– Да, по телевизору передавали. Лесные пожары. А что, их вообще никто не тушит?
– Говорят, МЧС не справляется.
Они подошли к машине. Железняк открыл багажник и, с трудом приподняв сумку, закинул ее внутрь.
– А где твой водитель?
Железняк усмехнулся.
– Садись. Я теперь сам себе и водитель, и повар, и домработница.
– Странные привычки у вас, москвичей, как я погляжу.
Они сели в машину. Железняк повернул ключ зажигания.
– Не жалеешь о том, что уехал?
Железняк не сразу ответил.
– А что бы я сейчас делал в Волоковце?
– Без дела бы не остался. Пошел бы к губернатору. Он сейчас обновляет команду.
– И каждый день боялся бы следующего обновления команды? Спасибо, нет, я не играю в азартные игры с государством.
– А во что ты играешь?
– Лариса, я бизнесмен. Я продаю людям то, что они готовы покупать.
– И что ты продаешь им сейчас?
– Шампунь.
– Что?
– Стиральный порошок. Туалетную бумагу. Разные мелочи.
– Серьезно?
– Более чем.
– Это теперь твой масштаб?
– Надо же с чего-то начинать. Куда тебя отвезти?
– Ты серьезно?
Он посмотрел на нее.
– Лариса, мы не живем вместе уже почти три года. Мы чужие люди.
– Я остановлюсь у тебя. Ты мой муж.
– Официально да. Но…
– У тебя кто-то есть?
И опять он ответил не сразу.
– Завел себе московскую девочку? Надеюсь, хотя бы взял из приличной семьи? С приданым?
– Нет. Никого я не завел. Мне тут не до этого. Просто…
– Тебе всегда было до этого.
– Лариса, я приехал сюда с голой задницей. Без денег, без связей. Без навыков, без знаний. Каждый день здесь я борюсь за выживание.
– Когда это мешало тебе трахать все, что движется?
– Перестань. У меня никого нет. Просто я боюсь, что…
– Что?
– Тебе у меня не понравится. Ты привыкла к другим условиям.
– Так, теперь уже мне стало совсем любопытно. Я теперь еще больше хочу посмотреть на то, как ты живешь. Давай, вези меня к себе. Потерпишь меня несколько дней.
– Сколько?
– Что «сколько»?
– На сколько дней ты приехала?
– А ты меня уже выгоняешь?
– Нет, но… у меня работа.
– Дня три-четыре. Я тебя не стесню. У меня своя программа. Можешь не беспокоиться, ты мне не будешь нужен.
– И все равно не смог бы тобой заниматься. У меня работа.
– Помню-помню. Туалетная бумага и шампунь.
– Вот именно.
Город был полупустой, как кафе перед закрытием. Домчались быстро, без пробок.
Машина остановилась возле пятиэтажки, утонувшей в зелени. Лариса вышла, потянулась.
– Хорошо тут у тебя. Такой двор зеленый.
– Здание аварийное. Его снесут осенью. Половину жильцов уже выселили. У нас периодически вырубают свет и отключают воду.
– Всюду жизнь, – удовлетворенно сказала Лариса.
Железняк вытащил сумку из багажника.
– Да что там у тебя такое?
– Две пудовые гантели. Буду заниматься гимнастикой по утрам. А ты делаешь зарядку?
Они поднялись на третий этаж. В подъезде пахло мочой.
– Запах отечества, – пробормотала Лариса. Железняк достал из кармана ключ. Дверь была массивная, металлическая.
– У тебя тут прямо сейф. Боишься, что ограбят?
– До меня тут жили наркоторговцы. Обычная мера предосторожности.
Вошли внутрь. Лариса посмотрела на ободранные обои, на потемневший линолеум, заглянула в зал, посмотрела на бабушкину мебель в стиле ранних советских шестидесятых.
– Только «Спидолы» не хватает.
– Я вынес ее на балкон. Все равно она не работала, только место занимала.
– Что ж, тебе удалось оправдать мои ожидания. Горячая вода у тебя тут есть?
Железняк прошел на кухню, через секунду высунул голову в приоткрытую дверь.
– Иди скорее, мойся, пока есть напор.
– Сделай что-нибудь позавтракать.
– Да, моя госпожа.
Через несколько минут Железняк стоял у плиты и варил макароны. Лариса неслышно вышла из ванной и подошла к нему сзади. Он почувствовал легкое прикосновение к предплечью. Она стояла за его спиной.
Он молчал.
Привстав на цыпочки, она поцеловала его в шею.
– Лариса, что ты делаешь? – спросил он.
– Что хочу, то и делаю. А ты разве не хочешь?
Он выключил газ и повернулся к ней. Она стояла перед ним совершенно голая. Капли воды блестели на ее плечах и ключицах.
– Я соскучилась. А ты разве нет?
– Есть немного, – сказал он.
– Ну так чего мы ждем?
Он отнес ее в комнату. Пока они занимались любовью, она смотрела на потолок. У нее была эта раздражающая привычка – во время секса не закрывать глаза.
Потом он принес ей тарелку с холодными макаронами.
– А сам?
– Позавтракаю на работе. Ну как тебе моя берлога?
– Можно жить, – пожала она плечами, – я думала, будет хуже.
– Что может быть хуже?
