А в VIP-кабинете ресторана уже сидел Форс. И это было очень вовремя. В одиночестве хотелось волком выть, а тут все же родная душа.
Выслушав рассказ своего юного друга, Форс предложил поднять рюмку за новое назначение. Антон всмотрелся в лицо собеседника, не издевается ли?..
Да нет, вроде всерьез.
Опрокинули по рюмашке, после чего Леонид Вячеславович заговорил спокойно, щадяще, по-родительски:
— Ничего, не волнуйся. Все устаканится. На заправке ты недолго проработаешь! Не враг же отец своему сыну!
— А ведет себя, как враг! Денег не дает, даже из дома грозился выгнать!
А много там, на заправке, заработаешь? Не то, что на сигареты, на спички не хватит!
— Да, уж… Это точно — дело молодое. А тебе ведь и девушку в ресторан сводить надо… или в кино… Правда?
— Что да, то да…
— Кстати, как там у тебя дела с моей Светланой?
— Нормально. Она хорошая. С ней приятно общаться…
Форс просветлел. И внутренне отругал себя за это. Уж он-то хорошо знал цену и Антону, и его похвале. А все равно приятно, когда о дочке хорошо отзываются.
— Ничего, Антон… все наладится… — подобрел еще больше Форс. — А пока вот тебе… — протянул Антону крупную купюру. — Возьми.
— Нет. Не надо. Вы что…
— Обижаешь… Я же по-дружески. Пригодится. Купишь своей девушке какой-нибудь подарочек. Да смотри, пооригинальней.
— Хорошо. Спасибо…
— А отца слушай! Делай все, что он скажет, не надо его сейчас злить. У него сейчас много дел. Я вот, кстати, сейчас поем и уеду на денек по нашим общим делам.
Антон просветлел: вот здорово! Форс уезжает, значит, можно спокойно к Свете поехать поплакаться на свою несчастную жизнь.
Но перед этим обязательно нужно заскочить в автосервис, к Игорю. Так сказать, представиться новому начальству.
Игорь встретил Антона деловито, с начальственной благожелательностью.
— Привет. Все-таки пришел? Поздновато. Почему опаздываем?
Антон, не ответив, отвел взгляд.
— Парень, пойми одну вещь: я здесь главный. А как любой начальник, должен требовать со своих подчиненных…
На этот раз Антон не дал договорить до конца:
— Слушай, я пришел сюда работать, а не выслушивать нотации.
— Отлично, — благодушно улыбнулся Игорь. — Понимаю. Сам не люблю поучений. Работа — главное. Итак, на сегодня я тебя прощаю. Но на будущее запомни — я опозданий не потерплю.
— Я это уже понял!
— Тогда можешь приступать к работе.
— Что, прямо сейчас?
— Да. Прямо сейчас. А чего тянуть-то? Клиенты ждать не будут. Вот тебе униформа…
Игорь достал из шкафчика и протянул Антону какие-то ужасные комбинезон, рубашку, бейсболку…
Черт! Черт! Черт! Антон уже представлял, как он приедет к Свете, пожалуется ей на всех. Она его утешит, успокоит, напоит чаем, а может, и чем покрепче.
И тут эта ужасная одежда, эта мерзкая работа.
Антон взял униформу в руки и тут же швырнул ее на стул.
— Я этого не надену!
— Не понял. Ты что здесь устраиваешь?!
— Ничего! Просто я в этом работать не буду!
— А ты что, какой-то особенный? По-моему, нет. Так что, взял форму и пошел переоделся! Без формы я тебя на заправку не пущу!
— Почему?!
— А потому, что правила нельзя никому нарушать. Понял, сынок?!
— Во-первых, я тебе не сынок! А во-вторых, какая разница, в чем я одет?
— Большая! На нашей заправке все работают в одной форме! Ясно?!
— Ясно. Но я — не все. Тебе ясно?! И вообще, пошел ты со своей формой и со своей заправкой тоже! — Антон направился к выходу
— Я тебе прогул засчитаю!
— Да сколько угодно!
И Антон уехал за подарком для Светы.
Конечно же, он понимал, что рискованно так начинать первый рабочий день.
Но, с другой стороны, надеялся как-нибудь выкрутиться. Зато и польза от этого демарша немалая. Пусть Игорь сильно не заносится, он должен понимать, с кем имеет дело.
Да и куда сегодня начинать работу — поздно уже.
А вот с завтра, с утра, с новыми силами…
Работу вообще всегда хорошо начинать с завтрашнего дня. И никогда — с сегодняшнего.
Максим подождал, пока уйдет Кармелита. И при этом все же не дал себе заплакать. Хотел уйти, но не мог этого сделать, пока не пришла Света. Мало ли, а вдруг она ключи не взяла?
Света пришла веселая, радостная, со всякими вкусностями к чаю: печенье, пирожные, бальзам, ликерчик… Увидев, что Максим собрался уходить, очень расстроилась:
— Вы что, уходите? Так нечестно. Я тут столько всего накупила.
Максим ободряюще улыбнулся:
— Спасибо, но ты уж извини. Пора. Кармелита вообще давно ушла. А я тебя ждал, чтоб попрощаться.
— А это все куда, кому? — Света показала на покупки.
— Извини, Светочка. Но мне пора. Девушка махнула рукой:
— Да ладно, иди. Вот так — делай людям добро.
— Пока, Света. Спасибо тебе — ты настоящий товарищ!
