- Проводил я. Лично.
- Что вы можете сказать об итогах вашего обследования?
- Все мной отписано в докладной записке и акте проведенной экспертизы.
- Я читал и записку, и акт. Написано казенным языком, поэтому и решил поговорить с вами лично.
- Я не литератор, чтобы писать романы, - недовольно огрызнулся Плевунов. - Какие у вас ко мне претензии, замечания? Что я сделал неверно? Написано человеком в здравом рассудке.
- Ну что вы, Иннокентий Павлович, какие к вам претензии! Никаких. Просто мне захотелось отойти от казенных и скупых фраз и поговорить с живым человеком. И при чем здесь здравый рассудок?
- Хм. Значит, вы не считаете, что я стал немного сходить с ума? Тогда мне не понятно это приглашение.
- Простите, Иннокентий Павлович, но я ничего не понял. Объяснитесь, при чем здесь ваш рассудок?
- Господин Галетей тут недавно высказался. И даже очень громко.
- Руководитель следственной группы по расследованию убийства губернатора? А из-за чего?
- Из-за моих выводов.
- Я вас внимательно слушаю. Что за выводы?
- Мелочь, я теперь и сам понимаю, что был не прав. Не надо мне было...
- И все-таки, в чем суть вашей, скажем так, полемики с господином Галетеем?
Плевунов немного поерзал, не решаясь продолжить беседу, но внимательный впившийся взгляд Макарина заставил его продолжить разговор.
- На найденных гильзах помимо отпечатков пальцев полицейских, нашедших и собравших гильзы, обнаружены отпечатки пальцев еще трех человек.
- Так. И что же? Я в курсе результатов экспертизы. Но из-за чего возникла ваша, скажем так, неувязка с Галетеем?
- Гильзы после падения на грунт загрязнились. Это естественное явление. И отпечатки пальцев тех людей, кто их собирал, должны быть поверх частиц грязи.
- А разве было иначе? - Макарин даже подался вперед, чувствуя, что сейчас он услышит что-то важное.
- Нет, все так и было. Отпечатки пальцев полицейских, под ними небольшие почвенные следы.
- Так в чем же дело?
- Отпечатки тех трех неизвестных людей. Они были, как на самой поверхности гильз, так и поверх следов загрязнения от попадания гильз на землю.
- Объясните, как это могло произойти?
- Преступники заряжали обойму и естественно оставили свои отпечатки. После выстрелов гильзы упали на землю, загрязнились, а преступники поверх грязи вновь оставили свои отпечатки.
- Получается, что они подняли упавшие гильзы и вновь бросили их на землю?
- Да, получается именно так.
- А Галетей?
- Накричал, обозвал меня сумасшедшим.
- Так, так, так...
Макарин в волнении вскочил с кресла и стал ходить вдоль ковровой дорожки, затем остановился у окна и задумался. Что же получается? А получается опять какая-то чертовщина! Невидимки не только смогли убить губернатора и спокойно покинуть место убийства, но и еще зачем-то поднимали стреляные гильзы. Поднимали только затем, чтобы снова бросить на землю? Нет, кивать на потусторонние силы, верить в них он не будет. Тогда в чем обман? Именно обман со стороны убийц. Гильзы подброшены специально? Предположим. А дальше? Уж скорее следует предположить, что гильзы были подменены. Когда и кем? Полицейскими, их собиравшими? Настоящие положены в карман кителя, а подложные отправлены на экспертизу. Пожалуй, так будет правильнее. Или подмена произошла уже в самом экспертном бюро, и это сделал сам Плевунов. Нет, не он, иначе зачем ему сообщать Галетею о странных итогах экспертизы? Но могли подменить и во время транспортировки. Или даже раньше, сразу после сбора гильз. Собрали, положили куда-то на стол, подходи любой и забирай. Хотя...
- Иннокентий Павлович, а как вы определили, что поверх всех следов оказались отпечатки пальцев полицейских? Именно полицейских.
- Я сам лично снимал отпечатки пальцев со всех, кто был в усадьбе губернатора. Охрана, прислуга и, конечно, полицейские.
- Сколько полицейских оставили на гильзах следы?
- Двое.
- А вы уверены, что именно они собирали гильзы?
- Конечно, они сами мне об этом сказали.
- А других полицейских вы не расспрашивали?
- Нет. Зачем?
- Остатки почвы, налипшей на гильзы, сохранились? Вы их исследовали?
- Нет, я не понимаю...
- Спасибо, Иннокентий Павлович. Можете быть свободны.
Когда за Плевуновым закрылась дверь, Макарин нажал кнопку селектора.
- Вызовите ко мне всех полицейских, кто был на месте убийства губернатора. И поскорее.
Если лица, оставившие следы на гильзах, действительно те самые полицейские, что их собирали с земли, то никакой подмены после сбора улик быть не могло. Ладно, он сейчас всех заново допросит, только можно ли верить? Кстати, в папке есть результаты проверки полицейских на детекторе лжи. Не соврали. Ну, это как посмотреть. Отсюда звонить не стоит, а вот вечером он свяжется, нет, не со столицей, а с Москвой, она намного ближе. Позвонит, и завтра до обеда здесь будет независимый полиграфолог, который проверит правдивость этих полицейских, а заодно и местного сотрудника, проводившего проверку на детекторе лжи.
