— Дежурный! — гаркнул Квонсетт в селектор. — Через пять минут оперативную группу на выезд и пусть возьмут с собой генераторы силового поля.
Потом медленно вернулся к Стиву и поглядел ему в глаза.
— Пройдемте, господин Каупер. Если вы не ошиблись в своих расчетах, то наши имена вскоре дети будут изучать в школах. Если же ошибаемся и вмешиваемся в неизвестные нам, простым смертным, вещи, то можем смело надеяться на пулю в затылок, а в случае помилования — пожизненные каторжные работы на урановых рудниках.
Глава 9
Уна собиралась не долго.
Да и что она могла взять с собой в чужой мир, где, скорее всего, не носят такую одежду, где не используют местные деньги, а жемчугов, бриллиантов и другого злата-серебра у нее не имелось. Разве что несколько семейных фотографий, открыток с пейзажами Лесандры, любимая книжка и еще несколько пустяков, которые нужны женщинам любой эпохи и планетной системы. И одеться приличнее, как-никак в гости собралась.
Игорь сидел на кухне и не подгонял ее. Давал возможность спокойно попрощаться с домом, в котором она прожила свои двадцать лет, из которого похоронные агенты в один день вынесли отца и мать. В котором прозвучал ее первый крик, и должен был родиться ее ребенок. Но не судились.
Девушка ласкала пальцами все, что попадало под руки, разговаривала с вещами, словно с живыми, и уже близилось то состояние духа, в котором, жены восходят на погребальный костер мужей, лишь бы не расставаться с любимыми, когда на пороге спальни тихо возник землянин.
— Ну, что, ты готова? Идем?
Уна вздрогнула, как человек, резко вырванный из глубокого сна, и тогда Игорь подхватил одной рукой собранный чемодан, второй обнял девушку за плечи и легко, но твердо направил ее к выходу.
— Надо спешить.
И та послушно двинулась за ним, — с этой минуты, а может, еще с тех пор, когда впервые отворила двери и упала ему на грудь, принимая за брата, — полностью доверяя свою судьбу этому чужому мужчине, так не похожему на всех ее соотечественников своей искренностью и простотой душой.
Игорь вышел из дома первым.
Внешне все выглядело спокойно и как обычно. Медленно наплывали сумерки, а в ответ ярче разгорались фонари на тротуарах и около парадных. На улице пусто — именно в это время начинался сто семнадцатый отрывок приключенческого сериала «Как покоряли Дикую Землю». Поэтому можно было, не привлекая ничьего внимания, преодолеть сотню метров, что отделяла их от автомобиля, запустить двигатель, выбраться за Город, потом через реку к замаскированному орбитальному модулю и — ловите ветра в поле.
Игорь почувствовал опасность, прежде чем она проявилась, и успел окутать себя и спутницу маскирующим коконом силового поля за несколько секунд до того, как из-за изгиба дороги выскочили две полицейских машины. А еще одна в это время заезжала со стороны парка, а несколько автоматчиков залегло в соседском палисаднике, держа под прицелом окна магазина.
— Поздно, — прошептала мгновенно побелевшими губами девушка и обвисла на руках разведчика.
Это было так некстати, что Игорь грубо встряхнул ее и гаркнул:
— А ну, без фокусов!
Но сам уже понимал, что попал в серьезную неприятность. Особенно после того, как увидел выруливающие на улицу три самоходные тележки с какой-то непонятной аппаратурой. Он не знал ее назначения, но достаточно было и того, что она была здесь. Ибо свидетельствовало о том, что полиция догадывается, с кем придется иметь дело.
— Давай тихонько за мной, — шепнул на ухо девушке. — Может, еще удастся проскочить.
Уна прижалась к Игорю, и они оба, очень медленно стараясь ничем не выдать своего присутствия, стали пробираться к автомобилю. На их счастье полиция практически не обращала внимания на улицу — сосредоточив все внимание на доме. Но радость была преждевременной. Уже через несколько шагов беглецы наткнулись на невидимую, но плотную преграду.
— Силовое поле, — прошептал Игорь. — Ловушка захлопнулась.
Девушка не поняла язык землянина, и по глазам поняла: случилось что-то очень плохое. Не задала ни одного вопроса, лишь выжидающе, с надеждой посмотрела на мужчину.
— Подожди, я что-то придумаю, — промолвил успокоительно Игорь.
Данные в задачке были такие: действие невидимого кокона, под которым прятались беглецы, рассчитано максимум на тридцать минут. Из них уже минули семнадцать. Время работы силовых установок — величина неизвестная, и если сам разведчик еще просочился бы сквозь генерируемое ими поле, то девушку без специальной аппаратуры вывести было невозможно.
Игорь озабоченно почесал затылок.
— Нужно попробовать уничтожить генераторы, — указал пальцем на тележки, чтобы Уна поняла, о чем идет речь. — Не испугаешься, если оставлю тебя одну ненадолго?
Девушка сразу плотнее прижалась к нему, но быстро взяла себя в руки и отрицательно покачала головой.
— Делай, что считаешь нужным. Я постараюсь.
— Вот и хорошо.
Игорь разделил кокон. Большей частью укутал девушку, а сам направился к ближайшей тележке. Через несколько минут вернулся.
