Где-то часа через полтора мы получили почти полное представление о нашем будущем жилище. Что тут можно сказать — впечатляет. Какое-то смешение времен и технологий, хай-тека и крестьянского быта.
На верхнем этаже здания нашлись двенадцать узких комнат-келий, по шесть с каждой стороны дома. Шириной метра в два или чуть больше и длинной метров пять каждая, с единственным окошком. Внутри каждой кельи кровать, у окна стол и два стула, узкий шкафчик с зеркалом вдоль стены и, что меня удивило больше всего — персональный компьютер на столе. Правда, в компьютере, с весьма средненьким по меркам второго десятилетия двадцать первого века процессором, кроме старенького «виндоуса» и стандартного «офиса», ничего нет. Диск пустой, локальная сеть имеется, но не доступна. Еще на втором этаже нашлась просторная кухня с большим столом в центре комнаты и столами у стен для готовки, электрическими плитками, парой холодильников и неплохим набором посуды. А так же душ с туалетом в мужском и женском варианте. Вода имелась, но как я понял, ее подача зависела от насоса, приводившегося в действие электричеством, а чтобы согреть ее, требовалось поколдовать с печкой. Внизу, на первом этаже — хозяйственные помещения: общедомовая печь, аккумуляторная, чулан, комнатка со стиральными машинками, погреб в подвале и даже небольшая мастерская с верстаком, тисками и набором инструментов. К дому почти примыкает дровяной сарай, в котором я нашел пару канистр бензина и поленницу дров. На первое время хватит, а там Бог даст, обживемся.
В кельях на кроватях обнаружились пакеты с униформой для каждого курсанта, уже подписанные по фамилиям. В шкафу у каждого висело по осенней куртке, теплой «лётной» дубленке, меховой шапке, стояла пара утепленных высоких ботинок. Еще были носки, трусы, полотенца, спортивная форма и даже кальсоны, так что можно было считать, что о нас заранее позаботились. Судя по приложенной записке, один комплект формы предназначался для обязательного повседневного ношения на занятиях, другой — на «полевой выход». Ну и еще у каждого на столе в келье лежал кожаный мешочек с полусотней небольших серебряных монеток, с запиской «подъемные».
После того как мы осмотрели наше жилье, я предложил всем переодеться в выданную повседневную форму у себя в кельях и через полчаса собраться на кухне на совещание. Занятия будут завтра и уже очевидно, что кроме учебы придется заниматься еще и общим бытом. Стало быть, придется назначать дежурных и ответственных за хозяйство уже сегодня. Никуда от этого не уйти.
Униформа подошла мне по размеру как влитая. Хотя ее дизайн… блин, вот кто это придумывал? Какая-то помесь танкистской формы, мундира «немецких электриков» и облачения ЧОПовца из «пятёрочки»… Все радикально черное, только погоны с буквами «К» на плечах красные и окантовка воротника и рукавов почему-то василькового цвета. На кителе аж четыре кармана — боковые и нагрудные, а на левом плече большая эмблема — стилизованное изображение человечка на белом фоне, от головы которого расходятся желтые солнечные лучи как на японском флаге. И странная круговая надпись васильковыми буквами на том же белом фоне: «Разум стирает границы. Системный Контроль».
Когда мы все вместе собрались на кухне, я в очередной раз удивился, как общая униформа преображает коллектив. Извольте видеть: была группа сбившихся вместе товарищей по несчастью, а теперь — считай отделение солдат. Парни и девушки из разных времен, с разным возрастом и жизненным опытом, помолодевшие до восемнадцати лет и в одной униформе стали вдруг одинаковые, как цыплята из одного инкубатора. Хотя, конечно, сразу видно кто раньше носил форму, а кто нет. Ромка-юнкер как будто в этой униформе родился, а вот Маринка и Наташка с Надей чувствуют себя неуверенно. Но это тоже пройдет…
— Ну что же, пора подумать, как мы будем жить дальше, товарищи, — начал я свою речь, когда все расселись за большим столом. — Итак, что мы имеем в плюсе: собственный оборудованный дом, одежду, и какую-никакую, но перспективу на будущее. Что у нас в минусе: взятой с собой еды осталось от силы на один день, это раз. Порядочки здесь невеселые — если я понял настоятеля верно, по голове будет прилетать за каждый неправильный чих, вплоть до тяжких телесных. Это два. Да, вот еще… ни хрена не понятно, на кого мы здесь будем учиться и какому лешему все это нужно, это три. И если с последними двумя пунктами черного списка мы пока ничего сделать не можем, то первый нам вполне по силам. Предлагаю кого-то оставить хозяйничать в доме, а паре-тройке человек вместе со мной пойти поискать местный магазин, о котором говорил дед. Итак, какие будут соображения по кандидатурам?
В итоге, все обсуждение и споры заняли минут десять. И то, в основном из-за Матвея, который очень не хотел переквалифицироваться в истопники. А что делать? Более опытного печника у нас нету, так что «общество» приговорило бывшего колхозника к обслуживанию теплоузла практически единогласно. Маринка с Наташкой, не особо чинясь, согласились взяться за швабры и тряпки и навести в доме порядок, Толя, заканчивавший когда-то Физтех, решил разобраться с электрикой и аккумуляторной батареей, Варя с Надей занялись готовкой обеда из оставшихся припасов. Ромку оставили подсобным рабочим для всей компании, ну, а мы с Ильей и Катей отправились искать магазин. И вскоре обрели желаемое метрах в трехстах от корпуса, прямо у стены скита.
