оги и, раскинув руки, стал приседать на двух ногах:
– Раз!.. Два!.. Видишь? Три!.. Четыре!..
– Хватит! Егоша, хватит! – бросилась к нему мама, обняла и расплакалась счастливыми слезами. – Господи, спасибо Тебе! – И вдруг упала на колени и закрестилась, говоря и плача от счастья: – О, Пресвятая Богородица! Благоговею пред Твоим чудесным даром!..
В апреле Егор решил пойти в школу без костылей. До этого, не сговариваясь, все трое – и Егор, и Виктор, и даже их мама – больше трёх месяцев хранили выздоровление Егора в тайне и от соседей по дому, и от школы, и даже от врачей. Не то, чтобы они боялись сглаза, а просто сами не могли до конца поверить в это чудо. Хотя Егор уже вполне сносно ходил по квартире, лишь изредка припадая или прихрамывая на левую ногу, которая, конечно, ещё довольно быстро уставала и ныла.
Но к апрелю таскаться в школу на костылях, да ещё в тяжёлой зимней одежде, стало ни к чему.
Выйдя с Виктором из квартиры к лифту и ожидая, когда кабина поднимется к ним на пятый этаж, Егор вдруг посмотрел на лестницу, уходящую ступеньками вниз. Никогда раньше ему не приходило в голову, что по этим ступенькам можно спуститься без всякого лифта.
Ступеньки были для него полным табу. Но теперь…
Тут старая скрипучая кабина лифта взошла, наконец, на их пятый этаж, и двери лифта ворчливо открылись. Егор, однако, всё смотрел на лестницу.
– Ну! – нетерпеливо сказал ему Витя. – Поехали!
– Нет, пошли! – вдруг решительно сказал Егор и шагнул к лестничному проёму.
Виктор терпеливо пошёл за братом.
Первый пролёт Егор одолел довольно легко и даже с интересом прочёл выцарапанные на стене ругательства.
Но уже на втором пролёте левая нога подвернулась, и только ухватившись за перила двумя руками, Егор не шмякнулся лицом в стену.
– Ты что? Осторожно! – сказал Виктор и пошёл впереди брата, страхуя его от падений.
А ещё через два пролёта Егор откинулся головой к стене и закрыл глаза от боли в ноге.
В этот момент дверь квартиры «33» на третьем этаже открылась, из неё вышли двое малышей трёх и пяти лет с мамой. Они удивлённо и даже испуганно посмотрели на странных подростков – один с закрытыми глазами и весь мокрый от пота стоит на лестнице у стены, а второй держит в руках два школьных ранца.
– Мама, мальчик заболел? – спросил старший малыш.
– Накурились! С утра! – проходя мимо братьев, гневно бросила молодая мамаша и спешно увела детей вниз.
А Егор открыл глаза:
– Всё, Витя, вызови лифт…
В кабине лифта Виктор вместо первого этажа нажал кнопку пятого и сказал:
– Сегодня ты дома. Отдыхаешь.
Зато назавтра появление Егора без костылей стало в школе настоящей сенсацией. В классе все обступили его, и даже Клавдия Львовна, учительница истории, сказала:
– Господи, Егор! А ну-ка пройдись!..
Егор тяжело, но уверено прошёлся от доски до окна.
– Не может быть! – сказала историчка. – Это же… Это же «Праздник святого Йоргена»! Всё! Сели, ребята, все сели! «Праздник святого Йоргена» – это замечательный фильм двадцатых годов прошлого века, там великий Игорь Ильинский, ещё совсем молодой, играет мелкого воришку. Садись, Юрасов, к тебе это не относится. А фильм я вам покажу обязательно, это прекрасная комедия…
Егор сел на своё место и бросил взгляд за окно. Там, на школьном дворе, яркое апрельское солнце уже подсушило дорожки к спортивной площадке, и целая ватага птиц – скворцы, синицы и воробьи – деловито обживали просыпающиеся берёзы и даже сидели на турнике. Этот турник давно притягивал Егора, он решил с помощью Вити добраться до него на перемене.
Но когда они направились по коридору к выходу из школы, то в общей толчее Виктору пришлось на глазах у Кати уступить дорогу Бугримову, который гоголем шёл впереди своей постоянной свиты в составе Кости Зайцева и других прихлебал. А Егор споткнулся о подножку, которую, проходя мимо, подставил ему этот Костя Зайцев.
Чудом не рухнув на пол, Егор, ухватившись за подоконник, отдышался и вышел из школы во двор. А Виктор задержался возле Кати.
На улице стоял весенний ликующий птичий гомон. Солнце слепило глаза, свежий апрельский воздух, пахнущий землей и берёзовыми почками, разом вошёл в лёгкие и поднял настроение. Господи, как мелко и тщедушно всё, чем дразнят и пытают его и Виктора эти Бугримов и Зайцев! Как ничтожны их выходки по сравнению с этим бездонным небом, высокими перьевыми облаками и весёлыми птицами, занятыми строительством гнёзд…
Егор подошёл к турнику, поднял руки, достал до влажной перекладины и попробовал подтянуться.
И в этот момент из школы выскочила компания Бугра, тут же окружила турник и стала издеваться:
– Ну, давай, Шварценеггер! Сколько раз подтянешься?
– Нет, он не Шварценеггер, он Брюс Ли!
– Да он с первого класса прикидывался инвалидом! А на самом деле он же Костя Цзю!