— Приятно иметь дело с умным соперником, — прошептал возбужденно, — но опасно. Вокруг генераторов собственно поле, которое пропустит только оператора. — Уна, — продолжил после минутной паузы. — Даже не знаю, как тебе сказать, но ситуация сложилась так, что нам необходимо разделиться. Иначе не выберемся. Слушай меня внимательно и не перечь! Сейчас я покажусь полиции, и она попробует локализовать меня. Для этого им на несколько секунд придется выключить силовое поле, и это будет шансом для тебя. Проскочишь защиту, садись в машину и жми за пределы Города. Около помойки остановись и жди. Я попробую освободиться как можно скорее. Хорошо?
— А тебя не убьют?
— Я им нужен живой. А ты — не очень. Поэтому, в первую голову нужно спасать тебя. Договорились?
Девушка нехотя кивнула.
— Тогда я пошел, потому что времени маловато. А ты помни — как только подниму левую руку, беги к машине. И ожидай за городом, даже если меня не будет несколько дней. Потому, что пока ты будешь ждать, у меня не будет права погибнуть.
Игорь подмигнул девушке, погладил ее по волосам и повернулся к врагу, выбирая место, где лучше всего будет появиться.
А позади тихо прошелестело:
— Я буду ждать тебя, землянин…
Комиссар Квонсетт свирепствовал.
Еще бы — вместо особенно опасного преступника и его помощников в руки полиции попал лишь покинутый дом. Комиссар уже начал подозревать Стива в обмане, и, от бешеного взгляда полицейского, гангстер ежился, будто мокрый щенок на ветру.
— Вот он! — вдруг рявкнул один из инспекторов и ткнул пистолетом в окно чердака.
— Он? — коротко переспросил комиссар у Стива.
— Вроде бы.
Квонсетт кивнул головой, и хорошо вышколены полицейские стали разворачивать генераторы поля согласно с расположением объекта локализации, а свободные от этой операции — заняли места подстраховки.
«Встретил бы такого на улице, — подумал комиссар, — ни за что бы, ни сказал, что землянин».
А тот, как будто издеваясь, поднял руку и радушно помахал Стиву, словно хорошему знакомому.
— Поднимайтесь ко мне, — крикнул громко. — Полицейский, шпион и гангстер. О такой интеллигентной компании можно только мечтать. Как там, у классиков сказано?.. Компания была небольшая, но очень порядочная: директор, аптекарь, две путаны, золотарь и я…
В это мгновение сзади на него попытались навалиться два полисмена из группы захвата, два наилучших специалиста по укрощению самых отпетых головорезов. И после короткого, почти неуловимого для нетренированного глаза столкновения, оба полетели через окно вниз.
— Я же приглашал вас, — продолжал насмехаться землянин. — А вы мне подсовываете каких-то грубиянов.
— А, черт! — выругался Квонсетт. — Я же приказывал в рукопашную не вступать. Силовым полем его голубка, полем… Погоди же, — пригрозил кулаком разведчику, — уже не долго тебе на свободе гулять. А за решеткой сразу по-иному запоешь — и к Стиву. — Хорошо же их там готовят.
— А я что говорил? — Каупера не удивил этот эпизод, видел уже подобное в магазине, но внимание все-таки привлек, как и остальных полицейских.
Поэтому никого не заинтересовал шум заработавшего, в несколько кварталов от окруженного домика, двигателя автомобиля. И никто не обратил внимания, как миловидная девушка с чемоданом уселась в машину и медленно выехала на главную улицу.
«Хоть это удалось более-менее довести до путевого конца», — подумал Игорь, переворачиваясь на другой бок. Нары были словно вытесаны из камня и немилосердно мозолили ребра.
Камера, в которой его держали уже больше восьми часов, имела достаточно неприятный вид (а какая имеет приятный?) и те, кто бросил его сюда, явно рассчитывали как-то вывести землянина из равновесия и сделать более сговорчивым.
Воздействие той гигантской машины Страха, которая господствовала на планете, особенно остро чувствовалась здесь, в тюрьме. Толстые гранитные стены, возведенные неведомо как давно, словно говорили узнику: «Ты есть ничто! Смотри и бойся! Видишь, какие мы мощные! А еще более силы у тех, кому ты дерзнул стать поперек дороги! Берегись!». Постоянный полумрак, день и ночь поддерживаемый при помощи малюсеньких окон из специального стекла, и окрашенной в синий цвет лампочки, казалось, поставили перед собой цель: убедить непокорного, что он уже в ином мире, и возврат назад для него невозможен. Только на время завтрака или ужина, свет делался ярче. В подсознании узника должна была закрепиться ассоциативная цепочка: свет — еда — униформа. Эта цепь в конечном результате должна была привести к осознанию, что лишь милость Диктатора может вернуть непокорному наслаждение жизнью. Правда, в обмен на какую-то незначительную услугу. Например — измену.
От умения разгадать нехитрый психологический замысел, легче Игорю не стало. А тяжелее всего приходилось, когда включали похоронную музыку (так он окрестил невероятное переплетение грустной, жалобной мелодии и женских стонов или детского плача).