— С тобой забудешь, — хмыкнул я. — А нужно мне не активированное кольцо Охотника.
— В убийцу на чудовищ податься решил? Мелко берёшь.
— Ты заказ выполнишь или мне Абраму позвонить?
— Этому еврею⁈ — Тоденхёфер аж воздухом подавился. — Будет тебе кольцо, шайскерль! Доставят в твоё поместье в Царицын завтра!
Иж ты, старый прощелыга, держит руку на пульсе. Уже в курсе, где я обитаю и где меня искать. Ну другого от Тоденхёфера ожидать не стоило. Этот немец, как пиявка болот Зарзии. Если учуял кровь, то хрен ты от него скроешься.
— Тогда держи оплату, — в несколько кликов, я зашёл в мобильный банк и перевёл нужную сумму на один из сохраненных счетов старика.
— Принял, — отозвался он и перед тем, как повесил трубку, добавил: — Компания Тоденхёфер и сыновья берётся за этот заказ. Спасибо, что выбрали наши услуги. С вами неприятно иметь дело.
Слушая гудки, я отклонил телефон от уха и посмотрел на сбросившийся звонок, криво хмыкнув.
— Вот же ж, старый пень.
Но одно хорошо. Кольцо скоро будет у меня, а значит сегодня вечером нужно будет прошерстить открытую базу данных Охотников на приметы подходящего Разлома. Деньги благодаря моей фирме есть, но доить её до конца я не собирался. Не правильно это. И как же хорошо, что в этом мне поможет старина Сунь, сумка из сейфа которого лежит сейчас в углу моей комнаты.
— Господин, — подошёл ко мне Иваныч. — Первый пост доложил, что староста деревни Красная Слобода прибыл.
— Отлично, — кивнул я и допил чай одним глотком. — Пусть проводят, я скоро буду.
Глава 4
Старостой ближайшей из окрестных деревень оказался престарелый седой мужичок в рубахе. Большие круглые очки странно гармонировали с его обветренным морщинистым лицом, а в руках он держал худую потасканную папку.
— Дмитрий Борисович? — подошёл он ко мне, приглаживая волосы.
Я в этот момент сидел на полуразрушенной веранде, куда принесли небольшой столик и пару стульев. Мебель ещё продолжала прибывать, но малую её часть уже привезли.
— Он самый, — кивнул я. — С кем имею честь?
— Самофалов Иннокентий Викторович, — быстро представился он, осматриваясь вокруг и отмечая стройку. — Я являюсь старостой деревни Красная Слобода, что в километре отсюда. Вот…
С этим «Вот», он протянул мне папку.
Разумеется я её не взял, а просто с вопросом приподнял бровь, отхлебнув ещё чаю. Вкусный он всё же!
— И что это? — спросил я и сказал: — Вы присаживайтесь, Иннокентий Викторович. В ногах правда нет. Угощайтесь чаем с вареньем.
Он сел напротив меня, положил папку на стол, помялся немного, а затем налил себе кружку горячего напитка.
— Это отчёты касательно деревни, её жителей, площади и всего остального. Вы уж простите, Дмитрий Борисович, но они сохранились только до две тысячи двадцать первого года.
— О-о-о, как! — хмыкнул я. — А остальные два года куда делись? Убежали? Или лень было вести?
Староста деревни вздохнул, снял очки и начал протирать их рубахой.
— Можно на чистоту, Дмитрий Борисович?
— Чистоту я люблю, — кивнул в ответ и махнул рукой, указывая на стройматериалы и окружающий шум. — Правда ей тут не пахнет. От слова совсем. Выкладывайте, Иннокентий Викторович. Я вас слушаю внимательно и сосредоточено.
Мужик вновь замялся на несколько секунд, подбирая слова. Всё же в моём голосе до сих пор сквозили нотки старого Райнера, от которого короли и императоры портили портки.
— Мы маленькая деревня за Волгой. Проверки к нам не ездили уже лет эдак пять, а то и больше… До вас тут жил барон Михеев, а ему всё это и не надо было. Отчётам и своим землям он предпочитал вино и женщин.
Какой интересный барон. Чтоб я так жил в этом новом мире. Хотя… Не, я так уже жил и это скучно.
— И вы решили, как говорится, забить болт?
— Отрицать глупо, но да.
— Что ж, понятно, — кивнул я и, пододвинув папку, открыл её.
Иннокентий тихо сидел, попивал чай и не мешал мне читать, вникая в ситуацию, хоть та и отставала на пару лет. Впрочем, даже того, что я видел, было достаточно, чтобы удивиться, понять, и принять.
— Серьезно? — поднял я на мужичка взгляд. — Как-то эти бумаги не сходятся с тем, что мне предоставили ранее.
— Кхм, — прокашлялся Викторович. — Возможно это связано с тем, что информация была предоставлена барону Михееву, а он её не довёл до Императорской Канцелярии…
Я засмеялся. От всей души.
О, Кодекс! Если так и дальше продолжится, то я решу, что здесь не обошлось без твоего прямого вмешательства!
Пробежавшись ещё раз взглядом по сводкам и бумагам, я не сдержался от улыбки. Теперь вся эта земля, поместье и окрестные деревеньки, выглядели не так уж и убого на фоне того, что видели мои глаза. Нет, одна лесопилка с ситуацией касательно рудника с титаном уже покрывало многое, но это…
Оказалось, что помимо этого добра, на территории нашей земли раскидано несколько месторождений гранита и каменной соли. А сколько ещё можно найти?
Такая информация радовала и грела душу. Проблема только в том, что это всё нужно добывать, а значит нужны деньги. Много денег. М-да, тут сумки Суня точно не хватит, как и всех денег на моих счетах.
