— Если повезёт, хочу забрать блоки памяти, — откинув в сторону какую-то деталь, сказал Мусорщик. — Кладезь ценной информации. Тут могут быть старые тактические карты, на которых должны стоять отметки комплексов Братства.
— Разве такую ценную информацию не должны были как-то защитить?
— О, она защищена… — Ларс задумчиво почесал затылок. — Но у нас в Цитадели есть способы эту защиту обойти. Не даром мы копаемся в этих военных технологиях уже сотню лет, знаешь ли.
— Тогда у вас уже должно было скопиться множество таких… тактических карт, — предположил я. — На вашем кладбище техники ведь наверняка полно таких же роботов.
— Догадка верная, — ухмыльнулся Мусорщик. — Только вот с блоками памяти есть большая проблемка… как правило, они все значительно повреждены. Либо, что ещё более вероятно — абсолютно пусты. Скорее всего, при собственном уничтожении роботы задействуют какие-то запрограммированные на стирание всей информации команды. Довольно суровый метод защиты, но эффективный.
— И чем он суровый? — не понял я.
— Ну, ты сам подумай, — Ларс опять откинул в сторону какую-то деталь. — В каждом роботе целый комплекс различных сенсоров и датчиков. Мы точно знаем, что во время работы эти ребята постоянно ведут запись всего, что вокруг них происходит. А значит, если конструкт, который участвовал в бою с астральными тварями, уцелеет…
— Он соберёт о чудовищах большой объём информации, — понял я. — Которую можно будет использовать для корректировки тактики.
— Точняк. Схватываешь на лету. Так вот, предположим, роботу всё же не удалось уцелеть и его уничтожили. Но при этом блок памяти остался неповреждённым. В таком случае инженеры Братства могли бы вытащить накопитель информации и изучить его содержимое. Это бы тоже помогло выяснить что-нибудь полезное.
— Понятно… Но если роботы стирают всю информацию при своём уничтожении, то с него уже нечего будет взять. Но зачем тогда он тебе?
— Иногда эта программка не срабатывает, — пожал плечами Ларс. — Уж не знаю почему. Может, из-за типа повреждений или простого совпадения, но факт есть факт. Очень редко мы находим рабочие блоки памяти. Зашифрованные, разумеется.
Не зря я решил поинтересоваться, чем это тут занимался Ларс. Узнал довольно интересную вещь и чуть лучше понял, как работают эти боевые конструкты Братства. Оказывается, роботы — это ходячие камеры, которые постоянно ведут запись всего, что происходит вокруг них… Почему-то эта информация казалась мне дьявольски важной.
— Погоди-ка… — вдруг замер Ларс. — Слушай, Сол! Ты ведь собираешься долго шататься по всяческим заброшенным и сомнительным местам, так?
— Да, есть у меня в планах что-то подобное, — кивнул я.
Для достижения своей глобальной цели мне нужно было обзавестись большим количеством ресурсов: артефактным снаряжением, картами навыков и способностей, информацией, “Сферами Развития”, полезными связями. Чтобы обзавестись всем этим, мне явно придётся отправиться в опасные места, вроде “Города под Разломом”, из которого нам удалось сбежать только благодаря удаче.
— У меня появилась отличная идея, — Ларс самодовольно улыбнулся. — Предлагаю тебе свои услуги как учителя по извлечению ценных деталей из роботов.
Это довольно неожиданное предложение.
— Хочешь научить меня разбирать роботов? — переспросил я. — А зачем тебе это? Пытаешься создать своей фракции конкуренцию?
— Это ты что ли будешь нашим конкурентом? — Мусорщик отмахнулся. — Не смеши меня. Как будто ты откажешься от своей цели по возрождению Братства и займёшься разбором старой техники…
— Ну, твоя правда, — пожал я плечами. — Так с чем это ты вдруг предлагаешь такое?
— А тут всё просто. Я увидел большую выгоду. Посуди сам: блоки памяти из роботов, даже стёртые, представляют для нас большую ценность. Не скажу, что мы с ними потом делаем, но будь уверен, что приобретём их по очень хорошей цене. А если тебе в твоих странствиях попадётся уничтоженный робот с целым блоком памяти, ты даже сможешь выменять его на какое-нибудь очень ценное снаряжение. Что скажешь? Неплохо ведь звучит?
На самом деле, звучало это даже более чем неплохо. Блоки памяти, даже в неповреждённом состоянии, не будут представлять для меня никакой ценности. Так что их обмен на хорошее снаряжение Братства — более чем выгодная сделка. Если Ларс обучит меня вытаскивать эти блоки из повреждённых роботов, то вкупе с моим благословением на удачу и большим количеством конструктов… рано или поздно мне попадётся целенький, ценный предмет для обмена.
— Звучит отлично, спорить не стану, — кивнул я. — А тебе от этого какая выгода?
— Какая? — удивился он. — Ты принесёшь нам ценные детали.
Интересная точка зрения. Значит, его совершенно не волновал тот факт, что эти блоки у меня придётся покупать или выменивать? Его интересовало лишь само получение этого ценного ресурса? Если так, я не видел ни одной причины отказываться от обучения.
