едва хватает сил на то, чтобы стоять на ногах.
— Спасибо за надежду, друг мой, но… я чувствую, что для нас пути назад уже нет. Зато путь есть для тебя. Вы можете воспользоваться шаттлами, у вас ещё осталась надежда. Я не знаю, как работает связь между нашими кораблями, но я знаю, как тебе помочь. Я дам тебе код аварийной перегрузки центрального терминала, и ты получишь полный контроль над кораблём.
— Код аварийной перегрузки? — проговорил Томаш. — Я впервые о таком слышу.
— Да, у нас есть такой код. Я покажу тебе. Пойдём!
Аскар ударил по щитку замка. В открывшемся коридоре ещё долго держалась вязкая темнота, но потом, как по команде, зажглись потолочные лампы.
Аскар вышел в коридор и посмотрел на Томаша.
— А этот Джамиль… — спросил он. — Что с ним потом произошло?
— Он покончил с собой.
Гермодверь с усталым шипением втянулась в стену, но рубку, как на мёртвых кораблях, застилала непроницаемая темнота. Томаш невольно попятился — казалось, что-то невидимое движется на него из глубины открывшегося отсека.
Аскар оставался невозмутимым. Он потёр лоб — бледная кожа морщилась и мялась, как старая бумага — и махнул рукой, предлагая Томашу зайти первым.
— Но там… — пробормотал Томаш.
— Мы не можем терять время, мой друг. Кто знает, сколько его осталось.
Томаш, зажмурившись, шагнул в темноту. Его тут же окатило холодом. Он сгорбился и обхватил себя за плечи.
Через мгновение он решился открыть глаза.
Томаш по-прежнему находился в рубке. От недавней темноты не осталось и следа. На экране главного терминала мирно переливались незнакомые звёзды.
Напротив Томаша стояла Валия в длинном балахоне, похожем на церемониальные одеяния.
— Я ждала вас, — сказала она.
— Но…
Томаш обернулся. Гермодверь была закрыта. Аскар куда-то пропал.
— Я не понимаю. Что происходит?
— Мы не можем терять время. Наше время кончается. Я пришла сюда, чтобы поговорить с вами. Это очень важно.
— Где Аскар? — Томаш не мог оторвать глаз от закрытой гермодвери. — Он только что был здесь, а теперь…
— Аскар занят — и вам прекрасно известно, чем. Давайте перейдём к делу. Аскар рассказал мне о том, что вы сотворили со своим «Иверданом». И теперь всё стало на свои места.
— О чём вы?
Валия коснулась тонкими пальцами голографического экрана, и Томашу показалось, что звёзды на карте переменились, сложились на мгновение в знакомые созвездия и тут же вновь разлетелись мерцающими искорками по комнате.
— С вами всё в порядке? — спросила Валия. — Вы выглядите очень бледным.
Томаш уставился на её белое, как посмертная маска, лицо.
— Видимо, у меня снова был провал в памяти, — пробормотал он. — Я чувствую себя… не знаю даже, как сказать — как будто у меня пол из-под ног вышибли. Вы сказали, мы что-то сделали на своём «Ивердане»?
— Да. Вы ведь не можете этого не помнить? Не так давно вы обсуждали это с Аскаром. — Валия подошла к Томашу и озабоченно свела брови. — События на вашем корабле отражаются здесь. Как в зеркале, кривом зеркале. — Губы у Валии дрогнули. — Именно так у нас и появился вахар. Из-за того насилия, которому вы подвергли свой корабль.
— Насилия?
— Да. Корабль — это живой организм, пусть даже он и сделан из металла и синтопа. А то, что произошло у вас… Это чудовищное устройство, которые вы принесли с собой, нужно вовсе не для считывания самописца. Аскар доверял вам, он сразу хотел открыть вам все двери, но я не была в вас уверена. И я не ошиблась! Я пустила вас к Аскару только, чтобы вы уничтожили это чудовище, но вы не стали этого делать, да, Томаш? А теперь оно потрошит корабль заживо, высасывает из него всю жизнь!
— Кабур устроил саботаж? Но зачем? Простите, я понятия не имел…
— Есть вещи похуже саботажа, Томаш. Кабур нарушил информационные потоки.
— Информационные потоки?
Валия повела плечами, как будто от слов Томаша её пробрал озноб, и отошла к голографической карте.
— Почему вы постоянно повторяете мои слова? Мне кажется, что я общаюсь не с вами, а с эхом. — Валия стояла к Томашу спиной, замерев, как изваяние. — Быть может, эхо — это всё, что от вас осталось? Я не уверена, что вы ещё здесь, с нами, что вы — не видимость, вроде отражённого света, который отстаёт от своего хозяина, потому что тот путешествует на сверхсветовых скоростях. — Валия резко повернулась. — Это всё ещё вы, Томаш?
Томаш не успел ничего ответить.
— Нет! — Валия взмахнула рукой. — Ничего не говорите! Я предпочитаю верить, что это ещё вы, что вы не превратились в пустое отражение из-за того, что сотворили на своём корабле. И я отвечу на ваш вопрос. Если, конечно, это был вопрос, а не эхо.
Валия замолчала на секунду и продолжила плавным певучим голосом, словно произносила заранее заготовленную речь:
— Всё, что вы видите вокруг — это и есть информационные потоки. Технология нашего двигателя построена на основе альтаама. Он находит нервные связи в самой ткани пространства, и благодаря ним можем перемещаться на какие угодно расстояние за мгновение ока.
— Да, Аскар говорил мне, как…
— Не перебивайте!
На щеках Валии прорезались глубокие, расходящиеся лучами морщины.
— Альтаам не способен передавать большие объёмы данных, но при достаточных затратах энергии даже такой большой корабль, как «Ивердан», можно мгновенно послать хоть на край вселенной. Весь наш космос состоит из повторяющихся частиц, как из бесконечных отражений. Достаточно нащупать связь между этими частицами, пробудить её, привести частицы в движение — и можно воссоздать любую материю.
Кривые морщины изрезали лицо Валии, как источенную временем маску. Она постарела на десятки лет за несколько секунд.
— Во время работы нашего двигателя произошла авария, и «Ивердан» раздвоился, отправился одновременно по двум координатам. Тот корабль, на которым вы находитесь, перенёсся на тысячи световых лет от сектора. Но в результате аварии не родились два разных корабля — есть по-прежнему один-единственный «Ивердан», который из-за ошибки в маршрутном компьютере разнесён в пространстве и времени.