И хочется и колется. Но ничего, что-нибудь придумаю. Достану денег, найду людей, а затем Кодекс план покажет.
— Дмитрий Борисович, позвольте вопрос?
— М-м? — посмотрел я в глаза мужичка. — Слушаю.
— Тут это… В общем… У нас совет старост окрестных деревень был и я как бы выступаю его голосом в переговорах с вами, — он запнулся, но спустя секунду собрался с силами и спросил: — Что с нами будет? Вы должно быть уже поняли, что предложить мы ничего вам не можем, кроме наших домов и жизней… Почти всё молодое поколение уехало в город. Остались только старики, да те, кто всю жизнь работал в поле или на лесопилке.
Кстати да, помимо полезных ископаемых, на территории новых земель были и поля. Пшеница, подсолнухи, арбузы с дынями и прочие культуры. Этот Михеев был полным дураком, что не увидел таких возможностей. Но его ошибка — возможность для одного Охотника, закинутого в этот мир.
— Беспокоишься, что с новым господином ваш уклад жизни поменяется. Дай угадаю, — хмыкнул я. — На вашем совете вы пришли к двум вариантам развития событий: Первый — Род Беловых окажется достойными и всё у вас будет в ажуре. А второй — мы будем хуже, чем Михеев и сгноим вас налогами. Так?
— В общих чертах, — смахнул он пот со лба, нервничая.
— Не переживайте, Иннокентий Викторович, — успокоил я старика. — Всё у вас будет нормально. Значит, сделаем так, — закрыл я папку и постучал по ней пальцем. — Собирайте ваш совет вновь и приезжайте сюда. Пока моего деда нет, я хочу лично познакомится с каждым из вас. Послушать мысли, мнения, слухи.
— К-конечно, Дмитрий Борисович! — зачастил мужик. — Всё сделаю! Всех оповещу!
— Это хорошо, — кивнул я. — Далее… Мне нужны отчёты за недостающие два года. Этот вопрос ложится конкретно на ваши плечи, Иннокентий Викторович, а значит и спрашивать буду с вас. Пусть старосты деревень предоставят перепись населения, частичную или полную информацию о своих семьях. Кто где работал, служил и так далее. Следом мне нужны рабочие списки тех, кто трудится на полях и предприятиях других родов. Не нужно вздыхать, Иннокентий Викторович, вы не о том подумали. Я не собираюсь их отчитывать или наказывать. Своих людей нужно приобщать к общему делу, двигаться в едином темпе и порыве. Или я не прав?
— Вы правы, — позволил он себе слабую улыбку. — Но нам нечем сеять, а скоро осень… Да и в посёлке Рыбачье уже несколько десятков лет лесопилка стоит без дела. Оборудование там либо погнило, либо его вывезли.
— Этот вопрос я как-нибудь решу, — достал я блокнот и дописал часть задач. Старая привычка ещё из прошлой жизни. Пусть память у Охотников идеальная, но лишнее подспорье никогда не повредит. — Вы главное исполняйте мои распоряжения в точности, и проблем не будет. Вы ведь хотите изменить свою жизнь, а также жизни семей остальных деревень?
— Конечно! — дал он чёткий ответ, не думав ни секунды. — Я родился здесь, Дмитрий Борисович! Завёл семью, женился, и произвёл на свет двух детишек, а затем нянчил внуков! Это мой дом, и я дорожу им!
— Хорошее рвение, и мысли, — улыбнулся я. — Тогда вы должны понять ещё один момент. Сейчас мы с вами друг другу чужие люди. Я не верю вам, а вы не верите мне, — он вскинулся, но я поднял руку и не дал ему заговорить: — Это так, Иннокентий Викторович. Я могу наговорить кучу всего, а вы эту кучу подтвердить, но слова это просто слова. Их принято доказывать делом. Поступим следующим образом. План я вам выдал, распоряжение отдал. Выполните их, а затем посмотрите, что будет. Добро?
— Я вас понял, Дмитрий Борисович, — после моей паузы, заключил он, а затем обратился иначе, словно забыл как это нужно делать: — Разрешите выполнять… Господин?
— Выполняйте, Иннокентий Викторович. Жду ваших коллег завтра утром, а отчёты в течении недели. Этого времени вам хватит?
— Вполне!
Распрощавшись с мужичком, я ещё несколько минут сидел и думал, не спеша заходить в поместье. Дел предстояло просто дохерище. В сутках двадцать четыре часа, а значит их придётся дробить и пытаться вместить все задачи, которые тоже придётся дробить. Командуя Легионами, мне приходилось быть не только воином, но и папой и мамой для Легионеров. Обуть, одеть, накормить и обогреть. Пусть Орден и предоставлял всё, что нужно, но на деле приходилось подключать голову и решать многие, как тыловые, как и боевые задачи. И, как ни странно, но первым в этом списке шло как раз обеспечение тыла. Крепкий тыл — залог победы.
Именно поэтому, как только я закончил со старостой, то направился к Иванычу и Фёдору Александровичу. От первого мне нужны были списки необходимого для бойцов, а от второго — являющегося помощником Терентия — нужды по поместью. Закупка амуниции и снаряжения через посредников тот ещё геморрой, но позволял обойти внимательный взгляд тех, кто в этом заинтересован. Под наш род кто-то копал и нанял для этого местных бандосов. Сами бы они ни за что не стали просто так быковать на аристократа и что-то требовать. А раз я не знаю — пока не знаю — кто это, то вопрос касательно вооружения стоял очень остро. Я должен быть готов. И пусть большая часть бойцов рода прошли через войну, что унесла жизни членов рода