Едва выйдя за ворота, Максим встретился с Антоном. Тот, правда, его не сразу заметил — мешал большой, ярко упакованный сверток в руках. Зато уж когда заметил, то удивился неимоверно:
— Ну и что ты здесь делаешь?
— Ничего.
— Ничего себе ничего! Тебе что, одной цыганочки мало. Да? Решил еще и за Светкой приударить?
— Дурак!
— Не спорю. Конечно дурак, что за двумя не бегаю, как ты, умный.
— Отстань, Антон! Это не твое дело, что я здесь делаю!
— Не мое? Да? Ты всегда стоишь у меня на пути, Максим Орлов!
— Да вот, к сожалению, не всегда.
— Интересно, что это ты имеешь в виду?
— Бульдозер на кладбище, как это не удивительно. Ну что молчишь?
Возразить нечего?
— Да, положим, бульдозер на кладбище пригнал я. Но отец начальником оставил тебя, и ты недосмотрел.
— Слушай, да ты совсем совесть потерял. Хвати разводить демагогию. Ты же просто подставил меня.
— Хочешь сказать, я виноват в твоем увольнении?
— Конечно! А кто же еще?
— Ты! Ты сам виноват. А что же ты не защищался? Надо было отцу сказать правду, если такой весь белый, пушистый и невиновный, Максим посмотрел на Антона с брезгливостью: вот этого человека еще совсем недавно он считал своим лучшим другом…
— Я все понял. С тобой бессмысленно говорить. Ты знаешь, честно говоря, я даже рад, что мы теперь вместе не работаем.
— Ты знаешь, я тоже рад этому.
— Прекрасно! И еще, я очень доволен, что больше никогда в жизни не буду иметь дело с таким вот редким…
Антону уж очень не хотелось слышать окончание фразы:
— Стоп! Стоп! Ты выражения-то выбирай! Ладно?
— А то что? Что случится? Что? У меня уже хуже не будет. А еще… я не удивлюсь, если узнаю, что меня из-за тебя порезали.
— Из-за меня?
— Из-за тебя!
— А я-то здесь причем! Меньше за цыганочками бегать надо!
— Что?! Повтори!
— С удовольствием! Меньше за цыганочками… Теперь уж Максим не дал договорить и, схватив Антона за шею, прижал его к стене.
И тут светлым ангелом миротворцем явилась Света.
— Максим, Антон, что случилось? Прекратите!
— Да так, поговорили, — Максим отпустил Антона и, резко развернувшись, пошел прочь.
Антон же остался стоять, с цветастым подарком в руках. Вид у него был жалкий. Впрочем, именно так он и хотел бы выглядеть в эту секунду.
— Ой, горе ты мое! — выдохнула Света. — Пошли чай пить…
Вот и пригодились все светины покупки. Было хорошо, уютно. Тянуло на откровенность.
— Ну? Признавайся, — в конце концов не выдержала Света. — Что у вас там с Максом произошло?
— Да ничего. Он же сказал тебе — просто поговорили. И все.
— Ага. Слышала я, как вы "просто поговорили"! На весь подъезд.
— Ну, немного погорячились. С кем не бывает? Свет, ты лучше другое скажи. Я… сегодня… могу у тебя остаться?
— В смысле?
— Я могу у тебя переночевать?
— Нормально. А как же отец?
Света уже знала, что никакой отец сегодня не придет, но, на всякий случай, хотела проверить реакцию Антона.
Но ведь и Антон знал, что Форс сегодня уезжает с ночевкой. Поэтому он вполне мог себе позволить изысканно благородное поведение.
— А что отец. Поговорю с ним по-мужски. Объясню, что так сложились обстоятельства… Не в мою пользу.
— Господи! Какие обстоятельства? Что там у тебя еще случилось?
— Я не могу сегодня прийти домой…
— Почему?
— Отец послал меня на заправку работать, соответственно, заправщиком. А я туда пришел и надебоширил.
— Молодец! И зачем? Неужели непонятно, что это просто воспитательные работы…
— Светочка, давай не будем об этом… Знаешь, я сегодня уже устал говорить на эту тему. Просто скажи, я могу у тебя остаться?
Света задумалась.
А Антон тем временем начал разматывать подарок, который принес.
Ну, тут уж никакое женское любопытство взаперти не удержишь.
— Ой! А что это у тебя? — спросила Света.
— Эхо? Так, пустячок, безделушка. Вещица одна. Подарок. Тебе.
— Мне? — Да!
Под яркой оберткой оказался солидный футляр. А в нем…
Антон достал из футляра саксофон.
Света всплеснула руками в восторженном изумлении.
— Ой! Неожиданно!
— Я бы сказал, оригинально, — сказал Антон, вспомнив пожелание Форса.
— Да уж, оригинальней не придумаешь! А по какому случаю?
— А обязательно нужен случай? Я просто хотел тебе сделать приятное. И все. На, бери!
Света взяла саксофон, повертела его так и этак.
— Слушай, а ты играть на нем умеешь?
— Нет.
— И я не умею.
— Я не понял. Тебе что, не нравится?
— Почему? Нравится. Очень нравится…
Какая же загадка скрыта в красивых, неожиданных и бесполезных подарках!
Почему так происходит — бог весть! Наверно, для того, кто их получает, бесполезность становится синонимом бескорыстия.
Света вертела серебристый инструмент в руках. И мысль, вертевшаяся у нее в голове, была настолько же глубока, насколько логична: "Ну разве может быть плохим человек, который принес такой неподражаемо красивый подарок?!"