– Да какой Цзю? Они оба – братья Кличко! Сейчас второй придёт…
И действительно, в этот момент Виктор вышел из школы в поисках Егора.
Егор вздохнул и, чтобы брат не успел снова схлестнуться с этой компанией, пошёл прочь от турника, оставив его команде Бугра.
– А что тут было? – встретил его Виктор на полдороге.
– Да ничего. Пойдём.
– Они тебя били? – Виктор оглянулся на Зайцева, который тут же стал демонстративно подтягиваться на турнике.
– Нет, пальцем не тронули. Пошли…
И хотя вокруг продолжался птичий гомон, ярко светило апрельское солнце и земля всё так же пахла почками и будущими грибами, Егор, уходя с площадки, уносил в душе горький осадок какого-то мелкого поражения и даже трусости.
В этот вечер он прятал глаза от портрета Ткаченко и ни разу не взглянул в его сторону. А улегшись в постель, тут же закрыл глаза – только бы сегодня не пришёл к нему Иван Леонидович!
И тот не пришёл.
Вы когда-нибудь думали, для чего в вашем доме лестница?
Вы скажете: подниматься к свей квартире и спускаться из неё. Так вот, вы ошибаетесь!
Лестница – это спортивный снаряд для развития мускулатуры ног и закалки характера.
Не верите?
А взгляните на Егора, который со следующего дня уже не пользуется лифтом, а пешком поднимается не только на свой пятый этаж, но ещё выше, на седьмой! После чего, прихрамывая, сбегает вниз и, мысленно демонстрируя Ивану Леонидовичу свой спортивный характер, снова – через «не могу» – заставляет себя пешком подниматься вверх.
Попробуйте, это очень полезно!
Особенно, если делать это раз десять за день.
Нет, сразу у вас такие результаты не получатся, даже если вы пользовались своими обеими ногами с момента рождения. Но месяца через два вы научитесь не только пешком, но и бегом по несколько раз подниматься на седьмой и даже на десятый этаж…
Лето пришло в Ярославль.
Зеленью укрылись парки и городские аллеи, вверх и вниз по матушке-Волге пошли речные корабли и баржи, малыши оккупировали песочницы и детские площадки.
И весь город стал для Егора и Виктора спортивным стадионом.
Теперь они вдвоём вскакивали на рассвете и выбегали из дома в 5:30 утра, когда солнце только-только поднималось над Волгой и верхушками парковых деревьев. В Ярославле пятнадцать парков, четырнадцать скверов, одиннадцать городских садов, пять бульваров, огромная берёзовая роща и четыре сосновых бора!
Пройдитесь по ним рано утром, и вы обязательно встретите двух братьев Юрасовых.
В спортивных трусах и майках они бегут по Волжской набережной… Наперегонки взбегают по крутому Мякушкину спуску у Беседки любви… Прыгают через скамейки у Красного маяка… Качают мускулатуру и подтягиваются на «Слоне»… Освежаются в мощных струях музыкальных фонтанов Стрелки… И снова бегут всё выше и выше по зелёным склонам, ведущим к Храму…
А тем временем город просыпается, полнится колокольным звоном церквей, спешит на работу, и туристы заполняют экскурсионные автобусы. В одном из них экскурсовод Татьяна Юрасова, мать Виктора и Егора, по-русски рассказывает туристам из Сибири, а по-английски туристам из Европы, Америки и Австралии о Ярославле – «русской северной Флоренции», о его зодчих и его сокровищах: многовековых росписях, уникальных иконах и золотых алтарях в Успенском Соборе, ансамбле церквей Благовещенского прихода, Фёдоровском кафедральном соборе…
А братья продолжают бежать по аллеям и паркам… отжиматься… качать пресс… подтягиваться… прыгать через садовые скамейки… и придумывать себе всё новые и новые спортивные упражнения…
И наконец, Виктор привёл брата в свою подростковую секцию хоккея «Соколы „Локомотива“».
Но тренер Валерий Игоревич смерил Егора пренебрежительным взглядом:
– В тебе сколько веса? Полкило, что ли? – И сказал Виктору: – Кого ты мне привёл? Он, поди, и на коньках стоять не умеет!
– Я буду стоять на коньках, – сказал Егор.
– Ну, когда будешь, тогда и придёшь, – отмахнулся тренер и приказал своим ученикам: – Команда, на лёд!
Оставив брата, Егор, совершено убитый, вышел из Дворца спорта и вдруг увидел, как сюда же подкатила на мотороллере… Катя! Загорелая и худенькая, она спешно приковала цепочкой свой новенький мотороллер у тумбы с театральными афишами, спрятала под сиденье шлем и, перебросив через плечо спортивную сумку, бегом помчалась во Дворец.
– Привет! – на ходу бросила она Егору, пробежав совсем близко от него.
– Привет. А ты куда?
– На тренировку. Извини… – крикнула Катя через плечо и исчезла за дверью.
Егор, недолго подумав, пошёл за ней.
Это был гимнастический зал, тренировка детской секции художественной гимнастики. Где-то под потолком Луис Армстронг играл «Basin Street Blues», и под эту музыку юные и совсем юные, даже пятилетние гимнастки под руководством строгой учительницы-тренера делали разминку – «лодочку», «рыбку», «мостик», «перекат», «шпагат», «верёвочку», «колесо», кувырки вперёд и назад…