— Ну хорошо, показывай, что тут к чему…
Я уж собрался было спуститься в ямку, чтобы проследить за работой Ларса. Однако меня остановил крик Зары, стоявшей на вершине поезда.
— Кипящие облака на подходе! Всем срочно вернуться! — кричала она.
— Ага, — Ларс недовольно помотал головой. — Так, отложим урок на другой раз. Этот блок я уже почти вытащил. Начнём твоё обучение ремеслу мусорщиков на следующем роботе.
— Договорились.
Ларс быстро расправился с неоконченной работой и вытащил из внутренностей высокотехнологичного конструкта небольшой прямоугольный объект чёрного цвета. Как только он получил то, что хотел, мы поспешили вернуться на поезд. Приближающиеся, плюющие молниями облака выглядели довольно устрашающе.
Глава 2
Мы разделились на две группы, полностью забив оба оставшихся у нас вагона. Накатившие на нас “Кипящие облака” перекрыли дневной свет. Так что тусклое, искажённое оранжевыми облаками светило практически перестало освещать окружающие места. На время этого дождя будто наступила ночь.
Ларс отказался двигать транспорт с места, пока погодная аномалия не подойдет к концу. Диомеду он прочитал целую лекцию о том, как высокая влажность и температура влияют на работающие электрические двигатели. В процессе он завалил бедного капитана таким количеством научно-технологических терминов, что Проходчику осталось только согласиться с решением о долгой остановке.
Стоя у перекрытого бронированным стеклом окна, я наблюдал, как кипящий дождь заливает местность. Падая на изнеможённую жарой землю, влага почти сразу же испарялась, никак не увлажняя окружающую почву. Даже если здесь когда-нибудь и появится стойкое к засухе растение, его просто уничтожит такой дождь.
— Печальное зрелище, да? — спросил подошедший Джек, утирая выступивший на лбу пот. — Земля здесь уж чересчур походит на песок.
В чём-то он был прав. Все две недели мы будто двигались по выжженной кем-то пустыне… Поля, которые должны были быть покрыты плотным слоем травы, кустов и деревьев, ныне напоминали оголённый пустырь. В дополнение к этому по нему медленно расползались багровые корешки Кровавого Шина. Жаль, что дождь из кипятка, похоже, никак не вредит этому проклятому растению.
— Более чем печальное, да, — пожал я плечами. — Наверное, когда-то здесь было красиво.
— Да уж… Ну ничего, вот попадём на нашу сторону Залива — там налюбуемся красотами, — Джек довольно улыбнулся, предавшись воспоминаниям.
— На что ты там смотреть собрался? — возмущённо спросил Эцио. — Такие же голые поля. Разве что жёлтой травой прикрыты. Тоже мне… красота. Так, шутка.
За последние две недели общения я понял простую истину: Эцио — вечно всем недовольный пацан, у которого напрочь отбито чувство уважения к другим людям. Из-за присевшей мне на уши Зары я теперь знал об этом пареньке так много, что удивлялся факту его присутствия в отряде.
Разговоры со старшими товарищами на повышенных тонах, частое пренебрежение приказами или халатное отношение к ним, оспаривание указаний и выводов капитана, требовательные поручения к тем, кто ему не был ничем обязан… Кратко говоря, он стал главным деструктивным звеном этого отряда.
Услышав обо всём этом, я поначалу решил, что Зара преувеличивает. Подумалось, что у девушки накопилось на товарища множество обид, и мне показалось хорошей идеей пообщаться с Эцио самому и сформировать о парне своё впечатление. И это в итоге привело к тому, что молодой дурень выхватил оружие на второй минуте разговора…
Тогда рядом оказались Джек и Жанн, успевшие остановить и успокоить парня… За действия которого передо мной в итоге извинялся Диомед. Больно было видеть, как капитан боевого отряда, с которым мы сражались бок о бок, кланяется из-за провинности подчинённого. Однако, извинения пришлось принять. Ларс кратко сказал мне, что, пользуясь статусом Претендента, за попытку нападения я мог без особых последствий убить паренька. Ведь он был агрессором, посмевшим поднять руку на избранного самим Игроком.
— Не ной, Эцио, — приоткрыв глаз, сказал Ларс. — А то во сне к тебе придёт страшная зверюшка.
— Меня не возьмут твои псионические фокусы, — зло оскалился парень.
— Да-да, — махнул на него рукой Джек. — Ты же у нас самый круто защищённый от магии воин. Как скажешь.
Тяжело вздохнув, я перевёл взгляд обратно на пустынные поля. Когда-нибудь… когда будут закрыты Разломы, когда Кровавый Шин будет уничтожен, когда люди перестанут бояться чудовищ — здесь снова пройдёт нормальный дождь. Прорастёт зелёная трава, пышные кусты и могучие деревья. Таким обязано стать неминуемое будущее.
Простоять на месте нам пришлось целых несколько часов, которые Проходчики решили использовать как отличное время для сна. Даже в условиях усилившейся жары и удушающей влажности охотники на чудовищ демонстрировали почти устрашающую стойкость…
Мы с Жанном решили остаться на посту, следя за окружением.
— Любопытная аномалия, — подметил неожиданно появившийся Мэл. —