— Ну ладно. Посмотрим. Не узнали они вас? Хотя с такими подглазниками вас и мама родная не узнает.
На той стороне площади, в храме, раздался перезвон колоколов. Народ притих.
— К службе звонит, — сказал Шемяка.
— Точно, к службе, — вторил его брат. — Князь в храм уйдет.
— Его можно найти опосля службы, — сказал Булат, посмотрев на братьев.
Звон колоколов витал над площадью, мелодичные переливы то затухали, то снова нарастали. Бажен зачарованно слушал. Рука его потянулась в суму за свирелью, но он вспомнил, что старик сказал не играть на людях. Нельзя так нельзя.
Когда перезвон завершился, Булат поднялся и с ним вместе встали Шемяка и Стоян.
— Служба недолгая будет. Можно покамест ко двору княжьему подойти, — сказал Булат.
— А в церковь? — спросил Бажен.
— А зачем нам церковь, коли у нас свой храм?
Тут Бажен сообразил, что глупость сказал — и правда, зачем волхвам в церковь ходить?
Они вчетвером вышли на обезлюдевшую площадь. Здесь оставались в основном только владельцы товара, который никуда не уберешь и не спрячешь, остальные двинули на службу.
Булат неторопливо шел к княжьему двору. Бажен с боку от него, а Шемяка и Стоян опять по краям. Пока дошли, небо вдруг стало низким, набежали тучи, стало сумрачно как вечером. Остановились невдалеке от запертых ворот и чего-то стали ждать.
— Княже выйдет из церквушки, тогда пир закатит, и войдем тогда, — ответил Булат когда Бажен спросил, чего они ждут.
С неба стало накрапывать, но вскоре погода угомонилась. Мальчику показалось, что Булат сделал рукой движение, будто останавливающее дождь, но решил, что это ему показалось. Слишком много волшебства на один день — это уже слишком. Но дождик все-таки перестал именно после того, как старик провел пальцем по воздуху, будто знак какой написал. Мальчик подумал, что вот хорошо, в деревне сколько дождя ждали, засухи боялись, вот и Бог смилостился, послал дождик.
Небо было смурным, но дождь не шел. И Бажен почти уверился, что это именно Булат сдерживает дождь. Старик ведь… сказал ведь, что волхв Перуна он. Сказывают, они многое умели, пока не стали гнать их отовсюду.
Мальчик едва заметно улыбнулся — ведь и он так сможет, раз Булат обещал сделать из него волхва.
Когда князь вышел из храма и в окружении нескольких витязей двинулся ко двору, Булат шагнул вслед за ними и потянул за собой Бажена. Шемяка и Стоян чуть отстали.
Из тяжелых туч пролилось немного дождинок, но Булат взмахом руки заставил небо подождать. Теперь мальчик уже и не сомневался — это дело старика, это он дождь задержал. А если… если так, то он и молнией может ударить? Перун, он и не то может.
Сначала Булат торопился, а потом вдруг стал идти медленно, не спеша.
— Пусть пировать начнут, а потом и подойдем, — сказал старый волхв. — Он в это время должен быть добрый, сговорчивый.
Вчетвером они дошли до ворот, потом свернули, прогулялись по площади и когда во дворе князя загудело веселыми голосами, Булат решил идти назад.
— К князю мы, — сказал он, когда два амбала на входе преградили путь.
— Ходют тут всякие. Чего надо? Кто такие?
— Я Булат, а это мои друзья.
— Булат? Не тот, который…
— Он самый, — перебил старик.
Амбалы заметно забздели. Видно, старика они понаслышке знали хорошо, а в лицо никогда не видели. И боялись его, это заметно по их посеревшим рожам. Знать бы еще, чего так испугались мо'лодцы. Булат уже бывал раньше в Ростове и мог навести здесь шороху. Напугать, конечно, он мог чем. Достаточно только показать, как убить медведя, не притронувшись к нему рукой. Уже и показывал, наверно, вот и перепугались ребятки.
— Так пропустите, или так и будем стоять? — ласково спросил Булат.
— Проходь, — оба мо'лодца отошли, пропуская старика с товарищами. Один из них окликнул Булата. — Князь тебе, старец, не скажу, что шибко рад будет, но и не отринет.
Стоян хотел было что-то сказать, но получил кулаком в бок от Шемяки и двинулся вслед за Булатом.
Бажену подумалось, что и князь так же забздит, узнав, кто к нему в гости пришел. Но оказалось, что князь Василько не из боязливых. Когда их пустили в княжескую светлицу, Бажен заметил нескольких богато одетых человек и подумал, что вот князь — вот этот пожилой высокий мужик. А после оказалось, что Василько еще довольно молод и стоит чуть в стороне, а рядом с ним — его сын, мальчуган лет трех, не больше.
— Здравствуй, князь! — сказал Булат, отвесив поклон. Шемяка со Стояном сделали то же самое, а Бажен замешкался и поклонился, когда старшие уже выпрямились.
Василько был высок, с кучерявой темной бородой, глаза его блестели, не то от выпитого, не то всегда так. По его лицу было видно, что человек он незлобивый, за что по земле ростовской и слух шел, что добрым нравом обладал. Князь расправив плечи, стоял и смотрел на старика. Глаза глядели будто сквозь волхва, куда-то в стену.
— И тебе здравствуй, Булат, и другам твоим. С чем пожаловали, с добром или нет?