– Если бы у тебя здесь были роскошные апартаменты с евроремонтом, было бы намного хуже.
– Для кого, для меня или для тебя?
Лариса улыбнулась.
– Для нас обоих.
Он посмотрел на часы:
– Мне нужно идти.
– Конечно. Оставь мне ключ.
11:32
Нина проснулась рано и все утро провела за компьютером. Ее муж имел привычку работать ночами, а потом спать допоздна. И это ее вполне устраивало. Он работал ночью, она – днем. Не приходилось драться из-за компьютера.
Закончив работу, она пошла на кухню и сварила кофе для мужа. Он вышел на запах кофе – заспанный, растрепанный, в китайском халате, расшитом золотыми драконами. Он подошел к Нине и поцеловал ее в плечо.
– Доброе утро.
– Доброе.
– Как дела?
Она неопределенно пожала плечами.
– Побежишь сегодня?
– А чем сегодня отличается от любого другого дня?
– М-м, может быть, содержанием углекислого газа в атмосфере?
– В парке нормально. Там деревья поглощают углекислоту. Можно дышать.
– Я так не думаю.
Эрнест умел быть невыносимым. Но в то же время он знал, где находится граница, за которую переходить нельзя ни при каких обстоятельствах.
– Чем занималась сегодня?
– Смотрела региональные газеты.
– И как?
– Никак. Эрнест, я бы сказала, если бы что-то нашла.
Нина налила кофе из турки в чашку и поставила на стол.
Она не смотрела сегодня региональные газеты. Она сделала нечто совершенно противоположное просмотру региональных газет. И она пока не знала, как ему об этом сказать. Нужно его подготовить. Он очень разозлится. Конечно. Он сочтет, что она нарушила их договор.
Эрнест достал из холодильника пакет кефира и сделал несколько жадных глотков.
Нина сняла с полки прозрачный граненый стакан и поставила его на стол.
– Не пей из пакета, для этого есть стакан.
Эрнест убрал пакет в холодильник и сел за стол.
– Может быть, нам нанять частного детектива?
– Чем он нам поможет?
– Поиск пропавшего человека – это большая, сложная работа, которая требует определенных навыков. Сегодня очень много технических возможностей. Есть видеокамеры на вокзалах и в аэропортах. Если у человека есть кредитная карта – можно отследить ее. В конце концов, если человек просто снял номер в гостинице или купил билет на поезд – это все оставляет след. Который можно отследить.
– Мы ищем не обычного человека.
– А кого? Кого мы ищем?
Он начал злиться.
– Эрнест, не начинай.
Каждый раз, когда она говорила «не начинай», он злился еще больше.
– Кого мы ищем? Покойника? Призрак?
– Эрнест, мы ищем мою дочь.
– Нина, мы не знаем, как она выглядит. Мы не знаем, как ее сейчас зовут, мы не знаем, где она.
– Мы знаем, сколько ей лет.
– Извини, но это задачка, которую мог решить разве что царь Ирод – найти нужного ребенка из сотен тысяч. Ты помнишь, какое решение он нашел и какой результат он получил.
– Думай, что говоришь.
– Извини.
Он сделал глоток кофе и пожевал губами. Сейчас он скажет, что она должна смотреть фактам в лицо.
– Нужно смотреть фактам в лицо. Твой отец мертв. У него был рак в терминальной стадии. Ты всадила в него заряд дроби с трех метров. У него не было шансов выжить. Прошло три года. Если его не прикончил твой выстрел, его убил рак.
– Тело не нашли.
– Нина, проснись! Это Россия! Здесь тысячи людей пропадают каждый день. Это не страна, а огромная черная дыра! Ты не представляешь, сколько неопознанных тел остаются навсегда неопознанными.
– Он жив.
– Почему ты так уверена?
– Ты не знаешь моего отца.
– Да и слава богу.
– Что ты сказал?
– Я сказал – да и слава богу, что не знаю. Не хотел бы я с ним познакомиться.
Нина внимательно посмотрела на него.
– Эрнест, о чем мы с тобой договаривались?
– Много о чем. Например, о том, что ты будешь соблюдать режим.
– Я соблюдаю режим. Мы договаривались о том, что я выхожу за тебя замуж, а ты помогаешь мне найти мою дочь.
– Мне кажется, я выполняю свою часть договора.
– Пока выполняешь – я буду выполнять свою.
– Нина, не сердись. Вот же, я предлагаю реальное решение.
– Какое? С частным детективом?
– Ну да, я выяснял. Задал пару вопросов знающим людям. Это даже не очень дорого стоит.
– Я не верю в частных детективов.
– Почему?
– Технологии нам не помогут.
– А что поможет?
– Он сам нас найдет.
– Что? Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Нина, тебе не кажется, что ты со своими поисками немножко…
Нина усмехнулась.
– Сошла с ума?
– Я этого не говорил.
– Эрнест, тебе уже случалось ошибиться с моим диагнозом.
– Минуточку! Я протестую! В твоем случае я считаю, диагноз был поставлен абсолютно верно. Я ошибся лишь в деталях, связанных с твоим прошлым. Да и то совсем ненамного. Не забывай, если бы не я – ты бы до сих пор была овощем в Волоковецком психдиспансере[1].
– Я этого не забыла. И никогда не забуду.