В одноэтажном кирпичном здании оказалось, как и везде безлюдно, словно в скиту кроме нас и в самом деле никого не было. Внутри горит свет, стоят рядами работающие холодильники и морозильники за стеклянными дверцами, лежит на прилавках товар. У входа — большие электронные весы и банка с иероглифом и надписью по-русски: «деньги для оплаты товара класть сюда». Ассортимент… я бы сказал необычный для типового супермаркета. Мясной и рыбной консервации нет вообще. Полуфабрикаты, вроде котлет, пельменей и колбас отсутствуют. А вот мясо, рыба, куриные тушки — пожалуйста, лежат в холодильниках и на льду, все свежее, выглядит аппетитно. Рядом цены за килограмм, указанные в серебряных монетах, отрезай, сколько тебе надо, взвешивай и забирай. Сухариков, дошираков, семечек, шоколадок, жвачки — всей этой дряни нет и в помине. Зато здоровенная сахарная голова имеется, рядом с ней нож и долото — откалывай себе сахара к чаю, сколько хочешь. Сам чай и кофе на развес тоже в наличии. Есть разные макароны в пакетах килограмма так на три каждый, не меньше, крупы. Масло сливочное в холодильнике одним большим куском, густая сметана в бидоне, разве что молоко в бутылках, как и растительное масло. Мука в наличии, овощи и фрукты тоже, яйца в углу на поддонах по двадцать штук, отдельно хлеб. Кошмар!
— Маркетинг как при Союзе, — пожаловался я товарищам. — Хорошо хоть ассортимент нормальный. Похоже, все это богатство предполагается резать самим, заворачивать в навощенную бумагу, перевязывать шпагатом, взвешивать, считать цену и тащить на закорках без одноразовых пакетов… Ну что за ерунда, средневековье какое-то! Нельзя было по нормальному сделать?
— Зато питание получится здоровым, — заметила Катя. — Будем кушать полезную еду после домашней готовки. А не бич-пакетами с шоколадными батончиками давиться.
— Глянь, командир, даже алкоголь есть, — показал рукой на небольшой шкафчик Илья. — Все для людей. Но цены! Цены!!!
Действительно, в шкафу стояла пара десятков бутылок. Водка, коньяк, вино, виски… Правда, цены начинались от пятнадцати монеток за поллитра казенной. За такие деньги пять килограммов мяса взять можно…
— Отставить алкоголь, — скомандовал я. — Закупаемся пока на три дня, без особого шика. Мясо, овощи, хлеб, мука, макароны, чай, кофе. Задача — уложиться в полсотни монет, придется всем скидываться. Хрен его знает, когда тут будет стипендия…
Мы почти рассчитались за покупки, когда в магазин вошли японцы. Та самая девушка в тактической одежде, напарница Тецудо и с ней еще четверо парней и девушек. Они тоже решили переодеться в униформу и я сумел оценить ее вид — точная копия нашей, только вместо васильковых кантов на черной форме — красные, а вместо русской надписи на эмблеме с человечком и лучами — пара иероглифов. Вид магазина погрузил детей страны восходящего солнца в шок, заставив бродить между полками, разглядывая ассортимент и удивленно переговариваясь по-своему. Похоже, столь глубокого самообслуживания в современной Японии не практиковалось, а может быть товары были не совсем привычными, наборов для суши я в магазине не заметил… Однако лезть к японцам с расспросами и пояснениями я не стал. Надписи на ценниках на двух языках, не маленькие, сами разберутся.
Остаток дня прошел в суете. Мы разбирались с графиком дежурств, занимались готовкой и запасами, топили на ночь печь. Потом пришлось давать уроки начальной компьютерной грамотности Ромке, Наде, и Толе с Варей. Первые двое такой чудо-техники, как персональный компьютер, в глаза не видели, и попаданцы из девяносто четвертого года недалеко от них ушли. Навыков работы в ворде — никаких. А ведь у меня было ощущение, что техника тут стоит неспроста и хоть немного уметь с ней обращаться необходимо. В итоге, когда юнкер залип за экраном, увлеченно играя в «сапера», а девчонки разложили на своих мониторах пасьянсы, и я плюнул на это дело и пошел спать, заведя на всякий случай будильник на смартфоне. Для первого дня сделано достаточно, нельзя объять необъятное.
*****
К восьми часам утра, одетые в униформу, мы уже заняли свое место в строю, как и остальные курсанты. Я нашел глазами Толю-бригадира, и одного взгляда мне оказалось достаточно, чтобы понять — ему сейчас, мягко говоря, нехорошо. Судя по его бледному виду и тому, как Яркут морщился от каждого движения, его и в самом деле вчера выдрали плетьми на славу, содрав всю шкуру на спине. Нда…тут все без шуток. Ладно, посмотрим что дальше…
А дальше было знакомство с новым наставником, ровно в восемь утра спустившимся с крыльца здания перед плацем. Им оказался молодой блондинистый мужик,