— С просьбой, князь, — Булат еще раз поклонился, но уже не так низко. — И с советом.
— Мне советовать удумал? — с удивлением спросил Василько. Потом махнул рукой. — А, после! Отдохните, выпейте, поешьте, а после и поговорим. Негоже гостям сразу к делам приступать, когда пир идет.
Он указал гостям места, а сам пошел за свой стол, стоявший в стороне. Там сидело несколько близких князю витязей. Лица их были раскрасневшиеся, они о чем-то говорили и смеялись. Князь подсел, сказал им два слова и они, перестав смеяться, с любопытством стали разглядывать усевшихся за другой стол гостей.
Гостям поднесли заморского вина в больших чарках. Для Бажена нашелся морс. После нескольких чарок, Шемяка со Стояном повеселели, после чего Булат пить им запретил. Они скисли, но против старика не попрешь, боялись оба его.
В светлице стало шумно, все галдели, веселились, привели скомороха, и он стал выделывать коленца, играя на дуде. В самый разгар пира, когда за шумом уже не было слышно голосов, Булат поднялся. Вместе с ним встали и два его товарища, но он остановил их, велев оставаться на месте. Старик вышел на середину светлицы и подошел к князю, остановившись перед его столом. Василько взмахнул рукой, пытаясь утихомирить разошедшихся бояр, но поддатые витязи продолжали шуметь. Прикрикнул раз, другой и постепенно восстановилась тишина.
— Говори, раз пришел! С чем пожаловал к нам, все выкладывай, не таи слов за пазухой.
— С просьбой я пришел к тебе, княже, — сказал Булат и склонил голову перед князем Василько. — но просьба эта касается не меня одного и не моей веры только. Всех касается, всех русичей.
Василько поморщился.
— Говори, старик, не томи. Говори и давай дальше пировать.
— Не могу пировать я князь, покуда такое творится на моей земле, — начал Булат. — Помнишь, говорили мы с тобой, да еще с отцом твоим? Тебе тогда лет было намного меньше.
Князь кивнул.
— Помню, приходил ты к нам. Не тяни, говори.
Булат продолжил:
— Был между мной и твоим отцом уговор, что он оставит капища наши, перуновы. Обещал он, что не тронет их больше. Недавно разорила дружина твоя храм наш северный. Или ты забыл, княже, слово отца?
Василько потеребил кудрявую бороду и кивнул:
— Давал, давал он такое слово. Но нынче не он княжит на земле Ростовской, а я.
Булат выпрямил стан и будто стал вышел ростом.
— Ну так я скажу тебе князь, — промолвил он, — что до добра это не доведет.
Княль поднялся и стукнул чашей о стол.
— Не угрожаешь ли ты мне, старик?
— Нет князь, не я, небо грозит, — смиренно ответил Булат.
За окном вдруг разразился сильный ливень, молния полоснула в слюдяных оконцах. Князь нисколько не убоялся, а сидевшие по обе стороны от него бояре вздрогнули и дружно перекрестились. Малыш, сын князя подбежал к отцу и прижался к его боку.
— Не бойся, Бориска, — ласково сказал Василько Константинович и погладил сына по голове. — Подняв голову он сказал Булату: — Говори, старик. Почему не должен я, православный человек, изничтожать идолов твоих деревянных?
Волхв подошел поближе к столу.
— Они, поставлены над нами еще давно, — обратился он к князю. — Тогда еще и Христа-то вашего не было. И берегли они землю нашу от войн и разора. И сейчас берегут. И мы, волхвы, знаем, что надо делать, чтобы сберечь землю нашу. Спокойствие, мир несем мы нашим людям.
— То-то же брат на брата войной ходят, города друг у друга отнимают, — со злостью в голосе сказал Василько. — Не об этом ли спокойствии ты говоришь, волхв?
— Свои дерутся — только тешатся, княже, — ответствовал Булат. — А от иноплеменников разор великий будет. Твоего отца убедить я мог, но смогу ли убедить тебя?
— О чем ты говоришь, старик? О мунгалах? — Василько оглядел присутствующих. — Так разбили их. Уже лет десять как разбили. Нет их, убежали они в свою степь.
Волхв подошел вплотную к столу и опершись о него руками, спросил:
— А как они наших били до того, на Калке, тебе неведомо? Ну да, ты же там не был. Шел-шел, да не дошел.
— А ты, старик? — раздосадованно спросил его в ответ Василько.
— А я был, княже, и видел все, — со вздохом сказал Булат. — И не хочу больше такого видеть. И не хочу, чтобы такое больше повторилось. А почему, знаешь, мунгалы пошли на нас?
— И почему же? — Василько продолжал стоять, держа одной рукой прижавшегося к нему сына.
— А капище наше за год до того снесла дружина твоя, — веско сказал Булат. — Вот почему.
— Что ты несешь, старик? — Князь, несмотря на то, что его любили в народе, мог быть крут с теми, кем недоволен и Булат играл с огнем, пытаясь уговорить его.
— Не сноси остальные, прошу тебя, князь! Пропадет земля наша без помощи нашей, без перуновой помощи. Если тебе дорога земля наша, русская, то не делай этого, заклинаю тебя!
Булат отошел от стола и стал на одно колено, поправив, чтобы не мешались, ножны с мечом.
— Встань, старче! — сказал Василько. — Негоже старику перед молодым стоять на коленях, хоть я и князь. А просьбу твою… я подумаю. Что за пользу ты сможешь мне принести?