А если окажется, что они не солгали? Тогда остается вариант с потусторонними силами. Нонсенс! Пока разыскивают этих полицейских можно вновь вернуться к убийству в Корзинкино.
Итак, некий Артуро Ривьера. Откуда, интересно, появились его пальчики?
- Поручик, зайдите.
Через несколько минут на пороге появился моложавый жандарм.
- Мне нужна информация по Артуро Ривьере. И самого его тоже найдите.
- Ищем, господин директор. Половина управления ищет.
- Что? - Макарин не понял ответа поручика. - Объяснитесь.
- Как раз в день вашего прибытия Ривьера вместе со своим сообщником сбежал из зала суда. При этом было убито восемь жандармов, трое тяжело ранены.
- И вы молчали!
- Но вы же не интересовались.
Про этот вопиющий случай Макарин, конечно, знал, но он целиком сосредоточился на раскрытии убийства губернатора, отложив контроль над расследованием убийства в суде на более позднее и спокойное время. Тем более каждый день шли звонки из столицы. Побегом заключенных он собирался заняться сразу же после того, как сможет разрешить главную проблему, из-за которой, собственно, его и направили в эту губернию. А теперь выясняется, что и убийство губернатора, и странный побег заключенных, возможно, взаимосвязаны между собой. И там и там возникла фигура мальчишки, племянника...
- А что с Петрищевым?
- Больше месяца, как исчез. Снял все деньги, никому ничего не сказал.
М-да. И здесь надо копать, и здесь... И все приходится делать одному, не на кого положиться. Взять хотя бы этого франта.
- Принесите дело Ривьеры. И, пожалуйста, побыстрей.
- Слушаюсь.
Слушается он, конечно, вот только рвения не заметно. Тоже чей-то сынок? Понимает, что новый шеф следственного управления здесь долго не задержится, вот и ушел не спеша, даже вальяжно. Ну, уволит он этого франта, а дальше? Пристроят его на новое место. Возможно, даже лучшее. М-да, что за бардак в стране! Сам он выбился "в люди" исключительно своими заслугами, рвением, умом, хваткой. Рабочая лошадка, таких всего-то раз, два и обчелся. Да и их начальство не очень-то жалует. Терпит, подумывая пристроить на высвободившееся место очередного протеже. Только кто работать-то будет? Страна катится в пропасть, а всем им на это плевать. Начиная от марионеточного попки-президента и кончая людьми, имеющими реальную власть в стране. Только и им, тем же членам Директории, не очень-то хочется наводить порядок в стране. Статус-кво их вполне устраивает. Деньги льются рекой и тут же переправляются в зарубежные банки, а там через подставные фирмы скупаются акции, недвижимость, даже острова! Для хозяев страны главное удержать ситуацию. А для этого такие, как он, и нужны. Потому и держат его, скрепя сердце.
А он пашет, оставляя на сон шесть-семь часов.
Ну вот, наконец-то и требуемые бумаги.
- Поручик, свободны.
Так, что же имеем? Чем провинился сей юноша? Убийство. И опять в Корзинкино. Три дня спустя после убийства губернатора. Убито двое - Николай Киселев и Абдулбек Сидиб. Безработные. Дважды арестовывались за разбойные действия, но за недоказуемостью отпускались. Да, те еще клиенты. Что же юноша с ними не поделил? У тех, оказывается, тоже было оружие. Хм.
Сообщник - некий Артемий Панкратов, беспризорник, приехавший из Москвы, тринадцати лет от роду. Так, так, так. Оружие. У убитых найдены пистолеты, один из них засвечен два года назад в деле об ограблении почтового служащего, который был ранен, но при очной ставке Сидиба не признал. Понятно, почему. Или пригрозили, или заплатили.
Теперь с оружием у этого юноши. Черт! Пистолет-пулемет. Горячо! Ох, как горячо! Не тот ли пистолет, что был у убитых сотрудников охранного агентства? Как проверить? Вот задача. Ладно, дальше.
Ривьера признался в убийстве, его сообщник шел как соучастник и должен был получить пять лет тюрьмы. Вот так так. Этот Панкратов сам сдался. Странно. С чего бы это? Мальчишка был, судя по всему, на подхвате. Ривьера пообещал отдать часть добытого? Но нарвались на вооруженных людей. Сбежал. Почему не уехал в другой город? Мог ведь - он же беспризорник! Кто искать-то стал бы?
Теперь с побегом. Рапорт... Ого! Ривьера еле ходил, а побег устроил мальчишка-беспризорник. Свалил троих жандармов. Одного ударом ноги в пах. Понятно, неожиданно было. Но второго-то? Тот бросился на мальчишку и получил удар ногами в лицо. Вот как! Двумя ногами? Однако! Третий охранник получил удар пальцем в глаз. И это жандармы! Нет, здесь что-то не так. Беспризорный мальчишка тринадцати лет от роду... Вот фотография, сделанная в полицейском управлении. Худое лицо, можно сказать, заморыш. Нет, здесь что-то не то.
А потом арестованные выскочили в коридор, и больше их не видели. Видеть должны, да только все свидетели убиты. А остальные прибыли на место, когда арестованных уже не было. Исчезли. Как сквозь землю провалились. Опять мистика?